Книга: Буферная Зона. Обитель Мрака

Назад: Часть первая Начало конца

Дальше: Часть третья Взгляд из бездны

Часть вторая
Эвентрация реальности

1

– Мутанты ушли?

– Ушли.

– Проверь!

– Да ушли, говорю! Чисто.

– Ладно.

– Лелик, ты как?

– Нормально, – голос парня звучал сдавленно.

– Поднимите этого.

Рухнувшего без сознания незнакомца подняли и привели в чувство – просто отхлестали по щекам.

– Я нормально… нормально… – забормотал тот.

– Чего упал? Плохо? Болеешь? Эпилептик? – с пристрастием начал допытывать Клим.

– Нет, просто слабость еще. Ранен был, сейчас уже лучше.

– Ты кто такой? – спросил Клим у незнакомца.

Видок у мужчины был еще тот. Весь оборванный, одежда в крови, глаза навыкате, дикие. Сумасшедший? Климу попадались раньше такие. Парни из соседней бригады говорили, что психоневрологический диспансер одним из первых, когда Зона расширилась до границ города, оставили без присмотра. Вот психи оттуда и побежали. Да только суровая зима в первые же дни проредила больных, а этот, видимо, выжил.

– Кто такой? – повторил вопрос Клим.

– Я… – произнес мужчина и вдруг задумался, немигающим взглядом уставившись на оружие. А потом, словно проснувшись, встрепенулся, рванулся к Климу. – Вы должны мне помочь!

– Стоять! – крикнул Саня, наводя автомат на безумца.

– Без глупостей, – мягко произнес Клим.

Мужчина замешкался, увидев наставленное на него дуло, потом улыбнулся.

– Вы неправильно поняли. Я не хотел…

– А ну стой на месте! – Саня вновь пригрозил автоматом. – И руки вверх! Это что у тебя? Небось, гранатомет какой-то? Положил аккуратно на пол и толкнул мне. Вот так. Хм, и вправду труба пылесоса. Клим, он больной по ходу какой-то.

– Я не больной…

– Не дергайся! Клим, что скажешь?

– Ты помощи просил? – спросил Клим, внимательно глядя на парня. – Чего хотел?

– Мою дочь похитили… Меня едва не убили… я выжил… мне бы… – сбивчиво начал пояснять тот.

– Ладно, потом расскажешь, на базе, – произнес Клим, оглядывая помещение на наличие спрятавшихся мутантов.

– Что?! – вытянулся в лице Санька. – Ты его на базу собрался тащить?!

– А почему нет? Он – человек. Ему нужна помощь. Добровольный Союз помогает всем, кто просит помощи.

– Да он же…

– Какой?

– Ладно. Забудь, – нехотя согласился Санька. Глянул на Лелика, бледного как привидение, вновь спросил: – Ты как?

– Нормально, – кивнул тот, вытирая пот со лба и поправляя съехавшую на макушку шапку. – Я бы их уложил, не успел просто.

Санька хмыкнул.

– Че ты лыбишься? – наградив парня колючим взглядом, прошипел Лелик.

– Уложил бы их? – не скрывая усмешки, спросил тот.

– Да! А ты хочешь проверить?

– Так, хватит препираться, – поняв, к чему может привести спор, произнес Клим. Разлад в команде на боевом задании ему совсем ни к чему. – Мы сюда за информацией пришли. Вот и давайте добывать ее. Санька, на тебе – оборвыш.

Клим кивнул на незнакомца.

– А чего сразу я?

– Отставить разговорчики! – рявкнул Клим и, повернувшись к парню, спросил: – Тебя, кстати, как зовут?

– Максим.

– Хорошо, Максим. Я – Клим. Это – Саня. Это – Лелик. Мы из Добровольного Союза Обороны. Тебя не тронем.

– Думаю, ему пофиг на наши благие намерения, – с сарказмом заметил Санька. – Он на мутанта с голыми руками, то есть с пылесосом, пошел, а мы ему вообще не начальники. Совсем отмороженный!

– Кстати, что это сейчас было? – спросил Клим, пристально глядя на Максима. – Говорил, что твоя дрессура. Ты с мутантами общаться умеешь?

– Общаться – это… громко сказано. Но тот вожак, кажется, меня понимал. И… не дал умереть, – старательно подбирая нужные слова, ответил Максим.

– Очень интересно, – нахмурился Клим. – Ладно, в лагере все подробнее обсудим. Ты держись нас, у нас тут кое-какое задание есть, нужно книги и документы по Зоне собрать, поэтому немного еще тут задержимся.

– Я знаю, где вам искать надо, – вдруг просиял Максим.

– Что?

– Ну, вы же сказали, что по Зоне нужны документы?

– Верно.

– Вы их в читальном зале не найдете.

– Откуда такая уверенность? – хмыкнул Санька. – Библиотекарь, что ли?

– Нет, но мой дед по отцовской линии работал здесь, правда, давно.

– И где же нам искать?

– В основном и читальном залах ничего не найдете. Тема слишком узкая, мало кто обращается, поэтому место выбрали подальше – ее надо искать в отдельной архивной комнате.

– Где она находится, знаешь? – спросил Клим.

– Знаю, – кивнул Максим.

– Тогда веди.

– Отведу, без проблем, только и вы мне помогите.

– Что ты хочешь?

– Помогите дочь вернуть.

– Ладно, – после некоторых раздумий произнес Клим. У него уже появились кое-какие мысли насчет незнакомца, только вот делиться с остальными он ими не спешил.

– Клим, братишка, ты чего? – шепнул Лелик. – У нас приказ от Ямина был же. А мы не тем занимаемся.

– Тем, – жестко ответил парень, с прищуром посмотрев на товарища. – Нам помогать надо людям, а не мимо проходить. У него дочь похитили, а ты хочешь в игнор его отправить? И чем ты лучше этих бандитов?

– Нет, я не в игнор, я просто… – растерялся Лелик.

– Никто не говорит, что мы прямо сейчас все бросим и будем дочь его искать. Поможем, но позже. Сначала одно дело сделаем, потом выясним на базе все обстоятельства случившегося, дальше по ситуации будем действовать.

– Хорошо, – покорно опустив голову, произнес Лелик.

– Ладно, Максим, веди нас, – обратился Клим к мужчине.

Тот огляделся, словно что-то вспоминая, потом махнул рукой.

– Сюда! Давно просто не был. Здесь должен быть проход для персонала. Ага, вот он.

– Постой. – Клим остановил парня. – Сначала мы. Проверить надо, на всякий случай. Лелик, глянь.

Быстро осмотрев коридор и убедившись, что он чист, проследовали дальше. Максим вывел группу к небольшой площадке, у дальней стены которой виднелась винтовая лестница вниз.

– Это архив, – пояснил парень, глядя на остальных.

– Там документы? – спросил Клим, с сомнением поглядывая на лестницу. Доверия она не внушала. Электричества давно нет, поэтому внизу наверняка темно. А темень очень любят мутанты и разные аномалии. Есть риск.

– Там, – подтвердил мужчина и пошел вперед.

– Нет, – остановил его командир группы. – Все не пойдем. Разделимся. Сначала спущусь я и Санька. Если все в порядке – следом пойдут ученые. Лелик, ты останешься с Максимом тут. Для подстраховки, если нам помощь понадобится, или тут, наверху, какая-то опасность вдруг возникнет.

Лелик спорить не стал и быстро согласился. Макс же напротив, возразил:

– Я тоже с вами. Архив очень большой, вы не найдете так сразу нужную информацию. А дед, когда меня после школы забирал, иногда брал к себе на работу. Я этот архив как свои пять пальцев знаю – облазил вдоль и поперек.

– Хорошо, – согласился Клим. – Пошли.

2

Лестница была крутой, неудобной, спускаться пришлось по одному. Ступеньки были измазаны чем-то липким, черным, и Клим, первым начавший спуск, едва не поскользнулся, в последний момент успев схватиться за перила.

– Твою мать! Осторожнее будьте, тут все в дерьме каком-то!

В архиве было темно, пахло плесенью, затхлостью и гнилью. Судя по эху, разлетающемуся далеко вперед, помещение было огромным.

– Фонарик у тебя? – спросил Клим у спустившегося Саньки.

– Сейчас, подожди.

Яркий луч света пробил темноту, открывая жуткую картину. Стеллажи с папками, документами, книгами были опрокинуты, прямо посреди комнаты лежал обглоданный скелет то ли собаки, то ли мутанта. В останках копошились черви.

– Будь внимательнее, возможно, тут остались те, кто сожрал этого, – шепнул Клим, поднимая оружие.

Саня кивнул.

– Посвети сюда! Проверю.

Беглый осмотр помещения не выявил ничего подозрительного, что могло бы представлять опасность.

– Чисто, – крикнул Клим остальным.

Вторая группа спустилась быстро, рассредоточившись у лестницы.

– Ну и бардак! – вздохнул Максим, оглядывая комнату.

– Куда теперь? – хмуро спросил Клим.

– Надо найти картотеку. Она справа стояла. – Максим осмотрелся, кивнул головой. – Вот она валяется. Что вас конкретно интересует?

Клим вопросительно посмотрел на ученых.

– Информация про Зону, – пояснил Борис, выйдя вперед. – Все, что есть: исследования, научные статьи, статистические данные. В особенности статистические данные.

– Понял, – кивнул Максим и принялся ковыряться среди разбросанных карточек.

– Саня, посвети ему!

– Чего так долго ковыряешься? – пробурчал Саня, подойдя к Максиму.

– Нет так все быстро, карточки перемешались. Хорошо, что еще не отсырело все, а то разлеплять бы пришлось.

– Ну, скоро там? – едва сдерживая раздражение, спросил Саня.

– Почти все, – ответил Максим, собирая в охапку нужные карточки и рассматривая каждую под лучом света. – Нам нужен стеллаж 4-ЗН, 5-ЗН и 17-ЗП.

– Где они? – спросил Клим, поглядывая на валяющиеся на полу металлические полки.

– Должны быть в самом конце комнаты, возможно, вон там. – Макс поднялся с корточек, прошел вглубь.

– Ну, чего встали? – спросил Клим у товарищей. – Берем рюкзаки – и за ним. Будем макулатуру грузить. Борис, ты тоже со своими коллегами в стороне не стой. Общее дело делаем. Ноги в руки – и вперед.

Группа, обходя скелет, прошла к дальней стене.

– Тут все в плесени! – выдохнул Борис, брезгливо пиная одну из папок.

– А ты что хотел? Зима, отопления нет, присмотра за библиотекой тоже, – вздохнул другой ученый.

– Меньше разговоров – больше дела! – теряя терпение, произнес Клим. – Максим, что брать?

– Вот нужные материалы, – сказал тот, доставая из завалов папки и книги.

– Утащим все за раз? – с сомнением спросил Клим, поглядывая на быстро растущую груду бумаги перед ногами. Поднял одну из них, стряхнул пыль и, убедившись, что никто не видит, сунул за пазуху.

– Надо утащить, – ответил Санька. – Второй раз я сюда уж точно не пойду!

– Я тоже не пойду, – согласился с ним товарищ. И прикрикнул на ученых: – Ну, чего встали? Пакуйте в рюкзаки!

Через час, измазанные с ног до головы грязью, первые за несколько недель посетители библиотеки собрали необходимые бумаги и выдвинулись обратно в лагерь. Центральную улицу прошли без происшествий, а вот на Кленовой пришлось задержаться – повстречался небольшой дикий пес. Напугав его короткой очередью в воздух, группа продолжила движение. К обеду вернулись в лагерь.

Там их уже встречал Сергей Андреевич, нервно переминаясь с ноги на ногу и заламывая пальцы.

– Как дела? Все нормально? Без происшествий? – едва группа вошла в дежурку, набросился он с расспросами.

– Нормально!

– Никого не повстречали? Я имею в виду мутантов? Или, может, бандитов, мародеров?

– А тебе-то чего вдруг забота о нас? – резко повернулся Клим.

– Да я просто, вдруг чего, я так, – заикаясь, ответил Сергей Андреевич и поспешил выйти из комнаты.

– Странный он какой-то в последнее время, – произнес Лелик, провожая помощника майора взглядом.

– Это нервное, – поспешил ответить Санька. – Ну что, надо Ямину докладывать об успешно проведенной операции.

– Доложу, – хмуро сказал Клим. Кивнул ученым: – Пока здесь оставьте сумки. Надо будет хоть какую-то дезинфекцию провести. Да и самим помыться – мало ли.

Повернулся к Максиму.

– Тоже тут пока посиди. Про тебя доложу начальнику, дальше решим, что делать. Лелик, выдай всем по тряпке – для обработки. И хлорки с водой принеси.

