Как только дежурный открыл окованную дверь, Фролов сразу узнал рев проехавшего по улице «хаммера». Слишком запоминающийся, приметный – ни с чем не спутаешь. Он видывал и гражданские образцы этих машин, для любителей дорогой военной экзотики. Среди американцев эдаких любителей было немало, у этой нации вообще сформировалось особое отношение к войнам и связанной с ними героике. Некий комплекс неполноценности прирожденных крестьян, мечтающих о чем-то большем, чем быки и кобылы. Этот комплекс ярчайшим примером выразился в образе лихого ковбоя, умеющего не только заарканить быка, что являлось каждодневной необходимостью, но и ловко управляющегося с парой кольтов огромного калибра, что всегда было красивой мечтой.
Но только что проревевший «хаммер» не был облагороженным суррогатом для утехи милитаристских комплексов. Это была настоящая боевая машина, бронированная и мощная. Лучшая в мире, как говорили американцы. Наверное, в этом они были правы.
Саша даже вздрогнул, выходя в коридор, он слишком хорошо знал, на что способны люди, разъезжающие по чужим городам в низких пятнистых «хаммерах»…
