Глава девятая

Похищение мечей

Адриана разбудили пение птиц и прохладный ветерок. Окно было открыто, тонкие занавески колыхались. Больше в комнате ничего не двигалось. Он лежал на чем-то мягком, под головой была подушка. Откуда-то издалека доносился приглушенный звон стаканов, голоса, смех и скрип стульев по деревянному полу.

Похоже на таверну.

Эта мысль возникла в голове под легкий шелест ветерка и свистящие трели дрозда… а потом он вспомнил.

Адриан сел, ожидая приступа мерзкой головной боли, как утром после особенно крупной попойки. Думал, что голова будет раскалываться, глаза слипнутся и не пожелают открываться. Однако он чувствовал себя нормально, даже хорошо. Во рту словно нашел место последнего упокоения скончавшийся бурундук, но в остальном все было в порядке.

Адриан понятия не имел, где находится. Он не только ожидал сурового похмелья, но и рассчитывал увидеть иную сцену – при условии, что вообще сможет видеть.

Он действительно лежал на кровати – на приличной, чистой кровати с толстым матрасом, мягким одеялом, льняными простынями и пуховой подушкой. Комната была очень милой. Большие темные балки поддерживали потолок. На полу красовался коврик. Занавески обрамляли единственное окно, в которое лились яркие солнечные лучи, падавшие на стол и жесткое кресло. В кресле сидела знакомая тень.

– Они меня отравили, – сказал Адриан. – Она… она меня отравила.

– Я знаю, – кивнул Ройс. Он смотрел в окно, вниз.

Адриан принялся ощупывать себя: ничего не болит, ни порезов, ни синяков. Ни смолы с перьями. Он был в своей одежде и сапогах, пропал только плащ. Нет, не пропал, а лежал в изножье постели.

Адриан взглянул на свои руки и вспомнил, как возился с ключом.

– Мне… мне удалось запереть дверь?

– Да, удалось. – Ройс закинул обутые ноги на стол. – Пришлось вскрыть замок, чтобы вытащить тебя.

Он снял капюшон, продемонстрировав смущенное лицо.

– Что?

Ройс пожал плечами.

– Ты впечатлен, да? Тем, что я догадался запереться.

– Я был бы впечатлен сильнее, если бы ты не позволил смазливой девчонке отравить себя.

– Смазливой девчонке… Откуда ты знаешь? И как ты меня нашел?

Адриан осторожно поднялся, но чувство равновесия было в норме. Чем бы она его ни угостила, яд оказался безобидней ржаного виски.

Ройс не ответил.

Тебе известно значение слова «тщательно»? Желудок Адриана перевернулся.

– О нет, Ройс, ты же не…

Тот поднял бровь, помолчал, задумчиво глядя в пол. Его лицо снова выражало озадаченность. Он покачал головой:

– Нет.

– Даже женщину?

– Я ее знаю. Она из «Алмаза», и не дура. Не настолько глупа, чтобы жаждать мести. Была вполне готова к сотрудничеству.

– Неужели?

Адриан подумал, не сон ли это. А может, он умер? Ему следовало валяться на пустынной дороге за деревней, в ожогах от смолы и перьях, а не очнуться в уютной комнате.

Ройс спас меня, но никого не убил? Очевидно, мир забыл законы жизни.

Заметив на комоде умывальный таз, Адриан подошел к нему и плеснул в лицо водой, затем вытерся сложенным полотенцем. Повернулся, ощупал бока.

– Где мои мечи?

– Понятия не имею. А где ты их оставил?

– Что значит – где я их оставил? Я…

Я их бросил. А до этого снял спадон. Они лежали возле стойки.

– Ты заметил, что их нет? – спросил Адриан.

Ройс кивнул.

– Но не подумал вернуть их?

Ройс нахмурился:

– Почему я должен делать всю работу? Отлить ты без посторонней помощи тоже не можешь?

Адриан швырнул в него полотенце. Ройс пригнулся, и полотенце вылетело в окно.

– Сколько времени? – Адриан взял плащ и перекинул через плечо.

– Середина утра. Ты хорошо отдохнул. Мы пропустили завтрак.

– Прости, но я должен вернуть свои вещи.

Ройс поднялся. Адриан остановил его:

– Нет… сиди здесь. Теперь моя очередь.

* * *

Спускаясь по лестнице, Адриан заметил, что зал изменился. Утренний свет лился в распахнутые окна и двери вместе с ветерком, выгонявшим спертый воздух. Первым Адриан увидел Джилла. Паренек в грязном фартуке торопливо убирал со столов, на которых после завтрака остались тарелки и кружки. Адриан опасался, что люди, забравшие мечи, давно скрылись, и потому обрадовался, заметив Бычью Шею и его оранжевого приятеля за тем же столом, что и прошлым вечером.

Вагнер тоже находился на прежнем месте за стойкой, с полотенцем на плече. Он первым увидел Адриана. По лицу буфетчика скользнула тревога, и он покосился на стол Бычьей Шеи, словно желая убедиться, что они тоже заметили Адриана. Адриан узнал еще двоих за другим столом. Не мужчины, подпиравшие столб – не Бретт с Лармандом, – но эти люди тоже здесь были. Скарлетт отсутствовала.

В том, чтобы спать допоздна, имелись свои преимущества. Посетителей было мало. Приличные люди пришли и ушли. Помимо тех, с кем Адриан хотел поговорить, лишь за одним столом сидели сторонние наблюдатели. Небольшая семья возле двери доедала кашу. Мальчик поднес миску к губам, и отец с матерью ругали его за дурные манеры. Девочка с косичками устроилась на слишком большом для нее стуле и болтала ногами.

