ЭПИЛОГ
Летняя духота ощущалась с самого раннего утра. Она замерла в коридорах научно-исследовательского института, повисла на лестничных пролетах, проникая с улицы сквозь огромные пыльные окна.
Круглые часы на стене показывали десять утра.
Внизу скрипнула дверь, и жара заколыхалась от шума многочисленных шагов и голосов, лестничные перила задрожали от касаний. В коридоре начали появляться люди – мужчины и женщины, молодые и пожилые. Они позвякивали ключами, отпирали двери с табличками. Наступил новый рабочий день.
Через некоторое время коридор вновь опустел – все заняли свои места. И в затихшем было воздухе послышались шаги двух отставших от общего потока человек.
– Опаздываем, – раздался голос Олега.
– Начальство не опаздывает, начальство задерживается, – поправила его Шерстка. – Кто тебя так учил завязывать галстук?
– Могла бы дома помочь.
– Как был бестолочью, так и остался.
Они поднялись по лестнице и оказались в бесконечном институтском коридоре.
– Интересно, Вадим уже подъехал? – волновался Олег, поправляя дорогой выходной костюм. – Никак не привыкну я к этим английским шмоткам.
– Он же обещал быть в десять, – пожала плечами Люда. – К такой одежде такой лексикон не подходит. Между прочим.
Шерстка злорадно улыбнулась. Сама она пренебрегла всеми правилами и приехала в своей обычной одежде, которую считала удобной. Легкий свитер, брюки, туфли на рифленой подошве.
Они остановились перед дверью, и девушка сняла с Олега последние пылинки.
– Вперед! – подтолкнула она его.
Дверь распахнулась, и они, взявшись за руки, шагнули в просторную лабораторию, уставленную приборами. В ней было полно народу – почти все, кто прошел по коридору чуть раньше. Увидев Олега с Шерсткой, они тут же разразились аплодисментами.
– Здравствуйте, господа! – начал Олег и смутился.
Он собирался что-то сказать, но от волнения все мысли вылетели из головы. Оставалось только широко улыбнуться. Это вызвало новую бурю аплодисментов.
В первом ряду стоял Вадим в строгом черном костюме.
– Ну что, – спросил он собравшихся, – пора продемонстрировать миру плод наших общих усилий?
Вадим проследовал к круглому постаменту, на котором покоилась сложная конструкция, состоящая из пересекающихся ажурных шаров. Вадим поднял руку, чтобы потянуть рычаг, но передумал. Он оглянулся и с широкой профессиональной улыбкой махнул рукой:
– Ну что, Шерстюк, на восемьдесят процентов это ваше детище. Отпускайте его на волю.
Олег пересек пустое пространство зала под перекрестным огнем любопытных взглядов. Остановился.
– Сколько на ней сейчас нагрузки? – спросил он.
– Четырнадцать тонн веса! – ответил один из лаборантов.
– Пожалуй, мне одному не поднять. Людмила! Иди сюда! Мы ведь это сделали вместе.
Шерстка смущенно улыбнулась и поспешила к постаменту.
В полной тишине они потянули на себя небольшой рычаг, освобождающий захват, которым конструкция удерживалась на месте. Защелка клацнула, и система шаров взмыла в воздух, замерев между полом и потолком. Затаившая дыхание толпа выдохнула и взорвалась громом аплодисментов.
Вадим уже устроился за одним из столов. Щелкнув замками кейса, он выложил перед собой небольшую стопку розовых, с водяными знаками, листов.
– Прошу, Шерстюк, – пригласил он Олега. – Самое время поставить подпись под сдачей проекта. – Вадим блеснул золотым «паркером» и снова оскалился в улыбке. – Сначала подпишу я, как представитель правительственного заказчика…
Колпачок «паркера» дорого скрипнул, и представитель правительственного заказчика склонился над документами.
Олег оглянулся на Шерстку. Она философски вздохнула.
– Что за черт. Извините. – Вадим встряхнул «паркер» и попробовал снова.
– Наверное, чернила кончились, – ехидно заметила Шерстка.
– Попробуйте вот это. – Ослепительно улыбаясь, Олег протянул Вадиму свой чернильный роллер.
