Войти в систему
Войти с помощью соц. сетей:
По документам Атомного проекта СССР становится понятным, почему в сельском хозяйстве у нас дела всегда шли плохо. Просто специалисты занимались не выращиванием овса или свиней, а производством… взрывателей и корпусов фугасных бомб.
Доказательства? Пожалуйста!
22-го и 23 мая 1946 года Ю. Б. Харитон разрабатывает два технических задания. Одно на высотный взрыватель для фугасных авиабомб:
«1. Взрыватель должен обеспечивать взрыв при достижении сброшенной с самолета авиабомбой заданной высоты в пределах от 300 до 600 метров.
Конструкция должна допускать установку взрывателя на любое значение высоты разрыва в указанном интервале…
4. Взрыватель должен быть зашифрован так, чтобы исключалась возможность приведения его в действие посторонним источником радиоволн.
5. Габариты взрывателя должны обеспечивать возможность размещения его в полусфере с радиусом 60 см…
7. Взрыватель должен проектироваться к бомбе с габаритами: диаметр – 1,3 м, длина корпуса – 3 м, длина оперения – 1 м…»
Второе задание уже на корпус самой авиабомбы:
«1. Корпус авиабомбы должен быть приспособлен для крепления внутри его заряда, заключенного в прочную металлическую оболочку. Вес заряда с оболочкой 2 тонны, диаметр заряда в оболочке 1,3 метра. Крепление должно быть непостоянным, т. е. на болтах или замках, а не на сварке…
3. Бомба должна быть предназначена для подъема на тяжелом бомбардировщике…
6. В боковой стенке корпуса ФАБ против центра заряда должно открываться и герметически закрываться круговое отверстие диаметром 120 мм…»
Уже на следующий день два директора секретных НИИ-504 и КБ-47 получили распоряжения на создание взрывателя и корпуса, подвески и стабилизатора фугасной авиабомбы. Текст идентичен:
«Предлагаю вам немедленно приступить к выполнению прилагаемого технического задания… Все вопросы, возникающие в процессе работ, разрешать с тов. Харитоном Ю. Б.
Устанавливаю срок для выполнения указанной работы с 25 мая по 1 октября 1946 г.
Состав людей, выделенных для этой работы, график работы и ваши мероприятия предоставить мне на утверждение в трехдневный срок».
Самое любопытное – это подпись под распоряжением: «Министр сельхозмашиностроения Б. Ванников».
Что греха таить, такое «сельское хозяйство» развивалось стремительно, все распоряжения «министра» выполнялись в первую очередь и точно в срок – исполнители прекрасно понимали, кто стоит за подобного рода приказами. Их невыполнение приравнивалось к измене Родине и вредительству.
Летом 1946 года два руководителя КБ-11 – П. М. Зернов и Ю. Б. Харитон – уже точно знали, какими будут атомные бомбы, которые еще предстояло создавать их коллективу:
«1. Атомная бомба разрабатывается в двух вариантах.
В варианте I рабочим веществом является плутоний.
В варианте II – уран-235…
5. Бомба изготовляется в виде ФАБ с весом не более 5 т, длиной не более 5 м и диаметром не более 1,5 м…
7. В случае отказа аппаратуры, обеспечивающей срабатывание высотного взрывателя, конструкция должна самоликвидироваться при соприкосновении с грунтом…»
Первая атомная бомба была испытана через три года – 29 августа 1949-го. Любопытно, что те параметры, которые обозначили Зернов и Харитон еще в 46-м, в основном были выдержаны. А ведь не было в стране ни грамма плутония, ни грамма урана-235 – атомную взрывчатку еще предстояло наработать на реакторах, проектов которых пока не существовало. Путь к бомбе только начинался, но конечная цель была видна отчетливо. Безусловно, это помогло достичь ее столь быстро…
Страх так сильно властвовал над всеми участниками Атомного проекта, что сейчас, спустя полвека, происходящее кажется невероятным, наивным и даже немного смешным.
Однако при знакомстве с документами Атомного проекта уже вскоре понимаешь: в орбиту секретности были втянуты не только ученые и специалисты, но и высшие руководители страны. Им тоже, как и всем остальным, запрещалось использовать некоторые слова и понятия, будто их и в природе не существовало. Лишь одному человеку – И. В. Сталину – можно было писать все, а от остальных – даже от самого Берии – требовалось неукоснительное соблюдение инструкций по секретности. А потому историкам, готовящим к публикации документы Атомного проекта, подчас приходится нелегко: как восполнить пропуски в тексте, если, к примеру, тот же Берия не вписал от руки нужные слова?!