Адриан миновал Бычью Шею и компанию и направился к бару. Вагнер притворился, будто не видит его.

– Я хочу вернуть свои мечи.

– О каких мечах речь, приятель? – Вагнер улыбнулся и стащил полотенце с плеча, чтобы вытереть сухие руки, а может, обмотать костяшки.

Адриан улыбнулся в ответ. Он надеялся на такой расклад. Обычно он не искал мести, но ему не нравилось, когда его считали идиотом.

Кроме того, драка заканчивается, когда один из противников падает на пол. Эта драка не закончилась. Она даже не началась, но к этому все шло.

– Вот как? – Адриан повернулся и зашагал к семейству у двери. Достал серебряный тенент и бросил на стол. – Этот завтрак и следующий – за мой счет.

Мужчина уставился на него, посмотрел на жену и детей и спросил:

– С чего бы это?

– С того, что я собираюсь попросить вас забрать семью и уйти. Немедленно.

Мужчина прищурился и снова покосился на свое семейство:

– Повторю вопрос: с чего бы?

– С того, что вас не было здесь прошлой ночью, когда меня отравили и обокрали.

На лице мужчины не отразилось потрясения, на которое рассчитывал Адриан. Когда мужчина наклонился и посмотрел на Бычью Шею, Адриан понял, что этот парень вовсе не безгрешен. Адриан говорил достаточно громко, чтобы слышали все присутствующие, и Бычья Шея с оранжевым приятелем ухмылялись. Мать детей уже поднялась из-за стола. Схватила монету и, не дожидаясь супруга, вывела детишек за дверь.

Адриан подождал.

– Думаю, я задержусь, – сообщил ему отец. Его глаза блестели от предвкушения.

Адриан кивнул, закрыл главную дверь «Колдуэллского дома» и задвинул засов. Повернувшись к залу, увидел, что Бычья Шея и его приятель поднялись.

– Ты, в оранжевом, – сказал Адриан. – Как тебя зовут?

Тот поправил ремень и передернул плечами, демонстративно разминая мышцы.

– Обычно меня зовут Скверные-Новости-для-Проклятых-Чужаков. – Он рассмеялся. Бычья Шея тоже рассмеялся. Остальные улыбнулись. – Однако ты можешь для краткости звать меня Клем. Говорю это для того, чтобы ты знал, кто тебя завалил.

– Ага, – кивнул Адриан. – Что ж, Клем, лучше тебе снять эту симпатичную тунику. Оранжевый плохо сочетается с красным, а пятна крови трудно вывести.

Клем снова рассмеялся. В его смехе не было веселья, только жестокость.

– Не волнуйся, думаю, я смогу не запачкаться в твоей крови.

– Никаких мечей, – заявил Бычья Шея, ударив кулаком по ладони. – И никаких мерзких дружков. – Он покосился на лестницу, желая убедиться, что это соответствует действительности. – И никакой женщины, которая защитила бы тебя.

Женщина, которая меня защитила? А разве не она меня отравила?

Адриан не знал, что произошло после того, как он отключился. Бычья Шея упомянул мерзкого дружка, но если бы в игру вступил Альверстоун, здесь были бы лужи крови и груда тел.

– У тебя серьезные проблемы, о да, это я тебе точно говорю! – Бычья Шея энергично закивал. – Мы тебя в порошок сотрем, приятель. Не сомневайся. Замесим из тебя тесто. Раскатаем по полу.

– Эй, ребята, не хотите выйти наружу? – крикнул Вагнер.

– Я бы предпочел вообще этого не делать, – ответил Адриан. – Просто верните мои мечи, и мы все сможем позавтракать.

– Завтрак закончился, дубина, – провозгласил Бычья Шея. Он хрустел костяшками и ухмылялся во весь рот.

Не обращая на него внимания, Адриан выжидающе посмотрел на Вагнера.

– Ничего не знаю ни о каких мечах, мистер.

– Думаю, ты вспомнишь, когда сломается парочка этих симпатичных столиков.

Адриан вышел на середину комнаты, выбрав самое неудачное для обороны место. Он ненавидел начинать драки и полагал, что на сей раз ему этого делать не придется. Выставив себя легкой мишенью, он все равно что кинул кусок мяса голодным псам. Эти люди захотели избить его до полусмерти, как только он появился.

Бычья Шея первым кинулся к Адриану, оттолкнув Клема ради чести нанести первый удар. Адриан не собирался мешать Бычьей Шее, хотя ничего не имел против него лично. В жизни Адриана было много таких Шей – крупных, шумных, требовательных мужчин, полагавших, что размер и громкость сами по себе достойны уважения. Некоторые умели драться, но большинство не потрудились этому научиться, поскольку считали, что для победы достаточно превосходить противника габаритами.

Бычья Шея относился к последней категории. Он не владел оружием и, вероятно, предпочитал кулаки и захваты. Адриан решил сделать из него показательный пример не потому, что не одобрял его манеру махать кулаками, а из-за того, что Шея выглядел так, будто ему не повредят хорошие побои. Лучший способ заставить людей изменить точку зрения – первым делом сломать самые крупные кости.

Бычья Шея сделал три неуклюжих шага, занес огромный левый кулак для удара. Левша. Адриан сразу понял это по привычке Бычьей Шеи стоять, выставив левую ногу вперед. Теперь он в этом убедился, поскольку удар не был подначкой или уловкой. Здоровяк вложил в него всю силу, желая сразу покончить с противником.

Адриан повернулся боком и левой рукой отвел удар от лица. Схватил запястье Бычьей Шеи и немного повернул, чтобы поднять локоть. Затем уперся правой рукой и дернул предплечье противника назад. Щелк! Адриан услышал и почувствовал, как рассоединился сустав. Бычья Шея с оглушительным воплем повалился вперед. Адриан отступил, и его противник врезался в стол, на котором стояла каша. Миски взлетели в воздух, деревянные ножки подломились, и стол рухнул вместе с Бычьей Шеей.

Клем шагнул вперед, и Адриан отодвинулся.

– Подожди! – Он вскинул ладони и показал на обломки. – Не хочешь взять одну из этих ножек? Получится отличная дубинка.

Клем остановился. Посмотрел на пол, где Бычья Шея катался по разлитой каше, скуля и сжимая вывихнутую руку. Адриан надеялся, что Клем задумается над страданиями друга, и это заставит его – и всех прочих – изменить свое мнение. Но этого не произошло. Хотя Клем воспользовался советом Адриана и поднял сломанную ножку стола.

Первый удар прошел мимо, но Адриан все равно отступил на шаг. Второй, обратный замах, оказался точнее, и Адриан пригнулся, сделав еще шаг назад. Потом еще один. К тому времени как они достигли дубового столба, возле которого прошлой ночью беседовали Бретт и его друг, Клем начал уставать. Махать ножкой со всей силы оказалось утомительно, на лбу мужчины в оранжевой тунике блестел пот.

Адриан дождался следующего удара, но на сей раз шагнул вперед и направил руку противника. Разумеется, громкий треск при соприкосновении со столбом издала рука Клема, а не ножка стола. Вскрикнув, Клем уронил дубинку и прижал руку к груди. Помимо прочего, он ободрал костяшки о столб. На красивой тунике остались два небольших кровавых пятна.

Адриан полагал, что на этом дело закончится, однако державшийся подальше от драки отец открыл дверь, и в зал вошли Бретт и еще двое мужчин. Очевидно, жена была ничуть не лучше мужа. Все трое кинулись на Адриана, широко раскинув руки. Адриан шагнул за столб и все испортил. Он также подобрал ножку стола.

Бретт свернул вправо, семейный мужчина – влево. Третий не знал, что делать, и просто замер перед столбом. Они не видели, как Адриан подобрал ножку стола, и Бретт не замечал ее, пока Адриан не стукнул его по лбу. Рот Бретта широко раскрылся, голова откинулась назад, ноги подогнулись. Отец двух детей собирался схватить Адриана за предплечья сзади, но тот стоял слишком близко к столбу. Это не имело значения. Адриан ударил ножкой стола назад, попав мужчине обломанным концом в живот. Острые щепки проткнули рубашку. Папаша выдохнул, сложился пополам и рухнул.

Вагнер вышел из-за стойки, чтобы присоединиться к веселью, а Клем очухался и был готов ко второй попытке. Адриан обогнул столб и переместился в середину зала, где на полу завывал Бычья Шея, перекатываясь с боку на бок, задрав колени. Адриан поднял еще одну отломанную ножку стола.

Оставшиеся трое мужчин – Джилл не принимал участия в схватке и наблюдал за ней с лестницы в погреб – направились к Адриану, на сей раз медленнее, и рассредоточились, стараясь окружить его. Вагнер обмотал костяшки полотенцем, и троица двинулась вперед, размахивая кулаками и раскрытыми ладонями с растопыренными пальцами. Может, они пытались его схватить – Адриан не знал, – но это странное зрелище скорее напоминало детскую игру. Никто из них не умел драться.

Они отравили меня. Ограбили. Чуть не убили.

Последнее вряд ли соответствовало действительности, но ему нужно было как-то убедить себя в этом. Адриану начинало казаться, что он бьет детей. В схватках с опытными солдатами он мог просчитать удары. Эти люди вели себя непоследовательно и глупо. Дрались настолько неумело, что он мог случайно убить кого-нибудь. Хорошо, что у него не было мечей, иначе эти идиоты вполне могли напороться на них.

Адриан стукнул Бретта по вытянутому запястью. Тот взвыл и отступил. Решив, что у него появился шанс, и не заметив, что теперь у Адриана две дубинки в двух здоровых руках, Клем ринулся вперед. Вторая ножка стола ударила его в переносицу. Хлынула кровь. Адриан замахнулся на Вагнера, тот успел отпрыгнуть, но споткнулся и упал на очередной стол, повредив его.

– Остановитесь! – В дверном проеме стояла Скарлетт Додж, в прежнем лоскутном платье, смотревшемся неуместно в лучах утреннего солнца. В руках она держала три знакомых меча. – Проклятие, Бретт! Я велела задержать его, а не драться с ним.

Скарлетт бросила мечи на пол, и те звякнули о камень.

– Эй! – крикнул Адриан.

– Что? Ты бросал на пол моих друзей!

– Эти мечи стоят больше, – произнес Ройс, выходя из тени у подножия лестницы, – капюшон поднят, руки сложены на груди. Никто не видел, как он спустился. Все, кто сохранил способность двигаться, отпрянули.

– Ройс, я же велел тебе сидеть наверху! – воскликнул Адриан.

– Ты слишком долго возился. Мне стало скучно.

