Мири

– Если верить «Искуплению Брэди Стивенсона» и журналу «Нью-Йорк Мэгэзин», Фатима приходила в Грэм, чтобы повидаться с Джоной.

– Я знаю.

– Это тебя беспокоит? Фатима пришла к Джоне, а не к тебе.

– Я никогда не утверждала, что я ее любимица. Я говорила, что Фатима считала меня лидером, и это правда. Но ее любимицей я не была. И Солейл не была. А вот Джона – да, он точно стал ее любимцем. Она пришла в кафе и обняла меня, потому что не хотела, чтобы кто-то догадался, что она пришла ради Джоны. Я в курсе. Это нормально. Фатима пыталась защитить его, она не хотела, чтобы другие люди знали, что они близки. Она не собиралась раскрывать его тайну. Разве вы не понимаете? Она любила его как брата. Она посвятила ему всю себя, она хотела, чтобы он учился в частной школе на северном побережье, чтобы у него была девушка, светлое будущее, уверенность в себе, собака… Люди могут разбрасываться словами направо и налево, клеймить Фатиму, что, мол, она выболтала тайну Джоны, но неужели вы не видите драгоценную, мать ее, правду? Джона Николлс… Разбил. Ей. Сердце.

СОЛЕЙЛ

Джона рассказал мне, что ты приходила в Грэм, чтобы повидать его, и что вы много разговариваете по телефону. Он спросил меня, как я к этому отношусь.

ФАТИМА

И как ты к этому относишься? Между нами ничего нет, клянусь.

Я знаю. Я тебе верю. Ну, конечно, я не против. С того первого раза он не очень-то со мной откровенен. По крайней мере, он хоть с тобой разговаривает.

Надеюсь, это не проблема для нас с тобой.

Я хочу оставаться другом для вас обоих.

Совершенно не проблема. Я понимаю, почему ему с тобой комфортно. И я рада, что мне не нужно разбираться с его делами в одиночку. Я не имею в виду, что «его дела» – это обуза.

Я понимаю.

Здорово, что он спросил, как я к этому отношусь.

Да, он молодец.

А Пенни думает, что ты крутишь с ним шашни у меня за спиной.

Аха-ха-ха-ха!!!!! Никого не хочу обидеть. Джона классный, но моему последнему бойфренду было тридцать восемь.