Председатель Специального комитета при Совете министров СССР Л. П. Берия 19 августа 1949 года под грифом «Строго секретно (Особая папка)» рассылает протокол заседания № 84. В верхнем углу документа Берия пишет: «Опросом. Членам Специального Комитета. Л. Б.». Те, кто получил эту страничку, должны написать короткое «За». Вскоре это делают Маленков, Курчатов, Первухин, Махнев. Таким образом, всего пять человек имеют представление о протоколе № 84.
Предположим самое невероятное: этот документ попадает в руки шпиона. У него радостно застучит сердце – ведь все секретные грифы стоят на бумаге. Значит, документ особой важности – истинная находка для разведчика! Что же он прочитает?
«1. О перевозке __________ из __________ и ______________
(„Груз № 1“)
В дополнение к решению Специального комитета от 4 августа 1949 г. (протокол № 83) возложить на т. Завенягина руководство доставкой ________ из ___________ и _____________ из Конструкторского бюро № ___ на учебный полигон № ___.
Поручить т. Завенягину сопровождать „Груз № 1“ от КБ № ___ до Учебного полигона № ___, а также обеспечить на Учебном полигоне № 2 надежное хранение ___________ и ____________ во время подготовки к _____________.
11. О командировании т. _________ на Учебный полигон № ___.
Командировать т. __________ на Учебный полигон № ___ для _____________.
111. О мероприятиях по охране и режиму на __________ № ___ в период подготовки и проведения ___________.
Принять представленные тт. Абакумовым, Ванниковым, Первухиным, Яковлевым, Селивановским, Сазыкиным, Мешиком, Писаревым и Свердловым мероприятия по охране и режиму на ___________________ в период подготовки и проведения _________ согласно Приложению…»
В этом ребусе есть одна разгадка. Л. П. Берия пропустил в одном месте цифру «2», видно, и сам уже устал от тотальной секретности.
А теперь воспроизведем этот же документ, посвященный доставке первого ядерного заряда на Семипалатинский полигон, в том виде, как он был представлен Сталину. Все документы, выходящие из Специального комитета, тот просматривал. А те, что связаны с первыми испытаниями ядерного оружия, Сталин читал особенно внимательно.
До испытания первой атомной бомбы остается десять дней…
Сталин получает протокол № 84 заседания Специального комитета при Совете министров СССР, подписанного Берией. От руки вписаны все необходимые слова, чтобы Сталин понял, о чем идет речь.
«I. О перевозке заряда из плутония и нейтронных взрывателей
(„Груз № 1“)
В дополнение к решению Специального комитета от 4 августа 1949 г. (протокол № 83) возложить на т. Завенягина руководство доставкой заряда из плутония и нейтронных взрывателей из Конструкторского бюро № 11 на Учебный полигон № 2.
Поручить т. Завенягину сопровождать „Груз № 1“ от КБ № 11 до Учебного полигона № 2, а также обеспечить на Учебном полигоне № 2 надежное хранение заряда из плутония и нейтронных взрывателей во время подготовки к испытанию.
II. О командировании т. Курчатова на Учебный полигон № 2
Командировать т. Курчатова на Учебный полигон № 2 для научного руководства испытанием.
III. О мероприятиях по охране и режиму на Учебном полигоне № 2 в период подготовки и проведения испытания
Принять представленные тт. Абакумовым, Ванниковым, Первухиным, Яковлевым, Селивановским, Сазыкиным, Мешиком, Писаревым и Свердловым мероприятия по охране и режиму на Учебном полигоне № 2 в период подготовки и проведения испытания согласно Приложению…»
Можно по-разному относиться к секретности Атомного проекта, но, как ни странно, она помогла сохранить в тайне не только работу над первой атомной бомбой и ее испытаниями, но и над всем проектом еще долгие годы.
Столь жесткие требования по секретности, без сомнения, были вызваны… успехами наших разведчиков! Они проникли в святая святых Манхэттенского проекта, добыли там тысячи страниц секретных материалов и предоставили их в распоряжение наших ученых. Вполне естественно, что опыт проникновения в ядерные центры США позволил обеспечить более надежную защиту собственных секретов, и именно поэтому американские разведывательные службы так и не смогли внедрить к нам свои «уши» и «глаза». А потому до самой «перестройки» они оставались в неведении о реальном положении дел в нашей атомной промышленности.
С тех пор, пожалуй, все сотрудники разведывательных ведомств США, занимающиеся атомной тематикой, побывали в России, познакомились со многими атомными центрами и предприятиями. Сегодня они удивляются только одному – нашей открытости…
Войти с помощью соц. сетей: