Эпилог

Азат посмотрел на каменную стелу с надписью: «Мензелинск» и почувствовал, что его тошнит. То ли от семи часов без перерыва за рулем, то ли от того, что еще ни разу эти указатели с названиями городов не предвещали ничего хорошего. Эти места стали рассадниками смерти, чумными бубонами на теле земли.

Хотя почему стали? Они всегда ими были.

Путь до машины занял гораздо меньше времени. Задерживаться там не хотелось, тело била крупная дрожь, будто он вдруг затемпературил, и успокоиться башкир смог, только когда сел за руль и завел двигатель.

Когда он выезжал к кольцу, мимо которого Бельский проложил их изначальный пуль к Сокольской горе, позади прозвучали взрывы. Три хлопка, один за другим, достаточно громкие, чтобы быть слышными даже на таком расстоянии.

А потом пришла вспышка дикой боли, от которой Азат утопил педаль тормоза. Новая боль, уже в груди от удара об руль, привела его в себя, а мир брызнул в глаза цветами. Он несколько раз впустую всосал в себя воздух, наконец смог вдохнуть, посмотрел в зеркало заднего вида и понял, кого именно встретил на горе.

Чуть позже очнулись Савва с лейтенантом. «Крепостной» не помнил ничего с момента, как они въехали в город. Военный припоминал, как башкир ушел в погоню за Борном. Азат вкратце рассказал им, что случилось, но за руль не пустил.

Нельсон не соврал. За весь путь до «Крепости» их действительно не потревожили. Твари встречались, но бежали прочь от машины, будто кто-то оставил на ней свою метку. Может, так и было, черт его знает?

Но сейчас Азату было не до этого, в голове сложился план. И для его реализации нужно было сначала доехать до «Крепости». Оставалось совсем чуть-чуть, карта будто отпечаталась в памяти башкира, мозг работал на удивление ясно, только мутило немного. Но это из-за усталости, пройдет, нужно лишь отдохнуть.

Башкир повернул руль, проехал мимо площадки автошколы, заросшей густой травой, и погнал машину дальше, мимо стадиона, к «Крепости». Миновал мост, разграбленный супермаркет, остановился перед ангарными воротами и посигналил.

– Сейчас откроют, – сказал Савва.

Азат и сам это знал. Очень скоро затарахтел двигатель, и кран стал медленно поднимать вверх створку. Башкир дождался, пока промежуток между ней и землей увеличится настолько, чтобы «УАЗ» мог въехать во двор, и снова тронул машину.

Сделал небольшой «круг почета», чувствуя на себе взгляды удивленной охраны, развернул тачку передом к воротам, заглушил двигатель.

– Так надо, – пояснил он удивленным его маневрами товарищам.

Он знал, что пулеметы снова направлены на них, а у Дмитрия и остальных есть куча неприятных вопросов. И также понимал, что придется давать на них ответы.

Их поредевший отряд выбрался из машины. Вокруг были люди, не только военные, но и просто жители «Крепости». И даже часть беженцев с «Домостроителей», включая самого Полковника. Похоже, что взаперти их после отъезда группы никто не держал. Это хорошо, Азат был рад, что не ошибся в местных. Значит, что они не такие уж и плохие люди, хоть и методы у них иногда грязноваты.

Дмитрий вышел вперед. Он ничуть не изменился за время их отсутствия и имел такой же щеголеватый вид дореволюционного офицера. Шагнул вперед, осмотрел троих бойцов, вернувшихся из самоубийственной миссии.

– Дело сделано? – спросил он и тут же добавил: – А где Бельский и остальные?

– Сделано, – ответил за всех лейтенант. – Логова больше нет, но это не наша заслуга. Азат справился. А если бы вы рассказали нам с самого начала больше деталей, я бы сразу понял, что нам придется иметь дело с «менталами».

– Мы сами не знали, кто там. – Дмитрий помрачнел. – Выжили только вы втроем, да?

– Да, – кивнул башкир. – Эти твари. Они заставили нас схлестнуться между собой. Они могут управлять людьми не хуже, чем животными. Хотя затея с увеличением числа бойцов у вас сработала, теперь вернулся не один, а трое.

