63

Сегодня у Эйдо была тяжелая ночная смена. Он стоял на упаковке, а эта работа считалась не самой простой. Каждые полтора часа подъезжал очередной фургон, в котором находилось до сорока пойманных архидоксов.

Как правило, к моменту доставки на упаковочный пункт они были полностью пластифицированы, а их одежда уже распадалась. Однако не в каждого из них заряд попадал достаточно точно, и некоторых приходилось доводить до кондиции в электронных пластификаторах.

Дальше все было просто. Эйдо, в специальных перчатках, перебрасывал их в форму и опускал сублиматор. Двадцать секунд – и обезвоженный архидокс укладывался в отдельный ящик. Иногда они попадались не очень крупные, и тогда Эйдо помещал их в ящик по два.

Дети архидоксов вообще входили по пять штук в одну тару, но всех их обязательно следовало изолировать друг от друга финитовой пленкой, которая не давала сублимату смерзаться.

Бывало, что попадались совсем старые и изношенные экземпляры. После действия пластификатора они превращались в груду тряпья, но Эйдо знал, что для первоначальной плазмы годилось и это.

Если привозили крепких молодых людей, а в особенности девушек, Эйдо радовался, словно ребенок. Как существо, обретшее свое личностное «я» на Туссено, Эйдо отчасти был настоящим человеком. Он даже желал женщин, однако не совсем по-настоящему. Он хотел их потенциально и искал близости с ними, однако сам процесс совокупления казался ему надуманным.

В половине второго ночи, когда Эйдо и человек пятьдесят других операторов заканчивали упаковку партии, прибывшей из Гринстоуна, пришел Гонатар.

– Пойди разомнись, я тебя подменю, – сказал он. – А то скоро пойдут грузовики с дальних городов.

Эйдо благодарно кивнул товарищу и, сбросив перчатки, вышел на свежий воздух.

Невыносимо хотелось курить, хотя Эйдо никогда не курил и даже не пробовал. Он знал, что это приводит к разжижению мозгов, а своим мозгом Эйдо весьма дорожил.

Вместо сигареты он достал сладкую палочку и медленно ее посасывал, глядя на спящую базу.

Даже ночью на ее территории продолжалась работа. По освещенным периметрам то там, то тут ходили часовые. Ассенизаторская машина засовывала свой ненасытный хобот в засоренные магистрали; днем ей мешали погрузчики, курьерские джипы и тому подобное, а ночь всегда принадлежала ассенизаторам.

Эйдо надоело сосать палочку, и он сгрыз ее, затем посмотрел на небо и поразился тому, сколько на нем звезд. Эйдо хорошо знал пилотскую программу и сразу сориентировался, где находится его изначальный дом – историческая родина.

Где-то там, в глубине космической пустоты, еще шли жаркие бои, армады военных флотов сталкивались за обладание стратегической инициативой, а здесь было совсем тихо. Однако именно здесь, Эйдо это знал, ковалась победа его народа.

– Эй, парень, ты не видел Кинкеля? – спросил появившийся из темноты старшина по снабжению.

– Он придет позднее, его задержали в управлении окружного шерифа. А что случилось?

– Да на ящиках маркировка не та. Вместо мороженой свинины там говорится о клонированных зайцах.

– Откуда на Туссено зайцы?

– Свиноводы взяли подряд на клонирование зайцев. Говорят, это способствует развитию науки…

И старшина, и Эйдо помолчали. Затем снабженец тяжело вздохнул и сказал:

– Теперь на половине ящиков написано «свинина», а на другой половине «клонированные зайцы». Как думаешь, нас за это не взгреют?..

– Думаю, нет. – Эйдо достал из кармана вторую палочку и положил ее в рот. – Что бы там ни было написано – «свиньи» или «зайцы», это не имеет значения, потому что там ни то и ни другое.

– И я тоже так думаю, – с готовностью поддержал Эйдо старшина.