Войти в систему
Войти с помощью соц. сетей:
Мы родились голодными, голыми и мокрыми, а потом все стало еще хуже.
Библейское выражение «Душа человека зла смолоду» не случайно. С агрессией мы встречаемся всю жизнь.
Около ста лет назад Зигмунд Фрейд заявил, что все в жизни человека вертится вокруг либидо — бессознательного сексуального влечения. У древних китайцев чи, или цзы, означает и жизненную, и сексуальную силу. Так это или нет, не нам спорить с древней культурой самого многочисленного народа на Земле. Да и на основателя психоанализа лучше не замахиваться во избежание неприятностей с его последователями-психотерапевтами и психологами-учеными во всем мире.
Однако в середине XX века на авторитет маэстро посягнул создатель гештальт-терапии — шедевра психотерапевтического искусства. Эксперт психоанализа доктор Фридрих Перлз провозгласил энергией жизни агрессию — он мог себе позволить такую роскошь. Всю последующую жизнь он доказывал эту аксиому своей незаурядной терапевтической практикой. И доказал. Перлз со своим единомышленником Полом Гудмэном написал первый свой труд «Эго, голод и агрессия», где описывает агрессию как эмоциональное состояние каждого рожденного.
Можно добавить, что еще в родах агрессивные схватки выталкивали нас из утробы матери, невербально посылая однозначное сообщение: «Пошел вон, хватит, достал, надоел!» Плод воспринимает схватки как надвигающуюся угрозу и чувствует боль от давления. На боль мы реагируем агрессивно. А в процессе родов мать изо всех сил тужится с целью выдворить из своего чрева плод, как тужатся борцы на ковре, чтобы победить соперника в поединке. Вся жизнь наша сопряжена с болью роста, газов, голода, холода… Мы чувствуем агрессию практически постоянно!
Можно предположить, что все рождаются голодными и злыми. Следовательно, гнев — первое эмоциональное состояние, с которым каждый соприкасается. Пока живы, мы агрессивны и проявляем эту жизненную энергию либо активно, либо пассивно (скрывая агрессию). Активно-агрессивные люди менее опасны и к ним легче адаптироваться: не подходи близко, избегай их и будешь в относительной безопасности. Иначе обстоит дело с пассивно-агрессивными людьми — не знаешь, откуда ждать удара. Они исподтишка оклевещут, предадут, или сплетничать будут. Они опаснее.
Обычно в наличии злости, гнева признаться трудно, особенно мужчинам. Легче заявлять о раздражении, как будто оно не является выражением агрессии. Но раздражение — это завуалированный или компенсированный гнев. А гнев — базовая эмоция, с которой мы рождаемся.
Важно начать с самого простого — признать, что мы агрессивные существа по своей природе. Мертвые уже не агрессивны. Хотя, если судить по историям о вампирах, на всякий случай и этот тезис стоит поставить под сомнение. Тех, кто с налитыми кровью венами на шее, со сжатыми кулаками, брызжа слюной, будут утверждать, что они не агрессивны, мы заподозрим либо в отсутствии аутентичности, нехватке навыков осознания и чувства юмора, либо во лжи. И смело причислим к потенциальным маньякам-убийцам. В криминальных репортажах соседи и родственники пойманных серийных убийц обычно недоумевают: «Как такое могло произойти?!! Ведь какой тихий, спокойный… никогда громкого слова не произнес… всегда почтительный и вежливый, опрятно одетый, с выглаженным галстуком и шнурками…»
Вся человеческая культура на протяжении последних столетий стремится поработить агрессию. Ведь агрессия подобна ядерной энергии. Тысячелетиями люди убивали друг друга, деструктивно используя этот ресурс. Но если научиться направлять агрессию в креативное конструктивное русло, можно творить чудеса. Вот альтернатива вытеснениям и запретам. Мы делаем хорошую мину при плохой игре, чтобы не взорваться от накопленной ярости, идем на все, чтобы выглядеть хорошими мальчиками и девочками. В конечном счете все-таки взрываемся, потеряв всякий контроль над собой. А потом бродим с виноватыми физиономиями, разрушая свое здоровье — чувство вины одно из самых разрушительных. А стремление выиграть на чемпионате терпимости, набрав полный рот воды и сев на плиту в ожидании, пока она нагреется, — заведомо проигрышная затея.
