2. Бог в трех Лицах

В предыдущей главе мы рассмотрели разницу между понятиями «рождать» и «делать», или «творить». Человек рождает ребенка, статую он делает. Бог рождает Христа, человека Он творит. Сказав это, я проиллюстрировал лишь одну истину о Боге: то, что рождается от Бога Отца, есть Бог, Существо той же природы, что и Он Сам. В некотором роде это подобно рождению человеческого сына от человеческого отца. Однако сходство тут не абсолютное. Постараюсь объяснить это несколько подробнее.

Очень многие в наши дни говорят: «Я верю, что есть Бог, но не могу поверить, что Бог – это личность». Они чувствуют, что таинственное нечто, стоящее за всеми вещами, больше, чем просто личность. И христиане вполне согласны с этим. Но никто, кроме христиан, ничего не говорит о том, чему может быть подобно существо, стоящее над личностью. Все остальные, соглашаясь, что Бог выходит за пределы личности, именно на этом основании и представляют Его чем-то безличным (а на самом деле – чем-то меньшим, чем личность). Если же вы ищете в Боге сверхличность, некое начало, стоящее выше личности, то выбор между христианской и иными доктринами для вас отпадает. Ибо она, единственная в мире, именно так и толкует Бога.

Некоторые думают, что после этой жизни или после нескольких жизней человеческие души будут впитаны Богом. Но если вы спросите их, что они под этим понимают, то обнаружите что-то вроде поглощения одних веществ другими. Они и говорят, что это – словно капли, которые стекают в океан. Но когда капля стекает в океан, ей приходит конец. Если это и случится с нами, нас просто больше не будет. Только у христиан вы найдете мысль о том, что человеческие души могут обрести жизнь в Боге, оставаясь при этом собою, более того – становясь собою в значительно большей степени, чем они были прежде.

Я предупреждал вас, что теология – наука практическая. Цель нашей жизни, таким образом, в том, чтобы войти в жизнь Бога. Неверные представления об этой жизни мешают достигнуть цели.

А сейчас я попросил бы особого внимания.

Вы знаете, что в пространстве вы можете двигаться в трех направлениях: налево или направо, назад или вперед, вниз или вверх. Любое направление представляет собой либо одно из этих трех, либо какую-то их комбинацию. Мы называем это тремя измерениями. А теперь напрягите внимание. Пользуясь лишь одним измерением, вы можете начертить только прямую линию. Пользуясь двумя, вы можете начертить фигуру, например квадрат. Квадрат состоит из четырех прямых линий. Давайте сделаем еще один шаг вперед. Если в вашем распоряжении три измерения, вы можете построить объемную фигуру, например куб, похожий на игральную кость или на кусочек сахара. Куб составлен из шести квадратов.

Замечаете, в чем тут дело? Мир, в котором только одно измерение, будет прямой линией. В мире с двумя измерениями мы все еще видим прямые, но несколько прямых создают фигуру. В трехмерном мире есть плоские фигуры, но, составленные вместе, они образуют объемное тело. Иными словами, продвигаясь к более сложным уровням, вы не отбрасываете того, чем располагали на уровнях более простых – вы сохраняете их, группируя по-новому, в такие формы, которых вы не сумели бы придумать, если бы вам были известны только простейшие уровни.

Христианское учение о Боге строится по этому же принципу. Человеческий уровень – это простой и относительно пустой уровень. На нем одна личность – одно существо, а две личности будут двумя существами. Точно так же при двух измерениях (к примеру, на листе бумаги) один квадрат будет одной фигурой, два квадрата – двумя. На Божественном уровне вы все еще – в мире личностей; но эти личности связаны там иначе, совсем другим способом. Мы, никогда не жившие на том уровне, не можем вообразить, каким именно образом они связаны между собой.

В Божьем измерении вы, так сказать, находите существо, состоящее из трех Лиц, но остающееся в то же время одним Существом; ведь остается же куб, содержащий шесть квадратов, одним кубом. Полностью постичь такое Существо мы, конечно, не можем. Мы и куба не сумели бы ясно представить, если бы оперировали только двумя измерениями в пространстве. Однако смутное представление об этом нам доступно. Когда оно приходит к нам, мы впервые начинаем постигать, пусть неясно, какую-то позитивную идею Сверхличности – Того, Кто больше, чем личность. Это что-то такое, до чего мы никогда бы не сумели додуматься. И тем не менее, однажды услышав об этом, мы почти чувствуем, что должны были и сами об этом догадаться, потому что это безукоризненно согласуется со всем тем, что мы уже знаем.

Вы спросите: «Если мы не можем вообразить себе Существо, вмещающее в себя три личности, то какой смысл говорить о Нем?» Что ж, пожалуй, никакого. Но смысл есть в том, чтобы мы вошли в жизнь этого триединого Существа, и это может начаться в любое время – сегодня, если захотите.

