Глава 6. О том, как герой устраивает незаконное проникновение, читает любопытный документ и сталкивается с неожиданной опасностью

— Если бы я уже не был практически неприлично богат, то мог бы стать отличным вором-домушником, — мысленно усмехнулся Олег, сначала телекинезом разворачивая над своей спиной тряпку, подобранную еще прошлым вечером в тон беленым камням храма, которые под покровом ночи выглядели немного не так, как днем. А потом под прикрытием этого маскировочного экрана словно огромная ящерица пополз вверх по стене церковной колокольни. Пальцы рук без труда цеплялись за малейшие неровности и удерживали вес человеческого тела, поскольку мускулы предварительно были изрядно накачены волшебством, а облаченные в мягкие но толстые кожаные носки ступни почти не производили шума, когда опирались на очередной булыжник. Все восхождение до точки, когда его уже нельзя было увидеть с земли, заняло от силы четыре или пять секунд. Если кто-то из обитателей деревни в три часа ночи не только не спал, но и смотрел в нужную сторону, то он бы, скорее всего, решил, будто ему движение в той стороне померещилось. — А сейчас уже нет смысла тратить свое время на визиты в дворцы вельмож и чиновников. Во всяком случае, без собственного отряда за плечами, при помощи которого в качестве военных трофеев можно вытащить все мало-мальски ценное, вплоть до мебели. И даже если чисто теоретически вдруг подкосит финансовый кризис, то в долгосрочной перспективе выгоднее будет заниматься контрабандой, чем грабежами. За неё ведь сильным магам головы не рубят, даже если ловят на горячем, а плохонький летучий корабль теперь практически голыми руками соберу из нескольких килограмм технического серебра, кучи досок и списанного с какой-нибудь техники алхимреактора…

Полежав пару минут на вершине колокольни, Олег окончательно убедился в том, что его восхождение осталось незамеченным. Никто внизу не кричал, не топал, не стрелял из ружья и не созывал односельчан на поимку не то какого-то подозрительного типа, не то вообще непонятно как миновавшего стену и часовых лесного страховидла, явно задумавшего какую-то пакость этой темной ночью. Сходу опознать одну из богатейших и влиятельнейших персон данного населенного пункта у непрошенных свидетелей вряд ли бы получилось, ведь на дело боевой маг пошел оставив дома свои приметные доспехи и оружие, ограничившись простым кинжалом и холщевой одеждой, которую шили для его же солдат и прочих не особо богатых обитателей деревни местные крестьянки. Лицо скрывала темная повязка, доставшаяся в качестве трофея от кого-то из казаков-разбойников. Попадаться на глаза посторонним чародей не планировал, однако все же не исключал такую возможность, поскольку не являлся дипломированным ниндзя, ассасином, диверсантом или каким-нибудь другим экспертом по проникновению куда надо. И в случае своего обнаружения волшебник бы храбро бросился наутек, не принимая боя… Нет, в своих силах справиться с обитателями церкви даже голыми руками он ничуть не сомневался. Однако зачем давать повод монахам-дознователям ехать в ту глухомать, где обосновался один подозрительный с их точки зрения субъект ради расследования трагической кончины местного попа? Вдруг они окажутся настоящими профессионалами и смогут выйти на Олега? А конфликт с одной из мощнейших государственных структур Возрожденной Российской Империи боевой маг считал… Преждевременным.

— Так, и здесь магическая сигналка стоит ничуть не хуже, чем на входе или окнах, — перейдя на магической зрение и сконцентрировав свое внимание на небольшой деревянной дверце в полу Олег обнаружил, что поперек досок протянулось несколько тончайших энергетических нитей волшебной сигнализации. Такой же как и на других путях, через которые можно попасть внутрь храма. — Серьезно наш поп относится к безопасности своей церкви. Впрочем, он же тут живет, да еще и вместе с семейством…