– Жаль. Весьма жаль. Ладно, господа. Спасибо вам. Мы очень благодарны за то, что вы смогли избавить нас от этой проблемы. Сами видите, мы отнеслись к вашим людям нормально. Многие из них уже успели понять, что жить можно не только под землей, и хотят остаться здесь. Да и Полковник ваш все понял.

Полковник посмотрел на своих бойцов, но ничего не сказал. Взгляд на секунду задержался на Азате, но тут же соскользнул куда-то в сторону. Он будто стыдился чего-то. Только сейчас башкир обратил внимание, что одет старый военный не в форму, как обычно, а в гражданские брюки и фланелевую рубашку. Значит, вышел на пенсию.

– Еще раз спасибо вам. – Дмитрий подошел и стал пожимать руки каждому из вернувшихся, начав с Саввы.

Азат дождался, когда очередь дойдет до него, пожал протянутую ладонь и тут же заломил ее, заставляя «крепостного» провернуться вокруг своей оси. Поймал шею в локтевой левой руки, расстегнул хлястик кобуры на бедре Дмитрия, выхватил пистолет и прижал к его виску.

Три десятка стволов одновременно уставились на него, но он знал, что никто не выстрелит, пока его, как живой щит, закрывает тело «крепостного». Что же до пулеметов, установленных на вышках – он по-любому в мертвой зоне. Да и если хотят, пусть стреляют, он уже успел повидать, что «двенадцать и семь» с трупами делает – ему-то, конечно, все равно будет, но и своего вождя местным уже не видать.

– Стволы опустили! – проорал он. – Живо! Вторая пуля, может, и мне, но первая так и так ему.

– Зачем? – просипел полузадушенный Дмитрий.

– Я не хочу крови. Да и наплевать мне на вас всех, живите, как хотите. Я только своих заберу, машину, и уеду. Моя семья где?

Ландыш с пацанами возникла из-за спин стоявших во дворе людей. Выглядели они нормально, ни следов побоев, ничего другого. У жены даже новая одежда появилась, не видел он до этого на ней такого пальто. Оно и к лучшему, сколько можно носить шмотки, пропитанные запахом подземельной сырости?

– В машину, быстро, – приказал он им. – Поехали, у нас дела.

– Куда? – спросила жена.

– Домой, – ответил Азат. – Домой нам нужно, вы не понимаете, что ли?

Он вдруг почувствовал себя как-то неправильно. Словно некто внушил ему эту мысль, будто это была идея-фикс, исполнение которой может не привести ни к чему хорошему. Но тут же отбросил эти мысли в сторону. В любом случае, если уж начал, то надо идти до конца. Дмитрий ему унижения не простит точно.

– Я обратно под землю не полезу, – мотнула головой Ландыш.

– Под какую землю? – психанул Азат. – Мы домой едем, не в Челны, не понимаете, что ли? Пацаны, вы-то мне хоть верите?

Младший вдруг выбежал вперед, открыл пассажирскую дверь сзади и забрался на сиденье. За ним двинулся и старший, повел свою мать под руку. Та сначала поупиралась, но потом пошла, будто овца на заклание.

– Водить умеешь? – спросил башкир у Дмитрия. Дождался короткого кивка и снова закричал на весь двор: – Так, господа «крепостные». Мы сейчас немного прокатимся, а потом вы получите своего вождя, или кто он у вас там, в целости и сохранности. Вы мою семью в заложниках подержали, теперь моя очередь. Прошу сохранять спокойствие, тогда никто не пострадает.

– Делайте, что он говорит, – подтвердил заложник, правда, без особого энтузиазма в голосе. – Опустите оружие.

Башкир потащил его к переднему пассажирскому сиденью, заставил забраться в машину, ни на секунду не спуская взгляд. Он был готов, если бы кто-то из «крепостных» дернулся, незамедлительно вынести Дмитрию мозги, а там будь что будет.

Но, похоже, авторитет Димы был очень высок, и никто ничего не сделал.

– Заводи, – приказал Азат пленному. – И выезжай с территории.