– А чего сразу я-то? Вон, Санька у нас спец по тряпкам, у него на складе всякого такого полно.

– У меня только одежда!

Клим не стал слушать препирательства друзей и вышел из дежурки.

3

– Климушка!

В кабинете Ямина было накурено, темно, жалюзи закрыты – верный признак того, что шеф о чем-то напряженно размышлял.

– Вадим Петрович… – начал Клим.

– Да ты присаживайся, в ногах правды нет. Говори без официоза – как сходили, какие новости?

Парень сел на краешек скрипучего стула, доложил:

– Сходили нормально, документы необходимые добыли.

– Молодцы! – воскликнул Ямин. Но ни в голосе, ни в глазах радости не ощущалось. Шеф был сильно чем-то озабочен. – Что там ученые, сильно в шоке от прогулки?

– Кипиш сначала был, потом быстро освоились. Сейчас в дежурке, санобработку проходят.

– Понятно. Ты их там не сильно прессуй. Они люди знания, с ними помягче надо, поделикатнее. Устрой их где-нибудь в тихом уголке, пусть сидят, бумажки листают. И им спокойнее – при деле, и нам, возможно, что выгорит какая-нибудь информация.

– Понял.

– У тебя все, Климушка?

– Не совсем. В библиотеке стычка небольшая произошла, с мутантами. Нам парень один помог, Максимом представился. Один из выживших. У него дочь украли. Просил помощи.

– Что за парень? Не крот?

– Вроде нормальный, не отошел только еще от шока, и немного, кажется, того, мозгами повернулся. Говорит, что может с монстрами общий язык находить.

– Знакомая история, – невесело усмехнулся Ямин. – Была недели три назад одна тоже, с аномалиями якобы говорящая. Ходила по улицам, орала. Да в «огниво» и зашла, один скелет обожженный от нее остался. У каждого разный порог терпимости, Клим. Кому-то и мутанты трехметровые – один смех, а кто-то от вида крови начинает ехать умом. А тут все-таки такое дело, Зона эта, будь она неладна! У кого угодно временное помутнение может случиться. Налей ему чайку горячего, спирту немного дай, только чуток, без излишеств, чтобы согреться, накорми. Он и успокоится. А потом про дочь узнай. Кто, что, когда. Мне кажется, я знаю, чьих это рук дело.

– Чьих? – не сдержался Клим.

Ямин долго и пристально смотрел на парня. Вздохнул.

– Климушка, тут такие дела творятся нынче. Брожение умов какое-то, ей-богу!

– Переметнуться предлагают? – как бы невзначай спросил парень.

– И к тебе подходили?

Клим кивнул.

– Кто? – Ямин аж привстал со стула.

– Сергей Андреевич.

– Вот ведь бацилла! Я его к ногтю, падлу такую!

– Вадим Петрович, вы не нервничайте только. Разрешите мне это дело довести до конца? Я выйду на всех людей. Им одним, я думаю, дело не ограничивается. Кто-то должен еще и с самими бандитами контактировать. Узнаю все фамилии, а потом уже и… в общем, как прикажете, так и поступим.

– Ладно, – после некоторого размышления ответил Ямин. – Проследи за ним, только осторожнее, чтобы ни о чем не догадалась крыса эта тыловая!

– А с дочкой новенького как быть?

Ямин вздохнул. Закурил. Долго смолил, пока огонек не дошел почти до самого фильтра. Произнес:

– Ее уже не спасти.

4

Возвращался Клим от Ямина чернее тучи. Настроение было такое, что хотелось кому-нибудь врезать. Прежде всего из-за разговора с шефом. Ямин сказал, что девочку не спасти – бандиты из ДК энергетиков уже давно начали промышлять каннибализмом. А Клим не смог согласиться с шефом и откинуть мысль о спасении ребенка. Наоборот, вдруг в первый раз испытал к Ямину какое-то острое чувство неприязни. Нельзя так просто отказаться от людей, отвернуться, закрыться у себя в кабинете и думать о других вещах. Бандиты из Дома культуры энергетиков были больными на всю голову ребятами, и шанс, что девочка до сих пор жива, очень мал. Но даже если есть хоть одна возможность из миллиона, Клим не мог от нее отказаться. Пусть это будет стоить ему многого.

Вдруг стало понятно, почему в добровольческом Союзе возникли мысли о примыкании к бандитам. Ямин и в самом деле думает не о том. Неужели стал старый?

От этих мыслей Климу вдруг стало страшно. И стыдно.

«Вадим Петрович ведь спас меня когда-то, к себе забрал. А теперь я про него всякие гадости думаю».

От этого и было паршиво. Но и послушаться совета Ямина он тоже не мог.

За невеселыми думами Клим пришел к пятому сектору. Оглянулся, словно был тут впервые, выплывая из вороха серых мыслей. Глянул на двери жилых помещений. Пятая комната. Тут Сергей Андреевич живет, тот самый, который ему смутно намекал на переход к бандитам.

«А ведь это хорошая идея!» – вдруг подумал Клим.

Конечно, не взаправду к каннибалам примкнуть, а только чтобы проникнуть к ним на базу. А там уже удастся выяснить, что с девочкой. Рискованно, конечно, но риск – дело благородное. Попытаться стоит. Тем более с этой пропажей дело было нечисто. Чувствовался во всем этом почерк одного человека…

«Но это еще нужно проверить!» – рассудил Клим и постучал в дверь.

– Кто там? – раздался испуганный голос.

– Клим. Сергей Андреевич, я это…

Дверь резко распахнулась. На пороге возник хозяин квартиры, уставший, невыспавшийся, нервный.

– Клим? – спросил он, слепо вглядываясь в полумрак коридора. – Один? Заходи!

Внутри было темно, в дальнем углу стояла незаправленная постель, возле нее, прямо на полу, переполненная пепельница.

– У меня тут небольшой беспорядок, – начал оправдываться Сергей Андреевич. – А ты, собственно, по какому поводу? Случилось чего?

– Я, это… по поводу нашего разговора. Ну, помните?

– Да ты не забивай голову пустословием моим! – усмехнулся хозяин комнаты, начав вдруг нервно и нещадно теребить подол халата. – Это я так, с недосыпу, взбрело в голову чего-то. Пустяки какие-то.

– Нет, не пустяки, – сказал Клим. – Я тут подумал серьезно над вашими словами и согласен. Ситуация совсем плохая, хуже некуда. Ямин не справляется со своими обязанностями.

Сергей Андреевич прекратил теребить халат, прошел вглубь комнаты, сел на кровать.

– Правда так считаешь?

– Да. Считаю. Надо примыкать, пока не стало поздно, к более сильной команде. Понимаете, о чем я?

– Понимаю, – кивнул тот. Спросил: – Ты, говорят, с ребятами в рейд ходил?

– Да, – кивнул парень.

– Нашли чего-нибудь интересного?

– Пока не знаю, ученые наши сидят сейчас, листают бумажки. Макулатуры много, читать – не перечитать. Так что насчет моего дела?

– Клим, – вздохнул Сергей Андреевич. – Это ведь не так просто, сам понимаешь. Очень рискованно.

– Думаете, что я от Ямина? – улыбнулся Клим.

– Да, – честно признался тот. – Я под старость лет не хочу шкурой рисковать. Но и тут оставаться тоже нет никакого желания. А там, – он неопределенно кивнул в сторону окна, – там нормальная жизнь. Да, ходят всякие слухи, но это вранье. Дескать, каннибализм у них там. Чушь! Они верующие ребята, не без этого. Но так даже лучше. Вера спасает. А вот это вот все, эти армейские порядки, которые внедрил Ямин, точно до добра не доведут. Поэтому я и хочу уходить.

– Меня возьмете с собой?

Сергей Андреевич долго и пристально глядел на парня, ничего не говоря.

– Я, признаться, не один хочу свалить, – не в силах выносить гнетущего молчания, произнес Клим.

– Правда? – оживился хозяин комнаты.

– Да. Мы когда в рейд ходили, одного выжившего подобрали – он тоже шел вроде как к энергетикам, да заблудился чуток. Могу и его взять.

– Да, было бы здорово! – обрадовался Сергей Андреевич. – Чем больше нас будет, тем лучше. Вместе не пропадем. И отбиться сможем в случае погони.

Последнюю фразу он сказал с нажимом.

– Погони не будет, – твердо произнес Клим.

– Почему так считаешь?

– Уходить будем ночью. Я знаю всех ребят, кто будет на дежурстве. Организую все чисто и гладко. Но надо уходить уже сегодня.

– Сегодня?! – вытянулся в лице Сергей Андреевич.

– Да, – не терпящим возражений тоном произнес Клим. – Сегодня. Завтра будет другая смена, там много новеньких, могут сдать, да и подчиняются они другим людям. А послезавтра очередной рейд, там вообще никакой возможности не будет, общую мобилизацию объявят.

– Хорошо, – после некоторого раздумья ответил собеседник. – Сегодня. А этот, которого вы нашли? Ну, выживший который? Он надежный?

– Да, он не подведет, – отвел глаза в сторону Клим.

– Это хорошо, – кивнул Сергей Андреевич. – А оружие?

– Я возьму. Нас там, кстати, не покрошат без суда и следствия?

– Ну что вы! Я же буду с вами. Я уже долго с ними общаюсь, – произнес Сергей Андреевич и вдруг, поняв, что сболтнул лишнего, прикусил язык.

– Да вы не переживайте, – усмехнулся Клим. – Я же на вашей стороне. У нас теперь с вами одна дорога.

– Верно. Одна. И с нее уже не свернуть, Клим.

5

– А тут страшно… – сказала Лера, когда они спускались по ступенькам. Ступеньки были из старых кирпичей, которые крошились под ногами. Стены были влажными: земля впитывала в себя все, что на нее проливается из тучек, – это девочка уже знала, поэтому не особо удивилась.

– Страшно, потому что темно… – сказал Марк, доставая из кармана зажигалку. Чиркнул – загорелся тусклый свет, осветивший лестницу, которая круто шла вниз.

– Что это? – спросила Лера. Ей казалось, что она очутилась в мультике, в котором вместо главной героини – она сама. Она, конечно, хотела быть на месте принцессы Эльзы из «Холодного сердца», но вот только приключения в реальности могут быть и опасными. Это ее папа все время говорил.

«Папа!»

Зажигалка в руке Марка дрогнула.

– Ты хотела знать про книгу? – вдруг спросил он.

– Да, и про книгу. И про это место.

– Да, понимаю. – Марк шел первым, держа девочку за руку. Та вцепилась в нее, потому что лестница была очень крутой. Лера все боялась, что кирпичи под ногами могут раскрошиться настолько, что она оступится и полетит вниз.

– Это место я нашел очень давно, только никому про него не рассказывал. Собственно, еще до тех пор, как я начал служить в этой церкви. Прежний митрополит посвятил меня в тайну. Правда, он был не способен ее понять. Он говорил, что «все в руках Господа», но я так не думаю. Факты говорят об обратном.

– Вы говорите не как священник, – заметила Лера, успевая поглядывать под ноги.

– Священник, только не совсем обычный. Я очистился. Мой разум прозрел, а вера стала сильнее. Но я знаю: для того, чтобы появилось в реальности то, что в Библии называют раем, причем – для всех, нужно пройти через боль и страдания. Я вот много страдал, прежде чем прийти к пониманию смысла…

– Вы страдали? Как?

– Ты знаешь, мне еще пять лет назад поставили диагноз рак. И он очень быстро прогрессировал. Пошли метастазы. Врачи сказали, что надо готовиться к худшему. Тогда я начал очень много молиться. Целыми днями, а потом и неделями. Просил Господа, чтобы он простил меня и даровал исцеление. Потому что я не хотел умирать. Нет, я не хотел. У меня же есть… – тут Марк осекся.

– Что есть?

– Чуть позже об этом, – пробурчал он. – Так вот, Господь меня услышал. Он дал мне знание.

– Какое знание? – Лера чувствовала тяжесть внизу живота. Все эти взрослые разговоры действовали на нее обычным образом – ей сразу хотелось в туалет. Но сейчас точно нельзя было говорить об этом.

– Знание о том, как все исправить. С этим миром не все ладно, твой папа тебе разве об этом не говорил?

Девочка покачала головой.

– Возможно, он просто подумал, что ты слишком мала, чтобы понять. Ну что ж, это его право. Но знаешь что? Я видел всю несправедливость этого мира. Мою прежнюю церковь, ее ведь снесли, ты в курсе?

– Как снесли? Почему?