Установленная на вершине маленькой башенки площадка под колоколом имела пол из хороших прочных досок, но дерево есть дерево. Извлеченное из кармана тонкое сверло из зачарованной стали под воздействием телекинеза принялось крутиться с бешеной скоростью, а после проделало в преграде маленькую дырочку. Все возможные звуки же дальше полуметра не ушли, поскольку Олег схватил своей волей воздух и заставил его стать настолько статичным, насколько это вообще возможно для смеси разных газов. А после появления отверстия в него был опущен маленький шарик на леске, являющейся хирургической струнной пилой. Перекрытия натянувшаяся благодаря волшебству нить резала не так быстро, но зато практически без лишних звуков, вибраций и магических эманаций. А когда она закончит свое дело, то вырезанный кусок будет легко приклеить на место. Лучше бы конечно прирастить, но пока боевой маг оценивал свои успехи в друидизме довольно скромно. Нет, провернуть подобное он мог, но времени ушла бы уйма, да и любой мало-мальски способный волшебник почувствует устроенную по соседству круговерть энергий. А по плану поп и его семейство вообще не должны заметить, что к ним в гости кто-то заходил до того момента, пока не устроят на колокольне полноценный ремонт. Алхимики варят такую цепкую дрянь, что куда там цементу, а тонкий-тонкий шов под ногами, почти царапину, поди еще попробуй, разгляди! Особенно если учесть, что единственный полноценный священник «Буряного» уже немолод и немного подслеповат.

— Кажется, сегодня на ужин здесь были манты, — подумал чародей, наконец-то проникая на территорию церкви, где он надеялся узнать ответы на свои вопросы. Вряд ли здешний поп был хоть каким-то боком причастен к нападению на деревню, в которой жил. Даже если налет от начала до конца спланировал кто-то из вышестоящих представителей духовенства, то сообщать о нем батюшке бы не стал. В конце-концов, мучеников в любой религии очень даже уважают, а проверять крепость веры и корпоративных устоев привязанностью к соседям совсем незачем. Легче потом кого-нибудь новенького, лучше всего испытывающего по отношению к начальству личную преданность, поставить на освободившееся место. Однако просто по роду своей деятельности сельский поп был обязан вести некоторые записи о проживающем на подведомственной территории богаче и чародее, находящимся на особом учете из-за заигрываний с темной магией. И Олегу было очень любопытно узнать, чего же именно этот человек про него и про случившийся недавно налет своему начальству отписал. — Если бы варили пельмени, то аромат мяса и теста за ночь успел бы выветриться, а так им здесь буквально все пропахло… Или я просто слишком сильно себе обоняние форсировал.

Лестница, ведущая на вершину колокольни, была старой и настолько скрипучей, что установки дополнительной сигнализации уже и не требовала, а потому чародею пришлось продолжить сеанс лазанья по стенам, только перемещался он теперь вниз и по спирали в соответствии с изгибами винтовой лестницы. Впрочем, ползти тут было не высоко, церковь «Буряного» перепутать с высоченным готическим собором не получилось бы при всем желании. А потому сделав примерно три с половиной витка, чародей все-таки достиг уровня первого и единственного жилого этажа, а после спустил ноги на пол, в последний момент придержав деревянную часть правой ступни в воздухе, чтобы не цокнула о доски. Буквально в пяти метрах от него кто-то весьма раскатисто храпел. Еще два источника посапывающих звуков, являющихся дыханием спящих людей, располагались чуть дальше и были значительно тише, однако и они без проблем улавливались обретшей благодаря чарам высокую чувствительность барабанной перепонкой. Жилого пространства в церкви несмотря на её размеры имелось маловато, пожалуй даже меньше, чем в большинстве деревенских домов, поскольку там зачастую имелся примыкающий вплотную хлев, куда можно было попасть не выходя на улицу. А принадлежащие попу и его семье хозяйственные постройки были вынужденно удалены от тыльной части храма на почтительное расстояние, дабы мычание и блеяние вкупе с ароматом свежего навоза не мешали проведению богослужений.

