Atp и Ближний Восток

Азиатско-Тихоокеанский регион является наиболее зависимым от поставок энергоресурсов с Ближнего Востока. Азиатские государства экспортирует 75 % нефти с Ближнего Востока, что составляет 50 % экспортируемой нефти. Для сравнения, Европа потребляет лишь 16 % ближневосточной нефти. Зависимость азиатских государств от импорта нефти с Ближнего Востока варьируется от страны к стране (в Корее 87 % общего количества потребления, в Китае 58 %, в Индии 62 %, в Японии 83 %).

Военные конфликты на Ближнем Востоке, уничтожение государственности в странах региона, а также контроль со стороны США над основными морскими путями транспортировки энергоресурсов создают прямую угрозу энергетической безопасности азиатских государств, атмосферу неопределенности и хаоса в мировой энергетике, тем самым заставляют указанные государства включаться в борьбу за новые источники ресурсов. Геополитическая стратегия США на Ближнем Востоке связана с необходимостью на определенное время ограничить влияние региона на мировой рынок нефти, уменьшить предложения, тем самым увеличить потребление европейскими и азиатскими союзниками американской нефти и газа. Ликвидация и дестабилизация опорных государств арабского мира (Ирак, Ливия, Сирия, Египет, Йемен), организация противостояния шиитов с суннитами, создание, вооружение и поддержка ИГИЛ, наносят серьезный удар по позициям КНР на Ближнем Востоке и на Африканском континенте.

Таким образом, уязвимость Китая позволяет стимулировать внешним силам эскалацию геополитического противоборства и формировать антикитайский союз среди государств Азиатско-Тихоокеанского региона. С помощью «хаотизации всего мира» (современная западная стратегия доминирования), распространения нестабильности, экономических кризисов, военных конфликтов, свержения неугодных режимов, весь мир (человечество) подводят к необходимости перехода к новым формам социальной жизни и формированию универсальной общечеловеческой цивилизации. Основная цель современного геополитического противоборства – установление мировой власти над народами, государствами и цивилизациями через подчинение их всесилию финансов и применением новых средств и способов «гибридной» войны.

В настоящее время формируются более крупные организации с функциями глобального управления и регулирования, например Трансатлантическое торговое и инвестиционное партнерство и Транстихоокеанское партнерство (фактически должно заменить АСЕАН и АТЭС), которые запустят открытый этап эрозии национальных государств.

В случае реализации соглашения о создании организации Транстихоокеанского партнерства, государства-участники не смогут больше ограничивать приток иностранных инвестиций, транснациональные компании получат неограниченные права и привилегии. Государства-члены партнерства утратят приоритет национальных интересов, будут вынуждены подгонять национальное законодательство под интересы инвесторов и партнеров. Постепенно государства станут лишь номинально считаться суверенными, правительства будут исполнительным элементом ТНК. Естественно, в таковых будет нарастать нестабильность, нищета, деградация.

Вышеизложенное позволяет сделать вывод, что данный этап развития мирового политического процесса связан с попыткой объединения под началом западного капитала трех мировых полюсов: Североамериканского, Западноевропейского и Азиатско-Тихоокеанского, для чего западный капитал двинулся в Азию и АТР. Но и китайский капитал мощно идет туда же. И японский тоже. Столкновение их может вызвать геополитическое цунами, чреватое большим конфликтом или войной. Но нужно рассматривать и вариант возможного объединения западного и восточного капитала против государств и цивилизаций. В таком случае КНР может стать капиталистическим государством, подконтрольным объединенному капиталу, или вообще рассыпаться по варианту СССР. И группа стран БРИКС, а также ШОС, должны за этим внимательно наблюдать, и совместно искать способы противодействия.

Место России в мире XXI века

Современный этап «демонизации» России западным сообществом указывает на то, что государство вновь оказалось между двух сил мирового масштаба (геополитических противников США и Китая). На Россию оказывается давление со всех сторон, со стороны Европы, мусульманского мира (терроризм и радикальный исламизм), Азии (Китай) и США. Налицо стремление построить «новый мировой порядок» «против России, за счёт России и на обломках России». Этот постулат, высказанный Бжезинским в начале лихих 90-х, отражает мнение американской элиты. Нынешняя элита КНР рассуждает по-иному. Сутью китайской геополитики, которую в последние годы в КНР очень чтут и изучают, является логика действий в связке трех сил: я – мой союзник – наш общий враг. Россия является сейчас для Китая союзником (младшим братом), и Пекин очень удовлетворен, что именно Россия сегодня действует в первом эшелоне геополитического противоборства с Западом. Китайцы понимают правила игры Запада во главе с глобальной олигархией, понимают также и то, что после устранения России с геополитической арены, КНР будет очередным объектом разрушения, раскола и уничтожения как великая держава. Условия для этого ускоренно формируются.

Таким образом, современный этап геополитического противоборства связан с выходом на мировую арену нового самостоятельного наднационального субъекта – транснационального финансового сообщества, который был рожден в недрах западной цивилизации. Глобальное перемещение капиталов с одного региона мира на другой, экспорт технологий, позволил реализовывать экономическую экспансию планетарного масштаба. Каждый новый этап эскалации геополитического противоборства приводит к новому витку глобализации человечества, становлению более управляемого в интересах транснационального капитала мирового порядка.

Сегодня противоборство происходит не между Западом и Востоком, как это происходило в прошлые столетия, а между государственными акторами с одной стороны (государствами, группами государств) и транснациональным капиталом с другой. Произошло фактически размывание границы между Западом и Востоком, глобализация экономики лишила независимости национальные государства.

В эпоху глобализации и развития мировой экономики государственные акторы вынуждены бороться не за территориальный передел как таковой или глобальное лидерство, а за выживание, сохранение государственно-территориальной целости, национальной и цивилизационной идентичности. В свою очередь транснациональный капитал борется за контроль над тремя элементами планетарного пространства: ключевые районы мира, стратегические коммуникации, глобальные ресурсы (Стратегия нац. безопасности США – 2005).

В результате нескольких этапов геополитического противоборства были устранены фактически все основные государственные акторы, которые способны оказывать влияние на развитие мирового политического процесса, кардинально изменилась геополитическая картина мира, увеличивается число глобальных проблем и конфликтов практически во всех сферах. Глобализация привела к утрате национальными государствами возможности самостоятельно решать экономические проблемы и задачи обеспечения национальной безопасности, вынудив их прибегать к коллективным мерам, таким как формирование и функционирование экономических и военно-политических союзов (коалиций) в рамках больших пространств (Евросоюз, НАТО, НАФТА, АСЕАН, ШОС, БРИКС и др.), что в ряде случаев отвечает и интересам транснационального капитала, позволяя реализовывать новую стадию глобализации планетарного пространства.

Следовательно, современный этап геополитического противоборства имеет своей целью полное изменение конфигурации мира, перераспределения геополитических центров силы и влияния, контроль над мировыми ресурсами и человечеством в целом. Член президиума Академии геополитических проблем, доктор политических наук Павленко В.Б. в только что вышедшей работе «Глобальная олигархия» пишет: «Геополитическим измерением «нового мирового порядка»… становится выбор между двумя проектами – рокфеллеровским «Синдикатом» и ротшильдовским «Сотовым миром». Для России этот выбор не праздный, ибо на кону ее историческое прошлое, настоящее и будущее. Первый вариант отодвигает «момент истины» в среднесрочную перспективу, восстанавливая страну в прежних границах и возвращая ей послевоенную сферу влияния и «пояс безопасности» в Восточной и Юго-восточной Европе… Второй вариант – откровенно и безотлагательно ликвидационный: он уже сегодня ставит в глобальную повестку вопрос о расчленении России по Уральскому хребту»

Есть и продвигается для России и третий проект, монархический: возвращение монархического строя во главе с конституционным монархом. Сначала претендентом на российский престол являлся Майкл Кентский, но он уже устарел, и в ходу нешуточная раскрутка «Великой княгини Марии Владимировны» и ее сына – «наследника престола Великого князя Георгия». Конечно, они теснее связаны с «Третьим Рейхом», чем с Россией, но, тем не менее, уже и Патриарх всея Руси, и правительство оказывают представителям Дома Романовых императорские почести.

В связи с этим, внешняя и внутренняя политика России должна исходить из того, что реализация современного этапа западной геоэкономической и политической стратегии направлена на устранение России как независимого субъекта мировой политики, крупнейшего государства и центра Евразии. Запад во главе с транснациональными энергетическими компаниями наращивает конфликтный потенциал в регионе Евразии и вокруг России. Очередная фаза глобального геополитического противостояния, вероятно, будет связана с резким искусственным изобилием ресурсов на энергетических рынках (что уже наблюдается), а затем с резким их ограничением.

