Психоанализ не продается

Осенью 1920 года Фрейд написал письмо своему племяннику Эдварду Бернайсу, который в то время проживал в США. В этом письме он выразил желание подготовить несколько доступных статей о психоанализе для какого-нибудь солидного журнала.

Бернайс переговорил с руководством журнала «Космополитэн мэгэзин», которое предложило Фрейду тысячу долларов за первую статью. Однако вместо предложенных основателем психоанализа тем, типа «Не используйте психоанализ в целях полемики», ему хотели навязать такие темы, как «Роль жены в доме» и «Роль мужа в доме».

Получив соответствующее предложение, Фрейд был сильно разгневан, возмущен, оскорблен и ответил отказом. После этого случая он вообще не откликался на подобные предложения, и все попытки со стороны различных изданий или компаний соблазнить его большими деньгами, но поступиться своими принципами оказывались безуспешными.

Летом 1924 года Фрейд ответил отказом на предложение штатного сотрудника «Чикаго трибьюн» Селдза приехать в Чикаго, осуществить психоанализ двух студентов, которые совершили убийство четырнадцатилетнего мальчика, и дать экспертное заключение по этому поводу. За эту услугу ему предлагали заплатить двадцать пять тысяч долларов или любую сумму, которую он запросит. Предполагалось, что основатель психоанализа даст научное подтверждение тому, что молодых убийц не следует казнить.

В своем письме Селдзу Фрейд написал:

«В ответ могу сказать, что не рассчитываю, что буду в состоянии дать экспертное мнение об этих лицах и их деле, так как относительно него могу руководствоваться лишь газетными отчетами и не имею возможности провести личное расследование».

В том же году голливудский кинопродюсер Сэмюэль Голдвин обратился к Фрейду с предложением сотрудничества в создании фильма, изображающего любовные сцены исторических персонажей, включая Антония и Клеопатру. За это сотрудничество ему предлагали заплатить сто тысяч долларов, что по тем временам было довольно большой суммой. Но Фрейд решительно отказался от подобного предложения.

В 1925 году немецкий режиссер Ганс Нойман предпринял попытку привлечь Фрейда к участию в работе над научно-популярным фильмом о психоанализе. Основатель психоанализа отклонил данное предложение.

С подобной просьбой обратились к Абрахаму, который в то время был президентом Международной психоаналитической организации. Абрахам полагал, что будет лучше, если консультантом подобного фильма будет психоаналитик-профессионал, чем какой-нибудь дилетант.

Фрейд не одобрил эту идею, поскольку считал, что формат фильма не позволяет адекватно отразить психоаналитические идеи. Вместе с тем он не наложил вето на то, чтобы Абрахам выступил в качестве консультанта при создании фильма о психоанализе.

Научно-популярный фильм о психоанализе «Тайны души» был снят и показан в кинотеатрах ряда столиц мира. Он сопровождался рекламой, что данный фильм снят «при участии Фрейда». Естественно, это вызвало недовольство со стороны основателя психоанализа. Но он уже ничего не мог поделать.

Литературная премия имени Гёте

Заслуги Фрейда в становлении и развитии психоанализа были настолько очевидны для некоторых его сторонников и почитателей, что среди них стали ходить разговоры о необходимости присвоить ему Нобелевскую премию.

В 1927 году врач Георг Гроддек, с которым дружил основатель психоанализа и который в одной из своих работ использовал термин «Оно», первым предложил идею выдвинуть Фрейда на соискание Нобелевской премии. В 1928 году это предложение было поддержано Генрихом Ментом и Стефаном Цвейгом и в виде проекта подано в Стокгольм Марией Бонапарт и Томасом Манном.

Основатель психоанализа не был столь наивным, чтобы не понимать, что предпринимаемые в этом направления усилия со стороны отдельных лиц обречены на провал, поскольку у психоанализа было немало противников. Тем не менее, нуждаясь в материальных средствах, он как бы против своей воли начинал подчас надеяться на Нобелевскую премию.

Фрейд говорил, что хотел бы получить Нобелевскую премию исключительно из-за денег. Но, надо полагать, в душе он надеялся, что данная премия явилась бы официальным признанием его заслуг в области науки.