– Что ты делаешь? – спросил Вагнер у Скарлетт, поднимаясь. – Обрезать коту когти, помнишь?

– Да, это было прошлой ночью, прежде чем я поняла, что этому коту не нужны когти, чтобы убить вас.

– Мы его почти сделали, Додж, – заявил Папаша, который так и стоял согнувшись и массировал живот. – Он начал уставать.

– Он выспался лучше вас, уж поверьте.

– Я бы предпочел напиться и страдать от похмелья. Не хочешь объяснить, что произошло прошлой ночью? – спросил Адриан.

– Не особо.

– Боюсь, мы вынуждены настаивать, – сказал Ройс и медленно зашагал через разгромленный зал. – Мисс Додж, верно?

– Проклятый Марибор, уж точно не миссис.

– Следи за языком, девочка! – рявкнул Вагнер. – Не богохульствуй.

– Прости, но он будит во мне все худшее.

– Полагаю, мисс Додж следует с нами прогуляться, – сообщил Ройс.

– Она никуда с вами не пойдет! – заявил Бычья Шея, по-прежнему валявшийся на полу и нянчивший раненую руку.

– Боюсь, пойдет, – возразил Ройс. Достал сложенный пергамент и продемонстрировал Скарлетт. – Ты умеешь читать?

Она потрясенно уставилась на пергамент.

– Вы… вы… – Скарлетт утратила дар речи.

– Королевские констебли, – закончил за нее Ройс. – Хранители спокойствия.

– Это невозможно. Ты был в «Алмазе», спаси Марибор!

– Думаешь, я это состряпал прошлой ночью?

– Конечно, почему нет?

– Спроси шерифа Нокса или мажордома Уэллса. Можешь даже поговорить с лордом Фоксом – кузеном короля. Он должен распознать настоящую королевскую подпись.

– Мне плевать, кем вы себя называете, – прорычал Вагнер. – Она никуда с вами не пойдет!

– Все в порядке, Вэг, – сказала Скарлетт.

– Нет.

– Да.

– Эти двое – не королевские констебли.

Скарлетт вздохнула:

– Если это правда, они могут убить меня именем короля, и шериф Нокс купит им выпить. А если нет, они все равно могут убить меня и скрыться. Если бы они хотели моей смерти, ты бы уже выбирал мне гроб.

Пока она говорила, Адриан убрал мечи в ножны и закинул спадон за спину.

– Кстати, как именно ты собираешься остановить их? – Скарлетт показала на Адриана. – Он избил вас всех двумя ножками от стола. Как думаешь, на что он способен с этим? И не забудь, что я вчера рассказала тебе про него. – Она показала на Ройса.

– Потому я и тревожусь, – ответил буфетчик.

– Не стоит о ней тревожиться, – сказал ему Ройс. – Судя по жителям этой деревни, которых я видел, у мисс Додж максимальные шансы выжить.

Скарлетт повела их к двери. Помедлив, Адриан оглянулся на Клема, заливавшего кровью свою тунику.

– Холодная вода, – произнес Адриан. – Только не горячая. Уж поверь, от горячей пятно въестся, и ей конец. – Он покачал головой. – Какая жалость. Отличная была туника.

* * *

Они зашагали по мощеной улице под горку, в сторону реки. В лучах утреннего солнца ослепительно сверкало двухэтажное беленое здание с каменным фундаментом и большим водяным колесом. Оно медленно, со скрипом вращалось.

– Ройс, ты голоден? – поинтересовался Адриан.

– Немного, – произнес тот. Он шагал позади, и Адриану приходилось оборачиваться.

– Вчера я остался без ужина.

Адриан посмотрел на Скарлетт.

– Что?

– Ты знаешь деревню. Куда мы можем пойти? – спросил Адриан.

– Мы? – Она нервно усмехнулась и покосилась на Ройса, прежде чем ответить. – Прошлой ночью я тебя отравила, а сегодня ты хочешь со мной пообедать?

– Конечно. Просто не делай так больше. Если сделаешь, – Адриан кивнул на Ройса, – он скорее всего тебя убьет.

– Скорее всего? – уточнил Ройс.

– Так где мы можем пообедать? – воскликнул Адриан.

– М-м… – Скарлетт задумалась.

– Какое-нибудь уединенное место, – добавил Ройс. – Не люблю толпу.

– Он не шутит, – заметил Адриан. – И, по мнению Ройса, двое – уже толпа.

– Мы можем пойти ко мне. У меня есть кусок свинины и яйца. Могу их приготовить.

– Чудесно, – улыбнулся Адриан.

– Он всегда такой? – обратилась Скарлетт к Ройсу.

Тот кивнул:

– Раздражает, не правда ли?

* * *

Скарлетт Додж жила в увитом плющом небольшом каменном домике с земляным полом, желтой соломенной крышей и ярко-красной дверью. По обеим сторонам виднелись две трубы, но все остальное скрывал вездесущий плющ. Внутри было две комнаты: опрятная кухня и неприбранная спальня. Одеяла, простыни, нижнее белье, юбки, алый плащ и красные перчатки валялись на застланном камышом полу. Спальня выглядела так, словно здесь разыгралась схватка, более жестокая, чем в «Колдуэллском доме». В углу стояла прислоненная к стене прялка. Спускавшаяся с приводного колеса нить опутывала бобину внушительным комом. Рядом лежала опрокинутая корзина с непряденой шерстью, напоминавшей пену, выплеснутую из пивной бочки.

