30
Кристофер Бауэр

Плохая идея была пускать Джейни на вечеринку в честь будущего малыша. Я и сам не хотел идти. Я не понимал, почему не могу днем побыть с Джейни, пока они развлекаются, но Ханна настояла, чтобы мы пришли. Все мужья были приглашены. Такие вечеринки перестали быть сугубо женским делом, хотя я не прочь был бы вернуться в те времена, когда это было так.

Обычно, когда мы устраивали вечеринку или еще что-нибудь у себя дома, Ханна бывала близка к помешательству. Но на этот раз организацией занимались Лилиан и Элисон, так что ей оставалось только расслабиться и наслаждаться жизнью. Она сидела в гостиной, положив ноги на вышитый пуф, а Лилиан и Элисон носились по дому и все готовили. Ноги у нее отекли, как только пошел седьмой месяц. Джейни бегала из комнаты в комнату и пыталась привлечь внимание.

- Джейни, ты не можешь пойти поиграть на улице, чтобы бабушка и Элисон все сделали? - спросила Ханна, не вставая со своего места в гостиной.

- Я хочу помогать! - Джейни топнула ногой и скрестила руки. Я наблюдал, что Джейни станет делать дальше.

- Милая, почему бы тебе не поиграть на улице с папой? - Лилиан выразительно посмотрела на меня.

Я пытался помогать, но меня оттолкнули так же, как и Джейни. Я убрал телефон в задний карман брюк.

- Пойдем на качели, солнышко, - сказал я, поднимаясь и направляясь к задней двери.

Джейни не сдвинулась с места посреди кухни.

- Джейни, у нас на это нет времени. Пойдем. Просто поиграем на улице.

Можем делать что захочешь, - сказал я.

- Я хочу помогать, - сказала она, картинно выпятив нижнюю губу.

Лилиан дала ей только что надутый шарик.

- Вот, возьми, поиграй с ним на улице. Можешь его подбрасывать и потом ловить.

Джейни выхватила у нее шарик. Пристально посмотрела на бабушку, потом сжала руки, так что шарик лопнул, и мы все подскочили от неожиданности.

- Джейни, это было некрасиво, - сказала Ханна.

- Это ты некрасивая, - парировала Джейни.

Еще чуть-чуть, и начнется ссора. Я быстро подхватил.

Джейни и закинул через плечо, как мешок картошки. Я пошел с ней на улицу, щекоча ей ноги. Иногда это помогало и предотвращало припадок, но когда мы вышли во двор, лицо у нее все еще было каменным.

С течением дня поведение не улучшилось. Джейни смотрела на всех исподлобья, по мере того как все больше людей прибывало поздравить Ханну. Она почти не пообщалась с моей мамой и отказывалась говорить, когда обращались к ней. Она схлопывала все шарики, какие попадали ей в руки, все время пугая собравшихся. Все пытались смеяться, но скоро это стало раздражать. Сначала мы делали вид. что ничего не происходит, как обычно, когда она старалась привлечь внимание, но когда она добралась до торта, нам пришлось вмешаться. Это была башня из капкейков в три яруса, почти такая же затейливая, как наш свадебный торт. И стоила, наверное, столько же.

- Джейни, нет! - крикнул я, когда заметил, что она тянет руку к одному из капкейков.

Она сделала вид, что не слышит меня. Все смотрели, как она берет капкейк из самой середины. Я. затаив дыхание, ждал, что сейчас торт рухнет. К счастью, он устоял.

- Прекрати, - сказала Ханна. - Либо ты будешь хорошо себя вести, либо иди в свою комнату - она показала в сторону спальни Джейни.

Я с удивлением посмотрел на Ханну. Мы никогда раньше не отправляли Джейни в ее комнату. Казалось бы, обычный способ приучить детей к дисциплине, но кто знает, что она там натворит одна? У нее давно не было полноценных припадков, и я очень хотел его избежать, особенно сейчас, когда у нас дома полно народу.

Джейни откусила кусок капкейка, рот у нее покрылся желтой глазурью. Она улыбнулась Ханне ярко-желтыми зубами.

- Из тебя выйдет плохая мама.

Ханна пошатнулась, будто ей дали под дых. Она подняла руки к лицу прикрывая рот. Все на кухне принялись разговаривать, чтобы снять напряжение, и делали вид. что не слышали слов Джейни.

Я схватил Джейни за руку и потащил по гостиной. Мы пробирались сквозь толпу, а она принялась вопить:

- Ты делаешь мне больно, папа! Мне больно!

Я не останавливался, лицо у меня покраснело от смущения и злости. Я затолкал ее в комнату и захлопнул за нами дверь.

- Никогда больше не говори такого маме, - я полыхал. Никогда я еще так на нее не злился.

Она с рыданиями бросилась на пол.

- Прекрати, Джейни. Хватит, - прошипел я. Все гости могли ее услышать, от чего ее крики казались еще громче.

Она замолотила кулаками по полу. Визг становился все громче, она не останавливалась, даже чтобы вдохнуть. Обычно у меня сердце переворачивалось, когда она так рыдала, но сейчас я слишком злился на нее за то, что она сказала Ханне. Мне было больно за Ханну Этот день так много для нее значил, а Джейни его испортила.

Плач Джейни из криков ярости перешел в слезы отчаяния.

- Я плохая. Очень, очень плохая девчонка. - рыдала она.

Ее самоуничижение тронуло мое сердце, злость начала ослабевать. Ей было тяжело. Она не понимала, что малыш не отнимет нас у нее, что любви хватит на обоих. Ей было больно. Почти весь мой гнев испарился. Она все еще лежала на полу, ее била дрожь.

Я лег рядом и потянулся к ней, но она меня оттолкнула. Свернулась калачиком.

- Ты не плохая девочка. Ты просто ошиблась, только и всего. Просто ошиблась, - я гладил ее по спине, пока всхлипывания не утихли. - Все иногда ошибаются. Все будет хорошо.