Огнемет Бэллы

Участница моего выездного семинара в Алматы решила пройти у меня личный анализ по скайпу. Она работает интуитивно, забывая о сеттинге, потом оказывается, что не сделала, что хотела. Ее мама училась очень хорошо, должна была окончить рыбопромышленный техникум с отличием. Но бабка выдала ее замуж. Папа пообещал маме, что отпустит ее закончить техникум, но не отпустил. Мама внушала дочерям не спешить замуж. Отец запрещал матери работать, а сам работал очень много, мало бывал дома. Отец был очень умным, но не получил образования, подчеркивал необходимость его – чтобы не пришлось так трудиться, как ему. Он учил не огорчаться, если кто-то превосходит тебя.

Бэлла была четвертым ребенком из шести детей. Когда ей был 1 год 3 месяца, родилась сестра. Через стенку жила тетя, которая взяла Бэллу к себе. Тетя любила Бэллу больше всех. Один из ее братьев сказал ей, что она дочка тети. Бэлла спросила: «Мама, я твоя дочка?» Мама со смехом ответила ей: «Не говори глупостей!» Когда Бэлле было 5 лет, тетя вышла замуж и уехала с мужем на его родину. Она звала Бэллу с собой, но Бэлла не захотела. Она надеялась стать для матери такой же любимой, как ее браться и сестры. В 12 лет Бэлла спросила маму, почему та не любит ее так, как других своих детей. Мама посадила ее на колени и показала 5 пальцев: все одинаково родные.

Бэлла болела больше всех детей. Мать в это время специально готовила для нее все, что та попросит. Бэлла радовалась приходу маминых подруг, которые рассказывали об успехах Бэллы. Мама не хвалила ее за хорошие оценки и общественную работу. Она считала опасным хвалить детей, особенно девочек.

В 17–18 лет Бэлла отвергала ухаживания молодых людей, считая себя некрасивой. Она вышла замуж в 23 года студенткой пединститута за русского мужчину намного старше ее. Ее родители по сельской традиции были против брака с иноверцем. Обстоятельства мешали им встретиться. Мать спрятала его телеграмму о приезде. Бэлла рассказывает эту историю монотонно, как кейс на супервизии. Я интересуюсь ее реакцией на мамин поступок. На нее нападает кашель, исчезает голос. Я извиняюсь, что перебил без разрешения, и Бэлла продолжает.

Она стала отличником просвещения, издала методичку, имела много грамот, но стеснялась этого. Переехала в Ханты-Мансийск, родила сына, первые два года провела с ним в больницах. Она стала давать открытые уроки, через несколько месяцев ее заметили, пригласили в Москву в институт национальных школ, но она не могла оставить маленького сына и не представляла, как будет жить с ним в Москве. Но больше всего она сомневалась в своих возможностях.

У Бэллы появилась аллергическая сыпь и бронхит. Она решила сменить климат, развелась с мужем и уехала на Кавказ. Сын заменил ей отца. В пять лет он укрывал ее своим одеяльцем. Отбирал у нее тяжелую сумку и бил ее: «Гадкая сумка, маме тяжело из-за тебя!» и нес ее сам. Настоящий мужчина. В 12 лет он уже все делал по дому, стал мастером на все руки, как ее отец. Она тоже все это умеет.

В Нальчике Бэлла заведовала методическим кабинетом в отделе народного образования. Она жила без мужа с 7-летним сыном, у родственников денег никогда не просила, как учил отец. Он никогда не пользовался помощью родственников. Бэлла долго не допускала мысли о замужестве. Второй муж ухаживал за ней семь лет и подкупил своей нежностью и вниманием. Когда они жили в России, он был общительным, открытым. А здесь ни с кем не общается.

Муж добрый, преданный, любящий. Она испытывает к мужу глубокое уважение, признание за заботу и внимание. Ей с ним удобно, но он не деловой. Поэтому не вызывает страсти. Бэлла доминирует в семье, считая себя более опытной и знающей, чем муж, не дает ему реализоваться. Он все терпел, когда она собиралась уходить от него. У него начался диабет, он на диете. Он против анализа их отношений. Он ее любит и счастлив, хотя она его лишь терпит. Когда она признает это, он огорчается. От этого брака у нее дочь 24 лет.

