Мне очень нравится естественность святых. Они были настоящими христианами, но при этом обладали большим смирением и не строили из себя праведников. Вот что такое православие: не изображать из себя того, кем ты пока не являешься. Православный человек искренен.

Одного святого старца как-то попросили:

— Отче, поговори с нами о духовной жизни!

А он ответил:

— Братия, я не знаю, что рассказать вам о духовной жизни. Хотите — поговорим про эгоизм, я сам — эгоист. Можем поговорить о страстях, у меня их много. А про духовное спрашивайте у духовных, святых людей. Я же человек страстный и грешный.

Такие люди действительно близки к Богу и могут называться православными, потому что они искренни. А что говорил Господь фарисеям? Порождения ехиднины! как вы можете говорить доброе, будучи злы? (Мф. 12:34). Лицемеры и лжецы, вы говорите одно, а делаете другое. Лучше примите себя такими, какие вы есть, и говорите о себе правду!

Однажды я спросил у знакомого игумена, что такое настоящее христианство, настоящее православие. И он рассказал мне два случая, произошедших с его духовником, игуменом Амфилохием (Макрисом). Одна женщина как-то принялась расхваливать перед ним своего духовного отца. «Наш батюшка такой безстрастный! Настоящий святой! Ничто земное его просто не интересует!» Отец Амфилохий после таких слов крепко задумался. Неужели такое возможно? Жить в этом мире и при этом не иметь никаких помыслов, никаких страстей. Что же это за человек? И второй случай: как-то игумен привез старца Амфилохия в Афины. На одном перекрестке их машина остановилась у светофора, и в это время по наземному переходу мимо них прошла девушка, одетая весьма эксцентрично. И представляете — этот старец, человек святой жизни, игумен Амфилохий, вдруг сказал: «Ох, как, наверное, людям тяжко жить в этом городе! Смотри, какие искушения тут у вас на каждом шагу!» — «Отче, — спросил своего духовника игумен, — простите, а вы что, искусились сейчас? То есть и вас не минуют соблазны?» — «Конечно, дитя мое! Кто я такой, чтобы не соблазняться?»

— Вот, — закончил свой рассказ игумен. — Вот что такое настоящее православие.

То есть человек не строит из себя какой-то фальшивый образ, а показывает себя таким, какой он есть на самом деле, не оправдывая своих страстей, но и не удовлетворяя их. Такой человек, несомненно, ведет духовную борьбу, но при этом не изображает из себя того, кем на самом деле не является. И мне кажется, что это — настоящее православие. Господь наш Иисус Христос общался именно с такими людьми — простыми и естественными.

Наша вера распространилась по всему миру через пролитую кровь. Но важный момент: эта кровь была нашей, христианской кровью, а не чьей-то еще. А как, к примеру, насаждался ислам, который сейчас также весьма распространен? Проливалась кровь «неверных». Или католическая вера — часто под принуждением, с крестовыми походами и насилием. Православная Церковь — единственная, где насилие применяется к самому себе, а не к другим. Православие учит нас исправлять себя, свою падшую природу, а по отношению к другим быть снисходительными и терпимыми, смиренными и гибкими — насколько это возможно. Никто никого не заставляет. Православие утверждалось кровью мучеников, не кровью иноверцев. Вот почему в нашей Церкви нет индивидуальной непогрешимости. Есть непогрешимость Церкви — Тела Христова, но не какого-то одного человека.

У православных часто есть мнение по таким вопросам, которые, в сущности, не имеют прямого отношения к Церкви. Например, мать Гавриила пишет, что когда диакон за архиерейской службой произносит «дънамис» («сила» — греч.) перед последним пением «Святый Боже», то в этот момент может исполниться все, о чем мы попросим, — настолько сильна будет молитва. Ну и хорошо, почему бы не помолиться от всего сердца в такой момент? Однако это — частное мнение, с которым совсем необязательно соглашаться. А еще часто православные начинают спорить о таких вещах, как, например, можно ли в праздники становиться на колени на литургии. Ага, этот вот не становится — молодец, наш человек, будем его любить. А этот встал — значит, он не наш, раз ничего не понимает… Я как-то даже спросил об этом у одного мальчика. Потому что авва Дорофей советовал в таких случаях — когда не знаешь, как правильно поступить, — спросить у ребенка, а тому, возможно, подскажет Сам Господь.

Чувствуем ли мы это? Смягчается ли наше сердце от того, что Господь с нами? А становиться на колени или нет — это каждый определяет сам, посоветовавшись с духовным отцом или согласно традиции на приходе.

Но и посоветовавшись, вовсе не обязательно думать, что мнение духовника в таких случаях — абсолютная истина. Если мнение духовника или общины постоянно возводить в абсолют, можно так же легко отдалиться от православия. Быть православным означает соблюдать определенные духовные законы, которые соблюдаются духовником и общиной; но при этом не считать, что все остальные обязаны поступать так же. Приходские законы не являются догматами. Это от догматов нельзя отступать. А в том, как мы живем по этим догматам, возможны варианты и изменения. Например, на Афоне в некоторых монастырях не становятся на колени в праздники, а в некоторых — становятся. Что же, получается, одни афонские монахи православные, а другие — нет? Такой вопрос и в голову никому не приходит. Значит, это второстепенно. Или: есть растительное масло в пост или нет? А рыбу на Вербное воскресенье? Есть такие, кто даже в этом вопросе сомневается. Ничего плохого нет в соблюдении строгого поста, наоборот. Но ты не являешься по-настоящему православным, если соблюдаешь пост и при этом считаешь себя самым лучшим и правильным на свете. Нет, это не православие! Православие — это смиренный выбор без давления на других.