Глуповато пожав плечами, Вадим расписался. Следом за ним поставил подпись Олег.
– Ну что, сдачу можно считать оконченной. – Вадим неторопливо уложил бумаги в кейс и защелкнул замки. – Вечером прошу в главный офис на фуршет. А сейчас не смею больше задерживать. Вы на машине или вас подбросить куда-нибудь?
– На машине, – улыбнулся Олег. – Во сколько фуршет?
– В девятнадцать ноль-ноль.
– До свидания, – громко попрощался Олег. – Большое всем спасибо за помощь.
Он помахал на прощание, развернулся и, не оглядываясь, вышел за дверь вместе с Шерсткой.
– Сматываемся? – шепотом спросила девушка в пустом коридоре.
– Все нормально, – успокоил ее Олег. – Спокойно выходим и уезжаем.
Они спустились по лестнице, сдали пропуска и направились к воротам, за которыми, урча двигателем, уже поджидала золотистая «Хонда». Охранник не обращал ни малейшего внимания на загораживающий дорогу автомобиль. Олег распахнул дверцу и пропустил Шерстку вперед. За рулем нервно курила Кира.
– Все нормально? – спросила она.
– Более чем. – Парень улыбнулся в ответ. – Куда бросить вещички?
Кира нажала кнопку, открывая багажник. Олег уложил внутрь объемистый чемодан, который держал в руке, закрыл крышку и сел рядом с Шерсткой.
– В аэропорт, – сказал он.
Стежнев поджидал Вадима на заднем сиденье служебного «мерса». Вышколенный водитель неподвижно замер за рулем, напоминая испытательный манекен в черном костюме.
– Ну как? – Генерал нетерпеливо открыл дверцу перед Вадимом.
– Все в лучшем виде. – Вадим плюхнулся рядом и похлопал по кейсу. – Документы здесь. Я же говорил, что он подпишет бумаги без всяких проблем.
– Молодец.
Вадим по-кошачьи прижмурился и откинулся на спинку сиденья:
– Эх! Жалко, что его дело мы все же закрыли. Можно было бы в девятнадцать часов взять его под белы рученьки.
– Почему в девятнадцать? – удивился Стежнев.
– Я ему назначил фуршет, – ухмыльнулся Вадим. – Вот то-то он придет со своей женушкой!
Оба рассмеялись так, что невозмутимый водитель бросил взгляд в зеркало заднего вида.
– Ну ты и злыдень. – Виталий Кузьмич достал из кармана платок и вытер уголок глаза. – Устройство висит в воздухе?
– Висит.
– Значит, все вложенные средства можно считать окупившимися, – констатировал генерал.
– Можно, конечно, – поморщился Вадим и вздохнул.
– Чего вздыхаешь?
– Неплохо он нас выпотрошил.
– Не будь фраером, не мелочись. Не могли же мы привести его на спецпредприятие! – поморщился Виталий Кузьмич. – За подобный масштаб самодеятельности нам бы такой фитиль в задницу вставили, что мы бы всю оставшуюся жизнь скакали вприпрыжку. Да и не так уж дорого нам этот институт обошелся.
– Пожалуй. А все-таки жаль дачку, Виталий Кузьмич. У меня там такая сауна была. Закачаешься!
– Дворцы теперь купим! Покажи трофей-то. – Стежнев протянул руку к кейсу.
Вадим, выдержав театральную паузу, открыл замки и откинул крышку кейса. Улыбка медленно сползла с его лица, сменившись вначале недоумением, а затем откровенным испугом.
– Надеюсь, это шутка? – помолчав, спросил Стежнев.
Вадим не ответил.
На дне кейса одиноко лежал красочный порножурнал, во всю обложку которого красовалась упругая женская задница. Вадим схватил журнал и рассеянно провел рукой по дну, потом поднял кейс и потряс им в воздухе.
– Ничего не понимаю… – пробормотал он побелевшими дрожащими губами.
– Ну что, Вадик? – Нос генерала побагровел.
Вадим захлопнул крышку и, побарабанив по ней пальцами, отложил кейс.
