Бог всем нам посылает на пути множество «гаваней». Все они прекрасны, и наш корабль с легкостью может бросить здесь свой якорь. Конечно, в гавани тоже могут быть небольшие волны, но при этом все равно чувствуешь себя в безопасности. Церковь, семья — это как раз те самые гавани нашей жизни. Ты когда-нибудь думал о том, что твоя семья, твой домишко — это самая настоящая тихая, уютная гавань? Приходишь домой, видишь своих детей и с радостью говоришь: «Как хорошо, что у меня есть дом!» Гавань, которая утешает и укрепляет душу.

Любая добродетель — это Божий дар и гавань.

Когда мы молимся, когда жертвуем чем-то ради детей и поступаем по любви, все это делается для того, чтобы наш корабль вошел в тихую, уютную гавань. Познание Божественного замысла и человеческого предназначения — это та пристань, к которой мы стремимся подойти. Здесь надежно и безопасно. Здесь — настоящая жизнь. И быть священником — это тоже «пристань». Ведь мы находимся под благодатью священства. То же может ощутить человек, поющий в церковном хоре. Любой дар Божий дает нам возможность ощутить безопасность и надежность. Дает возможность для хорошего самочувствия и спокойной, довольной жизни. По сути, сама жизнь начинается именно с такой гавани. Где сначала все легко, красиво, но затем начинаются бури, кораблекрушения и потери.

Говорю все это потому, что меня очень огорчило одно известие, полученное вчера. «Отче, помолитесь за меня, я развожусь! Я люблю свою жену и раньше думал, что мы всегда будем вместе». Разве это не кораблекрушение? Все так хорошо начиналось: молодые люди встретились, взялись за руки, им было хорошо вместе — и вдруг корабль тонет возле самой пристани, в гавани, которую Сам Бог послал на их пути, — в браке.

А сколько церковных людей, поднявшихся на большую духовную высоту, — монахи, священники — вдруг падают, теряя все, что приобрели! Бросают все и терпят кораблекрушение, искушая всех вокруг. Человек стал священником, чтобы спасти свою душу, а вместо этого стремительно приближается к собственной гибели. Постригся в монахи, желая посвятить всю жизнь Господу, но даже такая жертва не дала гарантий спасения. Опасность подстерегает всех. Невероятно…

Евангелие не скрывает от нас эту опасность.

Вспомним апостолов. Как Петр говорил Господу? Если и все соблазнятся о Тебе, я никогда не соблазнюсь (Мф. 26:33). И отрекся. Отрекся, находясь рядом со Христом. Потерял веру. Тот самый камень, на котором Я создам Церковь Мою (Мф. 16:18), покачнулся, сорвался со скалы и утонул. Причем несколько раз подряд — помните, как он испугался расспросов служанки? Тогда он начал клясться и божиться, что не знает Сего Человека (Мф. 26:74). А Христос в это время был совсем рядом. Или апостол Фома, который сказал: Если не увижу на руках Его ран от гвоздей <…> не поверю (Ин. 20:25). Разве все это — не кораблекрушение? У кого-то больше, у кого-то меньше… Иуда вообще предал Христа, продав Его за тридцать серебряных монет. Будучи среди избранных, находясь в непосредственной близости от Иисуса, он пошел ко дну. Мы с вами только стремимся к тому, чтобы стать учениками Господа, а Иуда, являясь одним из самых близких Его учеников, потерпел кораблекрушение прямо рядом с Учителем. То же можно сказать и о фарисее из притчи, и о Димасе — ближайшем ученике апостола Павла. Вспомним послания апостола — сколько раз он называл Димаса своим соратником. А потом читаем: Ибо Димас оставил меня, возлюбив нынешний век (2 Тим. 4:10). Димас полюбил мир. Город, куда он отправился, — Фессалоники — пленил его своими огнями, ночной жизнью, весельем и прочими земными радостями. Находясь рядом со святыми апостолами, этот человек потерял все.

Жили когда-то в Антиохии два друга. Одного звали Саприкий, он был пресвитером, другого — Никифор. Но имени Саприкий в церковном календаре мы не найдем. А ведь могло так случиться, что оно оказалось бы в святцах. Дело в том, что пресвитер Саприкий был в одном шаге от рая, но потерял все. А святой Никифор у нас есть. Что же произошло? У друзей вышла ссора, при этом Саприкий не пожелал простить Никифора, даже будучи заключенным в темницу как Христов исповедник. Саприкия ждала мученическая смерть, и Никифор обратился к своему другу уже по дороге на казнь: «Брат, тебе предстоит пожертвовать жизнью ради Христа. Прошу, прости меня! Давай помиримся!» Но Саприкий ответил: «Нет, я не могу тебя простить». И продолжал таить в сердце злобу. Так повторилось три раза. Но, придя на казнь, Саприкий под мечом палача почувствовал животный страх. Его вера в мгновение исчезла, и он, потеряв рассудок, легко отрекся от Христа. Почему? Саприкий не смог простить брата, не смог полюбить по-настоящему. Будучи так близко, всего в двух шагах от Царства Божия, от спасения, этот человек потерял все. Тогда Никифор со смиренным, любящим сердцем принял смерть от меча вместо него — в благодати, которую излил на него Господь. Вот почему святой Никифор у нас в календаре есть, а Саприкия нет.