– Она стояла на плывуне – это когда подземное озеро под зданием. Так сказали строители. Так сказали в мэрии. Они утверждали, что церковь угрожает безопасности людей. Моей паствы. И буквально через пару недель приехали экскаваторы, снесли ее, тогда это еще все по телевидению показывали…

– Почему? Почему они это сделали? – спросила Лера, и ей внезапно стало жаль священника. Не каждый день кто-то теряет место, где он привык находиться. Тем более – церковь. Она знала, сколько это все значило для бабы Шуры. Вот если ей запретить ходить в церковь, то она умерла бы быстрее. Намного быстрее.

– Я могу только предполагать, но знаешь что? Уже через несколько месяцев на этом же месте появился дом. Большой такой, в двадцать этажей, с подземной стоянкой.

– Там еще магазин внизу, – вспомнила Лера.

– Да, точно, ты разве забыла, что там раньше не было никакого дома, не было магазина?

– Забыла, – призналась Лера.

Марк напомнил:

– Три года… Всего-то три, а кажется, что все было в другой жизни. И тогда я понял, что этот мир несправедлив. Он ужасен. По отношению к тем людям, простым людям, которые его населяют. И даже прежний митрополит сказал мне, что «так будет лучше». Я ответил: «Хорошо!», понимая, что епархии выделили за это землю на другом конце города – она осталась от вертолетного училища. Но та земля, под моей церковью, была в самом центре города. Именно из-за нее все и произошло. Не было там никакого плывуна! Не было! Я и тогда в это не верил, и сейчас. А когда я увидел у прежнего митрополита новый джип, то понял, что он знал истинную причину событий.

– Он был заодно с этими… – Лера пыталась вспомнить нужное слово.

– Да, с чинушами. Он был заодно с ними… Епархия была несовершенной, она тоже нуждалась в очищении. И тогда я решил, что обязательно стану вместо него, займу место митрополита. А когда обрету церковную власть, то смогу сделать все, чтобы люди стали жить лучше. А когда я увидел книгу, то понял, что смогу помочь не только людям воцерковленным, а вообще всем, потому что…

– Почему?

– Метастазы ушли. Я исцелился! – ответил Марк, посмотрев на Леру. – Эта книга меня исцелила.

– Книга. Как она может исцелять?

– Она не может лечить или что-то в этом роде. Она показывает правду, а на организм это действует исцеляюще. Может, ты и сама в этом убедишься… – сказал он, подводя девочку к двери, обитой железом. – Ты готова?

Лера кивнула, хотя на самом деле была ни разу не готова. Ни капельки.

6

Что-то должно было произойти. Что-то плохое. Я это чувствовал. Хотя с тех пор, как я попал на базу ДСО, все только и делали, что заботились обо мне. Меня определили в палату на втором этаже – тут были еще раненые… Много раненых. У кого-то не хватало руки, у кого-то ноги. Я понимал, что все это с ними сделали монстры, один из которых спас меня. От этого становилось как-то не по себе, будто я был виноват перед этими людьми.

Когда раненый на соседней кушетке, у которого отсутствовала часть скальпа, стонал, то мне казалось, что он смотрит на меня с упреком.

«Почему та псина не спасла меня? – казалось, упрекал меня доброволец. – Почему она выбрала тебя? Чем ты, тварь, это заслужил? ЧЕМ?»

Невидимый голос отдавался гулким эхом в голове, словно по ней били палкой. С каждым разом все сильнее и сильнее.

Но не только это было проблемой. Я это чувствовал, даже когда медсестра наклонялась надо мной, чтобы промыть раны. Она была хорошенькой. Не такой красивой, как моя Аня, но все-таки миловидной. Наверняка половина базы на нее засматривалась. Но даже у нее был шрам на щеке – монстр приложился так, что ей еще долго придется скрывать правую половину лица от мужчин. Это здесь, в палате с ранеными, она не стеснялась. Видимо, чувствовала себя среди своих.

Но я-то явно был здесь чужой.

– Вероника, – обратился я к медсестре. – Почему ваш Главный меня не хочет видеть?

– Что вы?! – Девушка наклонилась, чтобы обтереть мне лоб, на котором опять выступила испарина. – Он не не хочет. Просто он ждет, что вы немного поправитесь.

– Но вы не понимаете – у меня есть дочь. Ее похитили!

Веки девушки дрогнули.

– Да, я знаю, но я также знаю… как медик, что вам нужен покой. И пока не время двигаться. Лучше поспите, отдохните… А потом…

– Но у них моя дочь…

– У кого? У бандитов?

– Нет, у Мрака. Его люди. Они меня пытали. Они… черт! – Я не знал, как рассказать, что они пытались насадить меня на крест, словно мясо на шампур.

– У Мрака?! А я слышала, что она у бандитов. Они, конечно, плохие, но девочку не стали бы трогать. У них, знаете, есть внутренний кодекс чести. Иногда я им даже завидую… – она перешла на шепот. – Они могут быть беспощадны, чтобы выжить, но при этом не могут перешагнуть через границы кодекса. Нашей базе этого очень не хватает!

Я посмотрел на нее удивленно, не понимая, о чем она говорит. Похоже, тут был тот еще змеиный клубок. Но у меня сейчас более важная проблема: надо срочно поговорить с шефом, чтобы он снарядил людей идти спасать Лерочку.

– Вы поговорите с Главным. Как его зовут?

– Ямин. Подполковник Ямин, – сказала медсестра, едва заметно скривив губы.

– Поговорите с ним, пожалуйста. Расскажите ему про Мрака. Это очень важно. Они могут… могут успеть сделать что-то с моей дочерью. Нужно выходить немедленно. Прямо сейчас! – Я попытался подняться, но тут тело пронзила резкая, как разряд тока, боль.

– Я же говорила, что вам не стоит дергаться. Надо поправляться.

Посмотрел на рану соседа.

Черт, она же отвратительна! Это уже просто фарш какой-то, а не человек!

Шумно сглотнул.

– О-о, вы хотите пить, наверное?! – спросила Вероника. – Сейчас я вам принесу.

– Нет, вы не понимаете. Мне надо…

– Хорошо-хорошо, я схожу к нему. Прямо сейчас. Только не вставайте, хорошо?

Ее глаза, казалось, не врали. Я даже чуток успокоился, кивнул.

– Вот и отлично! Я скоро вернусь, – пообещала она, но так и не вернулась.

7

Марк открыл дверь и подтолкнул девочку вперед. Она не сопротивлялась, очень уж тут было удивительно. Просторная пещера, в стенах выдолблены ямки, в которых стояли свечки. Много свечек.

– Они всегда горят? – спросила Лера.

– Да, Антон заботится об этом. Только он тут и бывает кроме меня.

Девочка попробовала сосчитать свечи, но их было, наверное, сотни, как лампочек в гирлянде на городской елке, а до ста она так и не научилась считать.

– Нравится? – спросил Марк. Он улыбался и казался таким добрым, что Лера невольно засомневалась – а права ли она была, что его подозревала? Да, он привез ее сюда силой, но, может, это для ее же блага? Взрослые часто так поступали – делали больно, чтобы потом стало хорошо.

«Только папы с мамой очень-очень не хватает».

Марк дернулся, как будто прикоснулся к горячей батарее.

– А вот и книга, взгляни, – сказал, возвращая улыбку на место, священник.

Лера ахнула. Для книги тут был специальный постамент. Золотой!

– Можно-можно? – спросила она, и когда Мрак кивнул, помчалась бегом к книге.

Возле постамента замерла. В тусклом свете свечей он смотрелся не просто красиво, а волшебно!

«А вдруг Марк и есть Дед Мороз?»

«Нет, он же живет в Великом Устюге, глупышка. Мы же с папой отправляли туда письмо».

«Да, я еще попросила, чтобы Зона остановилась!»

Но она не остановилась. Улыбка исчезла с лица Леры.

– Вы говорите, что тут все написано, что Зона расширится…

Марк уже был рядом и смотрел на нее с интересом.

– Да. Именно так. Это очень удивительная книга. Ты должна ее открыть, – настаивал он.

– Но я просила Деда Мороза, чтобы Зона не расширялась, чтобы… – Девочка замолчала. Лица родных промелькнули перед глазами. Папа и мама. Они целуются. Когда это было? В прошлом году или раньше?

– Да. И это не страшно на самом деле. Понимаешь, все, что происходит сейчас, – это все к лучшему. Это все приведет нас к новому миру, где все будет не так, как прежде. Я же тебе говорил. И все, кто нам дорог, они смогут вернуться.

– Даже мама? – спросила Лера.

Лицо Марка дрогнуло. И снова ей показалось, что оно напоминает гладь озера, в глубине которого водятся большие рыбы.

– Даже она… Все вернутся! И мы сможем жить счастливо. Не будет больше проблем. Все будет хо-ро-шо! Да хватит разговоров, открывай же скорее! – сказал Марк, но это было необязательно – Лера уже сама тянула руки к книге.

Ей хотелось быстрее узнать, как можно сделать так, чтобы мама вернулась. Чтобы они с папой повторили тот поцелуй, который она запомнила. Чтобы все было как раньше.

8

На первом этаже раздались крики. Тут же загрохотал пулемет, прямо в здании, потом к нему подключились автоматы.

«Они зде-е-есь!» – заорал кто-то, а потом голос захлебнулся в крике. Забулькал.

Раненый на соседней кушетке был спокоен. Он лежал все так же, глядя невидящим глазом в потолок.

«Он же при смерти, даже не слышит, что происходит. Конечно же, он не волнуется, он и так одной ногой в могиле», – понял я.

А вот мне надо было уходить. Мне нельзя было умирать. Теперь я точно знал, что хочу: выжить и найти Леру. Вернуть ее любой ценой.

Крики стали громче. Вроде даже переместились на лестницу, но я мог и ошибаться. Сколько здесь было народу – в бывшей городской больнице? Может, человек пятьдесят-семьдесят, включая раненых. Еще и на улице пара десятков. Подступы к больнице, весь периметр забора, окружали пулеметы. На территории даже стоял один БТР. Но, видимо, все это не помогло – твари все равно как-то прорвались внутрь.

Но почему пулеметы внешнего периметра промолчали? Неужели охрана проморгала наступающих монстров? Такого просто быть не могло. Значит, твари нашли другой ход.

«А с чего ты взял, что это вообще монстры? Может, бандиты напали?!» – подумал я.

Раненые, которые могли передвигаться самостоятельно, сразу рассосались из помещения. Фактически в палате остались только я и мужик без скальпа, который все так же пялился в потолок.

Трудно было признаться самому себе, но уже было ясно: никто меня спасать и не собирается. Все занимаются исключительно собственным выживанием.

Со стороны лестницы застрекотал автомат, тут же раздались крики. Что кричали, не понять, шумная смесь из выплесков страха и адреналина.

Я попытался привстать с кушетки, но потерпел фиаско – тело пронзила боль, и снова бухнулся на лежанку.

«Что же делать? Скоро они будут здесь!» – и тут мой взгляд упал на блеснувший предмет. Труба от пылесоса. Поставили рядом с тумбочкой. Уж не знаю, что было в голове у того, кто это сделал, но, видимо, он посчитал, что мне эта шутка еще пригодится. И он был чертовски прав!

Я оперся на трубу и даже не грохнулся на пол. Теперь самое сложное – принять вертикальное положение. Все-таки пребывание в месте, где о тебе заботились, расхолаживало – сил стало заметно меньше.

Но тут мой взгляд снова зацепился за раненого. «Мясо!» – отчего-то мелькнуло в голове.

«Черт-те что. Ты не должен об этом думать. Ты – нормальный, ты – человек, а не сраное животное», – попытался успокоить я сам себя, но живот предательски заурчал в ответ на ложь.

– Твою мать! Не получится у тебя, слышишь?! – закряхтел я, обращаясь к зверю, которого здесь не было и быть не могло. Этот пес сделал меня таким. Чудовищем, которое смотрело на чужие раны так, словно это были блюда в ресторане.

– А-а-а, – застонал я, приподнимаясь над кушеткой. Труднее всего было поднять даже не верхнюю, а нижнюю половину тела. От долгого лежания ноги затекли – казалось, я их не чувствую совсем. Хотя нет, пальцы на ноге вроде шевельнулись.

«Отлично – в бой!»

Спустил ноги на кафель. Уф-ф! Я и не знал, что пол такой холодный. В больнице топили, конечно, но очень плохо. Поддерживали температуру, необходимую для выживания, не более того.

«Сейчас!»

Я рыкнул – и встал на ноги. Это было почти как воскрешение Лазаря, которому Иисус велел невозможное: «Встань и иди!» Да, блин, попробовал бы он сам это сделать. Особенно после того, как тебе в спину пытались вонзить крест. Потом вспомнил, что Христа в итоге вообще прибили к кресту, и заткнулся. Он ведь вытерпел как-то…

– Ниче-е! – простонал я, попытавшись сделать шаг. Но в итоге упал вперед, прямо на кушетку с раненым.

