13. Рыцари Храма в контексте европейской культуры

Известному немецкому масону, просветителю, писателю и драматургу Готтгольду Эфраиму Лессингу, был хорошо известен принцип «Строгого послушания», положенный в основу «Ордена рыцарей Храма», «воссозданного» бароном фон Бундом. Не случайно в чисто масонской по духу пьесе Лессинга «Натан Мудрый», говорящей о равенстве трех мировых религий – христианства, иудаизма и ислама – фигурирует и рыцарь-тамплиер – представитель средневекового Ордена Храма.

Не менее знаменитый немецкий поэт, драматург и писатель, автор «Фауста» Иоганн Вольфганг фон Гете (по совместительству – член Веймарской масонской ложи «Амалия») пренебрежительно отзывался о «восстановленном» бароном фон Бундом Ордене Храма (членом которого являлся и сам), как о «бело-красном маскараде» (намекая на эмблему ордена – красный тамплиерский крест на белом поле).

Тем не менее, средневековые орденские правила и идеалы продолжали играть немаловажную роль в мышлении классиков немецкой литературы. В известном произведении того же Гете «Тайны» описывалось основание братства, напоминающего тамплиерское. В его не менее известном, состоящем из двух частей – «Годы ученичества» и «Годы странствий» – романе о Вильгельме Мейстере (буквально: «Мастере» – налицо достаточно прозрачный намек на духовный рост масона от степени «ученика» до степени «мастера»!) – фигурируют, в частности, члены некоего таинственного «Общества Башни», весьма напоминающего средневековый Орден Меча (меченосцев), происходивший от Ордена Храма.

Другой известный франкмасон – великий композитор Вольфганг Амадей Моцарт – также оказался, в своей опере «Волшебная флейта», не чужд тамплиерской идее. А уже в XIX в. немецкий драматург Цахариас Вернер сочинил пользовавшуюся при его жизни огромной популярностью драму о тамплиерах под названием «Сыны долины», посвященную истории Ордена Храма с момента его основания вплоть до несправедливого обвинения в ереси и упразднения, а затем – тайного продолжения существования Ордена в Шотландии.

Наряду с Великим Магистром тамплиеров Жаком де Молэ, в пьесе Вернера фигурируют своего рода «Высшие Неизвестные» – так называемые «Сыны долины» – сознательно инсценирующие катастрофу, чтобы, ценой гибели «внешнего», «насквозь проникшегося мирским духом», забывшего о своем исконном высоком духовном предназначении Ордена Храма, обеспечить возможность вдали от политических реалий, поддерживать на протяжении столетий орденскую идею в ее исконной чистоте.

Нечто подобное, но только в более тяжеловесной форме, попытались сочинить советский писатель – популяризатор «эзотерики» – Е. И. Парнов как в своей приключенческой трилогии «Ларец Марии Медичи» – «Третий глаз Шивы» – «Мальтийский жезл», так и в своем «справочнике оккультиста» под названием «Трон Люцифера», а в еще более ярко выраженной степени – современные московские литераторы во главе с А. И. Сегенем, скрывшиеся под псевдонимом «Октавиан Стампас», в своем 9-томнике «Тамплиеры. Исторические хроники рыцарей Ордена Храма Соломонова», вышедшем в московском издательстве «Окто Принт» в 1996-1998 гг.

Известный австрийский поэт, драматург и писатель периода fin de siecle Гуго фон Гофманнсталь вводит рыцаря Храма в действие своего оставшегося недописанным таинственно-магического романа «Андреас, или Объединенные».

Сюжеты, связанные с тамплиерами, нередко встречались и у других немецкоязычных литераторов – например, у поэта-символиста Стефана (Штефана) Георге, писателей Густава Майринка и Эрнста Юнгера. Так, например, в поэтическом сборнике Стефана Георге «Седьмое кольцо» (Der siebente Ring) часто встречается мотив восхваления орденских идей безмерно идеализированных тамплиеров и розенкрейцеров.

Йозеф фон Гаммер-Пургшталь еще больше способствовал созданию этого идеализированного, созерцательного образа Ордена Храма, усиленно разрабатывая тему реальности поставленного тамплиерам в вину католической инквизицией культа идола Бафомета, как чего-то реального. К тому же Гаммер-Пургшталь представил тамплиеров в качестве алхимиков, колдунов и черных магов, что вызвало дополнительный всплеск нездорового читательского интереса к его чисто умозрительным, но оттого не менее эффектным спекуляциям.

Однако эта концепция реальности культа Бафомета и, более того, реальности самого Бафомета (принявшего в фантазиях оккультистов совершенно фантастический образ двуполого существа-андрогина с женской грудью, бычьей головой, козлиными рогами и пылающим факелом между ними, с пятиконечной звездой во лбу, кадуцеем вместо фаллоса, крыльями и прочими атрибутами «дьявола» из карт Таро(т) и, соответственно, уже ничего общего не имевшего с упоминаемым в допросах тамплиеров инквизиторами идолом в форме человеческой головы с длинной бородой или кошачьей головы!) благополучно угасла в конце XIX в., если не считать фантастических «разоблачений» французского мистификатора Лео Таксиля (без комментариев перепечатанных Михаилом Орловым на русском языке в его сборнике «Дьявол» и частично вошедших в труды русского православного духовного писателя С. А. Нилуса «Великое в малом» и «Близ есть, при дверех»), а также написанной несколько позже небольшой «готической» новеллы австрийского писателя-оккультиста Густава Майринка «Мастер Леонгард» (особенно интересной тем, что в ней он – впервые в доступной не только «посвященным», и «профанам» литературе – назвал свастику, или крюкоообразный крест, «тамплиерским крестом»; позднее сочетание красного тамплиерского лапчатого креста на белом поле со свастикой практиковал в орденской символике своего собственного Ордена Нового Храма австрийский же ариософ барон Йорг Ланц фон Либенфельз).

С тех пор подлинная история Ордена тамплиеров и спекулятивные легенды о тамплиерах (из серии «литературы ужасов», а в наше время – и «кинематографии ужасов» – например, снятый сравнительно недавно «тамплиерский» боевик «Миньон» с Жаном-Клодом Ван Даммом в роли современного «рэмбовидного» рыцаря Храма!) пошли разными путями, не имея между собой почти что ничего общего, кроме нескольких символов, терминов и названий. Хотя не существует ровным счетом никаких подтверждений реального почитания историческими тамплиерами двуполого звероподобного «Бафомета» – символа богатства, тайного могущества и одновременно гибели Ордена Храма – этот чудовищный образ продолжает существовать по сей день в современной тривиальной, ищущей сенсаций во что бы то ни стало литературе («Священная загадка» и «Мессианское наследие», в несколько меньшей степени – «Храм и ложа» Майкла Бэйджента и Ричарда Ли, «Черная империя» Э. Р. Кармина) и кинематографии (тот же «Миньон» или голливудский триллер «Невеста Сатаны»).