Философские зомби

Как насчет фантастической загадки? Резко наступившее будущее порождает тревогу, а вместе с ней и ряд философских, этических вопросов. И вот один из них.

Для начала договоримся, что под зомби мы имеем в виду не «живых мертвецов» из комиксов и не знаменитых «зомби» с Гаити. Наши зомби – эдакие андроиды, они выглядят и ведут себя точно как люди. Но у них нет кое-чего важного – сознательного опыта. «У него все темно внутри». Если он ударился пальцами ноги о дверь – он отдернет ногу, может, стукнет дверь или крикнет, но не почувствует боли.

Внимание, вопрос: отличается ли «философский зомби» от человека?

Сразу скажу, что это – мысленный эксперимент. Здесь нет правильного и неправильного ответа. Есть лишь лично Ваш.

Зачем нам нужны подобные философские эксперименты? Для осмысления нашей человеческой природы. Человек – это лишь набор физических функций, мозг с витиеватыми синапсами? Или нечто большее, уникальное?

Философы родом не только из Древней Греции и прошлых веков. Чалмерс – наш с вами современник, фанат философских анекдотов. В своей книге «Осознанный ум: в поисках фундаментальной теории» он дарит нам этот шикарный мыслительный эксперимент. А вот чего в нем больше – пугающего будущего или ироничного настоящего, – решать вам.

А дальше нас может вынести к вопросу о существовании цифрового сознания. Суры из «Снаффа» Пелевина, Саманты из трогательного фильма «Она» или красавиц из обеих частей «Бегущего по лезвию». Не случайно главного героя этого фильма зовут Рик Декард. Отсылка к французскому философу Рене Декарту, основоположнику рационализма. Чувственный опыт? Нет-нет, это штука ненадежная, считал он. Разум, с его «мыслю, следовательно – существую», – вот наше все. А вы как считаете?

Что же отличает людей от самых навороченных андроидов? И отличает ли что-то? Как вам мир, где рука об руку с людьми будут Они? Могут ли Они претендовать на равные права с нами?..

Давайте попробуем ответить на несколько вопросов. Сразу предупрежу, что они могут вызвать неприятные чувства. И если вы осознаете риски, то попытаемся?

– У вас маленький ребенок. Он показывает вам свою коллекцию бабочек… и банку, в которой он их убивает. Ваши чувства и действия?

– Вы смотрите телевизор. И вдруг понимаете, что по вашей руке ползет оса. Ваши чувства и действия?

– Вы читаете журнал и находите на развороте фотографию голой девушки. Вы показываете фото мужу. Оно ему так нравится, что он вешает его на стене в спальне. Ваши чувства и действия?

– Гости наслаждаются закуской из свежих устриц. В разгаре банкета в качестве основного блюда подают собаку. Ваши чувства и действия?

Как вам кажется, что проверяет данный тест? Но приоткроем завесу интриги – этот тест создан фантастом Филиппом Диком в романе «Мечтают ли андроиды об электроовцах?». Он лег в основу фильма «Бегущий по лезвию». А тест этот проверяет… эмпатию. То есть умение чувствовать, сопереживать. Этот тест – кратчайший способ отличить репликанта (андроида) от человека. Ведь многие машины даже не догадывались о том, что они не люди. Вот что Филипп Дик пишет о своем творении: «Почему андроиды, сталкиваясь с эмпатическим тестом, так беспомощно его проваливают? Эмпатия, очевидно, возникает только внутри сообщества людей, в то время как интеллект определенного уровня можно обнаружить почти в каждом подклассе живых существ, включая паукообразных».

Как дистанцироваться от чужой боли? Как не переживать за других? Вот вопрос, сейчас интересующий многих. Выходит, куда удобнее в современном мире выживать без чувств. Но все оказывается чуть сложнее. Ведь именно чувства делают нас людьми.

Сериалы: вред или польза?

Если XX век был веком кино, то следующее столетие смело можно окрестить веком сериалов.

А сериалы тем временем превращаются в… фильмы! Дэвид Саймон, который снял «Прослушку», как-то заметил, что вы должны рассматривать его творение не как еженедельный сериал, а как 66-часовой фильм.

Когда-то кино прошло путь от забавного зрелища вроде боя подушками, который переснимался десятки раз людьми, чьих имен и не вспомнить, до режиссерского кино. Завидев на афише имя любимого автора, вроде Аронофски или Шамирова, мы спешим в кино, не читая анонса. Если речь идет не о киноаттракционе, а о качественном кино, личность режиссера выходит на первый план. Но что мы видим в создании сериалов? За редким исключением, имя сериала идет рука об руку с режиссером. А «Твин Пикс» Линча и «Королевство» Фон Триера – скорее, исключения.

«Семнадцать мгновений весны» – тоже ведь сериал? Хотя и назывался многосерийным художественным фильмом. Есть ли разница?..

Сегодня все больше сценаристов переходят с полнометражных лент на сериалы. Многосерийный формат позволяет работать в удовольствие, подробно, серия за серией изучать персонажей. Это ли не мечта сценариста? Раскрыть характер и проработать сюжет за два часа – задача не из легких. Возможная, но требующая огромного мастерства. Вряд ли мы можем обвинить полнометражный фильм «Три лица Евы» в недостаточном открытии героини, хотя это происходит в предельно сжатые сроки. Сериал же позволяет практически в режиме реального времени наблюдать становление героя. Более того, встречаются настолько талантливые сериалы, что их даже перерабатывают в полнометражные ленты!

