Глава 12

Лиза

То же утро

Полмиллиона я отправила Вадьке тут же, не дожидаясь тирамису. И написала ему смс: «Если ты бабуле с дедулей наврешь, что это мои долги, я тебя лично в сортире замочу. Можешь не благодарить».

Мне еще хотелось добавить «чтоб ты сдох, долбодятел», но я удержалась. Не надо портить карму, она мне еще пригодится.

Не знаю, как насчет кармы, а на душе полегчало. Да, я теперь должна, как Куба Совку, зато с бабулей и дедулей все будет хорошо. А я сейчас попробую божественный тирамису, выпью не менее божественный кофе и дождусь звонка Кисы. Первой я ему звонить не буду, не дождется.

Сегодня начинается подготовка выставки. Надо проконтролировать распаковку и размещение картин в галерее, заманить на выставку всех тусящих в Лондоне русских журналистов, напомнить о себе вчерашним знакомым – благо, это можно легко сделать через соцсети. Мне легко. А вот Кисе… Мне очень интересно, сколько он продержится один.

Так что – не буду думать о нем. Лучше потреплюсь немножко с Маком, дождусь, пока Киса свалит из отеля в галерею и съезжу за вещами. Джей прав, пока есть возможность пожить по-королевски, надо ею пользоваться. Когда еще меня пригласят поспать на кровати самого лорда Как-его-там.

Отличный план, не так ли?

Поначалу все и шло отлично. Мы с Маком откушали тирамису, обсудили странных людей в соцсетях, которые пишут странные комментарии. Вот, к примеру, под одной из последних работ Кисы такое творилось, такое!..

– Я утешаюсь тем, что без хейтеров было бы скучно, – пожала плечами я. – Ну признайтесь же, Мак, что эти прекрасные люди добавляют в вашу жизнь адреналина.

– Как будто мне нужен адреналин! В моем возрасте рекомендован покой, а не все эти глупости.

– Почему глупости-то? И какой ваш возраст? Спорим, не больше сорока!

– Вы льстите не просто отлично, а профессионально, милая Лиз, – усмехнулся Мак. – Мне пятьдесят два, и я уже дважды дедушка.

– Дедушка? О, наверное, ваши внуки в полном восторге… – начала я и осеклась. Что-то Мак погрустнел. – Кажется, не в полном…

– Мои внуки живут в Америке, и вижу я их только по скайпу, как и дочь, – пожал плечами Мак. – Так что династия Макдауэллов вряд ли продолжится.

– Извините, Мак, я не хотела…

– Вы так очаровательно внимательны, Лиз, что невозможно удержаться. Кому еще интересно слушать мое брюзжание?

– Мне интересно, Мак. Вы знаете, я вообще-то пишу сценарии, а для них всегда нужен материал… Ну, то есть их пока нигде не ставят, но ведь у меня все впереди! И у вас, между прочим, тоже.

– И вы думаете, юной леди лет тридцати пяти может быть интересен старый зануда и педант?

– Какая-то конкретная юная леди? – переспросила я, чувствуя себя знатной свахой.

– Ну не то чтобы… это скорее теоретический вопрос, – пошел на попятный Мак.

– Ну раз чисто теоретический, то – да. Еще как может. Мы, юные леди, такие непредсказуемые! А если юная леди попробует ваш тирамису, она влюбится без памяти. Потому что это божественно!

– Скорее эта юная леди насыплет мне в тирамису цианистого калия, – вздохнул Мак.

– А вы ее поцелуйте, тогда она поостережется травить ваш тирамису. Вдруг вы после него поцелуете ее снова и отравите тоже? И будет история печальней всех на свете.

Мак засмеялся, явно представив печальную историю о недоеденном тирамису, а потом осторожно так спросил:

– Может быть, вы дадите мне совет, Лиз? Я совершенно не разбираюсь в женской психологии. У меня в блоге есть одна дама, иногда мне кажется, что она хочет меня зарезать ножиком для чистки овощей. А иногда… Ну… Она утверждает, что я старый замшелый пень и трус, и не называю своего настоящего имени потому что боюсь женщин. Ведь это чушь! Никого я не боюсь!

