VIII.1–2. И когда Он снял седьмую печать, сделалось безмолвие на небе, как бы на полчаса. И я видел семь Ангелов, которые стояли пред Богом; и дано им семь труб.

Наступившее после снятия седьмой печати безмолвие было подобно затишью, какое бывает перед страшной грозой. Трепетом и благоговением преисполнены были сами небесные силы: снятие седьмой, последней печати означало наступление конца века сего, которому должна была предшествовать последняя битва. Всё смолкло на небесах на самое короткое время, как бы давая ещё малую отсрочку живущим на земле: не отвратятся ли от идолов своих и не покаются ли во грехах перед Богом? Однако на земле не только не каялись в злодеяниях своих, но трубили военные марши и били в литавры, восхваляя идолов своих и, развевая лозунгами о мире во всём мире, готовились к мировой революции и Второй мировой войне ради «счастья всех людей на земле». Поэтому время отсрочки быстро истекло, и семь Ангелов предстали перед Богом, чтобы исполнить волю Его. Это не те семь Ангелов — Архистратигов небесных сил, которые предстоят престолу Святаго и возносят перед Ним молитвы святых, а, вероятно, те, которым дана власть над стихиями мира — природой, народами, царствами и городами, так называемые Начала. И дано им было семь труб, и они приготовились трубить: совсем как перед взятием Иерехона, когда семь священников народа Божия, несшие семь труб перед ковчегом Господним, шли впереди и трубили — семь дней подряд, приготовляя народ, дабы смог он овладеть неприступной языческой крепостью. И когда на седьмой день вострубили они, народ воскликнул гласом великим и стены города рухнули.

 

VIII.3–5. И пришел иной Ангел и стал пред жертвенником, держа золотую кадильницу; и дано было ему множество фимиама, чтобы он с молитвами всех святых возложил его на золотой жертвенник, который пред престолом. И вознесся дым фимиама с молитвами святых от руки Ангела пред Бога. И взял Ангел кадильницу, и наполнил ее огнем с жертвенника, и поверг на землю: и произошли голоса и громы, и молнии и землетрясение.

Пришедший с кадильницей Ангел был одним из семи Архистратигов небесных сил, а именно — Салафиил, молитвенник Божий, о человеческом роде молящийся и научающий человеков богомысленно и усердно молиться. И снова, как в видении Иезекииля, перед карой небесной Господь приемлет молитвы святых, скорбящих и сокрушающихся о мерзостях на земле творимых, дабы помиловать и спасти людей Своих. И когда вознесся дым фимиама от руки Салафиила пред Богом, тогда наполнил он кадильницу священным огнём с золотого жертвенника, на котором Агнец был принесён в жертву за грехи человеческие, и поверг огонь на землю. Это означало ниспослание милости для искупленных Агнцем верных и гнев Божий для врагов Его. И как раскаты грома, молния и треск её возвещают о приближении и начале грозы, а землетрясение означает неотвратимое бедствие для всех живущих в районе его, так повергнутый на землю священный огонь, сопровождаемый этими знамениями, символизировал кару Божию, грядущую как с неба, так и от земли, с её преисподней, которая постигнет всех нераскаявшихся грешников.

 

VIII.6. И семь Ангелов, имеющие семь труб, приготовились трубить.

После того как молитвенник Божий, Архангел Салафиил, поверг священный огонь с золотого жертвенника на землю, Ангелы Начал приготовились трубить. Так и Моисею было повелено Господом: «…когда пойдете на войну в земле вашей против врага, наступающего на вас, трубите тревогу трубами, — и будете вспомянуты перед Господом, Богом вашим, и спасены будете от врагов ваших» (Чис. 10: 9). Следовательно, трубный глас, с одной стороны, служил сигналом к началу боевых действий против врага, а с другой стороны, — взывал о помощи Божией и спасении рабов Его.

 

VIII.7. Первый Ангел вострубил, и сделались град и огонь, смешанные с кровью, и пали на землю; и третья часть дерев сгорела, и вся трава зеленая сгорела.

Когда вострубил первый Ангел, то этим сигналом было положено начало Второй мировой войне. То есть святые безплотные силы, которым от Бога дана власть над стихиями, народами, государствами и городами, попустили демоническим силам (до той поры как бы связанным ими) овладеть всеми помыслами и чувствами людей, стремившихся к войне и массовым убийствам, дабы совершились все те мерзости и злодеяния, которые сами люди в развращённом своём уме, в жажде власти над миром, замышляли против народов и стран. Град и огонь, смешанные с кровью, которые видел Иоанн, — это почти реалистическое видение сброшенных на мирные города и села авиационных бомб, когда Гитлеровская Германия и её союзники вступили в войну против большинства стран мира. И как было предсказано в пророчестве: кровь людей смешалась с огнём и осколками бомб и третья часть деревьев и вся трава зелёная в местах боевых действий сгорели.