А вот в кухне все сияло. Дрова были аккуратно сложены возле огня, рядом стояли шесть медных котелков. Ни на одном не было ни пятнышка копоти. На трех рядах полок расположились керамические и деревянные миски, рассортированные по виду и по размеру. Гордо красовались тарелки и кружки, опрятные связки трав свисали со стропил, острые ножи торчали из опорной балки возле чистого стола.

Скарлетт помедлила, оглядывая свое жилище со смущенной гримасой, затем пожала плечами:

– Я люблю готовить.

В очаге тлели угли. Она подложила дров, раздула огонь мехами и направилась к бочке. Сняв крышку, достала кусок свинины. Шлепнула его на стол, выдернула из балки нож и принялась резать.

– Итак? – произнес Адриан, усаживаясь на один из двух имевшихся в доме табуретов.

Ройс не стал садиться. Он расхаживал туда-сюда, изучая дом.

– Итак, что? – спросила Скарлетт, умело срезая жир.

Она хорошо обращалась с ножом: легко придерживала лезвие пальцем и работала всей кромкой. Адриан не был мясником, но узнал человека, привычного к острым предметам. Скарлетт тоже не была мясником, однако вполне могла бы заниматься этой работой.

– Почему ты испортила порцию великолепного ржаного виски, который мог обеспечить нам обоим бессонную ночь?

Скарлетт помолчала. Улыбнулась, тряхнула головой, чтобы спрятать улыбку.

– Тебя сложно ненавидеть.

– Неужели? – усмехнулся Ройс. – Забавно. У меня противоположная проблема.

– Ты что-то говорила про нас, про церковь и епископа Парнелла, – продолжил Адриан.

– Ну да, возможно, я ошиблась. Это было до того, как я увидела… Ройса, верно?

– Рад знакомству, – кивнул тот. – Додж?

– Скарлетт Додж.

– Скарлетт? Что, правда? Ничего лучше тебе в голову не пришло?

Она нахмурилась:

– Эй, это мое настоящее имя. Большое спасибо.

Ройс пожал плечами.

Адриан поставил одну ногу на поперечину табурета, а другую – на пол. Хотел постучать, но решил, что это бесполезно, и сказал:

– Не могли бы мы вернуться к теме разговора?

– Какой именно? – поинтересовалась Скарлетт.

– Ты меня слушала? Мы обсуждали, почему ты меня отравила.

– Ах, это. – Она пренебрежительно махнула рукой. – Я ошиблась. Думала, вас наняли охранять пастора Пей-до-Дна. Я понятия не имела, что… – Она повернулась к Ройсу, ее глаза стали серьезными. – Сколько они вам предложили?

– Сколько предложил кто и за что? – осведомился тот.

– Сколько предложила церковь за убийство леди Далгат? Если я предложу большую цену за то, чтобы вы уехали, согласитесь?

– Ты настолько богата?

– Нет, но я организую сбор денег. Если каждый поучаствует – а они поучаствуют…

– Мы здесь не для того, чтобы убить Нису Далгат, – вмешался Адриан.

Скарлетт закатила глаза.

– Мы здесь не за этим.

Не обращая на него внимания, она спросила Ройса:

– Что скажешь?

– Давай разберемся. Ты заплатишь нам за то, чтобы мы не убивали леди Далгат. – Ройс кивнул. – Да, полагаю, это мне по силам. Если ты сможешь…

– Ройс! – Адриан стукнул по столу.

– Что?

– Прекрати.

– Она собирается заплатить нам за то, чтобы мы не убили леди Далгат. Это легкие деньги.

– Это нечестно.

Ройс скрестил руки на груди и уставился на Адриана.

– Подожди… – Скарлетт переводила взгляд с одного на другого. – Вы действительно не планируете убивать ее?

Ройс нахмурился:

– Вечно ты все портишь. – Он повернулся к Скарлетт. – До последней минуты я считал, что ты в этом замешана. Зачем еще члену «Черного алмаза» скрываться в лощине Брекен?

Она покачала головой:

– Я не скрываюсь… ну, не совсем, и я не член «Черного алмаза»… уже нет.

– Вольный художник?

– Я завязала.

Ройс скептически посмотрел на нее. Скарлетт выглядела смущенной.

– Если вы здесь не для того, чтобы убить ее, то… Я не понимаю. Зачем вы тут?

– Нас наняли, чтобы помочь ее защитить, – объяснил Адриан.

– Ха! – Скарлетт расхохоталась. Выложила полоски свинины на сковороду, подвесила ее на закопченной цепи над огнем и сунула в очаг небольшое полено. – Кто именно вас нанял?

– Церковь Нифрона.

– Ага! – Она повернулась к Адриану с таким видом, словно хотела сказать: «Я же говорила!»

– Что – ага? – спросил Адриан.

– Церковь использует вас, чтобы убить ее.

– Церковь не убивает людей, – возразил он. – Священники жгут благовония, собирают десятину и бормочут на забытых языках, а не заключают контракты на убийство высокопоставленных аристократов.

Скарлетт с Ройсом переглянулись и покачали головами. Ройс ткнул пальцем в сторону Адриана:

– Видишь, с чем мне приходится работать?

– Прелестно, – ответила Скарлетт.

– Послушайте, – продолжил Адриан, уверенный, что они не понимают. – На жизнь леди Далгат несколько раз покушались, и теперь все утверждают, что за дело взялся профессионал. Но леди Далгат не хочет признавать, что существует проблема. Церковь опасается за ее благополучие и потому наняла нас в качестве консультантов. Ройс – специалист по убийствам.