– Если это шутка кого-нибудь из сотрудников лаборатории… – сказал он угрожающе. – Одну минуточку!
Вадим выскочил из машины и бросился к дверям института. Он бегом пересек вестибюль и, задыхаясь, понесся по лестнице, перепрыгивая через ступеньки. Эхо со злым хохотом повторяло стук его шагов, противно повизгивая на скользком кафеле площадок. Влетев в коридор, залитый солнечным светом, Вадим рванул ворот рубашки, расстегивая верхнюю пуговицу. Пуговица со щелчком отлетела, ударилась о стену коридора и рикошетом угодила ему в глаз.
Вадим чертыхнулся и прижал ладонь к лицу. Нет. Ничего страшного. Только ссадина. Он достал из кармана темные очки, нацепил их и побежал дальше. Перед дверью лаборатории он остановился, несколько раз глубоко вдохнул, чтобы успокоить сердце, вытер намокший лоб платком и шагнул вперед.
Все там было, как прежде, – сотрудники живо обсуждали удачный эксперимент, мерцали экраны компьютеров, в воздухе над станиной висел антигравитационный привод.
У Вадима отлегло от сердца.
– Все в порядке? – на всякий случай спросил он у начальника лаборатории.
– Да. – Тот с удивлением пожал плечами. – А что случилось?
– Нет, это был риторический вопрос. – Вадим изобразил дежурную улыбку. – Но раз уж я вернулся, не могли бы вы записать для меня на диск все параметры созданного устройства?
– Нет проблем. – Начальник пожал плечами. – Эдик, скинь на сидюк трехмерные чертежи! Придется подождать минут двадцать.
– Не страшно, – сказал Вадим и устроился за столом, на котором несколько минут назад подписывал бумаги с Шерстюком.
Задница с обложки журнала не давала ему покоя. Она снова возникла перед глазами во всех подробностях, и Вадим, не удержавшись, ударил кулаком по столу. Начальник вздрогнул и испуганно посмотрел на посетителя.
– Муха, – мрачно пояснил Вадим.
Прошло пять минут.
Сотрудники забеспокоились. Эдик снова начал торопливо щелкать по кнопкам, потом к нему подошел другой сотрудник, и они вместе склонились над клавиатурой.
– Что там? – забеспокоился Вадим.
Эдик знаком подозвал начальника.
– Минуточку, – сказал начлаб. – Я сейчас.
Он подошел к Эдику. Тот поднял плечи и, энергично жестикулируя, начал тихо говорить что-то. Начальник то хмурился, то удивленно вздергивал брови. Вадим не выдержал.
– В чем дело? – громко спросил он, поднимаясь со стула.
Начальник вздохнул и виновато развел руками.
– Все файлы уничтожены. Эдик пробовал восстановить, но у него ничего не вышло.
– Вы что, издеваетесь?! – взревел Вадим. – Сгною! Ну хоть какие-то документы остались? Хоть что-нибудь, чем можно подтвердить создание антиграва?
– Пожалуй, только сам антиграв. – Начальник осторожно бросил взгляд в сторону постамента.
Вадим повернул голову и оторопел. Над постаментом ничего не было. Антиграв пропал. И в тот же миг реальность вокруг Вадима неуловимо изменилась, задрожала, словно звук в магнитофоне с подсевшими батарейками. Предметы начали растворяться в воздухе, в том числе и постамент, и конструкции сборки, и компьютерные блоки, купленные на собственные деньги Вадима.
– Господи… – не веря своим глазам, прошептал начлаб и перекрестился.
Вадим не смог произнести и этого. Он тупо уставился на лист бумаги, возникший из воздуха на поверхности стола. Черные штрихи чернильного роллера сложились в надпись, выведенную почерком Олега: «Выпейте за нас на фуршете». И чуть ниже: «Если будет на что».
Поток машин вяло двигался в русле Садового кольца, сизая пелена выхлопных газов скрадывала перспективу на уровне глаз, отчего город приобретал поистине фантастические черты – громады высоток казались гигантскими звездолетами, готовыми к старту, а здания из зеркального стекла напоминали айсберги среди морского тумана. «Хонда» продвигалась нервными рывками, Кира барабанила по рулю пальцами и курила одну сигарету за другой.