Вспышка красного света – разум тонет в ней.

И вот я уже вгрызаюсь зубами в изуродованную шею добровольца. Из пульсирующей раны льется кровь. Свежая, вкусная. То, что надо! Я чувствую: силы восстанавливаются с молниеносной скоростью. Кулаки сжимаются, готовые, если что, отразить атаку любой твари. Но если она, конечно, не размером с Кинг-Конга.

«Боже, что я делаю?!» – эта мысль приходит как бы издалека. Ее очертания еле видны сквозь кровавый туман.

«Ну и что с того? Если мне это помогает».

«Ты – животное. Ты сам стал зверем, ты…»

«Да плевать! Мне. Это. Помогает. Может быть, это и есть мое истинное предназначение, которое я скрывал все эти годы?»

«Скрывал от кого?»

«Ясно дело – от жены и дочки».

«Боже, Аня…»

Я приподнялся над разорванной плотью, из которой продолжал бить фонтанчик крови – похоже, добрался до артерии. Попытался привести мысли в порядок, согнать их в кучу, но они разбегались от меня, словно курицы от мясника.

– Да черт вас дер-р-ри! – застонал я и снова окунулся лицом в чужую плоть. Начал высасывать кровь из артерии.

Но внезапно она изменила вкус – будто мыла в рот налили. Закашлялся, выплевывая остатки «трапезы» на пол.

Я посмотрел на раненого и только сейчас понял, что он не дышит. Умер.

«И в этом только моя вина», – снова мысль пыталась влезть в голову, используя для этого, судя по уровню боли, трещину между костями черепа.

– Чер-р-рт! – ругнулся я и попытался подняться. Но тут увидел, что глаза умершего смотрят на меня. Зрачки сдвинулись, фокусируясь на моем лице.

«Он меня видит!» – успел подумать я, прежде чем труп зарычал и бросился на меня…

9

Лера открыла книгу, но ничего не понимала в ней.

– А что это за язык? – спросила она у Марка. – Английский?

– Нет, далеко не английский. Просто буквы похожи. Сначала я думал, что это латынь. Но позже понял, что ошибся, – сказал он, вздохнув. – Этот язык имеет схожее написание с латынью, но на самом деле он гораздо более древний.

– То есть книгу нельзя прочитать?

– Почему же? Очень даже возможно, но для этого необходимо полностью быть готовым к этому!

– Полностью? Это как? – спросила Лера.

– Надо принять ее, как часть себя. Возможно, даже пройти через боль и страдания, чтобы она стала частью тебя.

– Я не хочу, что было больно. Я не люблю, когда больно, – сказала Лера, отстранившись от книги.

– Нет, погоди. Ты пока просто полистай ее, освойся. Эта книга открывается не каждому. И если ты ее смотришь, это значит, что ты уже заслужила особое доверие. Антон, например, не мог ее открыть. Только ты и я…

– «Ты и я», – завороженно повторила девочка. – А что в ней еще хорошего? Картинки есть?

– А ты полистай. – Марк наблюдал за ней, словно продавец игрушек за малышом на рождественской распродаже.

– Хорошо, – ответила Лера. – У меня только руки грязные…

– После конфет?

Она кивнула.

Тогда Марк дал ей свой платок, который был идеально белым – до тех пор, пока она не обтерла об него пальцы. И снова ей показалось, что платок навсегда испорчен.

– Спасибо, – сказала девочка.

– Не за что, – ответил Марк. – А теперь смотри…

Она листала книгу, и перед ней возникали странные геометрические символы. А один раз она увидел букву «а», только вверх ногами. А, может, это была звезда – как знать?!

Но больше всего девочку заинтересовал карта. Она была похожа на ту, что напечатана на обложке «Властелина Колец». Только тут не было Мордора, а сами названия на том же языке, который она прочитать не могла. Пока не могла.

– Что это за карта? – спросила она.

– Это карта того чудесного места, куда мы с тобой отправимся. Очень скоро. Ты же хотела, чтобы я тебя прокатил на мотоцикле.

Девочка вспомнила технику, которая выглядел как хищный зверь, но именно поэтому и привлекала. Она любила опасности, хотя и боялась себе в этом признаться.

– Да, – тихо ответила она.

– Так вот, когда ты освоишься, то поможешь мне не только с картой, но и с текстом.

– Я?! Как? – не поняла Лера.

– Очень просто. Тут нужно время.

Девочка долистала до изображения, на котором был нарисован тот самый поп в рясе и противогазе, но рядом с ним была еще и… девочка.

– Кто это? – спросила Лера.

– Это тот, кого мы с тобой встретим, – ответил Марк. – Я же говорил…

Но ее интересовала другая фигура.

– Я про нее, – сказала она, показывая на изображение маленькой девочки. На вид ей было столько же лет, как и ей. Правда, одета она была не в пуховик, а в красивое черное платье, от чего казалась почти ведьмочкой. Незнакомка улыбалась, но от этой улыбки было не по себе. Словно ее долго обижали и она затаила злобу на мир.

Губы Марка дрогнули. Пауза. Потом – шумный выдох.

– Она придет с ним, – ответил он тоном, который Лере очень не понравился. Так обычно вспоминают про события, которые хотели бы забыть. Как, например, когда она заперла кота у бабушки в дымоходе, а тот там чуть не задохнулся. Лера потом долго плакала и обнимала котика, умоляя, чтобы он ее простил. Он мяукал в ответ, но больше на колени, как бывало раньше, не просился.

– Может, мы не будем ее встречать? – спросила она умоляюще.

– Будем. Должны! – ответил Марк, но потом его лицо снова поменялось и появилось подобие улыбки. Лера даже чуть расслабилась. – Она тебе понравится. Она ведь как ты…

– Как я? – спросила девочка.

– Да, но закончим на этом… Нам пора собираться, – прервал ее Марк. И Лера вдруг подумала, что она попала в сказку, у которой может быть плохой конец. Но ей слишком хотелось узнать разгадку истории. Очень! Несмотря на то, что об этом ее предупреждал…

– А папа там будет? Ну, в том месте, куда мы отправимся? – спросил она.

Марк опустился рядом с девочкой на колено и заглянул в глаза.

– Обязательно будет, малышка. Обязательно, – сказал он.

И Марк не соврал.

10

Мертвец ожил.

Догадка о том, что на самом деле произошло, прошла через мозг электрическим разрядом. Только что ничего не было – и вдруг сразу все клетки почувствовали боль.

Боль правды.

Твари не прорывались внутрь больницы. Они уже были здесь. Все те раненые, что умерли недавно. Все те, кто лежал на кушетках и прямо на полу в морге, они восстали!

Чертовы зомби. Я знал о том, что они водятся в Зоне, но сам до этого момента ни разу их не видел. И не хотел видеть – мне хватало тех слухов, что про этих тварей ходили в городе. Говорили, что они не так медлительны, как про них рассуждали те, кто смотрел слишком много голливудских фильмов. Например, «Ночь живых мертвецов» Джорджа Ромеро.

«Нет, эти твари очень проворны», – говорили очевидцы. И их движения вовсе не похожи на поведение тех «лунатиков», которых показывают в фильмах и комиксах. Те медлительные. Настолько, что от них можно легко убежать. У настоящих же зомби движения были быстрые и резкие, но при этом ломаные и неестественные с точки зрения человека. Как у муравьев. При этом могли двигаться не только по полу, но и по потолку.

В чем я сейчас и убедился – монстр резкими перебежками – раз-раз-раз – оказался на потолке. И шипел на меня уже оттуда.

И еще стало ясно, почему кровь раненого вдруг стала мерзкой на вкус. Похоже, я мог пить кровь только живых существ, но никак не мертвых. А этот чувак умер. Теперь он зомби, теперь он…

– Ар-р-ргх! – заревела тварь и прыгнула на меня.

Откуда только силы взялись – успел в последний момент рубануть монстра пылесосной трубой. Тот зашипел, откатившись в сторону. Труба в руке ожидаемо согнулась – не советская, точно, та бы выдержала.

– Ар-р-рха-а! – заревел монстр, разворачиваясь для новой атаки. При этом он двигался не на двух ногах, а на всех четырех конечностях. Глаз, который до этого болтался на честном слове, бухнулся на пол, когда существо слишком резко дернуло головой. Чавкнул и расплылся, как яйцо, выпавшее из холодильника.

– Да чтоб тебя! – ругнулся я и отшвырнул трубу прямо в наступающего монстра. Та звякнула, но существо, конечно же, не остановила.

Я сам пятился от монстра на карачках, только задом наперед. И очень быстро достиг тупика. Позади – батарея, над ней – окно. Только вот подтянуться и тем более открыть створки точно не успею. Да и что дальше-то? Просто выпасть из окна второго этажа? Повезет, если там снег, а если нет, то меня все равно сожрут. Но перед этим я сам себя еще больше покалечу.

Тварь снова то ли зарычала, то ли зашипела и бросилась на меня, собираясь сожрать живьем.

– А-а-а-нет! – закричал я и закрыл глаза – так проще было встретить смерть.

В этот момент раздался грохот, а за ним треск. Автомат? В лицо мне прилетело что-то, по консистенции напоминающее слегка теплый борщ. А судя по запаху, еще и простоявший пару месяцев вне холодильника.

– Бр-р! – зафыркал я и открыл глаза. Мертвец валялся рядом, головы у него не было. Похоже, она и стала теми брызгами и ошметками, которые теперь стекали с потолка и стен. И да, с моей щеки тоже.

В выбитых дверях стояли двое. Одного из них я узнал – парень, который меня спас. Клим. В руках он держал автомат. Рядом с ним был еще один мужчина, который прикрывал вход, поторапливая:

– Если хотим уходить – сейчас самое время!

– Да, знаю, но его мы тоже возьмем, – сказал Клим, указав на меня. Мужчина ругнулся про себя, но спорить не стал.

– Куда-а? – простонал я.

– К дочке пойдем, – ответил парень, подхватывая меня под руку.

«Ну, если так, то я очень даже не против…»

11

– Владыка, там это… мертвые восстали. – Антон с круглыми от страха глазами стоял на пороге пещеры.

– Мертвые?! – Марк захлопнул книгу, взяв ее под мышку. Другой рукой он подхватил Леру, потащив к выходу.

– Да, Владыка. Еда… вы сказали мне решить вопрос, но я не смог, потому что…

– Тс-с! Не время об этом, – шикнул на него Марк.

Антон сразу заткнулся.

– Винтовка еще у тебя? – спросил священник.

Парень показал на ствол, висевший у него за спиной.

– Да, она… но я…

– Отлично, тогда вот мой приказ: дуй за Бо… Андреем и очистите обитель от превращенных, а заодно – расчистите нам дорогу.

– Время пришло? – спросил Антон. Лера не поняла, о чем они говорили. Скорее всего, очередная тайна взрослых, в которую ее и не подумали посвятить.

– Да, самое время…

– Время для чего? – не поняла Лера.

– Время для того, что мы должны сделать. Нет – просто обязаны! Вместе! – Он наклонился и чмокнул девочку в лобик. Так, будто она была его дочкой, а не папиной.

– А они нас не тронут? – спросила она. Слово «превращенные» ей не понравилось. Была в нем какая-то магия, только черная.

– Не успеют, да и мы уже скоро будем в другом месте. Очень скоро! – ответил Марк, потом повернулся к Антону: – Что стоишь? Дуй выполнять! Благая работа сама себя не сделает…

Тот кивнул и помчался по лестнице наверх. А оттуда уже доносились звуки, которые трудно было с чем-то спутать – так обычно кричат люди, когда умирают.

12

– Почему они ожили? – спросил я, едва поспевая за Климом. Мне правда было интересно. В животе неприятно тяжелело и сдавливало, словно я проглотил огромный чугунный шар.

– Да откуда мне знать?! – не скрывая раздражения, процедил Клим.

– Был какой-то импульс, – сообщил второй спутник, тяжело дыша – быстро идти было ему тяжело. – Наши радарщики зафиксировали странный импульс, идущий с Маяковского вокзала.

– С Маяковского? – переспросил Клим. – Там, где самая большая концентрация аномалий зафиксирована?

– Да. Я думаю, это как-то связано.

– А что за импульс, известно?

– Нет. Оборудование вылетело – пожгло предохранители. Но это нам на руку даже. Главный вход и камеры на время вышли из строя. Ускользнем без лишнего шума.

– А мы что, побег совершили? – спросил зачем-то я.

Глупый вопрос. Конечно, побег, что же еще?

– Берегись! – успел выдохнуть Клим и дал очередь в мою сторону.

Я невольно закрыл глаза, а когда открыл, то увидел лежащего перед ногами зомбака. Полностью уничтожить его не удалось – оживший мертвец продолжал клацать челюстями, пытаясь подползти ко мне и волоча по полу перебитыми ногами.