– И не говори, – пробормотала Скарлетт.

– Вот почему выбрали нас. Он знает, как делаются такие вещи.

– Он очень милый, – сообщила Скарлетт Ройсу, с изумлением качая головой.

– Почему в это так трудно поверить? – спросил Адриан.

– Он серьезно? В этом есть хоть крупица правды? – поинтересовалась она у Ройса, разбивая яйцо на сковороду, где жарилась свинина.

– Да. Почти все.

– В этом нет ничего сложного. – Адриан вытянул руки, чтобы легче было объяснять. – Ройс ознакомится с ситуацией и сообщит, как профессионал подошел бы к убийству леди Далгат, после чего они…

– Поступят именно так, как он скажет, – закончила Скарлетт.

– Что? – смешался Адриан. – Нет!

– Если ты действительно говоришь правду – а я начинаю верить, что так и есть, – именно это они и сделают, – произнесла Скарлетт.

Адриан покачал головой, поднялся с табурета и уперся ногами в пол.

– Вы оба такие недоверчивые. Смотрите на черно-белую корову – и видите серую. Нет! Вы подозреваете заговор с целью отравить фермеров молоком!

– Или, – улыбнулась Скарлетт, – мы смотрим на заговор и видим заговор.

– Если церковь хочет избавиться от леди Далгат, почему бы просто не нанять нас? – спросил Адриан.

– Согласна, это кажется более логичным, но речь идет о церкви. Они любят все усложнять. Ты видел их соборы? – Она разбила еще одно яйцо. – Предположим, они так и поступили, и леди Далгат погибла. По-твоему, король пожмет плечами и скажет: «Ну и ладно»? Нет. Он пришлет настоящих констеблей.

Скарлетт посыпала яйца перцем.

– Они не хотят рисковать. Пытаются раскинуть свои щупальца по всему Маранону – и у них это чертовски хорошо получается. Поэтому как они поступят? Найдут парочку посторонних головорезов и заманят их сюда. Сами совершат экзекуцию, после чего обвинят в ней чужаков. Ведь всем известно, что они убийцы. И убийство было именно таким, как они описывали. Итак, у них есть козлы отпущения, которых казнят до прибытия королевских констеблей. Ничего расследовать не нужно, поскольку правосудие уже свершилось. И лучше всего то, что вы не состоите ни в какой гильдии, верно? – Она посмотрела на Ройса, и тот кивнул. – То есть им не нужно тревожиться о последствиях. Госпожа мертва. Преступники казнены. Король удовлетворен. Правосудие восторжествовало. Все довольны.

Скарлетт перевернула мясо деревянной лопаточкой. Домик наполнился дивным ароматом жареной свинины. Адриан не знал, имеет ли запах еды к этому отношение, но начинал соглашаться с точкой зрения Скарлетт. Он повернулся к Ройсу:

– Может, в этом что-то есть.

Ройс забрел в спальню. Он держал в руке красную перчатку и молча разглядывал ее.

– Ройс!

Тот уронил перчатку на кровать:

– Что?

У него был слух, как у летучей мыши. Он мог в буквальном смысле подслушать завтрашние события. Бросив перчатку, Ройс заинтересовался корзиной с камышом.

– Ты знал? – спросил Адриан.

Ройс пожал плечами:

– Догадывался. Нанимать убийцу-консультанта немного странно, ты не находишь?

– Тогда почему мы здесь?

– Двадцать золотых тенентов и расходы. Сундуки опустели. Нам требовалась работа. Мы либо соглашались на эту, либо брались за настоящее воровство, а я знаю, как ты к нему относишься.

– Двадцать? Золотом? – У Скарлетт отвисла челюсть. – Проклятие, хорошо, что мне не нужно перебивать цену.

– Да, но мы не сможем потратить их, если нас убьют.

– Я не позволю себя подставить.

– И что нам теперь делать?

– То же, что и прежде. Ничего не изменилось.

– Правда?

– Конечно. Нам все еще нужны деньги, а мисс Додж может ошибаться – по крайней мере, насчет того, что нас подставят. Но даже если она права, они платят нам за то, чтобы услышать, как бы я выполнил это работу. Именно это я и собираюсь им рассказать. При желании они примут мой план, но даже лучшие члены «Алмаза» не в состоянии повторить мои методы. Шансы преуспеть у них столь же высоки, как шанс ограбить Коронную башню.

Раскладывавшая мясо и яичницу по тарелкам Скарлетт изумленно обернулась:

– Это был ты?

– Фигура речи, – ответил Ройс.

– О… ну да, конечно.

– Прежде чем сказать им что-либо, я хочу узнать как можно больше о том, что здесь творится. – Он смерил Скарлетт хмурым взглядом. – Зачем бывший член «Алмаза» желает организовать сбор денег, а также почему местные жители готовы скинуться ради спасения своей графини.

– Леди Далгат – особенная. – Скарлетт поставила тарелки на стол.

– Да, ты это упоминала, но в чем именно особенная? – спросил Адриан.

– Далгаты всегда хорошо обращались со своими подданными. Они действительно о нас заботятся.

– Не хочу оскорбить твое скромное жилище, – произнес Ройс, – однако вчера мы с Адрианом были в господской конюшне. Она намного лучше этого дома. Похоже, графиня больше заботится о лошадях, чем о подданных.