– Какая страна вам больше нравится? – поинтересовался Олег.
– Где нет пробок, – не задумываясь, ответила Кира. – И где не бывает зимы.
– Насчет зимы соглашусь, – улыбнулась Шерстка.
– Согласиться можно с чем угодно, – пожала плечами бывшая проститутка, – а вот какой в этом смысл? Визы у нас все равно нет.
– Ну и что? – улыбнулся Олег.
– В каком это смысле? – Машина снова замерла в пробке, и Кира недоуменно обернулась к Олегу.
– В самом прямом. Хочешь увидеть свой загранпаспорт? – Олег перегнулся через переднее сиденье и открыл бардачок.
– Там его точно нет, – ответила Кира.
– Могу поспорить на сто баксов, что он именно там.
Шерстка прыснула.
– Не издевайся над человеком! – Она шутливо толкнула его в плечо.
– Кто издевается? Вы меня своей женской солидарностью в могилу загоните. Пошутить не дадут. Ладно, показываю фокус.
Он достал из бардачка красную корочку загранпаспорта и протянул Кире. Она взяла его и раскрыла, приподняв брови.
– Забавно… Ну хорошо, допустим, вы его заказали в турфирме по срочному тарифу. Но откуда вы узнали мое настоящее имя?
– Но ты-то его знаешь, – усмехнулся Олег, – и этого вполне достаточно.
– А я-то при чем? – совсем уже ничего не соображая, покрутила головой Кира.
– Да не слушай ты его! – сказала Шерстка. – Никто ничего не делал. Олег научился внушать любые образы кому угодно. Типа гипноза.
– Да ну… – Кира придирчиво осмотрела документ. – Издеваетесь? Хотите сказать, что это глюк?
– Что-то вроде того, – кивнул Олег. – Но нет никакого способа отличить его от реальности. Ты только не пугайся, я тебе сейчас другой фокус покажу.
И наступила ночь. И город исчез. «Хонда» стояла на крохотном островке посреди океана, а луна, непривычно огромная, отражалась в черной воде, словно прожектор с изъеденным кратерами рефлектором.
– Твою мать! – Кира сглотнула, ошарашенно озираясь. – Так, может, и ехать никуда не надо?
Посреди островка торчала единственная пальма, в ее широких листьях путались мохнатые звезды.
– Можно выйти, – предложил Олег. – Ты любишь купаться ночью?
– Я не взяла купальник! – съязвила бывшая проститутка. – Слушайте, так это же офигеть просто… Что, действительно можно выйти?
– Вполне. – Шерстка распахнула дверь и выбралась на песок первой. – Воздух тут замечательный.
– А где машины, где Москва? – продолжала допытываться Кира.
– Снаружи.
– Почему же Людка на них не натыкается?
– Потому что сидит в машине, – объяснил Олег.
– Ты гонишь! – возмутилась Кира. – Она же вышла.
– Это кажется ей, тебе и мне. На самом деле мы все сидим в машине. Пробка.
– Но я могу окунуться в море?
– Конечно.
– А акул тут нет?
– Ни единой.
Кира вышла и зачерпнула горсть песка.
– Вау! Ну и аттракцион! – рассмеялась она, постепенно приходя в себя от неожиданного потрясения. – Где ты этому научился?
– У зубного врача, – ответил Олег.
Кира не стала выяснять подробности, сняла туфли, закатала джинсы и по щиколотку вошла в воду.
– Теплая! – сообщила она. – Да, ребята, с вами не соскучишься. Это лучший способ пережидать пробки, честное слово!
– Я рад, что тебе понравилось. – Олег улыбнулся и вдруг воскликнул: – Черт возьми!
Море и остров тут же исчезли, все трое снова оказались в машине, окутанной клубами выхлопного дыма. Автомобильный поток по сторонам начал движение, сзади нетерпеливо сигналили. Кира тронула «Хонду» с места.
– Круто, – со смесью восхищения и испуга сказала она. – Теперь я верю, что с визой у нас не будет проблем.
– А может, и уезжать не надо? – задумчиво спросила Шерстка.