Вторая сессия. За 10 минут до начала в чате появляется предложение Бэллы начать, если я не занят. Я отказываюсь, и она соглашается соблюдать сеттинг. В начале сессии связь прерывается. Я звоню Бэлле сам. Оказывается, она выключила камеру. Соглашается включить. Бэлла отмахивается от кого-то. Это муж показывает что-то вкусненькое. Она сказала ему, что у нее будет сессия, но не предупредила, чтобы ни в коем случае не беспокоил. Он часто звонит ей на работу, мешает, если она не строго предупреждает.

Я благодарен ее мужу: он сыграл роль сопротивления. В конце прошлой сессии я коснулся роли отца в установках Бэллы на отказ от помощи. Она забыла, что следующая сессия будет уже завтра, а не послезавтра. Говорит, что без предоплаты ей будет очень неловко продолжать работу. Такое обоснование отказа от работы выглядит как требование морали, но в контексте сопротивления можно предположить поиск рационального объяснения иррационального поведения.

Бэлла тоже подумала, что это связано с каким-то ее сопротивлением. Последняя неделя у нее была очень напряженной. Она провела большой трехдневный тренинг с группой в 25 человек… Могло ли это напряжение спровоцировать забывание? На прошлой сессии она забыла рассказать о необычно ярком сне. Она находилась в темном подземелье с низким сводчатым потолком у канала с мутно-желтой водой. Люди спокойно купаются там. Она вошла в воду, но испугалась быстрого течения и выскочила. Вода стала сильно прибывать, переливаться через бордюр. Она поняла это как угрозу и отошла. Вода стала быстро отступать. Она не может управлять обширным потоком информации. Темнота непредсказуема, пугает.

Полгода назад она вспомнила такой же яркий сон, который увидела в 12 лет. Май, лунная ночь, цветут вишни. Она тогда жила в деревне на Кавказе. Во сне она видит крестный ход. Впереди идут старцы в белых рубахах, за ними толпа, все в белом. От них веет угрозой. Жуткая тишина. Бэлла вышла за калитку и вдруг обнаружила, что на ней нет одежды. Она в ужасе убежала.

К ним тогда приезжал юнгианец, рассказывал о работе со снами. Ей приснилось, что страшная темная сила в виде плазмоидного существа пожирает людей. Ей страстно захотелось спасти их. Она вспомнила, как может это сделать. Направила на этот сгусток свою руку, из которой бил луч. Сгусток стал съеживаться. Потом он появился в другом месте, она повторила эту процедуру с тем же эффектом. У нее возникла мысль: «Я могу противостоять».

Во сне рука Бэллы превращается в огнемет. Ей вспоминается, как строгая мама грозила пальцем. Сгустки напоминают ей сперму. Для Бэллы эякуляция – это плевок мужчины в душу женщины. Она противостоит зову пола, выжигая скверну. Охотница Диана противостоит Бесу с помощью огненных стрел – символического фаллоса.

Месячные у Бэллы начались рано, в 12 лет. Она тогда испугалась неуправляемой женской силы. Страх в сновидениях такой же. Ее очень тянуло начать личную терапию. Но если вытащить на поверхность тему любви, многое придется менять в своей жизни. В начале ее второго брака у нее было желание разойтись, потом оно повторялось. Но было жалко хорошего человека. Она брала на себя решение всех проблем, муж называл ее матерью. Приезжий психотерапевт спросил ее о психологическом возрасте мужа. Она оценила его в 14 лет. Он посоветовал общаться с ним, как с подростком.

Последнее время она дает мужу больше свободы, запретила ему называть себя мамой. Теперь он ведет себя на 25 лет. Ему 62, ей 63. Он на пенсии 2 года. Она оформила пенсию 5 лет назад, но не снимает деньги со счета. Она чувствует себя 40-летним человеком, такой ее воспринимают на тренингах. Но как женщина она – 90-летняя старуха. Один клиент не пришел на сессию и позвонил, что не может справляться со своей страстью. Через несколько лет он женился на женщине, похожей на нее. А тогда она была ошарашена – ведь она ничего не замечала. У них слишком большая разница в возрасте, к тому же она четко соблюдает профессиональные границы.