– Шевелись! – прикрикнул Клим, толкнув меня в спину.

Оцепенение быстро прошло. Человек – тварь особая, к любой жути привыкает. Вот и теперь, впервые увидев живого мертвеца, я принялся отбиваться от него, использовав при этом подвернувшуюся под руку ножку стула.

– Андреич! – крикнул Клим нашему спутнику. Тот обернулся. Вид у него был не лучше, чем у зомбаков, – белое лицо, выпученные от страха глаза, перекошенный рот. – Не бздеть! Взять себя в руки!

– Да… я просто… все нормально.

Как же я его понимал. Но другая моя сторона, вдруг нашедшая выход после всех произошедших событий, наоборот, ликовала, и мне хотелось крушить и ломать, а еще… кусать. Дикое животное чувство, зреющее внутри, породило множество вопросов, и самый главный из них – в кого я превращаюсь? Отличался ли я от этих зомби, жаждущих пожрать человеческой плоти? Ответа я не находил.

Мы прошли по коридору с боем, потому что мертвецов стало на удивление много. Откуда только прут?

– Больничное кладбище тут рядом находится, – словно прочитав мои мысли, сказал Андреич.

– Откапываются, что ли? – вскинул брови Клим.

– Да.

– Земля стылая.

– Клим, я честно не знаю, что происходит! – теряя терпение, вскрикнул Сергей Андреевич.

– Ладно, идем, – махнул рукой парень, не приставая больше с расспросами.

За коридором находилась небольшая комната – дежурка. В стеклянной будке сидел охранник, растерянно озираясь по сторонам и не зная, что делать. Вид оживших мертвецов, похоже, надолго выбил его из колеи.

– Дверь открой! – крикнул Клим, стукнув в плексигласовую перегородку.

Охранник вопросительно посмотрел на парня, словно не понимая сказанных слов.

– Дверь, твою мать!

– Я… там… покойники… – выдохнул он, несмело подходя к двери.

– Без тебя знаю. Выпусти, пока нас тут не сожрали!

Охранник кивнул головой, начал искать ключи, выронил связку на пол.

По коридору разнесся жуткий рык.

– Быстрее! – поторопил его Клим. – Ну же!

– Я… это… сейчас…

Наконец связка была вновь поднята, а нужный ключ найден.

– Открывай, твою в коромысло!

Лязгнул замок.

За спиной вновь зарычали, уже гораздо ближе.

– Заело! – выдохнул охранник и вдруг, едва подняв взгляд, начал пятиться к стене.

– Что? Открывай! Куда пошел?! – закричал Клим.

– За спиной! – выдохнул я, в последний момент успев огреть подкравшегося зомби по голове. Раздался глухой звук, будто ударили по недозревшей тыкве. Зомби сипло выдохнул, обратив мутный взгляд на меня.

– Благодарю, – прошептал Клим, глядя на распластавшегося на полу мертвеца.

По коридору вновь разнесся леденящий душу рык, а следом – истошный крик бедолаги, которому не посчастливилось пройти мимо.

– Открывай! – направив автомат на охранника, прокричал Клим. – Или я тебе мозги сейчас вышибу!

Подействовало – охранник зашевелился, начал энергичнее двигать ключом, пытаясь разомкнуть заевшие штифты. Замок щелкнул и открылся. Мы влетели в дежурку, двинули в сторону выхода. Охранник так и остался стоять, глядя то на нас, то на открытые двери, то на зомбака, рычащего на полу.

Снаружи, несмотря на зиму, было тепло. Солнечная сторона здания хорошо прогрелась, и кое-где даже подтаял снег, обнажив темные проплешины асфальта и земли.

– К черному входу надо, – сказал Клим.

– Зачем? – спросил Андреевич, всем своим видом показывая, что возвращаться на базу не желает.

– Там оружие и одежда, – пояснил Клим, заходя вперед.

Мы последовали за ним.

13

Черный вход находился с другой стороны здания, и нам пришлось изрядно попотеть, чтобы добраться до него незамеченными. В окнах то и дело сновали тени. Приходилось останавливаться и выжидать, когда опасность минует.

– Стойте здесь! – шепнул нам Клим, открывая узенькую скрипучую дверь.

– Ты куда? – всполошился вдруг Сергей Андреевич.

– Сказал же – за оружием! – теряя терпение, пояснил парень.

– Я с тобой!

– Засекут!

– Подставить меня решил? – прошипел Андреевич, сверкая глазами.

– Чего?

– Клим, я эти игры подковерные не люблю, я тебе все как есть выложил, а ты меня сдать решил, подонок?

– Ты с выражениями поаккуратнее, Сергей Андреевич. Никто тебя сдать не хочет. У тебя паранойя.

– А чего тогда не хочешь меня с собой взять?

– Оружие спрятано в укромном месте, до него – десять шагов. К чему лишний раз создавать толпу? Ты хочешь со мной туда, где зомби шастают? Ну пошли, только если тебя сожрут, мне дороги уже ни к ДК энергетиков, ни обратно не будет. Понимаешь? Поэтому не хочу тобой рисковать.

Это объяснение успокоило нашего спутника, тот кивнул, сказал:

– Ладно, давай, только быстро.

Без лишних слов Клим забежал внутрь.

– Нервишки шалят, – посматривая на меня и нервно хихикая, произнес Сергей Андреевич.

Пожал плечами. Обстановка и в самом деле была напряженная, тут у любого могут нервы сдать.

– Бывает, – произнес я, чтобы как-то заполнить неловкую паузу. В голове начинала разрастаться противная, высверливающая воображаемую дырку боль. Я потер виски, приложил немного снега ко лбу. Прохлада приятно остудила, стало чуток легче.

– Выпить бы чего-нибудь. Ямин, паскуда, сухой закон ввел, до пяти часов – ни-ни. А сам хлебает. Еще как. Глаза красные, сам фыркает, разит от него брагой. Паскуда! Я к нему давеча ходил, хотел по одному вопросу порешать, а он не принял. Говорит, занят. Знаю я, чем он там занят. Пьет беспробудно. Всех замордовал. Превратил всех в военный сброд! Установил тут свои порядки. Да и время такое, неспокойное. Еще эта Зона проклятая. – Сергей Андреевич вновь начинал нервничать, глянул на дверь. – Что-то долго он там ходит за оружием. Уж не вышло бы чего нехорошего.

– Все нормально, не переживайте… – Перед глазами начало темнеть, ноги стали ватными.

Я качнулся, но в последний момент успел сохранить равновесие, прислонившись к стене здания.

– Все в порядке? – спросил Сергей Андреевич, но в интонации не было ни капли сопереживания.

– Я… да… – Слова давались с трудом.

Уши заложило, звуки стали приглушенными, словно я находился под толщей воды. Вновь качнуло.

– Кажется, еще один импульс, – где-то вдалеке слышался голос Сергея Андреевича. – Слышите, как воют?

– Кто воет? – пробубнил я. Стало совсем тяжело говорить. Боль из сверлящей превратилась в ноющую.

– Мертвецы. В первый раз тоже так было. Гул стоял из-под земли такой, что до самых костей пробирало. Я обратил на это внимание. И теперь опять.

«Импульс», – успел подумать я, прежде чем свет окончательно померк и все исчезло.

14

Клим долго всматривался в темноту, прежде чем рискнуть двинуться вперед. Что-то ему не нравилось там, во мраке. Казалось, что стоит кто-то. Зомби? Клим вздрогнул. Хоть и был парень не робкого десятка, а лицезреть оживших мертвецов не хотелось. В Зоне повидал всякого, еще больше – в городе, когда границы проклятого места начали внезапно расти, на всю жизнь хватит. Интересно, из-за чего произошло это внезапное движение границ? Вряд ли ученые с завода приборов, которым Ямин поручил это дело, смогут найти ответы. Но попытка – не пытка. Хоть чем-то заняты, да и на дурные мысли нет времени.

В темноте что-то явственно вздохнуло.

– Кто здесь? – спросил Клим, прижимаясь к стене – так меньше шансов быть задетым шальной пулей.

Ответа не последовало.

Вместо этого раздались крадущиеся шаги.

– А ну стоять, пока с «калаша» не пострелял! – крикнул Клим в темноту, и для придания словам убедительности топнул ногой.

– Клим, не стреляй! – раздался знакомый голос.

– Кто это? – вглядываясь в мутный силуэт, возникший впереди, спросил Клим.

– Это Борис, ученый, помните? – Тень подошла ближе. Только теперь парень смог различить знакомые черты лица.

– Борис? Что ты тут делаешь?

– Я услышал крики, выглянул – а там… – Слова давались парню с трудом, голос дрожал.

– Понятно, – сказал Клим. – Ты, главное, успокойся. Спрячься к себе в комнату и никому не открывай – у тебя комната, где раньше связь проходила, дверь железная, никто не проломит.

– Нет, я боюсь возвращаться! – Борис был категоричен. – Я с вами!

– Что? – растерялся Клим.

– Ну, вы же куда-то идете? Я с вами!

– А твои коллеги? Кто с ними останется? Борис…

– Их нет! Всех зомби сожрали!

– Мать честная! – выдохнул Клим.

– Вы нас сами сюда привели, в ваш клан, – и что тут у вас? Мы спокойно прятались в здании управления завода, могли дождаться помощи, если бы не вы…

– Помощь не придет! – почти выкрикнул Клим. – Поэтому мы вас и забрали к себе. Да вы там чуть с голоду и холоду не померли!

– Клим, – чуть мягче произнес Борис. – Возьмите меня с собой! Пожалуйста.

– Борис, мы сейчас на задание уходим, там опасно.

– Все равно! Я не хочу тут быть! Тут ожившие мертвецы ходят! Я соседку свою видел по подъезду, она месяц назад умерла от инфаркта! А сейчас человека догрызает! Ну что вы молчите? А если я скажу, что у меня кое-что есть по поводу расширения Зоны?

– Что ты имеешь в виду?

Борис хитро улыбнулся.

– Вы же просили разобраться с этим делом. Вот мы и разобрались.

– Борис, не надо этого торгашества, то место, куда мы идем, очень опасно…

– Вы думаете, что я вру? Ну и напрасно! – Борис скрестил руки на груди, как бы свысока глянул на парня. – Нам удалось найти очень интересные документы, датированные восемьдесят девятым годом. Тогда тоже наблюдалось расширение Зоны, но не такое масштабное, как сейчас, были локальные очаги, не более двадцати-пятидесяти метров. Там есть очень интересные выводы по этому поводу.

– Какие? – не удержался Клим.

– А это вы узнаете, если меня с собой возьмете!

Крыть было нечем, да и времени спорить тоже. Клим махнул.

– Ладно, только держаться меня, в разговоры не вступать, отвечать на все вопросы односложно, а лучше вообще молчать. За немого будешь косить. Понятно?

Борис кивнул.

– Операция рискованная, к недругам одним пойдем. Так что, Борис, я тебя сразу предупредил. Уж лучше бы ты остался.

– Нет! – почти вскрикнул тот. – Хоть к самому дьяволу веди, но тут я не останусь!

– Все, утихни. Ты – немой!

Борис кивнул.

– Пошли, – махнул рукой Клим, поднимаясь по лестнице.

Борис засеменил следом.

Оружие, которое приготовил Клим для операции, было спрятано в укромном месте под пожарным щитом. Пара автоматов, четыре магазина патронов, еще шесть коробок в довесок, «макарыч» с двумя коробками боезапасов, граната. Парень накинул лямку рюкзака на плечо, бросил Борису:

– Все, идем. Не забудь про легенду.

Ученый замычал, изображая немого. Клим тяжело вздохнул и пошел к выходу.

15

– Эй, приятель! Что с тобой? Ты чего?

Казалось, голос раздается откуда-то из толщи воды. Это голос привлекал внимание тем, что был человеческим… Хотелось есть. Нестерпимый голод рвался наружу, затмевая все прочие чувства. Что же происходит?

Я не знал ответа на вопрос, но чувствовал, что если не выпью крови – горячей, человеческой крови, то просто сойду с ума.

– Тебе плохо? Можешь встать?

Открыл глаза, и стоящий передо мной человек отшатнулся:

– У тебя же зрачки как у волка! Что с тобой?

Я бросился на говорившего, повалил его на землю, одним рывком оголил шею. Взгляд приковала белая кожа, под которой пульсировала артерия. Рот наполнился слюной. В глазах вновь потемнело от навалившегося плотного тумана. Оскалился, но вцепиться в глотку не успел – что-то тяжелое тюкнуло по темечку. Ноги подкосились, и я рухнул на лежащего.

