Сексуальность как символ

Введение Юнгом генетического понятия либидо – это не просто вопрос терминологии. За ним стояли принципиальные положения, связанные с пересмотром целого ряда выдвинутых Фрейдом психоаналитических идей.

Во-первых, на основании генетического понимания либидо Юнг критически отнесся к предложенному основателем психоанализа в 1911 году рассмотрению принципа удовольствия и принципа реальности как важных и необходимых для понимания деятельности человека. На его взгляд, введенный Фрейдом принцип удовольствия был не чем иным, как «волюнтаристической формулировкой» философского понятия интроекции (в отличие от психоаналитического понимания интроекции как вбирания внешнего мира во внутренний мир человека, философское ее понимание связано с переложением субъективного восприятия в объект), а «волюнтаристически окрашенный» принцип реальности – как то, что выступало у Р. Авенариуса в форме эмпирико-критического принципа координациии.

Во-вторых, Юнг пересмотрел понятие аутоэротизма (автоэротизма), с помощью которого немецкий психоаналитик Карл Абрахам предпринял попытку использовать фрейдовскую теорию либидо к заболеваниям, связанным с ранним слабоумием. По его мнению, при истерии интроверсия сексуального либидо действительно ведет к аутоэротизму, в то время как при раннем слабоумии, при шизофрении задействованными оказываются не только интровертированные сексуальные влечения, но и интрапсихические эквиваленты действительности, выходящие за рамки сексуальности. Если исходить из генетического понимания либидо, то следует признать правоту Э. Блейлера, отклонившего почерпнутое из учения о неврозах понятие аутоэротизма и заменившего его понятием аутизма как более адекватно соответствующего представлениям о больных, страдающих ранним слабоумием.

При этом Юнг также признал неправильным свое прежнее, сделанное им в статье «Критика работы Э. Блейера “К теории шизофренного негативизма”», уравнивание аутизма Блейера и аутоэротизма Фрейда. Если учесть, что в 1910 году он отошел от Блейера (по крайней мере, так он писал об этом основателю психоанализа), то своеобразное возвращение к своему прежнему учителю, который к тому времени стал настороженно относиться к психоанализу, было, видимо, продиктовано возможным разрывом с Фрейдом, в глубине души им ожидаемым и в то же время вызывающим тревожность.

Юнг полагал, что, в отличие от описательно-психологического, генетическое понятие либидо будет способствовать лучшему пониманию природы неврозов и заболеваний, связанных с ранним слабоумием, шизофренией. Он также считал, что введенное им расширенное понятие либидо было подготовлено предшествующими аналитическими работами и теми исследованиями цюрихской школы, благодаря которым в фантазиях психически больных были выявлены черты архаического образа мыслей. Обнаружились параллели между утверждениями, что в психике пациентов действенными являются не только индивидуальные проявления сексуальных влечений, но и десексуализированное либидо, порождающее общезначимые архаические суррогаты.

На последующих страницах второй части работы «Метаморфозы и символы либидо» не было столь прямой критики теории либидо Фрейда. Напротив, время от времени Юнг апеллировал к идеям основателя психоанализа, ссылался на его работы. Тем не менее в контексте обсуждения инцестуозности, включающем в себя обильный мифологический материал, он высказал ряд соображений, не совпадающих с представлениями Фрейда. Во всяком случае, пересматривая взгляды на теорию либидо и психоаналитическое понимание инцестуозности, он уже не прибегал к таким резким характеристикам, как «волюнтаристические формулировки».

Так, Юнг выступил с идеей, что в психологическом отношении инцест не связан слишком сильно с сексуальным желанием, а имеет скорее символическое значение. В основе инцеста лежит не влечение к половому акту, а своеобразное стремление возвратиться под родительскую защиту и вновь очутиться в материнском лоне. Точно также и запрет на инцест имеет значительно большее значение, чем предотвращение кровосмесительных связей. Этот запрет приводит к тому, что незаметно либидо достигает духовности.

Говоря об инцесте, Юнг замечал:

«Инцест для меня лишь в отдельных случаях представляет собой буквальное отклонение. В большинстве же инцест нагружен в высшей степени религиозным содержанием, почему, собственно, эта тема играла такую важную роль во всех космогониях».

Что касается сексуальности вообще, то, с точки зрения Юнга, она должна рассматриваться не столько в ее биологическом смысле, сколько в качестве определенного символа, поскольку сексуальные фантазии больных и сексуальный язык сновидений – это регрессивные феномены, а «сексуальность бессознательного – не то, чем она представляется: это лишь символ». Точно также и сексуализму невроза не следует придавать большого значения, а надо на него смотреть как на фантазию и символическое возмещение ранее существовавшего приспособления к жизни.

Критика Юнгом фрейдовского понятия либидо воспринималась подчас некоторыми психоаналитиками в плане того, что он стал умалять значение сексуальности в жизни человека. В связи с этим ему пришлось прояснять свою точку зрения по этому вопросу:

«Люди впадают в широко распространенную ошибку, думая, будто я недооцениваю значение сексуальности. Напротив, в моей психологии она играет большую роль, будучи существенным, хотя и не единственным, выражением психической структуры. Но я видел свою задачу в том, чтобы от ее индивидуального значения и от ее биологической функции выйти к духовным аспектам и объяснить ее нуминозное содержание – то, что так манило Фрейда и чего он не смог понять».