Глава 15. Нож с сюрпризом
Без изменений
Как это частенько бывает, утром о случившейся грозе напоминали лишь грязь и лужи. На синем небе ни облачка не видать, солнце поднимается чистое, без дымки на горизонте.
Поспешно перекусив скромными порциями хлеба и сала, мы отправились на поиски работы. Пожилая женщина, к которой меня привёл Бяка, выдала нам корзину, покачав при этом головой и сообщив, что вчера её вернул малой Татай, причём от черемши в ней остался только запах. Всё прекрасно понимая, она попросила на этот раз донести собранное к ней, а не к толстому Ору, иначе работники шахты снова окажутся без вкусной приправы к похлёбке.
Несмотря на имя, которым в моей первой жизни обзывали злобных женщин, Мегера оказалась столь добра, что выдала нам по куску вчерашней ячменной каши. Чудовищно невкусная еда, но нашей команде требовалась энергия, потому оба рассыпались в благодарностях.
Затем Бяка провёл меня к проходу в главной стене. На ночь его закрывали створки крепких ворот и железная решётка, но при свете дня здесь всё нараспашку. Ведь внизу, на склоне, зеленеют десятки клочков огородов, занимающих все ровные участки. А у подножия темнеет навес, под которым сушатся сети. Народ, занимающийся сельским хозяйством и рыбной ловлей, постоянно шастает туда-сюда, держать здесь постоянную охрану, дабы отворяла путь, фактория себе позволить не может.
Спускаясь по извилистой тропе, я старался запоминать всё, что попадается на глаза. Ну и анализировать не забывал. Огороды не впечатлили. Они совсем не похоже на продуманные до мелочей грядки Тшими. Обычная зелень и лёгкие в выращивании овощи с корнеплодами. Ни ягодных кустарников, ни деревьев плодоносящих не видать. С такими растениями справится любой человек, ведь специализированные навыки не потребуются. Прикажи мне, даже я сумею прополоть да полить. Однако эту работу выполняли исключительно женщины и девушки. Прямо сейчас прошли мимо двоих, махавшими деревянными тяпками.
У рыбаков увидел кое-что поинтереснее. Лодку вытаскивали на берег, а пара мужчин не напрягаясь, тащили навстречу нам корзину с уловом.
Проходя мимо, я, разумеется, на него взглянул и разочаровался. Килограмм семь-восемь некрупной рыбы. В фактории живут и работают сотни людей всех возрастов, им такая добыча на один зуб.
Внизу при нашем появлении невысокий белобрысый парень отвернулся от вытащенной лодки и спросил:
— А где Караси?
— Я не знаю, — трясущимся голосом ответил Бяка.
Одно упоминание о недругах основательно выбило его из колеи.
— Да побери их Хаос! — мрачно прогудел парень. — Сети надо чистить. Сегодня одну траву наловили, рыбы почти нет.
— Может завтра улов будет лучше, — вежливо заявил я.
— Откуда ему быть лучше? Мелочь кайт здесь всё заполонила. В сети они не идут, чуют. Всю нормальную рыбу распугали. Из-за них даже не искупаешься на глубине. Вот же твари… Чего уши развесили?! А ну валите отсюда, пока не всыпал!
Отходя, я шепнул:
— Какой-то он необщительный.
— Это же Рурмис. Он злой очень. И он двоюродный брат Сатата, — опасливо пояснил Бяка. — Сатата если кто обидит, он сразу к нему ябедничать бежит.
— То есть, если мы навешаем Статату, нам придётся иметь дело с этим коротышкой?
— Ага. Снова всё отберут. Не дам им ничего! Не дам! Оно моё! Моё!
— Мне уже интересно становится, что же ты так сильно прячешь за пазухой, — усмехнулся я и, заметив, как напрягся Бяка, поспешил его успокоить: — Да всё нормально. Это я так шучу. Прячь там хоть корону императора, это твоё личное дело.
— А ты точно не хочешь забрать моё за сало? — боязливо утонил Бяка.
— Нет. Я понятия не имею, что ты там такое бережёшь, но оно явно подороже моего сала. И давай уже к делу перейдём.
— К делу? — не понял упырь.
— Черемша. Где она?