Сознание я не потерял, но двигаться не мог, пребывая в каком-то странном состоянии оцепенения. Перед глазами плясали огненные круги, в которых мелькало знакомое имя: Лера. Надо было спасти мою девочку, а вместо этого я нападаю на людей и хочу отобедать их кровью. В кого я превратился? В вампира? Или в одного из мутантов Зоны? Неужели ничего человеческого не осталось?

Осталось – если помню, кто я и что должен делать: спасти Лерочку.

Помутнение начало отступать, я вновь почувствовал собственное тело и тупую боль, разливающуюся в голове.

– Максим, ты чего? – спросил Клим, наклонившись надо мной. – С ума сошел?

– Я… я не знаю… нашло что-то…

Мне вдруг стало нестерпимо стыдно. Неужели я и в самом деле бросился на человека, чтобы перегрызть ему глотку? Боже, что же со мной происходит?

– Это из-за импульса, говорю вам! – прошипел Андреевич, с опаской поглядывая на меня.

– Кидаться не будешь больше на людей? – спросил Клим, протягивая мне руку.

Покачал головой.

– Не буду.

– Хорошо. Тогда пошли. У нас еще один спутник появился.

– Но это же… – начал возмущаться Андреевич.

– Он из наших, – сухо ответил парень. – К тому же немой.

Андреевич некоторое время мялся, потом махнул рукой:

– Ладно, пускай идет. Только давайте поспешим. Клим, я начинаю уже переживать – как бы Ямин пропажу не обнаружил.

– Ему сейчас не до этого, – хмуро ответил парень.

– Оружие взял? – Сергей Андреевич посмотрел на рюкзак Клима, тяжело свешивающийся с плеча. – Мне автомат дай!

– Зачем?

– Как зачем?! Для защиты!

– Я обеспечу тебе защиту, не переживай.

– Нет, Клим, я настаиваю, – с нажимом сказал Андреевич. – Или ты мне не доверяешь?

– Хорошо, держи, – вздохнул парень, скидывая рюкзак с плеча. – Калашников.

– Прекрасный выбор! – ухмыльнулся Сергей Андреевич, хватая оружие.

Спутник наш мне не понравился, и на долю секунды я даже пожалел, что все же не перегрыз ему горло.

16

Мы шли какими-то узкими тропами, в лабиринте домов, через весь город, иногда сильно уходя севернее, в промышленную зону. В такие моменты Клим с Сергеем Андреевичем спорили, выбирая между кратчайшим и безопасным путем. Клим придерживался маршрута, где было меньше всего аномалий и мутантов, Андреевич, наоборот, говорил, что нужно дойти как можно скорее, и шел напрямки. В итоге это нас и остановило. Поддавшись уговорам, Клим в сердцах плюнул под ноги, махнул рукой – веди, как будет угодно.

И Андреевич завел.

Клим, видимо, сильно устав от бесконечных словесных перепалок со своим спутником, дал ему полный карт-бланш в управлении группой, сам отойдя в сторону и лишь изредка поглядывая на нас. Мы с Борисом шли вместе, я пытался завязать с ним беседу, но тот лишь мычал, показывая, что не может говорить. Андреевич бубнил что-то себе под нос, уйдя далеко вперед и лишь иногда останавливаясь, чтобы отвернуться от бьющего в лицо пронизывающего ветра. В одну из таких остановок к нам навстречу и вышел похожий на быка монстр.

Я лишь успел разглядеть огромную черную пасть, чуть перекошенную вбок, как Клим крикнул «Ложись!» и дал очередь по твари. Мутант зарычал, бросился в атаку. Я вжался в снег, испугался, а потом вдруг явственно почувствовал – тварь с помощью каких-то телепатических способностей ощупывает мой разум, пытаясь определить – свой я или чужой.

«Свой!» – попытался ответить я.

Монстр фыркнул, замешкался.

«А это мои друзья!»

Мутант покосился на онемевших людей, потом злобно зыркнул на меня.

«ГОЛОД!» – прогрохотало в голове так, что я сморщился от боли.

«ГОЛОД! ГОЛОД! ГОЛОД!»

Монстр заревел и бросился на Клима.

Как же я понимал этого мутанта. Еще два часа назад я ничего не мог поделать с животными инстинктами, внезапно проснувшимися во мне и требующими утолить жажду крови.

Еще до конца не осознавая, что делаю, я бросился наперерез мутанту. Поспел в самую последнюю секунду. Монстр, увидев меня, вновь замешкался, сбавил скорость, но все же нанес удар лапой. Меня отбросило в сторону, но этой заминки хватило, чтобы Клим успел перезарядить оружие и дать еще одну очередь. Пули пошли кучно, размозжив монстру голову, но радоваться было рано.

– Клим, слева! – крикнул Андреевич, прячась в подъезде одной из пятиэтажек.

Сволочь трусливая!

Парень оглянулся. Из кустов выходил еще один мутант, гораздо крупнее первого.

– Уходим! – выдохнул Клим, отступая.

Борис, все это время пораженно наблюдавший за битвой, вдруг вскочил на ноги и бросился наутек.

– Нет! Стой! – крикнул ему вслед Клим, но тот не услышал его.

Мельком глянув на нас, монстр бросился догонять Бориса, видимо, посчитав того более легкой добычей.

Разрядив остатки магазина в стремительно удаляющуюся спину мутанта, Клим громко выругался. Пули лишь шкрябнули по дубленой коже монстра и отрикошетили в стороны.

– А-а-а-я-г-х-р-р! – закричал Борис.

Монстр боднул его, повалил на землю и принялся остервенело грызть.

– Андреич, твою мать! – зарычал Клим. – Чего хвост поджал?! За мной!

– Я… не поджал… я просто… – Сергей Андреевич нехотя вышел из укрытия. – Только чтобы…

– За мной! – повторил парень, побежав к бедолаге.

– Зачем? Его уже не спасти!

Клим глянул на спутника испепеляющим взглядом, и тот невольно опустил взгляд в пол.

– Идем! – ледяным тоном приказал Клим.

Я последовал за ними.

«Уходи! Смерть!» – вновь отправил я посыл монстру.

Тот дернулся, но от трапезы не оторвался, лишь стегнув себя хвостом по спине, словно отгоняя надоедливую муху.

– Заходи сзади! – крикнул Клим, подходя с правой стороны.

Зверь фыркнул, зарычал.

Клим вскинул оружие и дал очередь прямо в глаз – пули пробили податливую плоть, поражая цель. Монстр охнул, мотнул головой, но как-то неуверенно, пошел, споткнулся, упал. Клим приблизился к мутанту, опасливо пнул того ботинком. Зверь не шелохнулся.

– Дохлый? – дрожащим голосом спросил Сергей Андреевич.

Клим хмуро посмотрел на спутника, ничего не ответил.

– Как там Борис? – спросил я, хотя и без ответа уже знал, что хуже некуда – верхние конечности были оторваны.

– Боже! – выдохнул Андреевич, подойдя ближе и взглянув на жуткую картину.

– Надо документы посмотреть, – сам себе сказал Клим и наклонился к ученому.

– Зачем? Пошли. Думаешь, деньги есть у него какие-то? – спросил Сергей Андреевич, яростно сопротивляясь подступающей тошноте.

– Мне его деньги ни к чему, – ледяным тоном ответил Клим. – Нужны лишь документы – Борису удалось добыть документы, которые…

Парень осекся, с подозрением глянул на Сергея Андреевича. Осторожно закончил:

– Паспорт. Хочу паспорт его найти. Вдруг родственникам удастся передать.

– Ерунда какая, ей-богу! – выдохнул спутник и поспешно отвернулся.

Его начало тошнить.

17

– Что за импульс такой? – спросил Клим у Сергея Андреевича, едва мы вновь двинулись в путь.

– Да откуда мне знать? – пожал плечами тот. После стычки с мутантом наш спутник стал более сдержанным и вперед уже не рвался. – Из-за него зомби эти и встают. В Зоне вроде есть такое, но там мертвецы не от импульса оживают – какая-то иная схема. Мне она незнакома.

– Ясно, – как-то отстраненно произнес Клим, поглядывая вверх.

Погода за последние полчаса сильно испортилась, небо до самого горизонта заволокло серыми тучами, а с севера потянуло пронизывающим холодом. Мы прошли еще один квартал, как вдруг шквальный ветер обрушился на нас сверху вниз, осыпав колючим снегом. Завыло. В воздухе заискрилась снежная пыль.

– Что за чертовщина?! – пробурчал Сергей Андреевич, сильнее кутаясь в куртку и пытаясь отогреть дыханием озябшие пальцы. – Клим, поспешить бы надо, уже и темнеть скоро начнет, а мы еще и полпути не прошли.

– И не пройдем, – будничным тоном ответил парень. – Метель начинается, надо укрытие искать.

– Какое еще укрытие?! – возмутился Андреевич. – Идти надо! И как можно скорее! Иначе…

– Если пойдем, то погибнем. Ночью, да еще в такую вьюгу, точно на какую-нибудь аномалию набредем. Или на стаю мутантов. Переждем в домах. Как только стихнет – двинем дальше. Так будет безопаснее.

Доводы Клима были убедительными. Сергей Андреевич еще некоторое время отпирался, но потом сдался, махнул рукой:

– Ладно, твоя взяла. Но только пока не стихнет буря. Потом – вновь в путь. Пойми, Клим, нас ждут там, и опаздывать нельзя – не так поймут.

Клим кивнул. Показал на близлежащую пятиэтажку.

– Там переждем.

Ветер рванул сильнее, подхватил его слова и унес с собой, на небеса.

18

– А сейчас надо будет закрыть глаза! – сказал Марк, прежде чем они вышли из комнаты за алтарем.

– Зачем? – спросила Лера. Она не понимала, что происходит. А еще эти взрослые – они все время водили ее за нос. И, как ей казалось, скрывали одну большую тайну, к которой постоянно добавлялось еще несколько других, поменьше.

– Это для твоего же блага, поверь мне! – ответил Марк, а потом кивнул Антону – типа, открывай!

Тот взялся за ручку, а Марк тем временем закрыл ей глаза.

Мир исчез. Только темнота вокруг. А еще – запах тухлой рыбы, как только дверь открылась. Но сейчас к нему подмешивался другой – так пахла смерть. Она один раз наткнулась на мертвого голубя у помойки – того задрала кошка. Так вот, он пах примерно так же, только гораздо слабее.

«Те люди, что были в церкви, что с ними стало?» – подумала девочка.

Она, кажется, уже знала ответ, но боялась себе в этом признаться.

«Они умерли – вот что с ними стало».

Отправились на небеса. Или в то место, которое бабушка называла адом. Баба Шура еще говорила, что там люди типа жарятся в котлах. Лера, конечно, не верила, что такое может быть. Никто в здравом уме не станет засовывать людей в котлы. Они же не курица какая-то, которую нужно сварить для супа. Но рассказы бабушки всегда действовали на нее одинаково – сильно-сильно пугали.

А сейчас ее пугал Марк. Он не говорил ей всей правды.

– Почему мне нельзя посмотреть? – прошептала она.

– Потому что это неприятно… Тебе точно не понравится. А мне надо, чтобы ты… – Марк опять не договорил. Кашлянул. – Иди лучше, быстрее выйдем отсюда. Нас ждут тайны удивительной книги.

В нос ударил еще один запах – гари. Тут все было в дыму, будто взрывали хлопушки, но в огромном количестве. Только Лера не припомнила, чтобы на Новый год при ней кто-нибудь взрывал так много хлопушек.

– А вот и наша крошка! – раздался знакомый голос. Он принадлежал мужчине, которого все называли Серый.

– Тихо ты, хватит пугать ребенка, – рявкнул на него Боров.

Мысли Леры закрутились: значит, те, кто ее увез от папы, еще здесь. Но Марк сказал, что они с отцом еще встретятся. У нее не было выбора – можно было попробовать убежать, но вот куда? Девочка не знала то место, где они находились. Никогда здесь не была, поэтому даже если и сбежит, то просто погибнет на улице. Замерзнет в брошенном городе. Или мутанты ее съедят.

Или те, кого она слышала из подвала. До хлопков. Рычание, а еще такие противные звуки, похожие одновременно и на чавканье, и на причмокивание. Будто малыш пил сок.

– Шагай… стоп, сейчас подними ногу… вот! – Марк давал ей наставления, когда надо было переступать через препятствия. Но если это церковь, то здесь должен быть прямой проход между рядами лавок. И никаких препятствий.

Один раз девочка вскрикнула. Ее нога попала во что-то скользкое и противное, поехала в сторону, но Марк успел подхватить Леру в нужный момент.

– Ну вот… чуть не упала, – сказала он нарочито ласково. Так обычно говорил папа, когда злился на нее, но старался это скрыть.

– Что это? – спросила девочка.