Мак так сердито сверкнул глазами, что я чуть не рассмеялась. Похоже, юная леди тридцати пяти лет серьезно задела его за живое. А мне ужас как любопытно, что ж это за леди такая.

– Разумеется, я дам вам совет, Мак. Только сначала мне бы посмотреть на эту юную леди, а?

– Вы же все равно собирались заглянуть в мой блог… Ее ник «Снежная королева», а на аватарке Ума Турман.

В блог мы залезли тут же, использовав для этого принесенный Маком ноутбук. Довольно старый и простой, что совершенно не вязалось с общим видом всей этой квартиры и каким-то безумно тонким и невероятно изящным фарфором на столе.

Зато сам блог! Честно, я зачиталась. Мак не только фотографировал весь процесс приготовления блюд и потрясающую сервировку, но и рассказывал всякие забавные байки из жизни… бинго! Племени мумба-юмба, то есть британской аристократии.

– Оу… вот это – про вашего милорда? – проржавшись после очередной истории, спросила я.

– Ни в коем случае, – подобравшись и построжев, ответил Мак. – Я никогда, ни в коем случае не вмешиваю в это милорда. Это неэтично.

– Простите, Мак, я не подумала. Действительно, вряд ли ваш милорд ведет себя, как Берти Вустер. Но ведь история реальная?

– Вполне. Я посчитал, что аудитория моего блога не пересекается с кругом общения милорда, и его знакомые вряд ли узнают здесь себя.

– Зато я почти узнаю кое-кого… Мак, а вы не думали издать книгу с этими историями? Ну, знаете, смесь кулинарной книги с рассказами а-ля Вудхауз, только от лица камердинера. Иллюстрированную реальными фотографиями тирамису и рисованными сценками.

– О книге я как-то не задумывался. Да и сам этот блог получился чисто случайно. Надо же было чем-то заниматься в свободное время. Но, боюсь, милорд не одобрит затею с книгой.

– Может и не одобрит, а может и одобрит. Я бы такую точно почитала, а то бы и подарила кое-кому.

Например, Кисе. Вдруг до него дойдет, как смешно он выглядит, прикидываясь русским дворянином. Но не буду думать о Кисе, ну его в жопу. Гораздо интереснее, что за Снежная Королева такая.

Эта личность оказалась не менее интересна, чем Мак. С каким жаром она спорила с ним, доказывала, что все не так, что его ирония – суть неуважение и непонимание тонкой аристократической души. А как она подначивала всегда строгого и корректного Мака, пытаясь развести на скандал!

– Мак, да вы настоящий стоик. Ни одной резкости… правда, ваша ирония… Кажется, она не слишком-то ее понимает.

– Еще как понимает. И прекрасно видит скрытые цитаты, – мечтательно улыбнулся Мак и показал мне довольно большой кусок переписки под фотографией какого-то блюда с непроизносимым названием.

Честно говоря, половины цитат я не опознала, зато уловила главное: оба оппонента искренне наслаждались процессом и, кажется, отлично друг друга понимали. А в конце Снежная Королева выдала такое, такое…

– Нет, Мак, самое страшное, что вам грозит со стороны Снежной Королевы, это… хм… короче, вам понравится.

– Хм? Ну, если хм… То есть вы думаете, она в самом деле придет?

– Придет. И наверняка окажется, что ей за сорок, она одинока и некрасива, зато с дипломом по английской литературе и тремя кошками.

– Я люблю кошек, – чопорно сказал Мак. – Прекрасные животные.

– А крыши вы любите? Мак, если вы рисковый парень, устройте ей пикник на крыше!

– Хм. Я не думал в таком ракурсе. Скорее я рассматривал ресторан…

– В котором царите не вы? Нет-нет, Мак. Только ваша еда, только хардкор. А то с этой леди станется усомниться в том, что вы вообще умеете готовить. Леди, они такие. Особенно снежные.

– Пожалуй, вы правы, Лиз. Ресторан был бы не лучшим вариантом. Наверное, это вообще пустая затея.