Россия единственный относительно независимый субъект в мировых энергетических отношениях, который способен возглавить реализацию евразийской модели энергетической и инфраструктурной систем, вхождение экономики России и стран СНГ в новый этап развития мира. Формирование единой энергосистемы могло бы создать уникальные условия для развития всех экономик континента, учитывая, что взаимоотношения между государствами Евразии строятся на экономической взаимозависимости. Продолжением и развитием евразийского энергетического и инфраструктурного проектов (с учетом арктического региона) могло бы стать формирование нового рынка углеводородных ресурсов в формате ШОС, БРИКС, АСЕАН, что кардинальным образом изменит геополитическую ситуацию в мировом пространстве. К сожалению, правительство РФ совершенно не замечает и не развивает другой энергоисточник – гидроэнергетику. По объему гидроресурсов Россия занимает первое место в мире. Можно было бы совместно с государствами СНГ (Центральная Азия) предложить евразийский проект гидроэнергетической инфраструктуры, который бы позволил ослабить зависимость от углеводородной привязки к Китаю. Тем более гидроэнергия менее затратна в производстве, более чиста в экологическом смысле, и технологически более перспективна.

И в этом плане интересна и коварна роль санкций, введенных Западом против России. Во-первых, через инструмент санкций российская экономика «отрезается» от источников роста: западные кредиты, технологии, комплектующие изделия и т. д. Во-вторых, для России ограничивается доступ на мировые рынки углеводородного сырья, что наносит ущерб финансовой системе РФ. В-третьих, санкции тормозят динамику формирования нового миропорядка – ЕАС, ШОС, БРИКС, где Россия самый инициативный игрок. В этом плане автору показалась интересной статья Марка Галеотти в «Foreign Affairs» от 10 августа 2015 г. «Нам нужна новая стратегия в отношении России». Автор дает анализ действий санкций против РФ, отмечая, что санкции сыграли определенную роль, но «долгосрочная задача – заставить Кремль подчиниться общепринятым правилам международного поведения – не достигнута. Российская экономика пострадала, но больше из-за подешевевшей нефти и из-за структурной экономической слабости». И далее в статье предлагается комплекс мер по принципу кнута и пряника. Среди таковых:

– ускоренное развитие европейского энергетического союза, способного помешать России использовать нефть и газ как рычаг против Запада;

– дискредитация информационного оружия Москвы;

– найти ответ на использование Россией военной мощи в политических целях;

– создать в Европе постоянную передовую базу со сменным американским и европейским контингентом;

– европейскую систему ПРО переориентировать с иранского направления на Россию;

К «прянику» прилагается:

– работать с российскими элитами, которые «глобализированы и предпочитают удобство и безопасность западного образа жизни»;

– не загонять Путина в угол и не озлоблять тех россиян, которые готовы договариваться;

– возродить американо-российскую двухстороннюю президентскую комиссию и вновь вовлечь Россию в переговоры;

– начать новый период полезного взаимодействия с Россией;

– главную битву разыгрывать в сердцах и умах россиян, а также на их банковских счетах.

Так что, пряник опаснее кнута, и, скорее всего, мы его почувствуем в ближайшее время.

Но главная слабина России в проекте нового миропорядка – отсутствие национальной и государственной идеологии, а также геополитической доктрины, в которой Россия бы заявила: каким она видит мир XXI века, какое место и роль стремится занять в этом новом мире, какие базовые ценности будет исповедовать и предлагать человечеству. (Проект доктрины имеется в Академии геополитических проблем и в МГЛУ)

В военном отношении следует иметь в виду, что четверть века непрерывных реформ российской оборонной системы привели к следующему:

– искаженному восприятию реальной картины угроз военной безопасности РФ,

– отсутствию атласа угроз и распределения задач по их парированию и нейтрализации между российскими структурами и ведомствами;

– ослаблению геополитического и военно-стратегического прогнозирования;

– отказу от разработки военной стратегии на среднесрочную и долгосрочную перспективы;

– непониманию характера и сущности будущей войны;

– неопределенности в отношении геополитических и военно-стратегических союзников;

– слабой привязке системы вооружений и военной техники к реальным задачам;

– увлечению «налаживанием» отношений с Западом.

Сегодня военное ведомство России принимает лихорадочные меры для восстановления боеспособности Вооруженных сил. Но 25 лет реформаторских преобразований (фактически разоружения) привели к разрушению всей оборонной системы государства, серьезному ослаблению оборонного потенциала. Необходим мощный и объективный анализ военно-политической (геополитической) ситуации в мире, на основе которого надо запустить процесс принятия стратегически верных среднесрочных и долгосрочных решений.