— Неожиданно, — пришел к выводу чародей, заглянув в комнату служащую источником наиболее громких звуков и обнаружив там худенькую с виду девушку, храпевшую как целый бегемот. Младшая дочь деревенского батюшки, единственная из его детей кто еще проживал вместе с родителями, разметалась по постели и даже сбросила одеяло… Эротизма в картине, впрочем, не было ни капли. Крайне целомудренного фасона белая ночная рубашка с высоким воротом больше напоминала какой-то технический комбинезон, скрывая все и вся. — Я думал, это отец семейства такие рулады выводит… Впрочем, тут в любом случае до него лишь два лишних шага.

Жилые помещения храма состояли всего из пяти комнат: кухни, кладовой, двух спален и приемной. К огромному сожалению чародея, работал сельский батюшка там же где и жил… Во всяком случае, именно там стоял единственный шкаф с книгами, по большей части представленными разными житиями святых да небольшой столик, на котором расположилась чернильница и куча бумажных листов. Ради последних Олег в общем-то и заявился в дом к священнику, обязанному отписывать начальству о всех происшествиях на подведомственной территории. Пароход, с которым можно будет отправить почту, ожидался завтра к обеду, других регулярных путей сообщения «Буряного» и цивилизации не было. Прибывший по тревоге крейсер убрался восвояси слишком быстро, чтобы увезти депешу содержащую информацию более подробную, чем собственно сам факт нападения, вдобавок тогда у священника хватало возни с подготовкой немногих погибших жителей деревни к погребению. А чтобы отправлять гонцов или вручать письма каким-нибудь мимопролетающим ангелам, которых боевой маг своими глазами вообще еще ни разу не видел, сельский батюшка явно чином не вышел. Следовательно, поставленное бдить за данной местностью духовное лицо просто обязано было минувшим вечером подготовить подробный и обстоятельный отчет о налете на деревню к этому моменту. И скорее всего там же будет упомянут и сам боевой маг, как объект представляющий повышенный интерес для представителей духовенства в связи со своим увлечением темными искусствами…

— Вроде бы спят они крепко, — решил чародей после того, как целую минуту прислушивался к дыханию двух лежащих на одной постели пожилых людей, укрытых одеялом. Причем с одной стороны к кровати была прислонена булава, чье граненное навершие сверкала серебром. — Пожалуй, не буду использовать чары, да и от применений зелий воздержусь…

По идее для целителя уровня Олега сделать так, чтобы эта парочка продрыхла до утра и не проснулась даже от грохота пушек и обливания холодной водой, не составляло никаких проблем. Да он их мог уложить даже в натуральный анабиоз, под воздействием которого хоть целый год можно проспать, не отвлекаясь на приемы пищи! Однако волшебник не спешил недооценивать сельского батюшку, чья начинающая лысеть седая голова покоилась на туго набитой перьями подушке. Боевой маг точно не знал, сколько священнику лет, но выглядел тот минимум на шестьдесят, пусть даже и двигался с живостью, которой могло бы позавидовать большинство пенсионеров. И дожить до такого возраста в этом мире, полном опасностей, само по себя являлось достижением. А на просторах Сибири градус творящегося вокруг безумия минимум удваивался благодаря монстрам и бандитам. Вдобавок поп находился на территории церкви и при нем наверняка имелся нательный крест, а возможно и некие другие святые предметы, которые в его руках могли оказаться эффективнее иных артефактов. А ну как почувствует постороннее воздействие и вскочит с постели, чтобы схватить свою булаву и дать отпор непрошенному гостю?! Супруга священника была значительно моложе, возможно даже четвертый десяток не разменяла и от неё проблем ожидалось на порядок меньше… Хотя бы потому, что на точно не станет просыпаться каждые два часа, чтобы сходить в туалет.

— Джек пот, — улыбнулся чародей всего через двадцать секунд поисков, увидев на столе запечатанный сургучом конверт… И покрытый мелким убористым подчерком лист бумаги в стоящей у стола плетеной корзине с разным мусором, вроде яблочных огрызков или пустой бутылки из под кагора. На верхней части обнаруженного источника информации расплывалась по ровным строчкам уродливая клякса. Старенькая перьевая ручка, лежащая в специальном креплении на крышке чернильницы, очевидно, оставила пятно на отчете в тот момент, когда он уже был почти полностью написан. А потому свой труд попу пришлось начинать сначала, ведь этот мир не знал такого крайне полезного в деле делопроизводства устройства как офисный компьютер, при помощи которого один и тот же документ можно воссоздавать сколько угодно раз с минимальными изменениями. — Даже не придется вскрывать письмо, я ведь не гордый, мне вполне хватит прочитать и черновую версию…

Прихватив с собой черновик письма, Олег вернулся обратно на лестницу, ведущую к вершине колокольни. Даже если кто-то из обитателей церкви вдруг проснется, вряд ли они в три часа ночи полезут проверять на месте ли все содержимое мусорного ведра. А когда чародей закончит свою шпионскую деятельность, то просто подбросит бумажку обратно и исчезнет, не оставив никаких следов своего пребывания. На память волшебник никогда не жаловался, а благодаря заклинанию ночного зрения его глаза обрели вполне достаточную чувствительность, чтобы можно было читать темной ночью почти так же комфортно, как и ясным днем. Еще бы подчерк у сельского батюшки был поразборчивей, а то ведь вроде бы он должен быть одним из самых грамотных обитателей деревни, а пишет как курица лапой…

Подпорченное случайной кляксой начало письма было посвящено подробностям налета на деревню и боевого мага не особо заинтересовало. Подумаешь, несколько рядовых казаков перед лицом ожидающего их судебного разбирательства, для обычных людей скорее всего чреватого виселицей, покаялись во всех грехах, признались, что работал их отряд под осман не первый раз, сдали свое начальство и некоторых отсутствовавших при налете на «Буряное» личностей в надежде на заступничество церкви… Перекупщиков живого товара и замешанных в работорговле персон все равно ловить не ему, так как они тупо живут на другом конце страны. И скорее всего государственная машина их все же жестко покарает, ведь императору, дворянам и святому синоду не нужны нарушители установленных правил, из-за которых страна теряет своих жителей и недополучает налоги. Однако в конце послания было немного сказано и об Олеге, являвшемся не только одной из приоритетных целей нападавших, но и косвенной причиной появления казаков-разбойников.

Настоящим доношу, до Вашего высокосвященства о результатом наблюдений за рабом божьим, грешником III ранга, Олегом Коробейниковом, как лицом специально поднадзорным стараниями Церкви православной.

Поначалу считаю необходимым отметить, что посещения храмов Божьих сей чернокнижник по-прежнему избегает, в грехах своих каяться не желает, даже символических подаяний по большим праздникам не делает. Со своих богатств, собранных в землях иноземных, уплатил лишь положенные государством подати и на просьбы о пожертвовании на ремонт церкви ответил категорическим отказом. О количестве злата и артефактов в его собственности остается лишь догадываться, но не меньше пятнадцати тысяч рублей за последние месяцы было им потрачено на улучшение быта и обмундирования присягнувших ему наемников, язычников китайских и, как ни странно, деревенского люда. В ответ на обличение греха блуда, ибо сожительствует он помимо жены и с девкой из числа перевертышей мерзких, посоветовал мне не завидовать. К служителям церкви испытывает, судя по всему, плохо скрываемое презрение, которое нет-нет да и прорывается наружу. Однако же как и раньше слова наиболее проникновенных молитв и псаломов не причиняют ему заметного дискомфорта, а в случае массового окропления святой водой он не прикладывает усилий для того, чтобы избежать её капель и не демонстрирует боли, запаха серы, возмущения аурной оболочки и иных характерных реакций глубоко погрузившихся во мрак темных магов. Верю, что душу его еще можно спасти и льщу себе надеждой, что однажды у меня это получится, ибо и капля камень точит.

В результате наблюдения за сим колдуном и осторожных расспросов тех немногих истинно верующих православных, что все же находятся в его окружении, удалось установить следующее. На старания грешников, продавших душу бесам именуемым языческими богами, а именно волхва Саввы и учеников его, хоть и рода русского, но лоно материнской церкви отринувших, сей своевольный и заблудший раб божий согласием не отвечает. Ему делалось прельщение должностью значимой во Владивостоке, чего Коробейников ни капли не скрывает, однако Коробейников отказался от сего предложения, способного поколебать души многих праведных христиан. Насчет знаний тайных такой уверенности нет, но личный подарок архимагистра — скипетр магический класса 'В' — в быту не использует, а в оружейной от себя подалее держит. Язычников из числа индейцев американских да ящеролюдов таких же, от посещения храмов не отвращает и пусть даже сами они не спешат заходить под своды церкви, однако и от проповедей миссионерских не бегут.

Поручение государево по очистке земли сибирской от чудищ стародавних сей колдун исполняет достойно и без уклонения, на самых злых Зверей либо сам выходит либо с ближникам своими, и кровь проливает и запас тратит без скаредности и экономии неразумной, жизни воинов своих на хабар по возможности не меняет, в грехе алчности, особо не замечен.

В некромантии окаянной за время наблюдения замечен не был, но исключить ее практикование без освященного разрешения и уплаты положенных податей нельзя, ибо часто подзорный отсутствуют, а за пределами деревеньки малой, мне недостойному на окоромление вверенной наблюдать за ним нет никакой возможности.

Демонологии богопротивной, после церковных вразумлений отца Федора, брата Петра, отца Ерафима и отца Василия ну и моих личных заслуг скромных, поднадзорный явно сторонится. Те из его людей, кто пришли ко мне на исповедь, ни разу не видели, дабы даже в самом страшном бою призывал Коробейников силы ада против своих врагов, либо же куда-то уводил пленных, которых более никто не видел. Не стала исключением и схватка с напавшими на его дом воровскими казаками, хотя казалось бы где-где, а в своем логове чернокнижник должен посадить на цепь нескольких бестий из нижних миров, что будут бояться предательства и последующего от их истинных хозяев наказания куда больше, чем гибели обычной. Отпуская холопов, что в отступное от боярина Травников получил потребовал вписать в книги церковные баб да дитей что двенадцати лет не достигли, лишая себя искуса в мерзких ритуалах последних использовать, что говорит об отсутствии истинной чистоты в помыслах и умышленном ограничении себя посредством силы Церкви православной, но то в вину ему поставить сложно ибо для того Церковь наша святая и существует, что б подобных к свету вести.

Положенную законом Десятину церковную и мыт государев платит без утайки и задержки, хотя по возможности, прости господи, оптимизирует, а именно:

— взявь крепью (людишками хворыми малоценными) отступное от боярина Трактарова, вылечил самочинно на борту корабля летучего по дороги до места служба, а по факту приземления вольную уже здоровыми рабам божьим выписал именно до момента по новому месту закрепления, да у ближников своих как свободных людей поселил, чем по факту лишил возможности повышенное мыто ему выставить за имущество и за приращение имущества личного. Выдал им имущества, ему ненужное из трофеев воинских коих у него без счета и кои он своими силами к стандарту государственному привел, и доставшееся ему без затрат материальных, для устроения по новому месту жительства аккурат в объеме Указом государевым 'О казённокоштном переселении в Южно-Уссурийский край, в Амурской и Приморской областях Восточной Сибири', да специально подгадав что партия поселенческая по третьей категории '50 людей русских и более' прошла, чем незаслуженную но не оспоримую льготу к мыту заслужил, и запись благодарственную в книги дворянские с наградой по гражданскому ведомству как поданный ревностно указания исполняющий.

Резюмирую вышесказанное — Олег Коробейников, прохиндей редкостный чья душа погрязла в пороках и помыслы темные не переборол, пусть даже ограничил…

Окончания в письме не было, однако Олегу оно и не требовалось. Пусть батюшка излагал свои мысли не слишком внятно и часто перескакивая с одного на другое, видимо сказывалось качество обучения в церковной школе где главным предметом было многократно подвергавшееся не слишком качественному переводу содержимое сборника историй двухтысячелетней давности, однако общий посыл был скорее раздраженно-благожелательным. Призывов сжечь боевого мага на костре во всяком случае не звучало… И надо было все-таки узнать, кто это с сельским батюшкой откровенничал на исповедях. Чародей действительно прямо не запрещал своим людям посещать церкви, но всячески намекал на нежелательность слишком тесного общения со священниками. Умным этого должно было хватить, ну а глупые или полагающие себя способными усидеть на двух стульях сами виноваты в поджидающей их опале. Увольнять информаторов или делать нечто еще более резкое пока повода не было, однако и карьерный взлет им не светил. Отслужат свое на текущих должностях, а потом Олег еще подумает, стоит ли продлять их контракты, гарантирующие высочайшую по меркам этого мира заработную плату и льготные услуги опытного мага-целителя, способного помочь практически в любой ситуации, от процедур частичного омоложения до пластических операций и регенерации давно потерянных частей тела.

— Надо будет устроить внезапные учения со сбором всей команды и попросить Доброславу во время них принюхаться к команде. Учитывая, как сильно в церкви любят жечь ладан, посещающие церковь люди обязаны слегка им попахивать, если только не моются дочиста и не стирают одежду после каждого посещения храма, — решил Олег, тщательно устраняя следы своего пребывания в церкви и двигаясь на выход тем же маршрутом, которым он внутри и появился. — Однако стоит задуматься о том, чтобы создать настоящую службу безопасности, пусть даже в минимальной комплектации. Если мои капиталы сравнимы с бюджетом крохотного городка, то данный шаг следует признать вполне оправданным. Только вот где взять людей компетентных в нужной области и в то же время устойчивых к разного рода соблазнам?

Обдумывая этот важный вопрос чародей как-то упустил из виду, что пробирается к своему особняку по задворкам деревни, в которой встреча с ужасающим монстром является таким же закономерным итогом охоты, как пяток подстреленных уток. И кроме людей, которые глубокой ночью крепко спят в своих постелях, есть в ней и другие жители, которые ночуют под открытым небом и вдобавок ориентируются в пространстве не только за счет зрения, да к тому же очень подозрительно если не сказать агрессивно встречают чужаков на своей территории. Ибо это заложено в собачьих инстинктах.

Три стремительных поджарых четвероногих тени, две выше пояса взрослого человека, одна чуть меньше, но не менее бешенная, бросились на Олега с разных сторон, словно хорошо обученные бойцы. Причем даже лаем они себя по какой-то причине дружно решили не выдавать, дружно нацелившись не то как следует покусать излишне приблизившегося к их двору постороннего, не то и вовсе загрызть. Если бы эта явно охотничья свора схлестнулась с кем-нибудь другим, у них бы имелись все шансы на победу, однако почуявший внезапную опасность боевой маг оказался добычей малость не того калибра, на который стоит разевать рот. Первый из кобелей, явно имеющей в близком родстве сибирских волков, был схвачен прямо за морду, а после всем телом с размаху шмякнут о землю. Нет, он конечно же пытался кусаться, однако оставленные его клыками на ладони и пальцах ранки по меркам Олега ни малейшего внимания не заслуживали, а мощи удара животному хватило, чтобы потерять сознание или как минимум впасть в состояние нокаута. Второго пса, пытавшегося вцепиться в ноги, пинком в живот подбросило в воздух на два метра, а после приземления он с болезненным скулежом поспешил убраться подальше в ночную темноту, видимо разом проникнувшись убеждением, что человек — царь природы. Третья псина, не отступившая даже несмотря на фиаско остальной части своры, застыла в воздухе, почти сумев дотянуться в прыжке до шеи оказавшегося не таким уж и беззащитным прохожего.

— Все-таки не удалось совсем чисто провернуть дело, — с тяжелым вздохом мысленно констатировал волшебник, парализуя мускулы животного так, чтобы оно снова смогло пошевелиться лишь к утру. Хорошо, что оно на него кинулось, а вдруг бы целью агрессию стал какой-нибудь припозднившийся гуляка?! Эта троица разодрала бы его вмиг! — И ведь спалился то на такой мелочи… Одно хорошо, по крайней мере эти свидетели про меня уж точно ничего никому не расскажут.