Я имею в виду следующее. Обыкновенный, простой человек становится на колени, чтобы помолиться. Он пытается установить связь с Богом. Но если этот человек – христианин, он знает, что сила, которая велит ему молиться, – тоже Бог; так сказать, Бог внутри него. Еще он знает, что все его знания о Боге приходят через Христа – Человека, который был Богом. Это Христос стоит рядом с ним, помогая ему молиться, молясь за него. Вы понимаете, что происходит? Бог – Тот, Кому он молится, цель, которой он пытается достичь. Бог, в то же время, – внутри него, это – та сила, которая вызывает в нем желание молиться. И Бог же – тот путь, по которому толкает его к цели сила, находящаяся внутри. И все это троякое действие Триединого Существа происходит в обычной маленькой спальне, где молится обыкновенный человек. Этот человек захвачен высшей формой жизни – той, которую я назвал словом «зоэ», или жизнью духовной. Богом он «затянут» в Бога, оставаясь в то же время самим собой.

Так и начиналась теология. У людей уже было смутное представление о Боге. Потом пришел Человек, сказавший, что Он – Бог. Человек был не такой, чтобы от Него отмахнуться, как от сумасшедшего, и Ему поверили. После того как Его видели убитым, Он пришел снова. Позднее, после того как Его ученики объединились в маленькое общество, они обнаружили, что Бог каким-то непостижимым образом внутри них; Он направлял их, давал им силы совершать дела, на которые прежде они не были способны. Когда они сопоставили все это и крепко надо всем поразмыслили, то пришли к христианской мысли о Триедином Боге.

Понятие это не придумано людьми; лишь примитивные религии придуманы. Теология, в некотором смысле, экспериментальная наука. Говоря «в некотором», я имею в виду, что теология подобна экспериментальным наукам, но не во всем. Если вы геолог и изучаете горные породы, то должны ездить в экспедиции, чтобы найти образцы этих пород. Они не придут к вам сами, но и не убегут от вас, если вы придете к ним. Тут вся инициатива принадлежит вам. Горные породы не в состоянии ни помочь, ни помешать вам. Но, предположим, вы зоолог и хотите сфотографировать диких животных в естественных для них условиях. Все будет иначе, чем у геолога. Дикие животные не придут к вам сами, но они могут убежать от вас, и они непременно убегут, если вас заметят. Вот и первые признаки их инициативы.

Поднимемся еще на один уровень. Предположим, вы хотите близко узнать человека. Если он не позволит вам, у вас ничего не получится. Вы должны завоевать его доверие. В данном случае инициатива распределяется поровну – для дружбы между двумя людьми необходима обоюдная инициатива.

Что касается познания Бога, то здесь инициатива исходит от Него. Если Он не откроет вам Себя, вы не сможете сделать абсолютно ничего, чтобы узнать Его. Так оно и бывает: одним Он открывается в большей степени, чем другим, не потому, что у Него есть любимчики, а потому, что для Него невозможно открыть Себя человеку, чей разум и характер – не в соответствующем состоянии. Солнечный свет не может в пыльном зеркале отразиться так же ярко, как отражается он в чистом.

Эту же мысль поясним иначе: в других науках вы пользуетесь инструментами, так сказать, из внешнего мира (микроскопами или телескопами); инструмент же, с помощью которого вы можете воспринять Бога, – все ваше существо. Если человек не содержит себя в чистоте, то образ Бога будет смутным и расплывчатым – как Луна, если ее рассматривать в грязный телескоп. Вот почему варварские народы исповедуют варварские религии – они смотрят на Бога через нечистые линзы.

Бог может открыть Себя таким, какой Он действительно есть, только настоящим людям – не просто людям, которые хороши сами по себе, а тем, кто объединился в одну семью, любит и поддерживает друг друга и помогает друг другу познать Его. Он и предназначал человечество к тому, чтобы стать музыкантами в одном оркестре или органами одного тела.

Таким образом, единственный подходящий инструмент для познания Бога – христианское братство, совокупность всех христиан, вместе ожидающих встречи с Ним. Вот почему все люди, которые появляются время от времени на нашем горизонте, предлагая изобретенные ими или упрощенные религии вместо христианских традиций, зря теряют время. Они подобны человеку, который, вооружившись старым полевым биноклем, пытается учить настоящих астрономов. Он может быть умным; возможно, он умнее, чем некоторые профессионалы; но полевой бинокль – не подходит, а потому он не может научить их чему бы то ни было. Через год-два о нем забудут, а настоящая наука будет идти, как шла.

Если бы христианство относилось к числу наших изобретений, мы, безусловно, сумели бы сделать его проще. Но это не так. Не нам, христианам, соперничать с людьми, изобретающими легкие и простые религии. Да и как нам тягаться с ними? Мы ведь имеем дело с фактом. Позволит себе быть попроще лишь тот, кто не знает фактов и не заботится о них.