— Дальше надо идти. Где коса из мелкой гальки, там она вырастает. Быстро растёт. Рвать надо молодые стебли. Самые молодые. Они мягкие. Старые сильно жёсткие и не пахнут вкусно. И такие горькие, что во рту от них больно. Есть их даже свинья не станет. Молодые тоже горькие, но немного жевать можно. Я их ем, когда собираю.
— Голыми руками собираешь?
Бяка показал ладони, иссечённые многочисленными порезами.
— Вот. Это черемша так делает.
— Так зачем руками? — удивился я. — Ножом надо.
— Да, надо, — согласился Бяка. — Но у меня же нет ножа.
— Ты ночью без него сало резал. Неужели здесь ничего не придумал?
— Черемша не режется щепкой. Она даже молодая крепкая. А на старой повеситься можно. В прошлом году Рогалос так и повесился. Вот там, где рыбаков навес. Нарвал черемши, сплёл шнурок и повесился. Висел там с вороной на голове, пока не сняли. Красиво было.
— Какие-то у тебя странные понятия о красоте. А чего повесился? Он что, решил проверить, выдержит ли его эта трава?
— Зачем проверять? И так все знают, что выдержит. У него жена родила рыжего младенца с квадратной челюстью. Такая же, как у Огненного Пага. Рогалос пошёл бить Пага, а вместо этого Паг побил его. Тогда Рогалос спустился с горы и повесился. Он всегда был странным.
— И правда странный, — согласился я и остановившись, присел.
— Ты чего? — удивлённо спросил Бяка. — Черемша дальше растёт.
— Ты же сказал, что дальше коса из мелких камней. Правильно?
— Да.
— А мне нужны большие камни. Нам нужны.
— Зачем нам камни?
— Затем, что мы сделаем из них ножи.
— Ножи? Как можно сделать ножи из камня?
— Не уверен, что ножи получатся первоклассные, но это лучше, чем резать руки об траву, на которой ваши рогоносцы вешаются. Ищи вот такие камни.
— А почему такие?
— Потому что это правильный камень. Из него наши предки и ножи делали, и топоры.
— Никогда мне о таком не рассказывали, — удивился Бяка.
— Тебе тут много чего не рассказывали. Радуйся, теперь ты со мной в одной команде и сможешь узнавать интересные вещи. Ты читать, кстати, умеешь?
— Читать?! — переспросил Бяка таким тоном, будто я осведомился у него, умеет ли он летать на Луну без космического корабля и скафандра.
— Понятно, — вздохнул я. — Случай запущенный. Будем лечить.
* * *
Вы изготовили предмет: нож из кремнёвого лезвия с рукоятью из переплетённых стеблей старой черемши.
Получен малый символ ци — 2 штуки
Получено личное воплощение атрибута — «сила»
Получен личный знак навыка — «начинающий камнетёс»
С изумлением уставившись на сообщение, полученное от ПОРЯДКА, я перевёл взгляд на виновника происшествия.
Это убожество ножом называть так же уместно, как драный валенок туфелькой Золушки. Неровный клин, с превеликим трудом выколоченный из кремня. Ради этого уродца я разбил несколько глыб, напрягаясь при этом до потемнения в глазах. Из всего полученного материала лишь один осколок подходил для моего замысла. Осторожно обколотил один его край, формируя рукоять, которую затем обернул измочаленными стеблями черемши. Та росла, будто стрелки лука высотой до метра, а иногда и больше. И чем побег старее, тем крепче жилы. Такие порвать голыми руками нереально, приходилось камнями перепиливать.
И вот он — результат. Грубая пародия на ножик с лезвием сантиметров в семь. Благодаря природным свойствам кремня, острота приличная, но бритвенной её не назовёшь. Старую черемшу таким резать непросто.
Ну да дело не в ноже. Точнее, в нём, конечно. А ещё точнее — в том, как на эту жалкую поделку отреагировали высшие силы Рока.
Они удостоили меня чести признать моё мастерство. Да-да, вот эту пародию на нож сочли актом творения. Ремесленники высоких ступеней получают ци и всё прочее за редкие шедевры. А мне свалилось несколько подарков за уродливое убожество.
И что делать?
Что-что… Известно что — камни колотить.
Протянул нож Бяке:
— Это тебе.
