Существует мнение — не только в среде нецерковной, но и в среде церковной, — что надо иметь столько детей, сколько ты можешь прокормить, сколько ты имеешь силы воспитать, и не больше. Иначе говоря, что деторождение должно быть планируемым со стороны родителей и что в противном случае ты не сможешь дать детям должного внимания в должной степени и это будет хуже для детей. Поэтому многодетность в этом смысле возможна настолько, насколько согласны на нее родители. Если один ребенок, значит — один, если два — то два. Но речь о 9–12 детях, конечно, уже не идет, так как изначально ясно, что стольким детям внимания не получится оказать. На 9–12 детей силы есть только у единиц.

Давайте разберем этот вопрос. Прежде всего, начнем с основания этого мнения. Само понятие планирования семьи возникло фактически только во второй половине XX века благодаря достижениям медицины. До этого не только в низших классах, но и в высших его не было. И Менделеев, например, был семнадцатым ребенком, Бах — восьмым, у Петра I было одиннадцать детей, а у отца его царя Алексея Михайловича — шестнадцать… Вопрос планирования семьи в предыдущие тысячелетия человеческой истории просто не стоял. И стоять не мог, так как не было к этому никакой возможности. Потому женщины рожали детей столько, сколько им Бог давал. У кого-то был один ребенок, у кого-то — два, а у кого-то — пятнадцать детей.

И в эти условия человечество поставил Бог. Если бы для духовного совершенствования людей, для более правильного духовного развития была необходима возможность планирования семьи, очевидно, что Бог дал бы такие средства изначально. Но Он их не дал. Их люди сами придумали. И все предыдущие безчисленные поколения, в том числе и христианские, жили без всякого планирования семьи. Конечно, у Бога не было бы проблем сделать так, чтобы у всех родителей было только двое-трое детей, а дальше — все, нет возможности. Но Он так не сделал. Потому что многодетность учит людей любить. Она помогает бороться с эгоизмом. Это во-первых — и это самое основное по существу.

Что же касается родительского внимания… Да, совершенно верно, что родители одному ребенку или двум уделяют намного больше внимания, чем могут уделить 10–12 детям. Но практика жизни показывает, что все зависит от любви родителей, а не от количества детей. Внимания и один ребенок может не получить или получить, но в неправильной форме, например в форме баловства. И, наоборот, если человек любит своих детей, то нужное внимание дети получат. Не всегда количественные показатели тождественны качественным. Любовь — как солнышко: если оно светит, то согревает многих, а если его нет, то и один замерзнет.

Кроме того, очень сильным моментом воспитания детей является сама многодетность — об этом говорят даже светские психологи: дети, когда их трое и больше, выстраивают социальную систему внутри семьи, достаточно полную, и это позволяет им лучше развиваться и в социальном плане, и тем более в плане духовном. Потому что они вынуждены постоянно жертвовать собой ради ближнего, у них другого выбора нет. Старшие братья и сестры ради младших, младшие — ради старших, то есть возникает нормальная духовная жизнь. Вот если ребенок один или их даже два, но, как часто бывает, с большой разницей в возрасте — лет в 5–7, такие отношения не получается выстроить. А родители имеют возможность баловать и двоих детей. Если же детей достаточно много, то у родителей просто нет физической возможности их баловать; да и дети сами не позволят родителям сильно их баловать, старшие по отношению к младшим будут естественно воздействовать в плане ограничения их желаний, но и старшим придется свои желания ограничить ради младших — по необходимости, иначе просто не получится: сама социальная система ставит людей в такое положение. Самая большая наша проблема — эгоизм, это корень всех наших грехов. Так вот многодетность как раз позволяет эффективно бороться с эгоизмом.

Конечно, если родители детей не любят (например, родители — алкоголики, дети брошены на произвол судьбы, хоть их и много в семье), тогда будет все не очень хорошо. Но если родители детей любят и этот пример любви показывают своим детям, то тогда многодетность не препятствует гармоничному развитию личности. Что касается всевозможных кружков и секций, то у многодетных это, как правило, поставлено ничуть не хуже, чем в семьях с одним-двумя детьми: и кружки дети посещают, и получают вполне нормальное дополнительное образование.

Но нам ведь важно не просто интеллектуальное развитие. В конце концов, есть школа, где образование детям дадут неизбежно. Главное — именно духовное развитие личности, а этому более способствует именно многодетная семья — по вышеназванным причинам. Преподобный Паисий Святогорец говорил: «Бог особенно любит многодетные семьи. О них Он проявляет особенную заботу. В большой семье детям даются многие благоприятные возможности для нормального развития — при условии, что родители воспитывают их правильно. Один ребенок в многодетной семье помогает другому. Старшая дочь помогает матери, средний присматривает за младшим и так далее. То есть такие дети отдают себя друг другу и живут в атмосфере жертвенности и любви. Младший любит и уважает старшего. Эти любовь и уважение возделываются в многодетной семье естественным образом. Поэтому если в семье есть только один или два ребенка, то родителям необходимо быть очень внимательными к тому, как они их растят. Обычно (в таких немногодетных семьях) родители стараются, чтобы дети ни в чем не нуждались. Такие дети имеют все, что ни пожелают, и, таким образом, вырастают совершенно ни к чему не приспособленными».

В многодетной семье воспитывают не только родители, но и братья и сестры воспитывают друг друга. Этот момент — очень важный и очень значимый. То есть это не система, где с одной стороны — папа и мама, а с другой стороны — ребенок. Такая система только в однодетной, максимум двухдетной семье, где большая разница в возрасте детей. В многодетной же семье, где дети близки между собой по возрасту, возникают достаточно глубокие взаимоотношения между ними, и если родители их правильно выстраивают (а ясно, что родителям надо этим тоже заниматься), то это является также сильнейшим воздействием на личность.

Да, в многодетной семье жизнь более напряженная и более тяжелая, но является ли эта тяжесть семейной жизни (даже пусть некая материальная, скажем, или трудовая) однозначно отрицательной? Ничего подобного. Как раз тяжесть семейной жизни и является очень сильным положительным воспитывающим моментом. Если, конечно, эта тяжесть не забивает вообще всё — а это уже зависит от родителей.

Когда ребенка приучают к труду в виде игры, используя это как некий воспитательный момент, когда в его помощи нет необходимости как таковой, ребенок это прекрасно чувствует, особенно дети лет 10–12. И относится к вовлечению его в какую-то работу соответственно — как к попыткам его воспитывать.

А вот если в его помощи есть жизненная необходимость, ребенок это тоже чувствует, у него возникает понимание: если не он, то кто? Это совсем по-другому влияет на личность, ребенок совсем иначе относится к труду — как к тому, что нельзя не сделать. А без развития чувства ответственности не получится правильного воспитания. И многие проблемы современной молодежи (наркотики, безпутная жизнь) как раз оттого, что эти ребята никогда в жизни не трудились. Они не знают, что такое труд, и не получают удовольствие от труда. Но чтобы получать удовольствие от процесса, необходимо иметь к этому процессу навык, у них же нет навыка трудиться, он отсутствует. Они в школе не особенно учились и в вузе не особенно, и у них душа пустая. Кроме того, трудовой навык, выработанный в семье, — это не какое-то безсмысленное перетаскивание камня с места на место. Труд в семье направлен на пользу ближнему, на пользу родителям, на пользу своим братьям и сестрам. То есть, иначе говоря, это не просто некий абстрактный труд и даже не труд за деньги — это труд ради любви. Да, с одной стороны — это необходимость, но с другой — труд именно ради любви.

Так что и сама эта необходимость трудиться, и то, что этот труд направлен на реальную помощь ближнему своему — ближнему в буквальном смысле слова, ближнему, который рядом, на соседней кровати спит, — это все оказывает очень большое воспитывающее воздействие. Поэтому трудовая тяжесть, которая лежит на членах многодетной семьи, — очень положительный момент для детей. И как раз отсутствие ее, когда в детской помощи нет необходимости, потому что есть няня или сама мама, имея одно чадо, все успевает сделать, — это расслабляющая ситуация, приучающая ребенка жить для себя. А в ситуации многодетности не живешь для себя; может, человек в такой семье и хотел бы жить для себя в силу своей греховности, но братья и сестры ему быстренько всё объяснят и поставят на место: мол, давай трудись, брат.

У единственного ребенка больше возможности жить для себя, то есть самочинно, самовольно плюс еще и расслабленно. И даже если родители его отправляют в музыкальную или художественную школу, в разные секции, все равно это труд для себя, это труд по самореализации, он не направлен на кого-то другого. Если ребенок что-то хорошо нарисовал, занял какое-то место в конкурсе, ему похлопали — он понимает, что он самореализовался, он человек, он личность. Но в этом нет добродетели! Ребенок не трудился для другого, он не совершал добро. Да, он не будет ленивым, но он не будет и заботливым, потому что сама жизнь его так воспитала. Многие люди смогли самореализоваться: стали личностями, кандидатами наук, докторами наук, художниками, композиторами… — но как часто мы видим, что эти люди не умеют любить. Родители дали им возможность развить талант — честь и хвала родителям! — но любить они не научили. А ведь для нас, христиан, это самое главное — любить! Если имеешь любые таланты, вплоть до чудотворения, так что можешь горы переставлять, а любви не имеешь, то ты медь звенящая (ср. 1 Кор. 13, 1–6), пустота.

И вот как раз в многодетной семье возможность научиться любви есть. Конечно, только возможность. Сама многодетность — это не панацея от всех бед, она автоматически никаких положительных результатов не даст, и если родители себя ведут неправильно, детьми не занимаются, то ничего хорошего автоматически не получится. Естественно, нужно усилие родителей.

Есть такой образ: многодетные родители — это два осла, впряженные в повозку, которых жизнь бьет палкой по загривку, они тянут из последних сил, у них темнеет в глазах, они спотыкаются, ничего вокруг не видят, им только бы дотянуть свой груз до конца этой жизни, а потом брякнуться и откинуть копыта. И зачем, слышишь, такая многодетность нужна? Что это за идол такой, чтобы ради него нормальной жизни лишаться?!

Если так рассуждать, то в конце концов можно признать движение «чайлдфри» и примкнуть к нему. Потому что один ребенок тоже женщину, особенно молодую, ограничивает. Ведь она могла бы ходить на концерты, выставки, а теперь, с рождением ребенка, у нее одна безсонная ночь за другой, то мастит, то колит, то зубки у ребенка режутся, и это не на пару месяцев, а на два-три года. А если второй ребенок родится, то уже чуть ли не на семь — десять лет… Так зачем и одного ребенка иметь, когда можно совершенствовать свою личность?

Считается, что два-три ребенка — это нормально, даже в удовольствие. Но семь-десять — это уже сплошной напряг, и у родителей никакой жизни нет. То есть признается некое количественное ограничение: не то чтобы детей совсем не надо рожать, а не надо много, потому что это очень тяжело. Что тут можно ответить? Во-первых, почему-то нередко много детей имеют не только родители верующие, то есть имеющие на это мотивацию из принципиально религиозных соображений, но и родители, которые вообще в церковь не ходят. Почему? Наверное, они что-то очень хорошее получают для себя. Ведь у них же нет ограничений в применении противозачаточных средств, и даже, может быть, они принципиально не против абортов, но они этого всего не делают. Значит, они от многодетности получают какую-то радость.

Мне возразят, что это люди особые, у них такой настрой на многодетность, они к ней готовы, а другие — нет. И зачем неготовых заставлять?!

Но вот, например, у человека ДЦП. Он что, был готов к своей инвалидности? Нет, ему такую жизнь Бог дал. У людей с ДЦП разум часто совершенно ясный, они получают образование, пишут книги и музыку, рисуют… И они прекрасно понимают, чего они лишены из-за своей болезни. Их Бог поставил вот в такие условия. Готов к этому человек? Нет, конечно, не готов. Он выбора такого не делал. Но Бог так за него решил, кстати говоря — еще до момента его рождения. Сам человек, естественно, субъективно к этому был не готов. Но Бог решил, что он готов, что так ему будет лучше для его спасения.

То же самое и с многодетностью. Если Бог решит, что вы не готовы, у вас и одного ребенка не будет, хоть лечитесь-перелечитесь от безплодия: у вас все анализы будут нормальные — а ребенка не будет. И наоборот бывает. Женщина рассказывала, что беременела, несмотря на употребление противозачаточных таблеток и других возможных средств предохранения. Все это использовала и все равно зачинала и рожала детей. А потом решила рожать, сколько Бог даст, раз все равно никакие формы предохранения не помогают. Так что если Бог хочет, никакие средства не помогут. Конечно, такое не у всех бывает. Но если Бог захочет, то будет вот так.

Надо Богу доверять. Мы читали в Евангелии, что и волос не падет с головы человека без воли Божией. Так пусть Бог и планирует семью. Если ты объективно не готов к многодетности, Он и не даст тебе ее. Сколько я знаю пар, у которых детей не было, а потом в итоге оказывалось понятным почему. К примеру, проявлялась какая-то болезнь у одного из супругов, например шизофрения. Действительно, было бы трудно иметь ребенка, если один из супругов шизофреник, особенно если это женщина, вот Бог и не дал этой семье детей. Поэтому пусть Бог планирует. Мы ведь не считаем, что Бог о нас не заботится: дал десять заповедей и бросил нас в этом мире. Нет, мы знаем, что Бог о каждом мгновении нашей жизни заботится. Если не надо, то и не будет детей. Если нам это не полезно.

Да, жизнь многодетной семьи бывает нелегкой. Но в большей степени это мнение со стороны. Люди почему-то думают, что это что-то такое кошмарное: «темно в глазах, и жизни не видишь». На самом деле, когда общаешься с многодетной семьей (я и сам многодетный), видишь, что ничего подобного, жизнь нормальная. Не надо забывать о словах Христа: Иго Мое благо, и бремя Мое легко (Мф. 11, 30). Это к многодетности тоже относится. В ней нет никакой надрывной тяжести, если, конечно, человек верующий и все правильно воспринимает.

Ведь можно себя и с одним ребенком загнать: «Ой, он ушел в школу! С ним по дороге что-нибудь случится!» Так можно себя довести до какой-нибудь психопатии.

А если ты верующий человек, если ты молишься Богу, просишь у Него сил, то никакой надрывной тяжести нет. Сколько я знаю многодетных семей, у которых детей по восемь-девять, а они часто хотят десятого, одиннадцатого, двенадцатого… Причем очень хотят! Значит, они от этого получают что-то чрезвычайно важное. И сказать, что вот они готовы, а другие не готовы, неправильно. Да никто не готов к христианской жизни. Никто. А как можно стать готовым к христианской жизни? Только в одном случае — если ты идешь по пути христианской жизни. Если говорить: «У меня нет сил на духовную жизнь», то тогда духовная жизнь закончилась. Кто готов к Причастию? Кто готов молиться? Кто готов делать добрые дела все время? Никто не готов. Кто готов быть святым? Никто не готов. Но у нас у всех цель как идеал — святость. И мы в этом направлении худо-бедно бредем. Через что? Через несение креста, через подвиг. Господь изначально всем людям, которые не ушли в монашество, не совершали какой-либо особый подвиг в пустыне, дал подвиг многодетности, такое ограничение своей самости, когда человек начинает жить не для себя, а для другого, изначально маленького, нуждающегося в защите. И от этого естественного подвига, который был в человечестве всегда, со второй половины XX века вдруг начинают отказываться! А чем ты будешь спасаться? Самореализацией? Да нет, ты этим не спасешься.

Крест всегда тяжел. Если тебе с тремя детьми тяжело и ты отказываешься от четвертого, то ты, может быть, отказываешься от возможности своего спасения. Ведь Бог знает, какая у тебя тяжесть. Но Бог дает тебе этот крест. Самому брать крест опасно, это понятно, но вот Бог дает тебе твой крест — а ты говоришь: у меня будет только трое или четверо! Да, может, тебе для спасения восемь надо, откуда ты знаешь? Тебе, может, больше ничем не спастись. А ты от креста этого отказываешься. Конечно, Бог тебя не оставит. Он все равно тебе даст ту тяжесть жизни, которая необходима тебе для твоего спасения, тот крест, который необходим тебе для покаяния. Есть замечательные слова архимандрита Иоанна (Крестьянкина), он пишет в письме женщине: «Ты с одним ребенком намучаешься больше, чем с пятью». Да, у старцев, как у монахов, родных детей не было, но они своим сердцем, просвещенным Духом Святым, видели Промысл Божий на примере тысячи других семей, которые к ним обращались.

Крест тяжел, да, темнеет иногда в глазах, да. Это крест, и притом тот, который тебе Сам Бог дает: рожать детей столько, сколько Он дает, не больше и не меньше.

И еще одно. Вот говорят, что многодетные только о детях думают: отец зарабатывает, где только может, из последних сил, мать тянет домашнее хозяйство, заботится о воспитании детей — и друг друга родители не видят. На самом деле это не так. Конечно, любой человек может зациклиться на чем угодно: на шахматах, на марках… И на детях. И это будет неполезно ни родителям, ни детям. Даже когда ребенок-инвалид рождается, на нем тоже зацикливаться не стоит. (Знаю эту проблему не понаслышке, сам имею десятого ребенка — инвалида.) Но если родители нормально живут, то этот крест спасительный их объединяет. А чем плохо заботиться о ближнем своем, о ребенке, любить человека делом, словом, помышлением? Возлюби Господа Бога твоего всем сердцем твоим и всею душею твоею и всем разумением твоим: сия есть первая и наибольшая заповедь; вторая же подобная ей: возлюби ближнего твоего, как самого себя (Мф. 22, 37–39). Когда родители заботятся о своих детях как о самих себе, что естественно для нормальных людей, почему исполнение этой заповеди Божией является чем-то неправильным и их ограничивающим?