Почитайте Эвергетинос (другое название — Свод богоглаголивых речений и учений святых отцов; на русский язык переведен недавно. — Пер.). Вы поймете, что Церковь — это святое, открывающее Истину, но вместе с тем очень земное место. Здесь нет такого понятия, как стиль святости. Есть понятие этос (букв. обычай. — Пер.) святости. Мы не для того в Церкви, чтобы казаться хорошими. Здесь каждый предстает таким, какой он есть. И если внимательно читать Патерик, жития святых, Эвергетинос и, прежде всего, Евангелие, можно увидеть, что апостолы и прочие святые не стыдились поведать о своих падениях, разногласиях и немощи. Они были готовы рассказать о себе все.

Например, апостол Павел говорит о своем споре с апостолом Петром. Видите, апостолы не собирались что-то скрывать от нас, наоборот! Почему? Они хотели показать нам, что святость в Церкви «строится» из некачественного, плохого материала. Это «человеческий» материал. Все мы — люди: боремся, падаем, вновь встаем… И апостол Петр предстает перед нами как в своем отречении, так и в покаянии. Мы вспоминаем его не только когда согрешаем, но и когда каемся и пытаемся измениться. Вот что открывает перед нами Церковь.

В Благолюбии (Эвергетиносе) много рассказывается о подвижниках, которые в какой-то момент потеряли веру, оставили Бога, забыли о монашеских обетах и устремились в мир, к земной, светской, часто грешной жизни. И грех здесь не в том, что монах женился, а в том, что человек изменил обету, который дал Господу. Благолюбие не умалчивает о таких историях. При чтении этого сборника не создается ложного представления о святости в Церкви всех и каждого.

Да, все мы, церковные люди, стремимся к святости. Но это может произойти, только если прольется кровь — из нашего сердца. А быть хорошим и благочестивым лишь внешне — безполезно. Как говорил Господь, очисти прежде внутренность чаши и блюда (Мф. 23:26). Необходимо трудиться не только над внешним, но и над внутренним, а мы чересчур увлекаемся именно видимой стороной. И на Страшном суде будет очень обидно узнать, что после стольких трудов нам предстоит лишиться всего и наш корабль тонет вместе с провиантом. У всех это может произойти по разным причинам. Как у кораблей могут быть самые разные повреждения, так и каждый человек имеет свои слабые места.

Хотим быть уверенными в том, что спасемся? Тогда нужно смиряться. Смиряться постоянно, без конца. Даже если кажется, что смирился уже достаточно, нужно смиряться еще больше. И так постоянно — склоняя голову ниже и ниже. Все равно нам никогда не достичь смирения Христа, потому что Он спустился в такие глубины, дальше которых ничего нет, — спустился в ад. Пройдя перед этим через смерть, тление и людскую злобу, Он оказался в самом низу, чтобы возвести оттуда человека. И этот поступок так велик, что наше смирение, каким бы глубоким оно ни было, ничто по сравнению со смирением Христа.

У каждого из нас — своя гавань. Каждому дается что-то для счастья и радости. Главное — правильно этому радоваться, правильно наслаждаться тем, что имеешь. Будем молиться об этом.

Быть уверенными в своем спасении можно лишь тогда, когда нас похвалит Сам Господь. А это возможно только по завершении того дела, которое мы осуществляем здесь, на земле. Даже если у вас уже есть дети — жизнь не закончена, вы не знаете, как дальше будут развиваться события. Мне всегда очень отрадно видеть смиренных матерей, отцов и детей, которые не считают, что их семья — это образец для подражания. Наоборот, они постоянно помнят о возможной опасности и прославляют, благодарят Бога без самоуспокоения. В этом мире нельзя себя успокаивать. Всегда нужно быть бдительными и внимательными. Пусть я совершаю самые распрекрасные поступки — нужно помнить, что в любой момент можно оступиться и потерять награду.

Помните, как Христос в храме смотрел на людей, опускающих монеты в ящик для пожертвований (см. Мк. 12:41–44; Лк. 21:1–4)? Он обращал внимание не на то, сколько монет клал человек, а как он это делал. Что это значит? Все очень просто. Важны движения души, а не тела. «Сын Мой, — говорит Господь, — ты хочешь сделать благое дело? Молодец. Этот поступок освятит тебя. Ты обретешь тихую гавань, которая защитит тебя от бурь, искушений и привлечет к тебе Мою благодать и ангелов».

Как следует подавать милостыню? Так, как этого хочет Бог, то есть богоугодно. А разве милостыня может быть небогоугодной? Конечно. Об этом нам говорит Сам Господь. Он видел, как богатые люди опускали в сокровищницу много денег, но обратил внимание учеников на две лепты бедной вдовы. Это очень маленькая сумма — две лепты. У женщины больше ничего не было, и, отдавая Богу последние деньги, она отдала Ему свое сердце — со смирением, любовью и сокрушением, позабыв о себе. А многие из тех, кто опускали в сокровищницу большие суммы, делали это напоказ, желая, чтобы все это видели. Хвастовство и высокомерие. Поэтому оценку «отлично» Господь поставил бедной вдове, которая пожертвовала всего две монетки. Память об этой женщине жива до сего дня — еще недавно во многих храмах Греции над церковной кружкой можно было увидеть надпись: «Ваши две лепты».

Мне очень нравится, когда люди жертвуют средства на реставрацию фресок и при этом не хотят, чтобы их имя где-то упоминалось. Такое редко, но случается. «Отче, — говорит такой человек, — возьмите, пожалуйста, двести евро. Только я не хочу, чтобы кто-то узнал об этом. Я делаю так ради своего ребенка, чтобы он выздоровел. Ради своего отца, который умер. Пожалуйста, пусть никто не узнает!»

В таких случаях об этом узнают ангелы.

А Бог прославляет тебя. Ты жертвуешь, и твоя милостыня истинна, потому что делается втайне. А Отец, видящий тайное, воздаст тебе явно (см. Мф. 6:4).