– Куда ехать-то? – спросил тот. Выбравшись из захвата, он явно осмелел, даже щегольский внешний вид вернулся к нему, хоть и был порядочно подпорчен измятым кителем и покрасневшим лицом.

– Пока к выезду из города. Дальше я сам покажу.

Дмитрий провернул ключ. «УАЗ» схватился и медленно поехал наружу, постепенно набирая скорость. И по мере того как «Крепость» оставалась позади, уверенность башкира в том, что он все сделал правильно, росла.

– Они нас не обижали, – сказала Ландыш с заднего сиденья. – Выпустили, как только вы уехали. Кого-то уже на работу отрядили…

– Показали и плантации, и мастерские, – подхватил Дмитрий. – Даже Полковник ваш, как ни упрямился, а согласился, что тут жить можно. Мы уже договорились, что он наших солдат обучать будет, он ведь вояка по натуре, а не управленец.

– Заткнись, – грубо оборвал его Азат. – Машину веди, не отвлекайся. Повезло тебе, что не тронули никого, иначе я бы с тобой по-другому разговаривал.

Они ехали по улицам заброшенного Мензелинска, и башкир почему-то понял, что видит эти места в последний раз. Что бы там ни случилось, что бы ни произошло по дороге к родной деревне в Белебее, где даже сейчас, через двадцать лет после того, как весь мир полетел к чертям, был его дом, но до этого дома он доберется. Потому что так сказал…

Потому что он сам так решил!

Скоро город остался позади, они подъезжали к развалине, когда-то носившей название «Пугачевский вал». Азат приказал Дмитрию ехать налево, по дороге в Уфу.

– Ты в Башкирию собрался? – спросил тот с легкими нотками паники в голосе. – Я туда не поеду. Мне там смертельный приговор светит.

– Я это знаю, Борн рассказал, – соврал башкир. – Я домой возвращаюсь. А тебя по дороге высажу, не беспокойся. Сейчас бы уже высадил, но не бросать же тебя посреди поля.

Заболоченная Мензеля по-прежнему гнала свои воды, как сотни лет до этого. Азат вспомнил, что вчера они проехали мимо места, где брала начало эта река, там, в Сармановском районе. Ручей, через который можно перейти и даже не замочить ноги.

Впрочем, даже от таких рек бывает польза, вспомнить только Зай.

Все молчали. Сыновья глазели по сторонам, рассматривая невиданные раньше пейзажи. Им, с рождения ютившимся в подземном переходе, все это в новинку. Ну ничего, он еще успеет рассказать, объяснить, ответить на все вопросы. Он научит их жить на поверхности, возделывать землю и растить скот, как это делали предки.

– Останови, – приказал Азат, когда они проезжали мимо поворота к Дружбе. – Выбирайся.

Сам он тоже открыл дверь и вылез из машины.

– Десять шагов вперед, – сказал он, махнув в сторону Мензелинска.

– Застрелишь? – спросил Дмитрий жалобным голосом. – Не стреляй, а? Я ведь сделал, что ты просил.

– Нужен ты мне, стрелять в тебя. – Азат внезапно усмехнулся. – Я с десяти шагов в тебя не попаду даже из пистолета. Жди.

Он обошел машину, стараясь ни на секунду не терять «крепостного» из виду, и остановился у задней двери. Открыл и положил на обочину дороги один из «Калашниковых». Добавил два пустых магазина и три пачки патронов. Так – нормально, так будет честно.

– До Дружбы доберешься, – сказал он. – Там ведь у вас связь есть? Вызовешь своих, тебя заберут. Давай, удачи тебе в построении русского национального государства.

Дмитрий что-то пробормотал, может, не расслышал издевки в словах башкира, а возможно, до сих пор не верил в свое спасение. Азату было на это плевать, он сел на водительское сиденье, захлопнул дверь, воткнул первую передачу и утопил педаль газа.

В машине было еще четыре комплекта защитного снаряжения, четыре ствола с нормальным боезапасом, и еды на неделю пятерым. Плюс бензина достаточно, все-таки готовили их к походу хорошо, и всего они потратить не успели.

Чтобы до дома добраться, хватит. А там – посмотрим.