Покачав головой, Скарлетт достала из ящика и положила на стол буханку черного хлеба.

– Это не так. В Далгате живет несколько тысяч человек, в десятках сел и рыбацких деревушек. Далгаты не могут обеспечить нас всех. Никто бы не сумел. Она делает все, что в ее силах, как и ее отец.

– Что именно?

– Позволяет нам покупать, продавать и торговать без непосильных налогов. Защищает нас справедливыми законами, которые соблюдаются. – Скарлетт перевернула ведро и поставила возле стола. – И…

– Что?

– Она исцеляет людей.

Скарлетт опустилась на ведро и склонила голову.

– То есть как – исцеляет людей? – поинтересовался Ройс.

Не поднимая головы, Скарлетт что-то шептала себе под нос. Ройс посмотрел на Адриана:

– Что она делает?

– Наверное, молится.

– Ты шутишь? – Ройс закатил глаза и хлопнул ладонью по столу. – Как она исцеляет людей?

Скарлетт подняла указательный палец, прося его подождать. Ройс не отрывал от нее мрачного взгляда, но она на него не смотрела. Адриан воспользовался паузой в разговоре, чтобы придвинуться к столу. Тарелка перед ним исходила паром. Кусок свинины в дюйм толщиной был хрустяще-поджаристым, почти черным по краям, яйца сочились темным жиром. Адриан взял ломоть хлеба, достал кинжал и, придерживая хлебом мясо, отрезал кусочек. Положил в рот, и на его лице появилось блаженное выражение.

– Отлично, – сказал он Ройсу, двигая челюстями.

– Пожалуй, я подожду, вдруг ты отключишься или начнешь харкать кровью.

– К тому времени все остынет.

– Это не самое страшное.

Скарлетт подняла голову, открыла глаза и тоже отломила себе кусок хлеба.

– Теперь мы можем поговорить? – спросил Ройс. Он так и не сел, однако поставил ногу на табурет.

– Конечно… если вы не возражаете, чтобы я говорила с набитым ртом.

– Тогда расскажи мне, каким образом леди Далгат исцеляет людей.

– Ездит по деревням, совсем как раньше – Мэдди Олдкорн.

– А она кто?

– Мэдди была… не знаю, настоящей легендой. Старушка жила в одиночестве в лесу возле Пустоши Брекен. Говорят, она передала свой дар Нисе Далгат перед смертью.

– Какой дар?

Скарлетт положила в рот кусочек свинины и принялась жевать. Ее губы блестели от жира.

– Дар исцеления. Старая Мэдди им славилась. Лихорадка, оспа, «черный кашель», кровавые язвы… Она могла исцелить все, причем мановением руки. Была святой прислужницей Марибора.

– На севере Старую Мэдди сожгли бы за ведьмовство, – заметил Ройс.

Скарлетт ткнула в него куском хлеба:

– Именно. И церковь Нифрона лично сложила бы костер, заявив, что свернувшие с пути Новрона обратились к злу. Здесь мы молимся Марибору, и он дарит нам свое благословение за стойкость нашей веры.

Адриан потрогал яичницу, желая убедиться, что она не слишком горячая. Вкус был насыщенным и мягким, с приятной копченой ноткой благодаря свинине.

– О каких благословениях речь?

– Ну, здесь никогда не идут дожди… по крайней мере, днем. И зимы мягкие. Я нигде таких не видела.

Ройс усмехнулся:

– Ты ведь понимаешь, что это юг? Существует такое явление, как климат. Никогда не слышала?

Скарлетт отмахнулась от него:

– А благословение Мэдди? Как ты это объяснишь? Или хорошая погода гонит прочь болезни? Разумеется, люди реже простужаются, когда тепло, но я говорю о тех, кто заболел вчера, а сегодня уже поправился.

– Если это правда, меня бы больше заинтересовала сама женщина, а не какой-то бог, который ни разу на моей памяти и пальцем не шевельнул, чтобы кому-нибудь помочь. Откуда взялась Мэдди, и как она получила свой так называемый дар?

– Никто не знает… разве что Августин. Мэдди была странной пташкой. Помогла сотням людей, но дружелюбия в ней не было ни капли. – Скарлетт помолчала, а потом снова ткнула в Ройса коркой хлеба. – Знаешь, она была вроде тебя, только спасала жизни.

– Кто такой Августин? – Адриан облизал пальцы. – На случай, если мы захотим с ним побеседовать.

– Августин Джилкрест – настоятель Пустоши Брекен.

– Это он приказал облить пастора Пейна смолой и вывалять в перьях?

Скарлетт взмахнула куском хлеба, и Адриан не сразу сообразил, что это ответ «нет».

– Он монах Марибора. Церковь Нифрона враждует с монахами, но монахи не враждуют с церковью. А может, и враждуют, но никогда ничего не делают по этому поводу. Их девиз – живи и дай жить другим.

– Может, они передумают, если церковь Нифрона действительно захочет обосноваться здесь, – заметил Ройс.

– Нет, нет… это невозможно, они… – Скарлетт прожевала мясо, проглотила и замерла, по-прежнему подыскивая слова. – Не знаю, как объяснить. Полагаю, вам нужно с ними встретиться. Однако настоятель и его монахи не имеют к этому отношения.

– Нам следует поговорить с ним. – Адриан продолжал облизывать пальцы.

– Вот и займись этим. – Ройс снял ногу с табурета и смерил взглядом свою тарелку с едой. – Я плохо схожусь с религиозными типами. Кроме того, мне нужно вернуться в замок и еще немного осмотреться.