– Если Снежная Королева не оценит ваши шедевры, несите их мне, Мак! Я всегда готова наглядно доказать вашу гениальность.

Я погладила себя по изрядно набитому животу, а Мак рассмеялся.

Снежная Королева будет полной дурой, если упустит этого мужчину. Круглой! Как Снежная Баба с носом-морковкой и ведром на пустой башке.

– Кстати, Лиз, не желаете ли прогуляться? Вы же впервые в Лондоне?

– Впервые, – кивнула я. – Почему бы нет? Кстати, я могу помочь вам помыть посуду.

У Мака сделалось такое лицо, что я испугалась, не подавился ли он.

– Э… ни в коем случае, Лиз! То есть… хм… не то чтобы я не желаю пускать вас на кухню… Лиз, я не знаю, как принято у вас в России, но у нас в Англии гости не моют посуду. К тому же, всей подсобной работой занимается мисс Хенкс, и ей не нравится, если кто-то покушается на ее обязанности.

– Мисс Хенкс? – я невольно обернулась, словно ожидала увидеть чопорную английскую горничную прямо за своей спиной.

– Она не выходит при гостях, если ее не позвать.

– Как у вас все непросто, Мак.

– На самом деле очень просто, Лиз. Вы привыкнете, – уверенно заявил Мак.

Так, словно я собралась жить здесь постоянно. Интересные у него взаимоотношения с милордом работодателем. Если бы он назвался дворецким, а не камердинером, я бы подумала, что милорд Как-его-там проводит большую часть времени не в Лондоне. А, допустим, на Багамах. Или в каком-нибудь Стаффордширском поместье. Но камердинеров-то обычно берут с собой, чтобы не искать по утрам носки. Или у милорда не один камердинер? Все же в Англии весьма странные обычаи…

О чем я лучше промолчу. Еще не хватало лезть со своим уставом в чужую мумбу-юмбу.

– Не сомневаюсь, что я бы очень быстро привыкла жить тут, – улыбнулась я. – Вкусно, уютно и отличная компания, что еще нужно?

– Вы изумительная девушка, Лиз. Джею очень повезло вас найти.

– А то! Со мной у вас никогда не будет проблемы, куда девать тирамису и пироги с лососем! – заявила я оптимистичным голосом а-ля реклама.

Мак рассмеялся, я тоже. А потом он что-то написал в своем смартфоне, поднялся и подал мне руку.

– Небольшой променад, Лиз?

– С удовольствием, Мак! – ответила я, вставая из-за стола.

– Через десять минут я буду в полном вашем распоряжении. Не желаете ли пока осмотреть зимний сад?

– О боже, тут даже зимний сад есть?!

– Разумеется. На третьем этаже.

Мне галантно поцеловали руку и проводили к лестнице на третий этаж. По дороге на нас наткнулась высоченная негритянка с разноцветными дредами и беспроводными наушниками-капельками в ушах. Одета она была в джинсы, цветастую рубашку и передник, и явно куда-то спешила.

– Доброго утра, – поздоровалась она и просияла белоснежной улыбкой, при этом с любопытством рассматривая меня.

– Это мисс Хенкс, – тоном великомученика представил ее Мак.

– Привет, – я тоже невольно расплылась в улыбке, так заразительно сияла негритянка. – Приятно познакомиться.

Мисс Хенкс явно хотела что-то еще сказать, но Мак так строго на нее зыркнул и указал взглядом на столовую, что я заподозрила его в военном прошлом. Ну там десять лет службы сержантом в учебке и сотни идеально выдрессированных рядовых на счету.

До идеальной дрессуры мисс Хенкс было так же далеко, как до образа классической английской горничной. Так что она лишь фыркнула, едва не показав Маку язык, и унеслась в столовую. Оттуда немедленно донесся звон посуды. А Мак, снова превратившись в натурального Дживса, извинился.

Извинился, божечки ты мои!

– Простите, Лиз. Найти хорошую прислугу с каждым годом все сложнее. Они совершенно не умеют себя вести в приличном доме!

– Ага, – кивнула я. – Зато она милая. Мак, да не будьте уже таким Дживсом! А то я уже начинаю чувствовать себя Вустером.

