92
Когда пилот «Флексии» включился в переговоры с диспетчером Тироля, Гэри и Роберт находились в кабине. Гэри глупо улыбался и каждую минуту вытирал ладони о брюки.
Вскоре судно переадресовали на материк, а затем диспетчеру порта Рио-Капанаса.
– «Флексия», ваш квадрат 23–38, позиция 4…
– Спасибо, мы все поняли, – поблагодарил пилот.
– Кстати, – напомнил Нури, оборачиваясь к Гэри, – ваша речь слегка изменилась, так что будьте добры, следите за тем, чтобы говорить как прежде…
– А я что, говорю как-то иначе? – удивился тот.
– Да, небольшие изменения есть… Сейчас нас ожидает небольшая встряска, поэтому лучше пойти в каюту и пристегнуться.
– Хорошо, – согласился Гэри, который чуть не прыгал от радости, представляя, что вот-вот ступит на родную землю.
Там, вдали, в чужой жизни, он уже и не мечтал, что когда-то снова очутится здесь.
Сидеть пристегнутым к креслу было невыносимо, но Гэри крепился. Еще чуть-чуть, еще немножко, и все возвратится – друзья, подруги, любимая работа, счет в банке и уютная квартира…
Когда судно наконец заняло место в порту Рио-Капанаса и они с Нури спускались по трапу, у Гэри дрожали колени.
На улице была ночь, и ему показалось, будто пахнет распускающимися листочками.
«От волнения мне кажется, что уже весна», – подумал Гэри.
– Для нас приготовлена машина? – спросил он Нури.
– Да нет, откуда? Нужно поймать такси.
Оказавшись на мокром бетоне, Гэри и Роберт направились в сторону главного здания, а экипаж «Флексии» остался на судне.
В здании порта было немноголюдно. Пассажирские рейсы отправлялись из другого порта, а пилоты грузовых карго, слонявшиеся здесь в дневное время, спали в гостиницах, ожидая открытия бюро перевозок.
На небольшой площади возле здания стояли всего два такси. Одно из них подъехало к путешественникам, как только они вышли из дверей.
– Куда поедем? – спросил таксист, высунувшись из окна. Неоновый свет от вывески окрасил его лицо в синеватый цвет, и Гэри отшатнулся. На миг ему показалось, будто это тот самый водитель, с которым он уже путешествовал в ящике с луковицами.
– Куда ехать, Герберт? – продублировал вопрос Нури.
– На Веллинсгуттен, приятель… Дом одиннадцать… – произнес Гэри не своим голосом и уселся рядом с Робертом на заднее сиденье.
– Слушаюсь, сэр, – улыбнулся таксист и, резко тронув машину с места, начал стремительно набирать скорость. Должно быть, он застоялся в ожидании пассажиров и теперь решил размяться.
По пустынному шоссе машина летела, как комета, и на одном из крутых поворотов Гэри даже сделал водителю замечание:
– Эй, парень, у меня заворот кишок случится… Поосторожнее, а то опрокинемся…
– Не опрокинемся! У меня магнитодинамические шины!
– А дорожная полиция на сканер сфотографирует?
– Прошлый век, сэр! – махнул рукой лихой водитель. – У меня на корпусе четыре дифракционных датчика стоят, картинку на сканерах размывают.
– Да ты просто какой-то «неуловимый Филипп», – выдавил из себя Гэри и посмотрел в окно. Ему этот диалог с таксистом казался до боли знакомым, как будто он повторял его уже много раз.
– Что-то снегу в этом году совсем нет, – заметил Гэри, чтобы что-то сказать.
– Так был уже снег, сэр. А теперь сошел весь. Вы не местные?
– Местные, дружок, местные, – сухо ответил Нури. – Смотри на дорогу…
Когда такси въехало на городские улицы, Гэри стал с любопытством смотреть по сторонам. Он узнавал этот город и не узнавал. Прежде под уличными фонарями прогуливались запоздалые парочки, дорогу перебегали бродячие собаки. Теперь же здесь было тихо.
– Почему это город как будто вымер? – спросил Гэри, когда они уже сворачивали на нужную улицу.
– Так ведь ночь, сэр. Половина третьего.