– Кстати, еда отменная. – Адриан кивнул на тарелку.

– Спасибо! – откликнулась Скарлетт.

– Тебе еще не стало дурно? – осведомился Ройс.

– Не-а.

Ройс поскреб подбородок, вздохнул, опустился на табурет и придвинул к себе тарелку. Попробовал свинину и кивнул:

– Очень неплохо.

– Спасибо, – повторила Скарлетт, но Адриан не понял, искренне или с сарказмом.

– Где находится монастырь? – спросил он.

– Она тебя отведет, – ответил Ройс.

– Эй, притормози! – Скарлетт уронила нож и хлеб и вскинула руки. – Завтрак – это одно, но у меня своя жизнь.

– Пока мы здесь, ты работаешь на нас. Считай это расплатой за то, что ты сотворила прошлой ночью с Адрианом.

– Ты не можешь так поступить!

Ройс улыбнулся и достал из сумки свернутый пергамент:

– Аморальный убийца с предписанием. Я – твой худший кошмар. Может, сделаешь это ради своего короля? Кстати, давай сразу внесем ясность. – Он ткнул острием Альверстоуна в Адриана. – Если пострадает хоть один палец на его ноге, первым делом я займусь тобой.

Они закончили завтрак, после чего Ройс и Адриан вышли на улицу, а Скарлетт занялась уборкой. Был полдень, тени уменьшились, воздух благоухал магнолиями. Возле домика Скарлетт не было двора, и ступени вели прямо к мощеной улице.

– Значит, ты хочешь снова разделиться?

Адриан не был уверен, что это хорошая идея, с учетом вчерашних событий.

– Вот. – Ройс вручил ему еще один свернутый пергамент. – У тебя есть оружие, мандат и проводник. Даже ты должен справиться.

– Я тревожусь не за себя. Это ты отправляешься в львиное логово. Если церковь пытается нас подставить, значит, в этом замешаны Пейн, Нокс и Фокс – и кто знает, сколько еще людей. Следовательно, все ставки против тебя.

– А когда было иначе? Со мной все будет в порядке.

Адриан в этом сомневался. Ройс напоминал закрытую книгу, которую обмотали цепью, заперли в сундук и выбросили в море. Однако Адриан начинал чувствовать перемены в его настроении, едва уловимые сдвиги, словно в направлении ветра. Он понятия не имел, надвигается шторм или отступает. Но знал: что-то выбило Ройса из колеи.

– Что случилось с тобой прошлой ночью, пока я вел себя глупо? – поинтересовался он.

Ройс провел ладонью по лицу:

– Я тоже проявил себя не лучшим образом. Нанес неожиданный визит в спальню дамы. Она меня застукала.

– Тебя? Каким образом?

– До сих пор не могу сообразить. Отчасти поэтому я и хочу вернуться.

Ройсу вообще не нравились привилегированные аристократы, однако было в его лице нечто такое, чего Адриан не понимал. Судя по всему, Ройс по какой-то причине решил возненавидеть леди Далгат. Адриан решил отступить.

– Ладно, пока ты будешь подкрадываться к леди Далгат, я осмотрю монастырь. Что именно мне искать?

– Не знаю. – Ройс огляделся. На противоположной стороне улицы под старым дубом стояла двухколесная телега, сквозь спицы которой проросли цветы. Скарлетт Додж жила на милой тенистой улице, что следовала изгибам невысоких холмов, видневшихся между крышами. – Есть в этом месте нечто странное.

– Ты имеешь в виду вездесущий плющ? – уточнил Адриан. – Или то, что весна не приносит новых камней?

– Что?

– Камни. Ну, знаешь, на полях.

– О чем ты?

– Каждую весну фермеры очищают поля от камней, которые появляются зимой. Мороз заставляет их подниматься на поверхность, и они губят ножи плуга. Фермеры выкапывают камни и складывают из них стены, если они не требуются для строительства домов или колодцев. Вчера я проехал мимо десятка ферм – ты тоже должен был видеть их. Им несколько веков, однако каменные стены здесь низкие и служат исключительно для украшения.

– Мягкие зимы. Морозов не бывает.

– Вероятно. А как насчет отсутствия дождей? И с каких это пор простые люди так любят своих правителей?

– Значит, ты все-таки слушал.

– Я не так глуп, как ты думаешь.

– Ты понятия не имеешь, что я думаю о твоей глупости, и честно говоря, у нас нет времени на этот разговор.

Адриан нахмурился.

– Встретимся вечером в комнате в «Колдуэллском доме», – сказал Ройс. – Я могу припоздниться, так что не жди меня. И больше не поворачивайся к ней спиной.

– К Скарлетт?

Ройс закатил глаза, вздохнул и поморщился:

– Она не симпатичная служанка. И не милая девушка.

– А мне она показалась милой.

– Разумеется. Она работала в «Алмазе». Прозвище Шпат, и миловидность – часть ее образа. Симпатичная и безобидная, танцует, поет…

– Еще и поет? – улыбнулся Адриан.

– Конечно, и показывает магические фокусы. Ее любимый – заставлять чужие монеты исчезать. Скарлетт не невинна. Она опасна, если повернуться к ней спиной, так что не поворачивайся.

Адриан вспомнил, как умело Скарлетт разделала свинину.

– И держись подальше от пастора, – добавил Ройс. – Похоже, он все-таки лгал.

– Насчет чего?

– Насчет своей безобидности.