Она всегда соблюдала строгий образ жизни, как ее родители. В семье было табу на сексуальность. Когда она вышла замуж за первого мужа, она ложилась только в пижаме и запрещала ему смотреть на себя без одежды. Он изменил ей, и она с облегчением развелась с ним.

Третья сессия. Точно в назначенное время спрашивает, можно ли начать. Я предлагаю больше не спрашивать. Молчит. Чего-то ждет? Бэлла встает, закрывает дверь. Возвращается, садится. Долго молчит. Я мягко повторяю вопрос.

– Чего я жду от вас?.. После сессии у меня было смятение, потом появилось непонятное раздражение… против мужа. Муж выполнял мое поручение, постоянно приставая ко мне: почему сегодня, нельзя ли завтра и т. п. Я объяснила ему, что он злится на меня и провоцирует на ссору. Это потому, что его привязанность ко мне прошла, она была иллюзией. И нечего тут обсуждать. На следующий день он перестал нервничать и переспрашивать.

Связь прерывается. Через 5 минут я дозваниваюсь. У Бэллы упал Интернет. У нее звонит телефон, она отвечает, и связь опять прерывается. Я жду пару минут и снова дозваниваюсь до нее. Ей звонил сын, он все сделал, отец может забрать. Она договорись со своим партнером вопреки обыкновению устно, он забыл о договоре и уехал в командировку. Пришлось срочно подключать мужа и сына. А тут еще пошли семинары, она была в цейтноте. Хотя можно было бы на них не ходить. К тому же она зачем-то набрала очень трудных клиентов. Одного не смогли вылечить мировые корифеи, но его жена уговорила, что Бэлла ему сможет помочь.

Она решила заглянуть со мной туда, куда запретила себя смотреть. И рассыпалась ее иллюзия, что можно сохранить прежние отношения в своих глазах и глазах окружающих. Ведь она вышла замуж по расчету. Она не любила и не любит мужа. Но изменить ему не сможет – возраст и честность мешают.

Она не может увидеть в нем мужчину. В него было влюблено много женщин, но он собрался жениться только в 35 лет. За неделю до свадьбы увидел Бэллу и оставил невесту. Он курил, она сказала ему, что ей неприятно с ним целоваться, и он в то же день бросил курить. Она увидела его пьяным и сказала, что ей было неприятно видеть его таким, и он перестал пить. Он приносил ей среди ночи мороженое, если ей вдруг его хотелось. Всегда встречал и провожал ее.

После первого развода она 10 лет была одна. Она мечтала о добром заботливом мужчине. Муж оказался таким. Но, в отличие от ее отца, он не обращал внимания на бытовые мелочи. У отца все было в идеальном порядке. Она умела это не хуже отца, не доверяла мужу, все чинила сама. Счастье не для нее. Когда мама увидела ее в первом браке плачущую, она увезла ее к себе. Бэлла манипулирует мужем, чтобы сохранить независимость и контроль.

Бэлла отвлекается на налаживание гарнитуры. После прошлой сессии два дня что-то ворочалось в груди, потом снова зашевелилось после приема нарциссической клиентки. Бэлла стала соперничать с ней, умничать, допрашивать. Бэллу сердило, что клиентка не соглашается с ней, не слышит ее. Бэлла поняла, что клиентка упорно лжет себе, не хочет увидеть «истинную» картину. Клиентка ушла недовольная. Если и придет еще, то потому, что Бэлла все же ей сочувствовала. На этом держатся ее многолетние отношения с клиентами.

Бэлла теперь понимает, что с мужем вела себя по принципу: я всегда права. Она пыталась приструнить его. Он простодушный, и ей нравится разыгрывать его – он ей верит, как ребенок. Ей симпатичнее Санчо, чем Дон Кихот. У них маленькая городская квартира, тесно, они натыкаются друг на друга. Куча ее оргтехники, названивают телефоны, родственники, клиенты, рядом ее офис. Муж теряется, нервничает. Он часто ездит в их загородный дом, чтобы присматривать за ним. Там его владения, там он ведет себя с ней как галантный рыцарь. Она у него в гостях, отключает телефон, расслабляется, отдает себя в его руки. Он кормит ее, все делает на участке. Без нее он ничего не делает.