— Мне?
— Да, тебе. Теперь это твой нож, ты его владелец.
Подарок будто испарился, с такой быстротой Бяка выхватил его у меня из руки.
Воровато оглядываясь, компаньон вкрадчиво-торжествующим голосом заявил:
— Моё!
— Да твоё оно, твоё, — подтвердил я. — Режь им черемшу, а я пока попробую себе нож сделать. Один на двоих, это как-то маловато.
На этот раз я был опытен, и потому знал, что выбирать следует куски кремня самых неровных очертаний. Именно из них получались осколки нужной мне формы. Вот только с размерами у них не ладилось, потому с полчаса убил, прежде чем получил новую заготовку. Не такую удачную, как в первый раз, но и не сказать, что значительно уступает. Тратить время на новые опыты не хотелось.
Ещё полчаса ушло на завершение работы, и вот в моей ладони лежит новый нож. На сантиметр короче подаренного Бяке, зато удобнее обхватывается и смотрится симпатичнее. За такое изделие начинающего троглодита должны дать не меньше, чем за первый.
Вот только ПОРЯДОК мой трудовой подвиг проигнорировал. Ни намёка на подарок, или ходя бы пустое поздравление.
Мысли в голове начали складываться в замысловатый ответ. Но, увы, информации не хватало.
Покосившись в сторону Бяки, убедился, что тот всецело увлечён процессом срезания пучков черемши. Уже успел набить одну корзину и взялся за вторую. Инструмент ему явно понравился, так зачем лишать коллегу удовольствия, отнимая у него часть лакомой работы?
Потому я вновь принялся сражаться с кремнем.
На этот раз мне потребовалась особая заготовка. Десяток глыб перевёл, но результата так и не добился.
Сдавшись, выбрал пяток обломков приблизительно нужной формы и попытался доделать их аккуратными и точными ударами. Три сломал, но из четвёртого, наконец, получил то, что хотел.
К тому времени Бяка плотно набил обе корзины. Вернувшись ко мне, он уставился на заготовку и покачал головой:
— Этот нож какой-то тупой. Плохой получился. Сделай другой.
Разглядывая увесистый клин, я задумчиво заметил:
— Нет, это будет не нож, а кирка.
— Но зачем нам кирка? Нас ведь не посылают в шахту. И на рудник если и пошлют, дадут железную. А эта не подходит, она сломается сразу.
— Это не для шахты. Это будет наше оружие.
— Оружие? Зачем нам оно? Мы ведь не воины. И не охотники.
— Ты что, вечно собрался черемшу резать? — спросил я, и сам же себе ответил: — Эта работа для мелких и ни на что не годных неудачников. Это не наш путь, мы с тобой вырастем сильными и опасными. А всё потому, что у нас будет страшная каменная кирка.
— Тогда делай её поскорее, — заволновался Бяка, внезапно осознав, что без кирки у него не жизнь, а жалкое существование.
С рукоятью пришлось повозиться. Я подозревал, что результаты, полученные «как зря» ПОРЯДОК не примет. Значит, к выбору заготовки и её обработке следует относиться с максимальной серьёзностью.
Долго бродил по берегу, заваленному вынесенным рекой хламом. Наконец при помощи кремнёвых обломков подпилил подходящий сук, сломал его в одиночку, отказываясь от помощи Бяки, потому что хотел провести чистый эксперимент.
Затем часа два провозился, при помощи каменного ножа устраивая надёжный пропил. Справившись с этим, закрепил в нём кремнёвый клюв горизонтально, после чего крепко обмотал соединение перекрученными стеблями старой черемши.
Вы изготовили предмет: кирка из кремнёвого клина с рукоятью из рябины.
Получен малый символ ци — 2 штуки
Получено личное воплощение атрибута — «сила»
Получен личный знак навыка — «начинающий камнетёс»
Получен личный знак навыка — «начинающий столяр»
Вот теперь я, вроде бы, получил недостающий пазл. Ну и подарки от ПОРЯДКА тоже радуют.
Итак, все мои знания в этой области подсказывают, что в случае с лечением Рисера, ранением кайты, изготовлением первого ножа и этой кирки мне доставалось необычайно щедрое вознаграждение. С учётом ничтожности этих деяний в лучшем случае ПОРЯДОК мог расщедриться на пару символов ци. Ну и если сильно повезёт, на личный знак, открывающий соответствующий навык, а то и на воплощение атрибута.
