Суфражистки

Но жили в то время и другие женщины, не столь изысканные и утонченные, но умные и сильные. Их называли суфражистками или феминистками. К сожалению, к настоящему времени смысл этого термина совершенно искажен. Не удосуживаясь заглянуть в словарь, невежественные люди называют феминистками озлобленных муженаневистниц, хотя изначально это значило совсем другое.

В большинстве европейских стран в XIX веке права женщин были примерно такими же, как у детей: закон не рассматривал женщину как самостоятельную личность, а лишь как принадлежность своего супруга, его одушевленное имущество. Муж нес ответственность за свою жену, и должен был по закону ее защищать, а жена обязана была повиноваться ему во всем. Замужняя женщина не имела права владеть собственностью, вести дела или заключать сделки. Доходило до курьезов: когда воришка стянул кошелек у миссис Миллисент Фосетт, обвинение было сформулировано следующим образом: «Кража у Миллисент Фосетт кошелька с 18 фунтами 6 пенсами, являющегося собственностью Генри Фосетта». Получалось, что леди сама присвоила чужой кошелек.

Женщины не имели права голосовать да и вообще высказывать свое мнение по общественно важным вопросам. Нормы приличия предполагали, что жена всегда и во всем соглашается с мужем – главой семьи.

Иные могут задать вопрос: ну а зачем прекрасным леди это избирательное право? И без него можно жить. И разве не проще переложить все дела на плечи «сильного пола»? Пусть мужчины в поте лица заботятся о благополучии семьи, в то время как женщины посвятят себя домашнему очагу.

Конечно, дело не только в возможности прийти в определенный день на избирательный участок и бросить бюллетень в урну. Не вызывает сомнений, что законы всегда выражают интересы тех, кто их принимает. Ну а коли принимали законы исключительно мужчины, то о правах прекрасной половины человечества они попросту забывали.

Примеры? Их множество!

По закону, все заработанные женой деньги принадлежали ее мужу. Так, некая портниха, всю жизнь содержавшая своего непутевого муженька-алкоголика, после его смерти с ужасом узнала, что ее ателье и все скопленные ею деньги он завещал своим незаконнорожденным детям, оставив ее прозябать в нищете. Ведь по закону и ателье, и капитал принадлежали мужчине!

Другая брошенная мужем женщина принялась зарабатывать стиркой белья. Заработок она хранила в банке. Муж вернулся и снял все деньги с ее счета: это было его законным правом.

Актрису Джулию Гловер также бросил муж, несмотря на то что у них были дети. Сильная талантливая женщина сделала карьеру и через несколько лет блистала на сцене. Муж объявился и через суд потребовал, чтобы ее гонорары выплачивались ему. Выразив сожаление, судья вынес решение в пользу мужа: его права защищал закон.

Красавица и феминистка Каролина Нортон тоже пострадала от злобного тирана-мужа. Он избивал ее, отбирал заработанные деньги, увез их совместных детей к своей родне в деревню и не давал матери видется с ними. Из-за плохого присмотра мальчик поранился, заболел столбняком и умер. Матери даже не сообщили об этом!

Каролина придумала оригинальный и совершенно законный способ мести: она намеренно делала долги, одеваясь у самых дорогих портных и скупая драгоценности. Ведь по закону все ее долги был обязан выплачивать супруг! К нему, а не к ней периодически заявлялись приказчики, требуя оплаты счетов.

Возможно, именно нежелание платить долги своих не в меру расточительных жен привело к тому, что в 1870 и в 1882 годах английский парламент принял Акты, позволившие замужним женщинам распоряжаться своими заработками и некоторой собственностью, включая долги.

Но оставалась еще одна проблема: опека над детьми. Рожденный в браке ребенок фактически принадлежал своему отцу. Исключительно супруг решал, чему обучать детей, да и обучать ли вообще, где им жить, сколько тратить на их содержание. При разводе или раздельном проживании ребенок оставался с отцом или с опекуном, опять же назначенным отцом. Даже в завещании муж имел право назначить своим детям опекуна, не доверяя это супруге: априори считалось, что женщина глупее мужчины и не справится с воспитанием детей.