Два года назад муж отравился. В больнице ошибочно поставили диагноз цирроз печени. Ее очень испугала мысль о его смерти. Она боится признаться, что нуждается в нем. Она долго переживала открытие, что обманывала себя. Ей не хотелось ни с кем разговаривать, потом на душе потеплело. Если бы она ответила на любовь мужа, их отношения стали бы гармоничными и счастливыми. Ее стало меньше раздражать, что он переспрашивает, уточняет, названивает ей – вдруг не угодит ей, «мамочка» рассердится.

Она прошла бы психоанализ ради дочери – та унаследовала ее программу. Тоже прогоняет всех мальчиков, а ей уже 24. У Бэллы внутри отец никого не подпускает к ней, а дочь ей подражает. Я прошу Бэллу помочь мне определиться с целью работы. Она считала, что мы уже работаем. Она надеялась, что все поймет, и этого будет достаточно. Да, ее клиенты приходят к ней годами и остаются прежними. Привязываются к ней. – Ее устроила бы такая перспектива нашей работы?

Связь прерывается, на этот раз мне не удается дозвониться. Через несколько дней я получил письмо.

«Здравствуйте, Геннадий Владимирович. Решила написать Вам о том, что стало меня беспокоить после последней сессии. Первые две сессии конкретно продвинули меня в понимании себя и в отношениях. Я настроилась на длительную работу, но после последней сессии что-то изменилось. Мне расхотелось продолжать анализ. Вы, конечно, определите это как сопротивление невроза. Попробую объяснить:

1. У меня возникло такое впечатление, что вы меня конфронтируете. Я услышала в Вашем вопросе нотки раздражения в Вашем голосе, и мне в начале сессии даже показалось, что Вы не очень были настроены продолжать со мной дальше анализ. Особенно, когда вы проявили недовольство тем, что я чего-то жду от Вас.

2. У меня возникло не только разочарование, когда вы сказали, что мы только начинаем работать, но и какая-то досада на вас. Но я не позволила этому чувству выйти наружу – как же, уважаемый гуру сказал, значит, не имеешь права оспаривать и возражать, как в детстве не смела подвергать сомнению никакие действия отца. Это было табу. Отец всегда прав.

3. Разбираясь со своим внутренним сопротивлением и даже раздражением, я поняла, что в Вашем лице я видела отцовскую фигуру, которая недовольна мною, и моя непереработанная в свое время агрессия к „плохому папе“ выразилась в этом моем нынешнем смятении. А мне очень хотелось получить одобрение „хорошего папы“. Мой нарциссизм был уязвлен неудавшейся попыткой получать руководство и одобрение от „хорошего папы“. Типичная реакция переноса.

Я хотела выйти из анализа без объяснений, сославшись на материальные затруднения, но я отмела этот вариант, потому что это означало солгать, а главное, потому, что не высказав того, что думаю, я свела бы все достигнутое к нулю. Надо было позволить себе нарушить табу. Я очень благодарна и признательна Вам, Геннадий Владимирович, за работу со мной. Всего Вам самого доброго. С уважением, Бэлла».

Сексуально озабоченный или неудовлетворенный психолог вытесняет эротические импульсы, неадекватно реагирует на собственные сексуальные влечения, спровоцированные сексуальными проявлениями клиентов. Такой психолог, как Бэлла, вряд ли сможет понять интимные проблемы своего клиента и будет лишь упрекать его за «инфантильное» поведение. Страх психолога перед чувственно-сексуальными проявлениями клиента мешает последнему проявлять свои любовные требования в переносе. Независимо от того, будет ли психолог, которому приходится бороться с такими трудностями у себя самого, сознательно соглашаться с этим или отрицать, клиент ощутит бессознательное отрицание и отвержение сексуальности психологом и вследствие этого не сможет устранить свои собственные сексуальные торможения.

Учительницу младших классов спросили, любит ли она свою работу.

– Очень люблю! Если бы еще не эти сукины дети!