Так случилось с «Твин Пикс». С момента его выхода прошло два десятка лет, а мы все еще ломаем голову над тем, почему же «совы не то, чем кажутся», и даже копаем в сторону полотен Босха. Вот уж загадка! А еще по сериалу создано несколько книг: «Тайный дневник Лоры Палмер», «Автобиография агента Купера» и «Тайная история Твин Пикс». После выхода сериала Дэвид Линч снимает продолжение: полнометражный фильм «Твин Пикс: Огонь, иди со мной». Приквел охватывает последнюю неделю жизни Лоры Палмер и… события после истории, рассказанной в сериале. То есть фильм этот в чем-то парадоксален, он и приквел, и… сиквел! И если вы решили познакомиться с миром Твин Пикс, то сохраняйте такую последовательность: первые два сезона сериала – фильм – третий сезон.

Однако единицам полнометражных лент, выросшим из сериальной почвы, удалось перерасти своих многосерийных собратьев.

А вот из сериалов получаются порой шикарные фильмы. Например, успевший стать классикой черный комедийный сериал «Семейка Аддамс» изначально был комиксом в журнале New Yorker. В 1964 году в свет вышел сериал. И даже сегодня, когда пишу о нем, в голове звучит прекрасная музыка заставки.

У меня всего два любимых фильма-вестерна. Обещала же быть пристрастной. Так вот, «Мэверик» с неподражаемым Мэлом Гибсоном и Джоди Фостер – первый. Я его увидела раньше других, еще на кассете в начале 90-х. А так как кассет в нашей видеотеке было штук пять, он был обречен на пересматривание. Но не надоел. Сериал же родом из 1960-х годов.

А второй мой вестерн-фаворит – легендарный фильм «Омбре: Отважный стрелок».

Первый в мире сериал тоже относился к вестернам. «Одинокий рейнджер» выходил в США раз в неделю с 1949-го. И длился 8 лет! Незадолго до сериалов в обиход вошло выражение «мыльная опера», так называли радиопостановки мелодрам для домохозяек. Журналист американской газеты Christian Century как-то заметил: «Эти истории я называю “мыльной оперой”, потому что без помощи мыла я бы не смог пролить ни одной слезы над муками их героев».

Каждая новая серия американского сериала выходит раз в неделю. И неожиданный вопрос: а вы часто видитесь со своими друзьями? Готова поспорить, если вы не работаете вместе, то не очень. Но вот раз в неделю к нам на огонек, в наш дом (а экран планшета в современном доме часто заменяет очаг) заглядывает агент Купер или Доктор Хаус. В режиме реального времени мы проводим с ним час, потом еще и еще. Он не грузит нас скучными историями из жизни, жизнь нашего товарища-героя всегда яркая, без ненужных подробностей. Мы привыкаем к постоянному гостю, переживаем вместе с ним радости и печали. В наш век тотальной занятости и бега, это ли не радость – встретить товарища, с которым не надо будет созваниваться перед встречей, делать уборку и добираться на другой конец города? А когда надоест, придумывать повод попрощаться… Тем более в нашем мире, полном внезапностей, запланированная подконтрольная еженедельная встреча дарит предвкушение покоя. Хоть что-то мы еще контролируем!

Сериалы успешнее полнометражных фильмов встраиваются в современный контекст жизни. Мы наблюдаем кризис брака в «Истории о нас», а затем его разрешение. За кадром остаются повторные кризисы и все то, что сопутствует нашей жизни. Недаром сказки заканчиваются свадьбой, и «они жили долго и счастливо». Сериал приоткрывает завесу, он все еще на связи, даже после этих слов. И у нас уже есть шанс узнать, что стоит за этими магическими словами, что происходит, когда на сцену падает занавес и гаснет свет. Не это ли мечта современного человека – поглядеть в замочную скважину чужой жизни? Социальные сети и лайфстайлблоги – все те же сериалы. А что может быть ярче и живее, чем сама жизнь?

К тому же 30–60 минут на просмотр выделить гораздо легче, чем пару часов. Ведь удобнее съесть на бегу упакованный бутерброд, чем стейк с салатом из высокомолекулярной кухни. Именно поэтому даже художественные фильмы стали упаковывать в такой «ланч-бокс». Например, культовый сериал «Черное зеркало». Антиутопия о влиянии технологий на человеческие отношения. Каждый эпизод – отдельный фильм. Нам не найти в них общих героев, а серии и вовсе снимали разные режиссеры! Однако в сети появилась версия, что эпизоды сериала связаны больше, чем нам казалось, – они существуют в одной Вселенной! А дальше можно найти этому массу доказательств. Например, выдуманный телеканал UKN появляется сразу в нескольких эпизодах: «Я скоро вернусь», «Национальном гимне» и «Моменте Валдо».

Мы так устроены, что хотим все упорядочить, причесать (читай – обрести контроль). Только стоит ли? В журнале Wired недавно вышла статья с заголовком «Пожалуйста, не превращайте “Черное зеркало” в общую Вселенную», где Дэвид Барр Киртли переживает, что отход от формата антологии негативно отразится на сценаристах: они будут поставлены в определенные рамки, чтобы соответствовать общей Вселенной «Черного зеркала».

Заметьте, сериал также проходит свою эволюцию. Начинали свою историю сериалы исключительно как развлекательное мероприятие. Сегодня же они претендуют на то, чтобы называться искусством. Например, знаменитое литературное творение Конан Дойла мы считаем интеллектуальной классикой. Хотя в те времена сам автор так не думал (он-то считал настоящей литературой свои исторические романы) и «убил» Шерлока Холмса, потому что считал рассказы о нем несерьезной работой. Шквал писем с просьбами о пощаде (говорят, это была личная просьба самой королевы Виктории) после публикации «Последнего дела Холмса» убедил писателя «оживить» героя. А приключения Шерлока до сих пор – одно из самых экранизируемых произведений в истории.