– Ну уж нет. – Олег покачал головой. – На нас теперь начнет охотиться вся ФСБ. Я могу создать иллюзию, но мы в ней не спрячемся.
– Это точно, – кивнула Кира. – Я все-таки предпочла бы настоящий остров. Черт с ним! Я готова даже помучиться в самолете, только чтобы быть уверенной, что он не растает в один миг.
– Погоди! – Шерстка решила настоять на своем. – Но ведь и взять нас они не смогут! Чуть что, и мы для них медленно растворяемся в воздухе.
– Это если я рядом, в сознании и не пьян. – Олег покачал головой. – Так рисковать я не могу. К тому же мне это стоит большого напряжения. Ты хочешь, чтобы я умер от переутомления? Гораздо лучше улететь в Рио. Пока мы вместе, внешность можем придумать себе любую.
– Конечно, в Рио! – воскликнула Кира. – Исполним мечту Остапа Бендера! Откроем там маленький барчик прямо на пляже. Мечта!
– Может, барчик, а может, и что-нибудь получше. За границей мы сможем получить за антиграв кучу реальных денег, – уточнил Олег.
– Как-то это все нехорошо… – скуксилась Люда.
– Что нехорошо? – не поняла Кира, набирая скорость. – Деньги – это клево! Не зря же вы с самой зимы горбатились над этой штуковиной. Надо отбить все, что в нее вложено.
– Деньги не наши, – заметила Шерстка, – а тех уродов.
– Какая разница? Отбить все равно надо. Ничего плохого в этом не вижу.
– Бежать нехорошо. – Люда вздохнула и посмотрела в окно на пробегающие мимо дома. – Тем более ради денег. К тому же козлы всюду одинаковые. И там тоже козлов хватает.
– Что за странное уныние? – пожал плечами Олег. – Поживем на юге, развеемся. Деньжат срубим.
– Достали вы меня этими деньгами, – сказала Шерстка, глядя в окно. – Не хочу я никуда ехать. Мне выставку обещали.
– Ты нормальная? – Кира подозрительно глянула в зеркальце. – Какая выставка, к чертям собачьим?
– Персональная. Моя первая полномасштабная выставка. Я всю жизнь к ней стремилась. Я что, по-вашему, гожусь только на пляже валяться? Я что, обезьяна? Не поеду я никуда! Останови машину, пожалуйста, а сами можете драпать, если хотите.
– Ты что? – не понял Олег. – Серьезно?
– Нет, блин, шучу. Останови, я сказала!
Кира ругнулась, включила поворотник и прижала машину к бордюру.
– Люсь, ты бы подумала. Ну сделаешь ты эту выставку. А потом-то что? Опять на гроши жить? Считать копейки? Опять с завистью пялиться на прилавки и вздыхать? Зачем тебе это? Все равно выставки устраиваются только для того, чтобы деньжат срубить! А тут деньги сразу. Да мы тебе там такую выставку сделаем! В Голливуде хочешь? Люсь!
– Не нужна мне ваша фальшивая выставка. Покупная. Я хочу зарабатывать скульптурой, а не платить за то, чтобы на нее смотрели!
Шерстка решительно толкнула дверь, но ее остановил Кирин отчаянный вопль:
– А я-то? Я-то как же! Господи! Неужели я всю жизнь мохнаткой трудиться буду? Боже мой! Люсечка! Я так мечтала скопить денег на бар! Я и в проститутки-то пошла, чтобы срубить денег, а потом по-человечески пожить! Чтобы дети ни в чем не нуждались! Люсь!
– Да? – Шерстка задумалась. – Ну ладно, давай в Шереметьево!
– Фух! – выдохнула Кира и снова поддала газу. – Вот ты меня напугала!
Люда спокойно откинулась на спинку сиденья и сказала:
– Проводим Киру.
– А мы? – напрягся Олег.
– Ты как хочешь, а я остаюсь. Можешь с Кирой поехать. У вас пойдут замечательные дети. Будете вместе бар содержать.
Олег задумался. Мимо проносилась Москва, которая так неласково обошлась с ним, которую он так мечтал покорить. Сколько раз он мысленно представлял себе дом, возвышающийся рядом с Манежем? Неужели он откажется от своей мечты?