Усугубляло этот кошмар и то, что в женское образование правовая грамотность не входила, и наивные бедняжки зачастую даже не подозревали, что ждет их в случае конфликта в супругом. Они могли рыдая приводить самые убедительные доказательства жестокости своих мужей или их безнравственного поведения, отсутствия у них отцовских чувств – все было бесполезно.

В случаях домашнего насилия закон обязательно оказывался на стороне супруга: избитой женщине обычно объясняли, что она сама виновата, неправильным поведением провоцируя гнев мужа. Такой «провокацией» в суде мог быть признан ее отказ отдать мужу-алкоголику последние деньги, отложенные на еду. Ведь женщина обязана была быть привлекательной, элегантной, доброжелательной, покорной. Спорить, настаивать на своем считалось недопустимой вольностью.

Женскую слабость, ее зависимость от «сильного пола» подчеркивала и мода того времени: тугие корсеты, обилие нижних юбок, пышные оборки из мнущихся тканей чрезвычайно затрудняли передвижение. Леди могла передвигаться лишь мелкими семенящими шажками, сидеть, сдвинув коленки, а будучи в гостях, есть и пить лишь самую малость и очень аккуратно: не дай боже капнешь на платье. Или произойдет еще больший конфуз: понадобится посетить туалет. А общественных туалетов для женщин долгое время вообще не существовало, хотя мужские появились в начале 1850-х.

Зачем приличной женщине далеко уходить от дома, считали мужчины? Какие у нее могут быть дела? Мысль о том, что леди будет задирать юбку где-то, кроме своей спальни, вызывала шок. Поэтому, выезжая куда-либо, дамы предпочитали не пить целый день и страдать от жажды, нежели оказаться в неловком положении. По причине обезвоживания и затрудненности дыхания из-за корсета они часто падали в обморок, давая мужчинам повод порассуждать о женской слабости.

Такое положение удовлетворяло далеко не всех! Женщины устраивали демонстрации, пикеты, митинги – применяли мирные методы борьбы. «Мы не станем подчиняться законам, в принятии которых мы не участвовали, и власти, которая не представляет наших интересов» – таким был их лозунг.

В 1911 году во время переписи населения в Великобритании суфражистки покинули на одну ночь свои дома, бойкотируя происходящее. Лозунгом мероприятия было: «Если женщины не принимаются в расчет, то и считать их не надо».

Другим популярным лозунгом стали слова Олимпии де Гуж: «Если женщина может взойти на эшафот, то она имеет право взойти и на трибуну!» Ведь законы того времени, лишая женщин правоспособности, в полной мере признавали за ними ответственность за совершеные преступления. А это было по меньшей мере нелогично!

Движение за права женщин распространилось в основном в Англии и США. Символом суфражисток стало определенное сочетание цветов: зеленый-белый-фиолетовый. Выбор не случаен, он произошел от слогана Give Woman Vote (Green + White + Violet – зеленый, белый и фиолетовый). Чтобы четко обозначить свою принадлежность к союзу, суфражистки стали носить платья из белой тонкой ткани с фиолетовой и зеленой отделкой.

Кроме того, многие из них шокировали общество, избавляясь от корсетов. Естественные очертания женской фигуры, не приукрашенные жесткой утяжкой, вызывали негодование журналистов и политиков. Журналы охотно публиковали карикатуры на феминисток, намеренно подчеркивая физические недостатки этих женщин. В ответ феминистки выпускали свои агитационные рисунки, такие как «Как низко может пасть мужчина и не лишиться избирательного права и как высоко может подняться женщина – и тем не менее этим правом не обладать». Карикатура высмеивала мужские пороки: пьянство, склонность к насилию, непорядочность, – и возвеличивала женские роли в обществе: сиделка, медицинская сестра, учительница, мать.