 

VIII.8–9. Второй Ангел вострубил, и как бы большая гора, пылающая огнем, низверглась в море; и третья часть моря сделалась кровью, и умерла третья часть одушевленных тварей, живущих в море, и третья часть судов погибла.

Когда вострубил второй Ангел Начал, то этим сигналом было попущено начало войны в Тихом океане (так наз. Тихоокеанской кампании 1941–1945 гг.), когда Япония — эта главнейшая союзница фашистской Германии на Дальнем Востоке — напала на тихоокеанские владения и военно-морские базы США, Англии и Нидерландов. Гора на языке пророков означает город, как, например, в пророчестве Иеремии о Вавилоне: «Вот, Я — на тебя, гора губительная, говорит Господь, разоряющая всю землю, и простру на тебя руку Мою, и низрину тебя со скал, и сделаю тебя горою обгорелою» (Иер. 51: 25). Поэтому можно думать, что и в данном случае под пылающей горой, обрушившейся в море, подразумевается город, а именно — Перл-Харбор, крупнейшая военно-морская база США на Гавайских островах, нападением на который силами японской авиации в декабре 1941 г. было положено начало войне в Тихом океане, в которую вовлечено было множество стран. Так что, можно думать, пророческое видение Иоанна о море, на одну треть обагренном кровью, гибели одной трети судов и одной трети всякой одушевлённой твари, живущей в море, не только символически, но вполне реалистически говорит о масштабах того бедствия, которое имело место в этом регионе во время Второй мировой войны.

 

VIII.10–11. Третий Ангел вострубил, и упала с неба большая звезда, горящая подобно светильнику, и пала на третью часть рек и на источники вод. Имя сей звезде «полынь»; и третья часть вод сделалась полынью, и многие из людей умерли от вод, потому что они стали горьки.

Когда вострубил третий Ангел, то этим сигналом было попущено начало уже ядерной войны США с Японией, когда была сброшена первая атомная бомба на японский город Хиросиму (6 авг. 1945 г.), и третья часть рек и источников вод, согласно пророчеству, подверглись радиоактивному заражению, по причине которого погибло множество людей. Название звезды «полынь» означает на языке пророков отраву и изображает тягость наказания Божия, как, например, в пророчестве Иеремии об Иудеях: «вот, Я накормлю их, этот народ, полынью, и напою их водою с желчью» (Иер. 9: 15). Что же касается сравнения атомной бомбы со звездой, горящей подобно светильнику, то оно вполне уместно по причине яркости свечения, имеющей место при взрыве её, и, кроме того, этим изображается как характер самого бедствия (от падения «горящей звезды»), так и то, откуда оно придёт (именно — с неба).

 

VIII.12. Четвертый Ангел вострубил, и поражена была третья часть солнца и третья часть луны и третья часть звезд, так что затмилась третья часть их, и третья часть дня не светла была — так, как и ночи.

После трубного гласа четвёртого Ангела как бы сами природные стихии вступили в войну с человеком, ибо силами небесными были попущены неблагоприятные воздушные потоки, повлекшие за собой распыление радиоактивного облака и заражённой радиацией пыли на значительные территории, так что солнце и луна померкли, и третья часть дня и ночи покрыты были мраком. На второй день после взрыва бомбы произошло это.

 

VIII.13. И видел я и слышал одного Ангела, летящего посреди неба и говорящего громким голосом: горе, горе, горе живущим на земле от остальных трубных голосов трёх Ангелов, которые будут трубить!

Наступившая вследствие стихийного бедствия тьма была тем не менее не столь ужасна, как помрачение, имевшее место в душах человеческих, ибо, несмотря на все уже случившиеся бедствия, человечество (в большинстве своём) не осознало грехов своих и не покаялось в них. И свидетелем сему был Ангел, летящий посреди неба. Им, вероятно, был Архангел Уриил (свет и огонь Божий) и он же Иеремиил (высота Божия) — просветитель ума человеческого, возводящий его на высоту Богопознания. Но здесь он громко сожалел о живущих на земле, сострадая наказываемым грешникам. Однако же к нежелающим исправляться от уже нанесённых язв необходимо было применить ещё более тяжкое наказание, дабы обуздать злонравных и через многие страдания привести их к покаянию.