Глава 6

Королевский дворец – вещь особенная.

Величественное здание с чередой совершенно непонятных построек, которые удивительно гармонично дополняют общий облик. Белый камень, сизая черепица на крышах, витые колонны и маленькие, живописные башенки, в которых точно не происходит ничего ужасного, являли собой полную противоположность темному замку.

За двадцать лет жизни я ни разу не видела короля.

Хотя род Шейо достаточно высок и родители входили в число самых желанных гостей, но дядя считал, что маленькой девочке нечего делать при дворе, а потом стало не до увеселений – замужество подоспело.

Грегорио сан Венте, напротив, чувствовал себя здесь как рыба в воде. Неприветливо поглядывал из-под насупленных бровей и бросал ледяное приветствие в ответ на поклоны знакомых.

Едва мы вошли во дворец, тут же подошел степенный лакей и, вежливо улыбнувшись, обратился к сан Венте:

– Добро пожаловать, милорд. Ваши покои готовы, горничная и камердинер предупреждены.

– Благодарю, – чуть надменно ответил граф. – Оповестите его величество, что мы прибыли так быстро, как позволила погода.

– Непременно.

Лакей склонился, а сан Венте схватил меня за руку и прижал к себе.

– Иди рядом и ни на кого не реагируй, – строго велел он.

Я согласно прикрыла глаза. В чем-то он прав, в такой толпе лучше держать маску безразличия, чем стать новым развлечением для окружающих. А что наша пара вызывала неподдельный интерес – стало понятно с первых секунд.

– Это она? Его шестая супруга? – шептали незнакомые девицы, окидывая меня заинтересованным взором.

– Не шестая, а четвертая, – поправляли дамы постарше, кутаясь в меховые пелерины.

– Да хоть первая и единственная, – высокомерно посмеивались их белокожие спутники. – С таким уродом всем прямая дорога в спальню к любовнику.

– Да-да, и именно поэтому граф своих жен убивает, – таинственно переглядывались королевские фаворитки, – чтобы сохранить честь.

– Ах, какой позор! – восторженно хватались за грудь старые девы.

А я шла мимо них под руку с женихом и старательно растягивала губы в легкой, приветливой гримасе. Королевский свет заполучил в свои объятия новую игрушку.

* * *

Покои, выделенные сан Венте, представляли из себя две спальни, объединенные общей гостиной. Это было удобно, но в то же время – слишком уединенно.

Даже граф недоуменно вздернул брови.

– Его величество ни в чем не знает меры… Ну что же, любезная невеста, выбирай апартаменты по вкусу.

– Без разницы, они совершенно одинаковы, – пожала плечами я.

– Тогда я выберу сам.

Сан Венте отодвинул меня в сторонку и решительно прошел в левую спальню. Не обращая особого внимания на мебель, он тщательно осмотрел стены, поцарапал ногтем гобелен, простучал нишу подле окна и, усмехнувшись, направился в другую комнату. Повторив осмотр и, видимо, придя к какому-то решению, кивнул:

– Расположишься здесь.

– А почему не в левой?

Мужчина сложил на груди руки и уставился на меня тяжелым взором.

– Ну, если ты желаешь видеть в опочивальне незнакомых людей, то пожалуйста.

– Нет! – Я тоже глянула на стены. – Если уверен, что в этой спальне лучше, с радостью останусь.

– Вот и хорошо. – Он прошелся вдоль окон и задвинул шторы. – Отдыхай, когда его величество освободится, нас оповестят.

– А что потом?

– Пойдем к нему на аудиенцию.

– Зачем?

Наверное, на моем лице проступили какие-то эмоции, раз сан Венте глянул исподлобья и напряженно ответил:

– Король хочет лично удостовериться в твоем желании выйти замуж.

– Как будто желание или нежелание что-то значит: клятва не позволит отказаться, даже если буду против.

– Не позволит, – он дернул щекой. – И советую помнить об этом.

* * *

В покои кто-то постучал.

– Войдите! – послышался голос моего будущего супруга.

Раздался шорох, и чуть картавый женский голосок боязливо оповестил:

– Это горничная, милорд. Для госпожи Шейо.

– Ступай в правую спальню.