То есть: пара единичек ци, один знак и одно воплощение. Но это если действительно очень повезёт. Такое случается раз в год и, конечно же, далеко не у каждого.
Мне же, как видно по последнему случаю, везёт так, что за раз могу отхватывать больше. Учитывая то, что удача меня предпочитала игнорировать, выглядит как-то странно. Это будто раз за разом выигрываешь в лотерею. Только со вторым ножом вышел прокол, но, кажется, я понял, в чём дело. Мои изделия слишком никчемные, то есть, некачественные. И материал низовой, и работа не профессиональная, без использования открытых навыков. За такие ПОРЯДОК если что-то и подкидывает, то лишь в первый раз, как поощрение. И сколько ни пытайся эту работу повторить, больше ничего от него не получишь.
Сегодня я стер ладони до крови, получив за это, помимо прочего, четыре малых символа ци. В моей протекающей нулевой шкале насчитывается ровно девяносто единиц. Если сделаю ещё что-нибудь наподобие ножа и кирки, но только оригинальное, вероятно, покрою суточные потери.
Но этот путь сложный, трудоёмкий и бесперспективный. Сколько ещё уникальных изделий я смогу вытащить из скудных ресурсов галечниковой косы? Копьё, дубина, палица с каменными шипами, бумеранг, праща, лук… Много чего можно придумать, если напрячь мозги. Да за ту же полноценную верёвку, сплетённую из старой черемши, возможно, что-нибудь дадут.
И что дальше? Если предположить, что нас всё время станут направлять за зеленью, Бяке придётся работать за двоих, пока я мучаю натруженные руки. И целый день будет уходить на то, чтобы покрывать потерю из-за непрерывно улетучивающейся ци. Да, возможно я не допущу обнуления, но и прогрессировать не смогу.
Хотя с последним возможны варианты. Допустим, можно открывать атрибуты. Вдруг с ними всё в порядке, и они не начнут уменьшаться с каждый днём. Но этому мешает печальное обстоятельство, — на их открытие затрачивается ци. Если не ошибаюсь, при активизации атрибута её понадобится сто единичек. Нужно открыть ещё один, снова отсчитывай сотню. Исключения из правила делается только для того, что получают при рождении: стартовые Сила, Ловкость и Выносливость.
Увы, с этим мне не повезло. Значит, надо полагать, что платить придётся за всё. То есть, у меня сейчас попросту нет такого количества ци, чтобы активировать хотя бы один атрибут из трёх доступных — на пробу. И что совсем нехорошо, при текущем положении вещей мне столько набрать не успеть. Я, возможно, сумею долго удерживаться от обнуления. Буду доливать в свою прохудившуюся бочку всё, что добуду. И дотянув до истощения заряда амулета превращусь в прежнюю развалину.
А это конец.
Потому, хотя руки чесались залить полученные четыре единички, я не стал это делать. Тактически правильный ход являлся стратегическим шагом назад.
А назад нам идти не надо. Я ведь только-только начал ощущать вкус жизни. Такое впечатление, будто все эти ходы кровь в моих жилах оставалась холодной, как у покойника. А сейчас она забурлила, закипела, меня тянуло на подвиги, на великие свершения, я ощущал в себе силы перевернуть мир.
Всего лишь эйфория. Много ли надо вчерашнему инвалиду.
Но если я это потеряю — это всё. Какое бы чудо ни случилось потом, вряд ли оно меня поднимет. Потому что я это не перенесу, я попросту сломаюсь.
Не знаю, что там хранит упырь, но то, что досталось мне от ПОРЯДКА, я не отдам.
Без этого мне не выжить.
— Слушай, Бяка, а в фактории торговцы есть? У кого можно покупать одежду, нитки и всё такое?
— Если есть за что, купить можно всё. Только у меня ничего нету. Ничего, — упырь тревожно ухватился за грудь, где держал своё неведомое сокровища и обретённый сегодня нож.
Протянул кирку Бяке:
— Держи. Это тоже твоё.
— Моё?! Оно правда моё?!
Как мало некоторым надо для счастья…