Агрессия — мощнейшая энергия. Если ее сдерживать, бороться с ней, скрывать, играя в душку, она будет искать выход любыми способами. И найдет. Например, мутируя в жестокость и патологию. Из худших сценариев дома, в школе, на работе, на улицах — пиромания, наркомания, алкоголизм, психопатия, убийства, террор. Вариантов масса.
Поэтому так важно найти конструктивные пути и творческие способы выражения агрессии. Если агрессия — это энергия жизни, то бороться с ней равносильно борьбе с самой жизнью. Такая новость вряд ли обрадует. Ведь мы всю жизнь отстранялись от агрессии, обходили ее, избегали ее и запрещали себе и своим детям ее выражать, наказывая их за ее малейшие проявления. А это значит, что мы запрещали нашим детям быть живыми, перекрывая основные жизненные источники, как это делали по отношению к нам наши воспитатели и наставники.
Похоже, мы всю жизнь боремся с агрегатом высокого напряжения, и выглядит это трагикомично. Представьте себя, кладущего руки на источник электрического тока мощностью 20 000 вольт!
Что же обычно происходит у нормальных людей? Можно представить себе эдаких Дон Кихотов, снова и снова бросающихся на ветряные мельницы. В разные стороны летят куски мяса, а воз и ныне там.
От всего этого люди болеют, страдают и умирают несвоевременно. Ведь вся невыраженная жизненная энергия эмоциональной тяжестью ложится на сердце и нервы и на нашу бедную кожу, которой при таком раскладе никакая дорогая косметика не поможет.
Все мы живем и действуем в группах. Организации, компании и политические образования распадаются в большинстве своем на второй стадии формирования группы, когда ее члены распределяют между собой роли. Тогда, после первой стадии поверхностного знакомства и эйфории, наступает этап возможностей углубления межперсональных отношений. Он сопряжен с недовольством членов группы, чьи ожидания не оправдываются. Процесс этот сопровождается агрессивными проявлениями. Но так как никто не обучен присутствовать при вентиляции агрессии, просто наблюдая, большинство групп распадаются. Это хорошо заметно на примере семей. А ведь если бы мы владели навыками использования жизненной энергии, можно было преуспеть в исполнении задуманного.
Есть целые культуры вытеснения чувств. Российская — не исключение в этом смысле. Но японцы — более высококлассные мастера скрывать чувства. Утаили от населения наличие неполадок на атомной станции в Японии, и станция взорвалась на головы руководителей и жителей острова. Точно так же и с эмоциями, которые мы получили в подарок, чтобы их выражать. Они, подобно мощному потоку воды в текущей реке, ищут пути продвижения. Можно воздвигать плотины. Но цунами не остановить.
Человеческая культура минимизирует право переживать и выражать агрессивные чувства. В нашей культуре табу наложено не только на агрессию. Разве с влюбленностью дела обстоят иначе? Влюбленность скрывают — не все и не всегда, но это в порядке вещей. Попробовал бы женатый мужчина влюбиться в какую-нибудь женщину при живой жене! Или она влюбилась бы в другого мужчину… На такую влюбленность есть негласный запрет.
Восторгаться и радоваться тоже нельзя: «Ты что, не слушал последние новости? Что радуешься? Смех без причины — признак дурачины».
Табуирована также боль. Даже слабые симптомы боли пресекаются пассивно-агрессивными ассистентами, принуждающими принять легализованную всемирным синдикатом медицинской мафии болеутоляющую наркоту.
Страх тоже под запретом. Пусть какой-нибудь боксер-чемпион перед выходом на ринг попробует заявить в интервью, что он до смерти боится своего противника! А как бы выглядели два кандидата в президенты, если бы в ходе предвыборных дебатов признались в том, что боятся друг друга? А что происходит, когда маленькие дети пугаются? Окружающие тут же начинают их успокаивать, как будто у них нет права чувствовать испуг. Какой извращенный посыл детям на всю жизнь: нельзя бояться, страх — это грех!
У кошек, собак и других животных страх и агрессия проявляются идентично. При появлении угрозы у них встает дыбом шерсть, и они либо убегают, либо атакуют. И гормон вырабатывается один и тот же — адреналин. У человека есть те же индикаторы агрессии и страха. Можно страх и гнев вообще объединить одним названием — «гнах» или «стрев».