Я помассировала лоб.

Уже несколько часов мы ждали аудиенции, но его величество словно специально оттягивал встречу, вынуждая нервничать. Хорошо хоть, прислугу предоставили, можно спокойно привести себя в порядок и переодеться.

– Миледи? – В дверном проеме показалась хрупкая девчушка. – Позволите?

– Заходи.

На первый взгляд горничная была не старше меня и, вернее всего, считала за счастье получить работу в королевском замке. Еще бы, такая возможность удачно выйти замуж! Вдруг какому-нибудь лакею приглянется? А если очень повезет, то и не особо щепетильный дворянин попадется. Такие, конечно, не женятся… Но хорошенькие служанки всегда умели извлекать выгоду из подобных связей.

– Как тебя зовут? – Я откинула плед в сторону и, встав с кровати, выглянула в окно. Время близилось к ужину.

– Филиппа, миледи, – девушка с любопытством меня осматривала. Конечно, не каждый день видишь очередную невесту сан Венте. Да еще живой.

– Ты поступила в мое полное распоряжение?

– Да, миледи. Буду находиться здесь постоянно, если, конечно, милорд не воспротивится. – Она покосилась на дверь в гостиную.

– Не воспротивится. Помоги сменить платье. – Я повернулась, позволяя ослабить шнуровку. – А что король? До сих пор не готов нас принять?

– Лакеи ничего не передавали. Но как только его величество соблаговолит, тут же оповестят.

– Понятно.

– Какое платье желаете, миледи? – Филиппа распахнула чемодан.

– Черно-белое.

– В клетку?

– Да.

Вновь послышался стук. Сан Венте разрешил войти. А я осторожно выглянула из комнаты.

Новоприбывшим оказался престарелый камердинер в нелепо сидящей ливрее и коротких штанах с белыми чулками. На его худощавом лице особо выделялись баки, подбритые по моде прошлых лет, и завитые усы.

Посчитав, что сей странный человек не заслуживает пристального внимания, я вернулась к горничной.

– Разье, милорд, – сквозь двери прекрасно слышался разговор. – Меня звать Разье. Приставлен к вам для услужения. Чего изволите?

– Есть известия от короля? – Голос сан Венте звучал устало.

– Ничего не сообщали, милорд, но ежели вам угодно, могу узнать.

– Узнай и передай записку, да побыстрее.

– Сию минуту.

Камердинер вышел. Но не успела я и слова сказать, как дверь в спальню распахнулась, благо Филиппа уже заканчивала застегивать платье.

– Что ты себе позволяешь?! – воскликнула я, узрев сан Венте на пороге.

– Выйди, – велел он горничной.

Девушка расторопно всунула последнюю пуговицу в петлю и, поклонившись, ринулась вон из комнаты.

– Что на тебя нашло? – Я рассерженно уставилась на будущего супруга в ожидании объяснений. – Чем она не угодила?

Сан Венте поморщился.

– Слишком внимательно слушает.

– Все горничные любопытны, но это не мешает им исполнять обязанности.

– Я хотел поговорить наедине.

– И поэтому ворвался без предупреждений?

– Не вижу помех, – он вздернул подбородок.

– А если бы я стояла голая? Позволь заметить, мы еще не женаты, – недовольно буркнула я, отворачиваясь к зеркалу.

В гладком стекле отразилась скупая мужская улыбка.

– О, это ненадолго. Я отправил прошение королю, – сказал сан Венте.

– Какое прошение?

– Попросил заключить брак сейчас же, в его присутствии. Ведь твое счастливое «да» у алтаря – это лучшее доказательство согласия, не так ли?

Только граф успел договорить, как в гостиную вернулся камердинер. Он осмотрел помещение и, заметив нас в одной из спален, поклонился.

– Его величество ждет вас, – выдал он и, немного помолчав, уточнил: – Кольца готовы?

* * *

Никогда не любила алый цвет. Слишком яркий, слишком вульгарный, будто липкие объятия раскрасневшегося от танца кавалера, припавшего к груди в порыве пьяной страсти. Редкая гадость.

Но сан Венте алый любил, иначе как объяснить рубашку с красным кантом по воротнику и тонкий, искрящийся кровавыми чешуйками пояс? Благо хоть брюки и сюртук оставались черными, придавая жениху надлежащую степенность.

Я решила не привлекать внимания и осталась в любимом клетчатом платье: какая свадьба – такая и невеста. В конце концов, граф не любимый мужчина, чтобы стараться поразить его девичьей прелестью.

– Госпожа Шейо, но вам обязательно нужно покрыть голову! – Рядом материализовалась служанка.

– К демонам условности, – отмахнулась я.

– Король разгневается! Госпожа Шейо, пожалуйста! – В ее глазах было столько желания угодить, что пришлось согласиться:

– Хорошо. Принеси шляпку.

Неподалеку стоял сан Венте и смотрел на меня с такой угрюмостью, будто именно его насильно ведут к венцу, а не наоборот.

– Что такое? Передумал жениться?

– И не надейся.

Я подошла и попыталась взять его за руку, но мужчина отшатнулся. Зря. Я ведь девушка настойчивая и если решила, что брак будет долгим и мирным, то так тому и быть.

– В чем дело? – Он был намного выше, поэтому приходилось задирать голову, чтобы смотреть в глаза, а не утыкаться в скорбно поджатые губы.

– Ты не сможешь отказаться, – тихо напомнил сан Венте. – А сбежать из королевского дворца еще сложнее, чем из замка.

– Я не планировала отказываться и тем более сбегать. Моего образования достаточно, чтобы понять, что такое магическая клятва.

– Но ты не хочешь за меня замуж! – выдал он.

– Удивительно, если б хотела, с таким-то отношением… Замуж не хочу, тебя, уж прости за честность, не люблю, но выйду и буду хорошей женой, только и ты, будь добр, дай мне шанс, не надо кидаться обвинениями и угрожать расправой, если что-то пойдет не так. У меня нет опыта в семейной жизни, в отличие… – я запнулась.

– Договаривай.

– В отличие от тебя. Понятия не имею, зачем понадобилась четвертая графиня, но могу пообещать, что приложу все усилия для создания образцовой семьи, – сказала я, не сводя с него настойчивого взора. – Если, конечно, ничего не помешает.

– А что может помешать? – сан Венте прищурился.

– Ну не знаю… может быть, моя неожиданная кончина?

Он хмыкнул, но расслабился. Напрасно, я ведь не шутила.

В этот момент вернулась служанка с черной шляпкой и длинным белым пером, как она пояснила: «Для украшения, миледи!» Должна признаться, вышло очень даже неплохо.

– Какая своеобразная невеста, – растянул губы в ехидной улыбке сан Венте.

– Специально, чтобы оттенять оригинальность жениха, – не осталась в долгу я и, взяв мужчину под руку, с достоинством вошла в ритуальный зал.

Дверь за нами тут же закрылась.

В помещении не было окон, но десятки свечей, расставленных по периметру, давали достаточно света, чтобы осмотреться. Я насчитала шестерых мужчин: пятерых незнакомцев и – совершенно неожиданно! – беловолосого Филина. Как он тут оказался? Неужели ехал за нами от самого Гуллонского леса?

– Ваше величество, – поклонился сан Венте одному из людей, – благодарю за честь.

– Поблагодаришь потом, Грег, – ответил король, с интересом меня рассматривая.

Я же, в свою очередь, не сводила взора с него. Не такой высокий, как сан Венте, не такой широкоплечий, но, безусловно, сильный, мудрый и привлекательный. Правителю нашего государства было не больше сорока лет, половину из которых он провел на троне. За столь долгий срок можно научиться управлять людьми одним взглядом, что, собственно говоря, его величество сейчас и делал. Он покосился в сторону, и один из приспешников тут же подал магическую цепь, которой надлежало связать запястья брачующихся.

Я молча протянула руку.

– Какая очаровательная и послушная Шейо, – улыбнулся повелитель. – И какая юная. Скажите, прелестное создание, вы по своей воле выходите замуж за Гуллонское чудовище? Или граф опоил вас очередным своим изобретением и пообещал выдать противоядие лишь после сакрального «да»?

Сан Венте напрягся. Я чувствовала его неуверенность, и это было приятно. В конце концов, пусть тоже помучается.