– Ты же хотел построить дом в Москве, – тихо сказала Люда.
– Хотел, – кивнул Олег и вздохнул. Он наклонился к уху Шерстки и прошептал: – Я без тебя жить не смогу. И ни на что на свете не променяю.
Шерстка улыбнулась.
– Ну что? Что решили-то? – обеспокоенно посмотрела в зеркальце Кира.
– Решили, – улыбнулся Олег. – Останови, как только увидишь Интернет-кафе.
– Зачем тебе Интернет-то? – спросила Кира.
– Мы остаемся! – сказал Олег и прижал к себе Шерстку. – Я вспомнил, что у меня уже есть мечта и я могу осуществить ее только в этой стране.
– Ну вот! И этот сошел с ума! – воскликнула Кира. – Возьмут вас за задницу, будет тебе мечта!
– Не возьмут, – усмехнулся Олег. – Им ведь не я нужен, а антиграв. Мы им его предоставим в лучшем виде. Всему человечеству сделаем скромный подарок. От нашей семьи! Да, Шерстка?
– Ага, – развеселилась Люда. – Вот такого я тебя люблю! Терпеть не могу мужиков, которые из-за бабок всю жизнь засрать готовы.
– Мы им еще устроим! – пообещал Олег.
– С кем вы собрались драться! Кому и что вы собираетесь устроить? Да они же всюду! Они же гады! В этой стране никогда ничего хорошего не будет! Они же выпотрошат вас и выбросят, как использованный презерватив!
– А я и не буду с ними драться, – усмехнулся Олег. – Я же сказал, что сделаю человечеству подарок. Притормози, вон там Интернет-кафе. Через пару минут чертеж антиграва и расчеты будут принадлежать всему человечеству. На такие вещи не может быть монополии.
– Но меня-то вы отправите? – снова заволновалась Кира, нажав на тормоза.
«Хонда» остановилась.
– Обещаю! – кивнул Олег и вышел из машины.
Открыв багажник, он вытащил чемодан. Из машины с криком «Я с тобой!» выскочила Шерстка, за ней следом вышла Кира:
– Вы не решили меня кинуть?
– Да нет же! – Олег открыл чемодан и вытащил диск с расчетами. – Я же деньги оставляю в машине. Ты можешь уехать с ними!
– Да ладно. Куда я без вас? – буркнула Кира. Она взяла чемодан и села в машину.
Олег с Шерсткой скрылись за дверями Интернет-кафе. Кира покрутила ручку радиоприемника.
Счастливее тот, кто всерьез и надолго.
Нам новые вкусы уже надоели.
Пылятся ненужные вещи на полке,
Но мы так хотели, мы сами хотели… –
пела певица.
– Странные какие-то, – сама себе сказала Кира и пожала плечами.
Олег с Людой вернулись.
– Ну? Все? – спросила Кира. – Поехали?
– Да, – кивнул Олег. – Хотя нет, постой!
Он взял с заднего сиденья чемодан и передал Кире:
– Возьми эти деньги себе. Там хватит, чтобы решить все твои проблемы. Ты женщина взрослая и сумеешь распорядиться ими правильно. А мы, пожалуй, пойдем. Да? Теперь ведь за нами уже никто не гонится.
– Да, – кивнула Шерстка. – Чего теперь за нами гоняться? Разве только чтобы заказать нам проект потрясающего здания на антигравной платформе?
– Ага, – улыбнулся Олег и открыл дверцу. – Счастливо тебе, Кира! Спасибо за все!
– Постойте! – тихо сказала бывшая проститутка. – Хотя… Вам виднее!
– Мы приедем к тебе в Рио, – пообещала Люда, вылезая вслед за Олегом. – Будь счастлива!
– Хорошо, – пообещала Кира и повернула ключ зажигания.
Она еще некоторое время видела в зеркале заднего обзора, как Олег и Шерстка стояли на тротуаре и махали ей вслед. Потом поток машин заслонил их. Город, большой неугомонный город, спешил жить своей большой серьезной жизнью. И каждый мог найти в нем то, чего хотел.