Мак уже вполне по-человечески хмыкнул.

– Я это учту. – Коротко поклонился и добавил: – Десять минут.

Эти десять минут я провела в раю. Представьте, весь третий этаж – зимний сад! Под стеклянной крышей, с деревьями, цветами и даже ручейком и водопадом! А еще там были орхидеи в прозрачных горшочках, на деревьях и лежащих прямо на газоне бревнах.

Ага. На полу там был настоящий английский газон и каменные дорожки. И качели. Широкие, с грудой подушек, так что на них можно было прилечь – и смотреть сквозь стеклянную крышу в небо. Бледное, с редкими облачками небо Лондона.

Сказка!

Мак прав, к такому очень просто привыкнуть.

Я даже позволила себе на минутку представить, что Джей на самом деле лорд, эта квартира его, и он позовет меня остаться с ним насовсем… М-м… наверное, заниматься с ним любовью в зимнем саду будет еще круче, чем на тигриной шкуре перед камином…

На воспоминание о сегодняшней ночи тело отозвалось жаркой истомой и тяжестью внизу живота. С ума сойти, я снова хочу Джея! Вот уж точно, стресс творит с женским организмом всякую чертовщину. Даже не помню, было ли у меня хоть что-то подобное с Кисой?..

А вот воспоминание о муже мигом прогнало истому и подбросило меня на месте. Как скипидар под хвост.

Вынув телефон, я глянула – не пропустила ли вызов от него? Нет. Ни Кисы, ни родни, пусто. Что-то затишье уже начинает меня беспокоить. Мы уже четверть часа как должны быть в галерее. Либо Киса поехал один и что-то соврал мисс Бринкс, либо не поехал – и тогда она уже должна названивать мне.

Черт. Как же неудобно быть не в курсе событий!

Я отдернула руку от контакта «Киса» и, прикусив губу, нажала другой.

Мне ответили через два гудка.

– Лизонька! Как у вас дела? – заворковала бабуля.

Выдохнув, я максимально бодро соврала:

– Отлично! Вчера были на телешоу, познакомились с кучей всяких лордов. У Кисы наверняка будут хорошие заказы. А как у вас?

– Ты представляешь, Вадька руку сломал, обормот…

В голосе бабули звучала нежность с примесью укоризны. Внука бабушка любила до умопомрачения. Обоих внуков, конечно же. И меня, и Вадьку. Вот только младший постоянно чудил и бабулю расстраивал.

Но хоть не сказал ей про долги и отморозков. Слава Будде.

Выслушав краткую сводку домашних новостей и бабушкино «ой, совсем тебя заболтала, из Англии же звонить дорого!» я еще раз заверила ее, что все у меня хорошо, и попрощалась.

Что ж, одним камнем с души меньше.

Еще бы выяснить, что там с выставкой! Я так привыкла заботиться о сохранности Кисиных картин и о том, чтобы он никуда не опаздывал и ничего важного не забывал, что сейчас ощущала себя потерянной и ненужной. Как будто вся моя жизнь имела смысл исключительно рядом с ним… Но ведь это ж бред собачий! Я – не бесплатное приложение к мужу, у меня своя жизнь, свои мечты. И нет никакого «мы» и никакого общего будущего, ради которого я все свои мечты откладывала на потом. Нет и не было, а было только его «я» – его картины, его выставки, его друзья. Его деньги.

А я будто жила с закрытыми глазами. Верила, что «потом» наступит, и я смогу наконец-то заняться своим творчеством и своей карьерой. Глупо-то как…

Так. Хватит самоедства. Была глупая – стала умная. Берем телефончик и звоним в отель. Надо получить хоть какую-то информацию.

– Доброе утро, могу я связаться с мистером Одоевски из номера… о, надеюсь, с мистером Одоевски все хорошо? Да, я понимаю, вы не можете… Нет, благодарю вас, ничего передавать не нужно… А, только подскажите, мисс Бринкс уже у него? Не приезжала…. Какая незадача… Благодарю, вы очень любезны.