– Сказать по правде, брак организовал дядюшка. Являясь опекуном, он пообещал графу меня в жены, не спрашивая согласия. – Я опустила взгляд. Рядом тихо выругался сан Венте.

– Вот как? – король сдвинул брови. – Значит, вы против?

Где-то в стороне глухо выдохнул Филин, этот звук так сильно напомнил лесную птицу, что стало понятно, откуда у молодого чародея такое странное имя.

Помолчав еще долю секунды, я решила, что пора завершать представление – от судьбы не уйдешь – поэтому вновь вскинула голову и решительно промолвила:

– Ну что вы, ваше величество, конечно нет. Граф сан Венте был столь любезен за время нашего знакомства, что смог убедить меня в самых искренних чувствах. Девичье сердце не выдержало, – я безмятежно улыбнулась. – Мое «да», без сомнения, будет твердым и осмысленным.

Король усмехнулся.

– Вот как? А до меня доходили другие слухи… Что же, раз все выяснилось, тогда начнем? Грег, давай руку.

Граф оголил запястье, позволяя холодной цепи впиться в кожу, и аккуратно накрыл ладонью мои пальцы. В его взгляде все еще сквозила недоверчивость, но с каждой минутой ее становилось меньше.

– Эрина Шейо, согласна ли ты… – начал задавать стандартные вопросы один из присутствующих мужчин.

Я кивала, улыбалась и являла собой образец счастливой невесты. День свадьбы должен приносить удовольствие, а значит, не стоит нарушать традиции.

– Грегорио сан Венте, согласен ли ты…

– Согласен, – хрипло ответил мой жених и, словно опасаясь, что его не услышали, торопливо повторил: – Согласен!

– Тогда принесите клятвы! – потребовал мужчина.

Сан Венте повернулся ко мне и сказал:

– Перед лицом магии я становлюсь твоим супругом и буду нести верность жизнью, душой, телом, магией и честью до тех пор, пока бьется сердце в твоем теле.

– Перед лицом магии я принимаю тебя как своего супруга, и буду хранить твои жизнь, душу, тело, магию и честь, обещая взамен заботиться об огне очага и даровать нашим потомкам силу рода Шейо. Да будет так.

– Да будет так, – повторил стоявший рядом король.

– Да будет так! – прошелестели голоса свидетелей.

– Да будет так, – подхватил новоявленный муж, наклоняясь и едва задевая мои губы своими. – Ты станешь последней графиней сан Венте, я уверен.

Ох, вот бы и мне этой уверенности…

* * *

Первая брачная ночь – это целое действо: волшебное, завораживающее, исполненное нежности, любви и искреннего благоговения перед супругом. По крайней мере, у нормальных пар именно так. Мы же с графом вряд ли подходили под описание нормальных пар, поэтому ничего особенного от предстоящего события я не ждала.

Будучи взрослым человеком, страха не испытывала, впрочем, как и любопытства. Уж не знаю, что именно ожидал сан Венте, но падать к его ногам сегодня ночью не хотелось.

Поэтому, едва мы вошли в выделенные апартаменты, я решительно повернула к дверям спальни и перегородила вход.

– Грегорио, – голос звучал вполне сносно, если не считать легкой, неизвестно откуда взявшейся хрипотцы. – Мне нужно полчаса, чтобы привести себя в порядок.

Мужчина прищурился.

– Полчаса?

– Да, ровно тридцать минут. Я бы не хотела предстать… неподготовленной.

Сан Венте усмехнулся.

– Хорошо. – Он провел рукой по моему подбородку, вынуждая приподнять голову, и заглянул в глаза. – Надеюсь, ты осознаешь, что мы не беседовать будем.

– Конечно, – покраснела я, в который раз проклиная дядюшку. Надеюсь, ему отзовутся все мои мучения.

Супруг кивнул и отправился к себе, благосклонно давая время на передышку.

О боги!

Это только в романах все чинно и возвышенно, только там счастливая новобрачная с радостной улыбкой надевает красивое нижнее белье и, мурлыкая под нос забавную песенку, ложится в постель, поджидая мужа. На деле же все совсем наоборот…

Вначале по рукам пробежала россыпь мурашек. Не тех восхитительно-предвкушаемых, а колючих, холодных, игольчатых, царапающих кожу и задевающих за кружева. Потом пересохло во рту, вынуждая закашлять от неудачного вдоха, виски заломило, а в глазах появились мутные пятна.

Я дернула застежку, резким движением сбрасывая платье с плеч, и прислонилась лбом к ледяной поверхности зеркала. Спокойно… Все хорошо… Ничего страшного ведь не происходит, правда? Подумаешь, совершенно чужой, некрасивый и не особо вежливый граф, который пятнадцать минут назад стал законным супругом, проведет ночь со мной в одной постели? Лишь дать себя поцеловать, а потом закрыть глаза и постараться сдерживать эмоции, не позволяя усомниться в преданности. Сан Венте слишком опасный противник, чтобы водить его за нос.

И если раньше я хоть немного чувствовала себя защищенной, вспоминая, что исчезали его жены лишь после свадьбы, то сейчас, сменив статус, собиралась стать вдвойне осторожной.

Никто и никогда не мог обвинить Эрину Шейо в неразумности! Так неужели Эрина сан Венте позволит какому-то высокородному душегубу уничтожить надежду на долгую жизнь?

Я направилась в ванную и потратила добрых двадцать минут, чтобы выглядеть безупречно, затем надела тонкую, вышитую узором из черного солнца сорочку и провела расческой по волосам.

До прихода супруга оставалось совсем немного. Как раз чтобы расправить постель, лечь на белую, пахнущую лавандой простыню и укрыться слишком тонким для зимы одеялом. Мысли постепенно упорядочивались, а лицо приобретало безучастные черты, идеально подходившие для ситуации – вроде бы не морщусь, но и восторга, естественно, не испытываю. Как бы там ни было, Грегорио сан Венте придется смириться, что молодая жена не проявляет инициативу.

Сделаем дело по-быстрому и благополучно забудем.

Дверь скрипнула, когда на часах была тридцать одна минута… Наверное, это стоило рассматривать как проявление уважения – целая лишняя минута! Интересно, как много можно успеть сделать?

Я смежила веки. Хоть разум и твердил о целесообразности брачной ночи, тело молило о спокойствии и одиночестве. Жаль, супруг не разделял этой мольбы.

Шаги мужчины гулко раздавались в тишине и выводили из равновесия. Медленно, словно боясь спугнуть, он подходил к кровати, заставляя сердце биться сильнее. Я обратилась в слух, пытаясь по шороху определить, что ожидать дальше? Каким он будет? Яростным и жестоким, стараясь самоутвердиться в роли супруга, или спокойным и неторопливым, позволяя почувствовать себя в безопасности?

Сан Венте был одной сплошной загадкой.

Дрогнула постель, прогибаясь под тяжестью мужского тела, но я не шелохнулась, понимая, что от покорности зависит начало нашего брака.

Мужчина придвинулся ближе и наклонился, обдавая лоб горячим дыханием. Коснулся губами виска и очертил пальцами переносицу.

– Восхитительная…

Его руки пробежались по шее, погладили плечо и, подцепив одну бретельку, потянули вниз. Я зажмурилась еще сильнее.

– Посмотри на меня, – велел сан Венте. – Ну же! Поцелуев ты так не смущалась.

«Целоваться с женихом – совсем не то же самое, что лежать в постели с мужем», – подумала я, приподнимая ресницы и натыкаясь на внимательный взгляд черных глаз.

Сан Венте напряженно что-то рассматривал, а потом вдруг резко дернул за сорочку, отрывая бретельку.

– Осторожнее!

– Куплю новое, – пообещал он, целуя шею и медленно спускаясь ниже.

Я закусила губу. Мужские прикосновения оказались стремительными и жаждущими. Совсем уж отвратительными их назвать нельзя, но приятного мало. Чужие руки скользили по телу, оставляя после себя ощущение палящего солнца, чересчур обжигающего для нежности и чрезмерно жестокого для ласки. Эти ощущения впитывались в кожу, обещая навсегда остаться в памяти. Слишком непривычно, слишком близко, слишком интимно…

В какой-то момент сан Венте проложил дорожку поцелуев до самой груди, едва-едва прикрытой порванной сорочкой, и очертил губами краешек. Я задержала дыхание и сжала кулаки, напрасно стараясь спрятать их под одеялом.

Мужчина медленно отстранился.

– Ничего нового, – вдруг усмехнулся он. – Все, как и предполагал.

– Что именно? – хрипло поинтересовалась я, раздумывая: стоит ли воспользоваться передышкой и натянуть одеяло повыше?

– Внушаю жуткий страх.

– Вздор.

– Неужели? – Сан Венте повернулся на бок и растянулся на кровати в достаточном отдалении. – Ты не умеешь лгать, слишком честное создание, чтобы скрывать эмоции. Хотя это, наверное, стоит отнести к плюсам.

– А чего ты ждал? – Я все же поправила одеяло. – Думал, что буду сгорать от нетерпения?

– Нет, конечно, но надеялся хоть на какую-то реакцию.

Он опять провел рукой по моей шее, но при этом пристально следил за лицом.

– Вот видишь, – хмыкнул он.

– Что?

– Ты едва сдерживаешь отвращение. А это не та эмоция, какую я бы желал видеть у супруги.

– Мы знакомы всего несколько дней.

– И что?

– Ты чужой человек!

– Неправда, – он покосился на часы, – я твой супруг уже больше часа. Дело ведь вовсе не во времени, правда? – Сан Венте дотронулся до своих шрамов и прищурился. – Тебя смущает это. Одно дело стать женой какого-нибудь красавца и совсем другое – оказаться связанной на всю жизнь со страшилищем.

Мужчина растянул губы в сардонической ухмылке, приковывая к шрамам еще большее внимание. Белесые полосы на смуглой коже и впрямь выглядели уродливо.

Я отвела взгляд, чем вызвала тихий смех.

– Мы живем в мире, где сорочка важнее страсти, а клятва важнее любви, – горько сказал он, поднимаясь. – Где сплетни и слухи для юной девушки дороже, чем факты. Где внешность важнее ума. Спроси себя, Эрина, если бы сейчас вместо меня здесь находился один из смазливых глупых мальчишек, которые наверняка увиваются вокруг тебя на балах, ты бы охотнее отвечала на ласку? Ты бы целовала в ответ или лежала каменным изваянием, боясь лишнего движения? Ты бы шептала его имя или кусала губы в попытке сдержать стон отвращения? Но если подумать, чем этот мальчишка лучше меня? Чистым лицом? Широкой улыбкой? Наивными очами, в которых плещется лживое обещание вечной любви? Чем?

Я сжала зубы и взглянула на супруга.

– Быть может, тем, что для глупого мальчишки я была бы не четвертой случайной женой? И не боялась повторить судьбу первых трех?

Черные глаза, казалось, стали еще темнее, рот скривился, а широкие плечи затряслись в беззвучном хохоте.

– Это все, что тебя сдерживает? – спросил он.

– Возможно.

– Хорошо. Клянусь, как только вернемся в замок, отвечу правдиво на любой вопрос, касающийся предыдущих браков. Устраивает?

– Более чем. А почему не сейчас?

– Некоторые вещи лучше увидеть своими глазами.

Я сглотнула. Случайное обещание открывало большие возможности, грех не воспользоваться.

– Когда мы вернемся?

– Через два дня. Его величество просит помощи с небольшим делом. – Мужчина скользнул взором по одеялу, словно раздумывая, стоит его сбросить или продолжить брачные игры под ним, скрываясь от зимней прохлады. – Заодно уговорил остаться на бал.

– Бал? – удивилась я. – Ты же не любишь балы.

– Не люблю, – он вновь сел на кровати, – но от королевского приглашения не так просто отказаться.

Сан Венте приподнял одеяло и, нащупав мою руку, выпростал ее наружу. Молча очертив каждый палец, сжал ладонь.

– Я уважал каждую из своих жен, – наконец сказал он. – Вне зависимости от того, нравилась она мне или была просто необходима. Помни об этом.

Поцеловав запястья, супруг еще раз окинул меня взглядом и, отвесив издевательски-вежливый поклон, покинул спальню.