В одном из писем Шандору Ференци Фрейд заметил:

«Присуждение Нобелевской премии Барани, которого я отказался взять своим учеником несколько лет тому назад, так как он казался мне слишком ненормальным, возбудило во мне печальные мысли о том, насколько беспомощным является человек в достижении уважения толпы. Вы знаете, что для меня это было бы только вопросом денег и, возможно, также средством раздражения некоторых из моих сограждан. Но было бы смешно ожидать такого знака признания, когда даже 7/8 человечества выступает против меня».

Как бы там ни было, но в его дневнике, который Фрейд начал вести в 1929 году, одна из первых записей касалась Нобелевской премии. Он пометил, что ему не дали Нобелевской премии. Аналогичная запись была сделана им и в 1930 году.

Перед восьмидесятилетием основателя психоанализа Ромен Роллан, Мария Бонапарт и Томас Манн вновь ходатайствовали перед комитетом по Нобелевским премиям о выдвижении Фрейда на соискание данной премии.

На очередную попытку Стефана Цвейга, предпринятую им в 1938 году с целью присуждения Фрейду Нобелевской премии, основатель психоанализа ответил:

«Не слишком трудитесь по поводу химеры Нобелевской премии. Слишком очевидно то, что я никогда ее не получу. У психоанализа есть различные очень сильные враги среди тех людей, от которых зависит присуждение этой премии, и никто не может рассчитывать, что я продержусь до тех пор, когда они изменят свое мнение или умрут. Поэтому, хотя было бы желательно иметь деньги после того вымогательства, которому меня подвергли нацисты в Вене, и из-за бедности моего сына и зятя, Анна и я согласились, что одному человеку нельзя иметь все, и пришли к решению, что я отказываюсь от этой премии, а она – от поездки в Стокгольм, чтобы ее привезти … Возвращаясь вновь к Нобелевской премии: вряд ли можно ожидать, что официальные круги пойдут на такой провокационный вызов нацистской Германии, каким явилось бы присуждение мне этой премии».

Фрейд так и не получил Нобелевской премии.

Но в 1930 году он был удостоен литературной премии имени Гёте. Подобное признание его заслуг в области психоанализа было, разумеется, приятным для него, хотя он иронически заметил, что это большая честь, но, увы, небольшая сумма денег.

Размер полученной им премии составлял десять тысяч марок, которых хватило на то, чтобы покрыть расходы Фрейда во время его пребывания в Берлине, куда ему пришлось поехать для изготовления нового протеза.

Премия Гёте города Франкфурта-на-Майне – одна из самых почетных литературных премий Германии. Альфонс Паке, секретарь попечительского совета Премии Гёте, в письме Фрейду от 26 июля 1930 года подчеркнул:

«В строгой естественной манере, и в то же время смело интерпретируя созданные поэтами метафоры, Ваше исследование открыло доступ к движущим силам души и тем самым представило возможность основательно понять происхождение и структуру многих форм культуры и лечить болезни, ключом к которым врачебное искусство до сих пор не обладало. Впрочем, Ваша психология взбудоражила и обогатила не только медицину, но и мир представлений художника и духовника, историографа и воспитателя… Подобно тому как, по Вашим собственным словам, самые ранние истоки Ваших научных исследований восходят к лекции о сочинении Гёте «Природа», так и в последних работах присутствует оплодотворяемая Вашей манерой исследования, словно бы мефистофелевская тяга к срыванию всех завес – неизменный спутник Фаустовой ненасытности и благоговения перед таящимися в бессознательном художественно-созидательными силами. Мы в равной степени чествуем Вас и как ученого, и как писателя и борца, который в наше взбудораженное острыми проблемами время словно бы напоминает самые деятельные стороны Гётевской сути».

По случаю присуждения ему литературной премии имени Гёте Фрейд подготовил речь, в которой не только выразил благодарность за подобную честь, но и высказал ряд соображений, связанных с психоанализом. Поскольку в силу состояния здоровья сам он не мог присутствовать на торжественной церемонии вручения ему данной премии, то эта речь была зачитана его дочерью Анной Фрейд в доме Гёте во Франкфурте 28 августа 1930 года.

Одно из соображений Фрейда в этой речи звучало следующим образом:

«Думаю, Гёте не отверг бы, как многие наши современники, психоанализ за его неприемлемый образ мыслей. Он сам в некоторых случаях приближался к психоанализу, а в его представлениях было много такого, что мы с той поры сумели подтвердить, а некоторые взгляды, из-за которых нас подвергли критике и насмешкам, казались ему само собой разумеющимися».