Вот так, значит. Нездоровится, велел не беспокоить. Спрятался, сукин сын, и выжидает. А вот хрен тебе, Киса. Я не приползу к тебе на поклон. Я даже нервничать не буду. У меня сегодня – отличный день, выходной называется. День, чтобы гулять по Лондону, а не бегать по твоим делам и слушать твои претензии. А если твои картины потеряют, испачкают или развесят не так – ты сам будешь виноват, дорогой Ипполит Геннадьевич.

План под названием «отличный день» выполнялся и перевыполнялся, прямо как в производственном романе времен соцреализма.

Мы с Маком прошлись по Лондону, причем не по туристическим местам, а по обычным улицам. Гулять с ним оказалось потрясающе здорово, особенно потому что не надо было ни трещать самой все время, ни восторженно слушать нон-стоп лекцию о чьей-то гениальности. Большую часть прогулки мы шли молча, даже уток в каком-то маленьком пруду покормили, едва обменявшись несколькими репликами.

Спокойно. Комфортно.

Выпили кофе в маленькой арабской кофейне, немножко поговорили о понаехавших – в Лондоне это еще больший треш, чем в Москве. Заглянули в несколько старых магазинчиков, где с Маком здоровались и называли его «мистер Макдауэлл». Мы даже успели сесть в красный двухэтажный автобус и послушать немножко экскурсии, когда мне все-таки позвонили.

«Мисс Бринкс», – высветилось на экране.

– Лиз, дорогая! Надеюсь, с тобой ничего серьезного? – затрещала Нэнси. – Ты мерила температуру?

– Нет, – не сразу сообразив, зачем мне мерить температуру, ответила я.

– Непременно померяй! И не вставай с постели! Наш английский климат ужасно коварен, а эти дожди, я так и знала, что ты заболеешь! Слышишь, не вздумай вставать, я приеду через час и привезу тебе аспирин и витамины. Или твой муж уже купил аспирин?

Аспирин? Получается, Киса соврал, что я заболела. Вот же сукин сын!

– Не купил. Нэнси…

– Не волнуйся, дорогая, мне совсем не сложно! – прервала меня мисс Бринкс. – От этих мужчин никакого толку! Пусть он хотя бы приносит тебе горячий чай. Надеюсь, он не оставил тебя одну?

– Нэнси, у нас что, какое-то новое мероприятие?

– Не волнуйся, дорогая моя, я все на сегодня отменила. Отдыхай спокойно, – снова заворковала она.

Из ее последующего воркования стало ясно, что за подготовкой выставки Нэнси присматривает лично, леди Камилла очень довольна вчерашним обедом, но сегодня по счастью занята своими делами и не знает, что я приболела. Завтра у леди Камиллы пати в загородном доме, и вот там нам надо быть…

– …у меня сестра медик, она приедет тебя осмотреть. Просто так, по-дружески. Мы, девушки, должны помогать друг другу!

– Конечно, Нэнси, я очень признательна. Но мне кажется, мой муж ввел тебя в заблуждение.

– И хорошо! Я боялась, что ты в самом деле не можешь говорить. Эти мужчины!

– Нэнси, тебе совсем не обязательно…

– Обязательно! Извини, мне надо бежать. Скоро буду!

Растерянно держа замолчавший телефон в руках, я обернулась к Маку.

– Кажется, меня немножко подставили.

– Твоя подруга очень за тебя волнуется, – усмехнулся Мак.

– Вообще-то не подруга, мы знакомы меньше недели, и то по работе. Это ассистентка леди Камиллы, она занимается выставкой… черт. Мне надо в отель.

– Надо – поехали, – покладисто кивнул Мак. – Заодно и багаж заберешь.

Знаю, надо было отказаться. Поблагодарить за помощь и вежливо, но твердо отказаться. Но Мак не дал мне такой возможности. Едва я открыла рот, чтобы сказать «я сама», он мне подмигнул и заговорщицким шепотом сообщил:

– Сто лет не спасал принцесс от драконов. Ты же не лишишь меня шанса на приключения?

И как тут было сказать «лишу»? Правильно, никак. Даже если я точно знала, что эти приключения еще выйдут мне боком.