Почему любить ребенка — это хуже, чем ходить вместе в кино, в театр, притом иногда на какую-то ерунду? Или беседовать о художественной литературе? Или еще чем-то таким заниматься из культурной жизни? Почему беседы о жизни более важны, чем сама жизнь? Это как изучать по книгам брак, быть специалистом по браку, а самому не жениться. Разговоры о жизни и жизнь — разные вещи.

И жизнь ради ближнего, которая должна быть в многодетной семье (тяжелая, да, ты себя заставляешь через силу, это подвиг), — это и есть путь к спасению, путь к любви.

Ведь если ты будешь ждать, когда у тебя появится настроение молиться, ты перестанешь вообще молиться. Потому что грешному человеку молиться лень. И любой добродетелью лень заниматься: грехи тянут в другую сторону. Поэтому неслучайно Господь сказал: «Узкие врата ведут в Царство Небесное, и немногие идут ими» (ср. Мф. 7, 14). И получается, что мы, ограничивая деторождение, расширяем эти врата, не идем узкими вратами, не берем креста спасительного, не заставляем себя, не нудим себя на любовь.

К сожалению, сейчас очень распространено мнение, что понуждать себя на любовь нельзя, надо ждать некоего настроя или настроения. Вот, мол, многодетные живут из чувства долга, рожают из чувства долга, и у них нет любви.

Но как раз путем исполнения своего долга ты и придешь к любви: когда ты постоянно себя ограничиваешь, все время заставляешь себя Христа ради делать дела любви. Только таким путем и можно обрести подлинную любовь. Так и святые отцы говорят: исполняй свой долг, и удобно спасешься.

И Евангелие об этом говорит. Христу не хотелось идти на Распятие. В Евангелии четко об этом сказано. Он просил: «Господи, да минует Меня Чаша сия, но будет воля не Моя, а Твоя, Отче» (ср. Мф. 26, 39). Почему так подробно и четко описываются эти события в Евангелии? Чтобы мы видели: надо себя на распятие нудить. Если абсолютно совершенный Человек, в Котором не было никакого греха, и то страшился и боялся, то тем более трудно нам, людям грешным.

Также существует мнение, что многодетные родители, когда их покинули дети, выросшие и упорхнувшие из семейного гнездышка, будут скучны друг другу. Но это не так. Если муж и жена приобрели способность к жертвенной любви через многотрудную тяжесть многодетной семьи, то они эту жертвенную любовь потом дадут друг другу. И более того, они эту любовь друг другу будут давать не только после того, как дети разбегутся по своим семьям, но и во время самой жизни в семье, пока дети еще с ними. По мере очищения своей души через христианский подвиг они будут отдавать эту любовь друг другу и своим детям. Если душа способна на жертву, то она будет способна жертвовать не только своим детям, но и вообще своим ближним. Поэтому многодетность способствует христианской любви родителей друг к другу.

И потом, если подойти с чисто практической стороны, то какое может быть бездетное одиночество в многодетной семье? Члены многодетной семьи как раз «обречены» на не-одиночество до конца своих дней.

Это когда один сын (эгоист) ушел, женился и забыл родителей, то да, у родителей одиночество. Если же в семье 12 детей, то когда первый уже своих детей рожает, последний сам недавно родился — какое уж тут одиночество! Уж не говоря о том, что молодые семьи всегда не прочь подбросить внуков бабушкам и дедушкам. А вот если ребенок один и женщина на нем зациклилась, тогда женитьба ребенка для нее большая проблема, жизнь становится пуста. Поэтому часто такие мамочки рушат браки своих детей, стараются о разводе. Как же, ведь смысл их жизни ушел! А ты нарожай «смыслов жизни» десяток, и такой проблемы не будет.

Господь дал всем возможность спастись через несение креста своего. И дал нам свободу взять этот крест или не взять. Поэтому от нас зависит, пойдем мы по пути спасения или нет.