– О-о, тебе лучше не знать, – ответил Марк.

– Да, лучше не знать, – самодовольно добавил Серый. Звук его голоса доносился откуда-то справа и, кажется, уже немного позади. Значит, они прошли большую часть расстояния до двери.

– Папа там точно будет?.. Там, куда мы поедем? – решила сменить тему разговора Лера.

– Я же тебе обещал. Вы обязательно встретитесь. Только он может быть не таким, как раньше…

– Не таким, как раньше? – переспросила Лера.

«Это как? У него вдруг отрастут усы? Или он станет слепым?»

– Всему свое время, дорогая моя. Всему свое время, а пока шагай р-ро… – Марк не договорил, потому что девочка опять поскользнулась. Только на этот раз байкер не успел ее удержать.

Девочка грохнулась на пол.

Марк матюгнулся. Лера все не могла взять в толк – разве священники тоже матерятся? Ей все время казалось, что нет. А он почему-то себе позволяет.

«Потому что Марк – не настоящий священник», – ответила сама себе Лера.

Но тут открыла глаза и заорала. Прямо перед ней лежало тело женщины, которая встретила ее у входа в церковь. У нее не было одного глаза и половины черепа.

– Я же говорил, что не стоит тебе смотреть… – вздохнул Марк.

19

Проснулся от того, что что-то холодное ткнулось в щеку. Я спросонья даже подумал, что это Лера опять шалит – положила на меня лед из холодильника.

– Ле-е-ер! – простонал я, открывая глаза.

Но это, естественно, была не она. Я сразу вспомнил, где нахожусь. Мы с Климом и Сергеем Андреевичем решили укрыться в брошенной пятиэтажке, жители которой давно выехали за Периметр. Стандартная история для Темногорска – у нас в доме было так же: на один подъезд остались мы с соседкой. Здесь же не было вообще никого. Окна, когда мы подходили к зданию, не светились.

Сейчас мне в щеку уперся ствол «калаша». Сергей Андреевич. Его лицо перекосило от смеси из злобы и презрения.

«Что он задумал?»

– Что… – начал я.

– Тс-с! Вякнешь – сразу пристрелю, – ответил он, показав на спящего Клима.

До этого мы поднялись на четвертый этаж дома, выбрав квартиру с железной дверью. Для пущей осторожности забаррикадировали ее, но теперь я видел, что шкаф, который мы придвинули к двери, стоял в сторонке. Похоже, это Сергей Андреевич подготовился и отодвинул его, при этом умудрившись не разбудить Клима. Хотя сейчас, наверное, его бы и пушкой не добудиться – парень слишком устал. Именно поэтому он и повел всех в дом – хотел сделать привал.

До этого Клим и Сергей Андреевич ушли с базы. И по разговорам я понял, что они сделали это без согласования с руководством. Как это называлось в армии? Дезертирство, ясен пень. Но для чего они это сделали? Об этом я их не спрашивал, посчитав, что если начну задавать вопросы, то они точно меня бросят. Оставят замерзать на улице, да и все. Но все оказалось гораздо запутаннее.

– А теперь встал и поднялся, – прошипел Сергей Андреевич. И тут же воткнул мне в рот грязную тряпку. – Рыпнешься – убью!

Сопротивляться, когда тебе в лоб смотрит ствол автомата, сложно. Тем более, когда ты не подготовлен для этого. Не тренирован – как я.

Поэтому тихонько поднялся. Посмотрел на добровольца – тот стволом махнул в сторону двери, типа, двигай туда! Я встал и пошел. По пути намеренно задел тумбочку, которая скрипнула, проехавшись на ламинате.

Тут же последовал удар прикладом между лопаток. Туда, где болело больше всего. Туда, куда люди Мрака вставляли крест. Из глаз брызнули слезы. Я бы заорал сейчас во все горло, если бы не кляп. Начал заваливаться, но Сергей придержал меня.

Он же предупредил:

– Дальше – без сюрпризов! – Мужчина вытолкнул меня на лестничную площадку. Тихонько прикрыл за собой дверь.

– А теперь прямо! – скомандовал Сергей Андреевич.

Я только сейчас заметил, что у квартиры напротив дверь тоже открыта. Не помню, чтобы так было, когда мы сюда поднимались. Значит, тоже Сергей открыл, значит…

Догадка пронзила мозг со скоростью света: «Он хочет меня убить! Уведет в соседнюю квартиру и пристрелит! Это же очевидно. Только вот как он Климу объяснит потом мое отсутствие? С другой стороны – а кто я ему, этому Климу? Проглотит любое объяснение и не подавится. А наутро мои останки на улице будут глодать альфа-собаки. Где-нибудь за углом – вряд ли парень будет меня всерьез искать».

– Впер-р-ред! – процедил мужчина, толкая меня в дверь. Я прошел внутрь, пытаясь осмотреться в поисках подходящего оружия. Хотя бы и пылесосной трубы. Но тут ничего не было – пустой коридор. Такое чувство, что обитатели квартиры съехали о-очень заранее, еще до того, как Зона подобралась к городу. Скорее всего, успели даже контейнер заказать для мебели и вещей и все вывезли. Подчистую.

«И почему только я тоже так не сделал? Сейчас меня убьют, а Лера… Боже, Лерочка!» – Из глаз снова брызнули слезы.

– Что заревел-то? – процедил мужчина. – Нужно было раньше слезы лить. Я ведь сразу понял, что ты – крыса. Нашел наших в городе, прямо в библиотеке, монстров даже отогнал, а потом устроил весь это шухер с зомби…

Хотел сказать, что это не я. Что ни при чем. Но не смог. Даже стон получился таким, словно пыталась вздохнуть выброшенная на берег рыба. Еле-еле слышным.

– Да, я давно понял, что ты крыса, работающая на Ямина. Давно ли ты знал про наши планы, а? Давно? Все ли разнюхал, сука-а? – Тут последовал удар между лопаток, и я грохнулся на пол. На нем был толстый слой пыли – в воздух взметнулось серое облачко.

Мысли путались. Я ведь даже не успел поговорить с этим самым Яминым, про которого мне талдычат. Он меня даже не принял, не пригласил к себе. Как я мог с ним о чем-то договориться?

Если, конечно…

Ну да, точно, не зря говорят, что на воре и шапка говорит. Наверняка Сергей Андреевич – сам крыса. Только в штабе у Ямина. Он готовил этот побег из лагеря, только вот ожившие мертвецы слега подпортили им планы, поэтому они с Климом уходили второпях.

– Можешь и не отвечать, – сказал мужчина и пнул меня под ребра. Я пытался втянуть воздух через ноздри, но они, как назло, были забиты. То ли от простуды, то ли от слез. Дернулся, испугавшись, что прямо сейчас задохнусь.

За спиной раздался щелчок предохранителя – и я понял, что мне стоит бояться смерти вовсе не от недостатка кислорода, а от пули.

– Да-а, крысеныш, передай Ямину, когда увидишься с ним на том свете, что он трусливый шакал. С этими своими дурацкими принципами он тупо все просрал… да и штаб, наверное, тоже. Да и хрен с ним! При случае сам пристрелю его…

На голову мне упала подушка, скрыв от звуков происходящего. Я словно попал на дно реки, пытаясь различать звуки через толщу воды.

«Ну, все… сейчас он выстрелит», – подумал я, закрыв глаза.

Ждал, что сейчас передо мной пронесется вся моя жизнь. Начиная с первых воспоминаний о том, как меня клюнул индюк во дворе у тетки, и заканчивая ложью дочке, когда я ей сообщил, что мама очень скоро вернется. Даже когда она была уже неделю как мертва.

«Но я просто боялся ей об этом сказать. Она бы не смогла… она бы ревела… она бы…»

Выжила! Она бы пережила это! Она бы смогла это перенести. Боль утраты по маме, которая всегда была рядом и за которой ты недосмотрел! Угробил!

Я застонал от бессилия.

«И почему только этот хрен не стреляет? Почему? Или хочет еще подушек наложить, чтобы совсем неслышно было?»

Но мне казалось, что Клим и с одной подушкой бы ничего не услышал. В соседней-то квартире. Просто хлопок воздуха – и все! А дверку потом можно и закрыть, и мой спаситель никогда не узнает, куда я делся. Просто ушел. Куда? Да бог его знает куда. Уже примерно понял, как объяснит мое отсутствие Сергей Андреевич, раз уж я должен был дежурить после него. Скажет что-то типа: «Проснулся – а его и след простыл. Слинял, сука-а!»

Но сейчас предатель почему-то медлил. От нечего делать я пытался досчитать до десяти, но зайдя за третий десяток понял – что-то не так…

Нет, это, конечно, хорошо, что меня не убили. Но сейчас, в этой квартире, в этом доме что-то происходит. И это что-то никак не связано с живыми существами, потому что присутствия мутантов я не ощущал. Их бы точно почувствовал. Почуял.

Нет, тут было что-то совсем чужое. Совершенно нечеловеческое.

Я наконец нашел в себе силы, чтобы сдернуть подушку с головы и обернуться, – Сергея в комнате не было…

20

И куда он делся? Неужто понял, что делает что-то неправильное, и вернулся на место ночлега? А может, сам слинял? Вдруг бежит сейчас по заснеженной улице. Там, конечно, сугробы те еще, но вполне можно попробовать передвигаться и по ним. Захочешь сбежать – и не такое сможешь.

Я вытащил кляп изо рта. Выглянул в окно – снег валит так, что ничего не разглядеть. Почти ничего, улицу-то видно. Пустая. Совсем никого. В такой снегопадище «…хороший хозяин собаку из дома не выгонит», вспомнил я поговорку, которую слышал от мамы. Она всегда так говорила, когда разнепогодится.

«Значит, вернулся обратно, к Климу», – решил я и двинул обратно. Вышел на площадку и направился к двери квартиры, где мы остановились ночевать. Мне показалось, что номер на двери другой. Но решил, что ошибся – вес-таки я пережил стресс. Охренительный просто стрессище! Поэтому могло померещиться всякое.

А сейчас надо было срочно предупредить Клима, что Сергей Андреевич пытался меня убить и от него можно ожидать что угодно. Но при этом сообщить аккуратно – чтобы самому не нарваться на пулю.

Только вот Клима в квартире не было. Да и сама квартира была другая.

Я остановился на пороге, разглядывая интерьер хрущевской двушки, который казался до боли знакомым.

«Это же…»

Упал на колени и заплакал. Этот пол и порог между коридором и комнатой запомнил навсегда. Еще бы – я же приложился к нему подбородком, а вот эти отметины на полу – моя собственная кровь. Меня здесь чуть не распяли.

Не знаю как, но я оказался дома…

– Лера-а! – вырвалось из груди.

Вдруг она здесь. Вернулась. Или, может, не было ничего? А все мне лишь пригрезилось. Приснилось.

Но вот эти пятна на полу – кровь. Значит, не померещилось. Я мельком глянул на кухню – тела тети Люды не было, только лужи крови. То место, где кое-кто «обедал».

«Это та тварь меня заставила. Сам я бы ни за что так не сделал. Никогда!» – попытался успокоить сам себя. Вышло не очень.

В зале – снежное царство. Я помнил, что закрывал форточки, но сейчас они были распахнуты настежь. В итоге снега нанесло так, что диван замело почти целиком.

– Лера! – Я подбежал к нему и начал разгребать образовавшийся сугроб. Не знаю, на что вообще надеялся. То ли на то, что дочка здесь, погребена на диване под снегом, или, может, на что-то еще, только ее все равно там не было – очень быстро докопал до кожаной поверхности. Заскрежетал ногтями, а потом и зубами – от досады.

Треск слева.

Точно же – девочка в своей комнате. И почему я сразу туда не заглянул?

– Лера-а! – метнулся на звук, с ходу распахнув дверь в детскую. Поначалу мне показалось, что здесь все точно так же – кровать заметена снегом, только вот в ней…

…в ней кто-то лежал.

Я видел, как сугроб, наметенный на одеяло, мерно вздымается и опускается. Кто бы там ни был – он дышал.

«Дочка жива. Лера жива! И она здесь!» – От этой мысли я едва не задохнулся.

Потянулся к дочке рукой.

«Какая же она холодная, бедная моя. Да она тут замерзла. Еще бы – ее же замело снегом».

– Лера, ответь мне. Лера, пожалуйста-а!

Время начало растягиваться. Я увидел свою руку, которая скользнула к одеялу, потянув за край. Сугроб пошел в сторону – и сразу стало ясно, что дочки тут нет. И быть не могло. Тот, кто находился под одеялом, был мертв уже несколько дней. Или даже недель, судя по синюшно-серой коже.

А еще я заметил лужицу подмерзшей крови. Снежинки на ней блестели – боже, так красиво!

Тряхнул головой, пытаясь сбросить наваждение. Не вышло!

Рука продолжала стягивать одеяло – у лежащего под ним тела не оказалось головы.

«Тетя Люда», – понял я.

И в этот момент труп резко обернулся и схватил меня за руку…

21

– Я же говорил, что не стоит смотреть! – сказал Марк так, будто ничего и не произошло. Будто девочка сейчас не лежала в луже чужой крови, а повсюду не были разбросаны тела, у многих из которых не хватало головы. Или ее части.

«Их убили! – поняла Лера. – Но почему?»

– Они… – начала она, но желудок подвел – все содержимое выплеснулось наружу.

– Да, они мертвы, – констатировал Марк, подав Лере руку. Девочка вытерла рот рукавом. – Нам пришлось, ты понимаешь, они превратились… А с превращенными нельзя иначе. Просто нельзя!

– Почему? Почему вы их убили?

Сзади заржал Серый, но Лера на него не смотрела. Он был ей отвратителен.

– Потому что они стали зомби. Их нельзя по-другому утихомирить, – сказал Марк и открыл перед ней дверь церкви.

Наконец-то свежий воздух!

– Пошли на улицу, нечего здесь смотреть. Этим людям уже ничем не поможешь, – байкер нарочно не давал ей смотреть назад. Но она уже все рассмотрела: те люди, которых она встретила, когда впервые попала сюда, все они были мертвы.

Или почти все.

– Мы не успели им помочь. Их покусали… – сказал Марк, когда они очутились на крыльце.

– Кто покусал?

– Зомби. Другие превращенные. Из нашего морозильника. Они так заражают других – кусают их. Потом люди как бы умирают, а потом восстают. Мы не могли позволить этому случится. Но… ты все равно не должна была всего этого видеть.

– Почему? – спросил Лера.

– Потому что… – Марк замер, соображая. – Потому что я не хотел, чтобы ты расстроилась. Ты же расстроилась сейчас?

– Да, – ответила девочка.

– Во-о-от! А для этого еще не… – Он опять не закончил фразу. Хотел сказать что-то про время? – Этого не должно было быть с тобой. Ты ведь еще маленькая. Тебе нельзя пугаться!

– Я уже большая! – возразила ему Лера. Не то чтобы она хотел посмотреть на трупы, просто ей не нравилось, когда ее считали несмышленой малышней. Это ее всегда злило. – И я знаю, что вы мне врете насчет всего того, что здесь… – она не могла подобрать нужного слова. Что творится-то? «Ужас»? «Кошмар»? Но оба эти слова были слишком мягкие, чтобы описать происходящее.

– Послушай, я тебе обещал, что папа придет. Значит, он придет, – ответил Марк, заглянув ей в глаза. – И закончим на этом!

В этом взгляде можно было утонуть. Она и не сопротивлялась – сразу пошла на дно.

И опять Лере показалось, что она зря плохо думает про этого человека. Да, он сделал что-то плохое, но в итоге это все ради того, чтобы всем потом было хорошо. Чтобы люди были счастливы. И всего у них было в избытке.

– Хорошо, – ответила Лера.

Марк протянул ей книгу.

– Да, можешь ее взять, – сказал он.

Лера схватилась за книгу так, будто это была мама, которую она не видела пару недель. Прижала к груди.

– Видишь? Это знак моего особого доверия тебе. И книга тоже тебе доверяет, – сказал байкер, а потом показал на стоянку, где был припаркован мотоцикл. – А теперь мы прокатимся. Ты же хотела?

– Да, – ответила Лера. Она держала в руках самую интересную книгу в жизни. И ей было хорошо. Очень!

– Иди пока к мотоциклу, – сказал Марк. – Я сейчас… дела закончу и подойду. И мы поедем!

Вдалеке раздавался грохот выстрелов и крики. Лера даже не сразу их услышала – так была сосредоточена на чудо-книге. Ей казалось, что она дышала в ее руках. Как котенок.

– Что это? – спросила она, имея в виду крики.

– Ничего страшного. – ответил Марк. – Нам они не помешают. А Андрей проследит, чтобы никто не проник в нашу церковь, пока мы с тобой ездим по делам.

Лера пошла к мотоциклу, оборачиваясь в ту сторону, откуда слышались звуки. Ей даже показалось, что над домами идет дымок. Да, точно, что-то горит.

«Надеюсь, папа не там. Надеюсь, он не погиб», – подумала Лера, подходя к мотоциклу.

И вот снова шанс – можно бежать, ведь рядом никого нет, а книга у нее! Но девочка отказывалась даже думать об этом. Марк доверил ей книгу. Он пообещал, что они с папой встретятся. Как она могла сейчас убежать и подвести этого доброго, но запутавшегося во взрослых проблемах человека?!

Марк стоял на крыльце и что-то объяснял Андрею-Борову. Тот кивал, попутно поглаживая бороду. Марк показал Борову в ту сторону, откуда доносились звуки, а потом провел рукой возле горла. Лера не знала, что значит это жест, но почему-то сразу вспомнила людей, лишившихся головы. Тех, чьи тела сейчас лежали в церкви. Может, и там, где горит, тоже зомби? Тогда действительно лучше, если они сюда никогда не придут.

Девочка даже не заметила, как Марк возник рядом, протягивая ей шлем. Розовый, но с рожками!

– Вот, держи! Я же не хочу, чтобы ты ушиблась по пути! – сказал он. Сам же надел такой шлем, как носили фрицы в фильмах про войну – папа иногда давал ей такие посмотреть, если там не было крови.

Лера обеими руками держала книгу, боясь ее выронить, поэтому байкер помог ей надеть шлем.

– Ну вот и отлично! Прикид как раз для нашей миссии, – сказал Марк, оглядывая девочку.

«Интересно, про что это он? Про рожки? Они же для маленьких!»

– Миссии? – повторила она.

– Да, именно. У нас очень-очень важное дело. И от того, как мы справимся, будет зависеть счастье миллионов людей. Ты понимаешь меня? – Байкер поднял бровь.

Лера не знала, что ответить. Она привыкла, что ей не поручают слишком важных дел. Особенно тех, от которых зависели чьи-то там жизни. Обычно всеми важными делами занимались мама и папа.

Но тут – другой случай.

– Я буду как Леди Баг? – спросила она.

– Кто? – не понял Марк.

– Ну, это такой персонаж из мультика, – пояснила Лера. – Она – супердевочка, выполняет сложные задания. А еще у нее есть друг – Супер-Кот.

– Да, точно. Ты – как она. А я буду Супер-Котом в таком случае, – усмехнулся Марк, залезая на мотоцикл.

Он резко дернул ногой – затарахтело.

– А теперь забирайся сюда, – сказал он, показывая на мотоцикл.

Девочка хотела было закинуть ногу, но тут сильные руки подняли ее над землей и усадили впереди байкера.

– Ну вот. Поехали! – сказал Марк, выжимая сцепление.

Мотоцикл зарычал, как хищный зверь, который хочет добычи, и устремился к выезду из церковной оградки.

– Впере-е-ед, Леди Баг! – выкрикнула девочка, подставляя лицо ветру. Внезапно ей стало так хорошо… И не важно, что ждало их впереди, – сейчас она была суперсильной, суперхраброй, суперумной и вообще…

Сейчас она была настоящей Леди Баг!

22

– Не-е-ет! – заорал я, дернув руку, но она не поддавалась. Тварь, которая раньше была тетей Людой, крепко вцепилась в нее.

«Надо бы извиниться за шею», – почему-то подумал я, но тут труп заговорил. Причем прямо из обрубка шеи.

Если бы кровь еще оставалась в венах, то наверняка она бы сейчас ударила фонтанчиками в воздух. Но до этого я ее всю выпил, поэтому звук донесся из того, что раньше было трахеей. Протяжный и свистящий.

«Но у нее же нет языка, нет носоглотки, как она произносит слова?» – подумал я. Ответов на вопросы, естественно, не было.

– Ш-ш-ш! – зашипела тварь. – Тиш-ше! Ты не умреш-ш-шь!

«Что она сказала? Что я не умру?! Но что тогда ей надо?»

– А… – только и сказал я. Нужные слова сразу вылетели из головы. Не каждый день видишь перед собой говорящий обрубок шеи. А «тетя Люда» тем временем села на кровати, не отпуская мою руку.

– Ш-ш! Вше-шему швое время!

«Что значит время? Какое еще время?»

– Ты долш-ш-шен его ош-штановить!

– Кого? – выдохнул я.

– Свяш-ш-шеник! Он не долш-ш-шен шделать то, што задумал. Не долш-ш-шен! – шипел оживший труп.

«Но чем я могу помочь?» – подумал я.

И тварь ответила – уже на мысленный вопрос. Ей не нужно было общаться со мной при помощи звуков – она читала мысли.

«Ош-ш-штанови его!» – сказало существо.

«Мрака?»

Тварь махнула обрубком шеи – да!

«Я и так шел за ним… мы шли… Но Сергей Андреевич. Он на меня напал. Он хотел меня убить, потому что думал, что я опасен. Что я предатель, хотя… мне кажется, он сам предал тех людей, что были на базе. Он сам…»

– Не беш-ш-ш-покойся о нем! – прервала меня тварь.

«Не беспокоиться, но почему? Он ведь меня чуть не застрелил!»

– Он больш-ш-ше не помешеш-шает!

Мозг отказывался воспринимать новую информацию. Подташнивало. Казалось, что еще немного таких переговоров – и меня вывернет наизнанку.

«Мы идем в ДК… там бандиты, они должны знать, где Лера…»

– Это лошш-ш-шный путь! – сказал труп, а потом притянул меня к себе. Теперь я смотрел прямо на обрубок. И, вопреки всему, в голове снова появилось чувство, которому я противился всеми силами.

Чувство голода.

– Она ш-ш Марком! Церковь на отшш-шибе! – сказала тварь.

Церковь? Она сказала: «Церковь на отшибе». Только один храм стоял в Темногорске на отшибе – церковь Святой Троицы. Значит, Лера с Мраком там.

«Да, хорошо. Мы пойдем туда. Я спасу ее!»

– Нет! – резко возразило существо. – Ты ош-штановиш Марка. Вше ош-штальное – вториш-шно. Или – девош-ш-шка умрет!

И тварь дернула меня на себя. Мне показалось, что она заставит снова пить кровь из шеи, в которой ее уже давно не было, поэтому я закричал и отшатнулся. Замахал руками…

…и в этот миг проснулся…

– Тише-тише! – рядом был Клим. Похоже, он уже давно встал. В руках у него был автомат, а еще – снег на ботинках. Значит, выходил на улицу.

– Мы не должны… не должны идти в ДК, надо идти в церковь… Та, что на отшибе, – затараторил я. – А еще Сергей Андреевич, он…

– Знаю, – ответил Клим. – Он мертв.

– Как мертв?

– Я видел его труп у подъезда. Прямо под окном, с другой стороны дома. Похоже, покончил с собой, бедняга. Не знаю, что на него такое нашло, но пока мы тут спали, он ушел в соседнюю квартиру, ну и…

– Он что, выбросился из окна? – Я сел на пол и огляделся. Мы по-прежнему были в той квартире, где решили заночевать вчера. А та тварь? Она мне приснилась? Да и Сергей Андреевич, он же мне вроде как угрожал ночью, разве нет?

Голова заболела.

– Да, – ответил Клим. – Похоже на то. Не знаю, что на него нашло. – Парень вдруг пристально посмотрел мне в глаза. – А ты… ты ночью ничего не видел, или, может, слышал, как он выходил?

Я сразу почувствовал себя Штирлицем в немецком тылу.

– Я?! Нет, конечно. Я спал. Очень крепко!

– А чего тогда орал?

– Так это… кошмар! – ответил я, так и не признавшись, что на самом деле вся предыдущая ночь была одним сплошным кошмаром. Причем не было никакой уверенности, что все это было лишь во сне. Еще этот суицид – слишком уж много странных совпадений. Тварь во сне сказала, что Сергей Андреевич «не помеш-ш-шает». Вот он и не помешает больше, потому что он, блин, умер!

«Да ну, бред полный!» – подумал я. При свете утреннего солнца все, что было ночью, казалось игрой воображения. Или даже – подсознания.

Хренотень какая-то!

Клим отвернулся, собирая вещмешок.

«Приснится же такое, блин!» – подумал я, но тут взгляд упал на руку. Там, где тварь держала меня за кисть, остались синюшные подтеки…

Назад: Часть первая Начало конца

Дальше: Часть третья Взгляд из бездны

Часть вторая Эвентрация реальности

1

2

3

4

5

6

7

8

9

10

11

12

13

14

15

16

17

18

19

20

21

22

Часть вторая
Эвентрация реальности