В племенах до сих пор сохранились специальные церемонии, когда аборигены танцуют и кричат, выражая свои страхи и агрессию. На протяжении тысячелетий эти традиции поддерживались религиозными и государственными лидерами разных этнических групп. Во многих культурах во время празднеств до сих пор используются галлюциногенные препараты, чтобы входить в состояние транса, пережить катарсис, выразить чувства, вентилируясь и расслабляясь. Подобные традиции трансформировались в театральные действа, а в последнее столетие — в терапевтические процессы. Проще выражаясь, на протяжении тысячелетий человечество таким образом лечило себя, выпуская джиннов (по-арабски джинн означает «злой дух»), чтобы не случилась джанана («одержимость» — опять же по-арабски). Сегодня подобные процессы широко используются во всевозможных методах экспрессивной терапии: в гештальте, психодраме, арт-терапии, танцевальной терапии…
* * *
Я лично (М. Х.) в 34 года заболел раком. Это было результатом того, что я недостаточно выражал себя, в частности удерживал агрессию. Щитовидная железа, на которой образовалась раковая опухоль, находится между головой и сердцем — это область чакры, ответственной за коммуникацию, которую я пресек на несколько лет. Я услышал этот звонок из недр подсознания и проснулся. Благодаря вере в силу самоисцеления я избежал облучения и химиотерапии. С тех пор я не прекращаю творчески выражать себя вот уже четверть века. Я здоров и активен, живу полноценной профессиональной и личной жизнью. Это служит лучшим доказательством того, что жизнь дана нам для тотального самовыражения.
Для искушенных психотерапевтическими знаниями и обладающих опытом людей вентилировать и не задерживать энергию агрессии в своем бренном теле априори конструктивно. А как быть подавляющему большинству «нормальных»? Рассуждать об агрессии — одно дело, а быть ею одержимым — совсем другое. Выражая агрессию разрушительно, причиняя боль нашим близким, хлеща по самым больным местам, мы остаемся подавленными, увеличивая и без того немаленькую эмоциональную дистанцию между нами. А на войне проигрывают обе стороны.
* * *
Для меня (М. Х.) это не теория. В конце 1970-х я впервые побывал на ритрите гештальт-терапии. Его вела уже немолодая канадская гештальт-терапевт, которая училась у самого Перлза и работала его методом по старинке. Сегодня матрасы и шланги не используются, вместо этого терапевты предпочитают в диалогах проговаривать невыраженные чувства. Работает не хуже, но выглядит и звучит менее драматично. А на сессиях гештальт-терапии Перлза на полу лежал матрас и кусок метрового шланга, которым пациенты лупили своих обидчиков, нередко всего за 5–10 минут избавляясь от невротических синдромов. Лупили не самих обидчиков, конечно, а их воображаемых фантомов. Шлангом били, как правило, своих родителей, детей, супругов, боссов, воспитателей и учителей, реально нанося сильные удары по матрасу.
За пару часов до завершения того трехдневного курса я был единственным, кто не побывал на горячем месте. Как мне этого не хотелось! Бить мою любимую маму? За что? Как можно даже подумать о таком? Я был убежден, что мне повезло и мне не надо будет делать эти кощунственные упражнения… Но не тут-то было. Бэт обратилась ко мне в манере, принятой в гештальт-терапии, сказав громким чистым голосом, лишенным знакомых манипулятивных ноток: «Ты — последний, и у нас как раз есть время на твой процесс. Не прозевай свой шанс» — и я пошел на казнь. Я сказал ей в оправдание, что не чувствую вообще никакой обиды на мою маму и что даже не представляю, как мне это делать искренне. Опустив мои оправдания, она предложила замахнуться шлангом и опустить его на матрас совершенно автоматически, без всяких чувств проговаривая: «Вот тебе, вот тебе, вот тебе…» Что я и сделал, а уже через минуту орал и уничтожал этот несчастный матрас. Неожиданно всплывшая откуда-то лавина ярости захлестнула меня. Помню только, что через какое-то время Бэт тихо, а потом уже громко остановила меня словами «Хватит! Ты великолепно все проделал!» — и я тяжело свалился на пол, совсем обессиленный и опустошенный, ничего не соображающий. Позже меня преследовал вопрос, на который я не находил ответа: «Откуда вся эта агрессия вдруг взялась?» Цвета и оттенки окружения поменялись и стали в разы ярче, а в груди освободилось много места — гнев оттуда исчез начисто. Я словно летал — такой легкости в теле я не помнил.
Когда я вернулся домой, дверь мне открыла моя мама. Я ее не узнал. Она стала какой-то другой — близкой и совсем как в детстве любимой. Я набросился на нее с объятиями, поцеловал и сказал, что я ее безумно люблю. Вот какие неожиданные результаты дает вентиляция и экспрессивное конструктивное выражение агрессии.
* * *
Итак, жизненную силу спустя тысячелетия после китайцев, иудеев, древних греков, африканских народов, индейцев вновь открыл Перлз. Можно с облегчением провозгласить, что все мы агрессивны и имеем на это право. Вот разве что пути выражения агрессии предпочтительно искать приемлемые и полезные для экологии окружающих.
К сожалению, нас не научили это делать родители и учителя, так как их тоже никто этому не обучал. Пора нашему поколению взять на себя эту крайне важную и неблагодарную задачу. А научившись, передать это знание потомкам в надежде когда-нибудь быть помянутыми добрым словом.
Признаться, что вы агрессивны, что временами злитесь, завидуете, ревнуете и обижаетесь.
В продолжение саморазоблачения спросить себя: «Что такого ужасного произошло в моем детстве, в результате чего я так боюсь выражать агрессию или выражаю ее деструктивно, раня окружающих меня людей? Или надеваю слащавую маску душки с искусственной улыбкой, даже когда становлюсь свидетелем агрессивных выпадов против меня или других?»
Отслеживать самопрерывание, особенно когда вы взрываетесь в гневе на кого-то. Включать в этот процесс осознание, что с вами происходит, как вы это создаете и развиваете.
Полиэтиленовый пакет. Представьте, что у вас в кармане всегда есть полиэтиленовый пакет. Каждый раз, когда кто-то орет, выдвигает претензии, плачет или даже оскорбляет вас, представляйте, что подносите этот пакет ко рту агрессивно настроенного жалобщика и раскрываете, чтобы его стошнило в пакет всем психологическим содержимым. Когда вентилируемый объект остановится или незадолго до этого спросите: «Есть еще что-нибудь, о чем ты не упомянул, но что важно выразить?» — и, если есть, снова подставьте мешочек. Когда процесс завершился, не забудьте «свернуть» воображаемый пакет и отправить его в мусорное ведро.
Ответственность за происходящее с вами. Вместо «Ты меня злишь» — «Я злюсь на тебя, когда ты…»
Вместо «Эти неприятности свалились на меня некстати» — «Я обрушиваю на себя массу забот, а потом жалуюсь, что они свалились сами, да еще не вовремя».
Вместо «Мне опять не повезло, она меня бросила» — «Я сам создаю подобные ситуации в моей жизни, но мне выгоднее сваливать вину на судьбу и других. Я сделал все для того, чтобы прогнать ее и снова остаться одному».
Вместо «Он мне изменил и опозорил меня перед всеми нашими знакомыми» — «Я спровоцировала его создать отношения с другой женщиной, что он и сделал. Мне выгодно выглядеть жертвой, играть беспомощную малолетку в свои 45 лет и убеждать себя и всех наших общих знакомых в том, что он опозорил меня, вместо того чтобы разоблачиться и заявить, что я — режиссер всей ситуации».
Вместо «У меня в последнее время почему-то болит голова и высокая температура, и врачи опять ничем не могут мне помочь и пичкают меня таблетками» — «Я сам устраиваю себе головную боль последние 6 дней. Чтобы не брать за это ответственность, я предпочитаю морочить голову врачам и просить их избавить меня от созданной мною же головной боли, требую выписать мне таблетки и пью их, заранее зная, что они не помогут. А потом жалуюсь на их, врачей, некомпетентность».
Предлагаем вам эксперимент. Он не опасен, бояться нечего. Нужно заменить на время слово «агрессия» на выражение «защита личных границ». Если вы попробуете перечитать главу про агрессию через призму защиты своей территории, то часто задаваемый в нашей работе вопрос «Так что же мне делать со своей агрессией?» обретает другой, конструктивный смысл.
Личностные границы — термин, предложенный учеником Фрейда Паулем Федерном, — прочно вошел в профессиональный жаргон психологов и психотерапевтов. Это условное понятие, которое позволяет очертить пределы своего «Я». Именно благодаря своим границам становится ясно, где «Я», а где «не-Я» — другие люди, чужие мнения, чужие чувства, ответственность другого.
Большинство проблем, связанных с агрессивностью, возникает из-за нарушения, вторжения и покушения на личные границы. Это происходит постоянно с каждым из нас, независимо от возраста и пола. Жизнь протекает в скрытой или явной войне. «Он нарушает мои личные границы! Враг должен быть разбит!» Если личные границы раздуты без меры, возникает озлобленность на всех и вся. Если личные границы не очерчены, размыты, можно вести себя как угодно по отношению к объекту — он защищаться не станет.
Иногда мы «расширяем» свои владения, вламываясь в чужое пространство, что-то навязывая и подчиняя других себе. Так происходит, когда игнорируются или не уважаются различия между людьми, когда кто-то навязывает другим свои взгляды и границы индивидуума агрессивно расширяются за счет пространства, принадлежащего другим.
Иногда мы «открываем» свои границы изнутри, впуская туда все, что нужно и не нужно. В таких ситуациях складывается впечатление, что «фильтр» на границе не работает.
Кто-то пытается объединить свою границу с чужой и образовать «общее пространство». Это способствует фантастической близости, но может привести и к потере себя.
Как бы ни были устроены границы, очевидно главное: нормально функционирующие границы — необходимая основа для уважения и самоуважения, для роста и развития, для самораскрытия и, конечно, для отношений.
Проблемы начинаются тогда, когда мы в детстве не даем отпор обидчикам, а вырастая, «мочим» тех, кто ни в чем не повинен. Лупим не того, кого надо бы, защищаемся, когда никто и не думал нападать. Близкие же, видя нашу оборонительную позицию, неосознанно реагируют на нее страхом и агрессией и провоцируют своими реакциями новую агрессивную волну. Круговорот агрессии налицо.
Легко, однако, соблазниться идеей о «границах» и начать возводить железобетонные заборы на чужой территории, без разбору, что конкретно нужно защищать и от кого. Чтобы не увязнуть в этом процессе, сначала необходимо исследовать и понять «территорию» собственного «Я».
В нашей работе с группами всегда находится кто-то, кто берет на себя выражение группового недовольства, озлобленный и возмущенный провокатор. Именно у него оказывается тонкой «мембрана». Для нас, ведущих, это признак того, что он в этот момент мстит за ситуацию в прошлом, защищается от переживаемой им угрозы. Ему больно, он чувствует себя в опасности. А что нужно человеку в этой ситуации более всего? Защита и поддержка. Наша задача — научить распознавать свои порывы и основные потребности, стоящие за стремлением к обороне или нападению, чтобы ответственно сообщать о них.
Попытки неумело отстоять свои границы с помощью неприкрытой агрессии напоминают процесс бросания дерьма на работающий вентилятор: то, в чем оказываются в результате все участники мизансцены, вряд ли напоминает шоколад.
Многие неуверенные в себе (читай — агрессивные) люди хотят хоть как-то измениться, но не знают, с чего начать. Мы утверждаем, что самое простое — начать с языка, с манеры подачи информации о себе.
В современной культуре уже укоренилось понятие ассертивности — умения говорить прямо, без обиняков, без извинений. Иногда это производит впечатление агрессивности, но это не так. Без навыков ассертивности путь к успеху отрезан.
Вот как это может звучать:
«Давай выпьем!» — «Я не пью».
«Давай пообедаем вместе». — «Сегодня я занят».
«Тебе интересно то, что я рассказываю?» — «Нет, мне скучно».
Стоит научиться обращаться с гневом, чтобы не накапливать его в себе, заряжаясь враждебностью. Лучший способ для этого — заявлять о гневе сразу. Вот некоторые выражения, многим сослужившие добрую службу:
«Я на тебя злюсь».
«У меня другое отношение к происходящему».
«Отстань. Мне это надоело».
«Я считаю, что это нечестно».
«Я не позволяю тебе так со мной поступать (разговаривать)».
Упражнение. Выпишите повторяющиеся ситуации, вызывающие у вас гнев и возмущение. Под каждой из них дословно процитируйте высказывания, с помощью которых вы выражаете свою позицию.
Теперь перефразируйте их так, чтобы в них звучало уважение к своим границам и границам окружающих, используя ассертивный язык общения.
Войти с помощью соц. сетей: