Интермедия

Метрополия, некоторое время назад

Дайм шер Дюбрайн

– …Ты ни в коем случае, никоим образом не раскроешь Шуалейде тайну своего имени, пока она не выйдет за Люкреса. – Император удостоил своего бастарда приватной беседой в Малой гостиной, за утренним шамьетом. – Ни ты сам, ни твои подчиненные или друзья. Ни вслух, ни мысленно, ни письменно. Надеюсь, ты хорошо понимаешь, Дамиен, насколько важен этот брак для империи.

От ласковой отеческой улыбки хотелось кричать и крушить все вокруг, но Дайм лишь почтительно кивнул:

– Хорошо понимаю, ваше всемогущество.

– Твой брат планирует сам просить ее руки после Весеннего бала, как только она получит Цветную грамоту. Подготовь почву и сделай все возможное, чтобы Шуалейда согласилась. Если она откажет Люкресу, я буду крайне тобой недоволен.

Дайм снова склонил голову и мысленно повторил умну отрешения. Он дважды вызывал неудовольствие императора – не крайнее, а так, легкое. И оба раза молил Сестру, чтобы она позволила ему сдохнуть. О том, на что будет похоже «крайнее неудовольствие», он не желал даже думать.

– Если ты все сделаешь как должно, я дам тебе герцогский титул и позволю взять старшую Суардис в супруги. Подданным понравится двойная свадьба. А когда Шуалейда родит Люкресу одаренного наследника, ваш с Ристаной сын станет его наперсником, защитником и опорой. Кровь Брайнонов должна быть едина, Дамиен.

Злые, насмешливые боги!

Дайм двенадцать лет мечтал о том, что ему сейчас обещал император, готов был горы свернуть, чтобы снять второй слой печати, жениться на Ристане и обзавестись наследниками. Служить и поддерживать единственного из своих братьев, кто относился к нему, как к брату, а не как к цепному псу.

Дайм искренне верил в братские чувства Люкреса – пока не услышал его разговора со Светлейшим и не понял, что Люкрес лишь прикармливал пса, но никогда не считал его братом. Дайм искренне верил в возможность семейного счастья с Ристаной – пока не встретил Шуалейду и не увидел свою бывшую возлюбленную такой, какая она есть.

И вот самая заветная, сама главная его мечта перед ним. Протяни руку и возьми. Всего-то и надо, что немного обмануть неискушенную в интригах сумрачную шеру, забыть все лишнее – в том числе страстную мечту темного шера Бастерхази о свободе для них обоих – и наслаждаться заслуженной наградой. Всего-то отказаться от глупой и нереальной надежды, не пытаться пройти по краю Бездны, наплевать на смутное предчувствие счастья.

Всего-то. Сущая мелочь, когда речь идет об избавлении от строгого ошейника и блистательном будущем опоры трона!

– Ваше всемогущество очень щедры, – ответил Дайм чистую правду.

– Я прекрасно вижу, как искренне ты служишь империи, Дамиен, и я доволен вашей дружбой с Люкресом. Держитесь вместе, как должно братьям, и я со спокойным сердцем оставлю империю вам. Как в старые времена Роланда Святого и Рогнеды Светлейшей.

Всего месяц назад, услышав от императора, что тот прочит его в преемники Светлейшему Парьену, Дайм бы летал на крыльях восторга. Его наконец-то оценили по достоинству, его не считают лишь цепным псом, ему готовы доверить ответственность за всю империю. Сейчас же…

– Благодарю, ваше всемогущество. Видят Двуединые, я сделаю все, чтобы быть достойным вашего доверия.

– Я в тебе не сомневаюсь, сын мой, – улыбнулся император. – Да пребудет с тобой благословение Двуединых.

О да. Благословение Двуединых ему понадобится. Хотя бы для того, чтобы сделать правильный выбор между свободой для себя и свободой для той, которую он любит. И что бы он ни выбрал, ему придется доиграть свою партию до конца.

Конец первой книги

Продолжение следует

Приложение

Мир

Мир Райхи создан Двуедиными, детьми-богами Темным Хиссом и Светлой Райной. История создания и развития мира записана в Катренах Двуединства – священной книге.

Основная религия мира – Двуединство. Светлая Сестра отвечает за жизнь, Темный Брат – за смерть. Храмов, соответственно, два: Райны и Хисса. Их всегда строят парой, на одной площади и одного размера. Настоятель светлого храма – непременно светлый шер, темного – темный. В старину настоятели всегда были братьями или сестрами (пол не имеет значения). При этом священники не имеют цвета стихии, только черный или белый. Сколько они живут и как общаются с богами, никому не известно. Возможно, иногда боги вселяются в них, но это тоже никому точно не известно.

Первые дети Двуединых – семь Драконов, каждый отвечает за одну стихию. Красный – огонь, Оранжевый – земля, Желтый – искусство, Зеленый – природа, Голубой – воздух, Синий – вода, Фиолетовый – разум. Драконы изначально не имеют пола, и в драконьей ипостаси не размножаются. Зато могут превращаться в кого (или во что) угодно. Предпочитают в людей, это интересно и весело, опять же, можно заниматься любовью. А то что за дела, Брат и Сестра могут, а они – нет! У каждого Дракона постепенно образовалась любимая человеческая ипостась, к примеру, Желтый – блондинистый вихрастый подросток с неизменной дудочкой. Кстати, той самой, которую ему подарили на день рождения Двуединые. Однако каждый Дракон может быть как мужчиной, так и женщиной.

Люди были созданы Двуедиными приблизительно по собственному образу и подобию, но, скорее, они и этот образ где-то подсмотрели и просто решили в него поиграть. Дети, что с них взять. Зато подошли творчески! Натворили разных рас, правда, язык изначально дали один, дальше люди сами постарались. Кстати, Единый до сих пор используется как язык священных писаний и дипломатии. А в империи Фьонабер на нем до сих пор говорят и со страшной силой гордятся принадлежностью к истокам.

От первородных Драконов и людей произошли шеры: те же люди, но с магическим даром. Первые шеры были невероятно круты. Само собой, первые шеры владели лишь одной стихией – родительской. Ну, не считая тех, которые произошли от любви двух Драконов друг к другу, тем досталось по две. А дальше, как водится, люди подошли к делу творчески, так что кровь перемешалась, и теперь стихии встречаются в любых, самых причудливых сочетаниях. За исключением Природы: Зеленый оказался страшным занудой и наотрез отказался от экспериментов над потомками. Вообще запретил им скрещиваться абы с кем! Или чистокровные люди, или шеры-природники, без вариантов. Результат оказался интересным и специфическим: потомки Зеленого обособились фактически в отдельную расу с характерными признаками. Острые уши, большие глаза, тонкая кость, зеленые глаза и рыжие вьющиеся волосы, и как вишенка на торте – снобизм 100 лвл. Местами оправданный, так как все ире магически одарены, с точки зрения эстетики совершенны и живут минимум лет по 300. А с другой – с людьми и гномами они благополучно разругались.

Согласно воле Двуединых, все шеры после смерти возвращаются к своим прародителям, в Светлые сады Райны или Бездну Ургаш к Хиссу, пересматривают и переоценивают свою прошлую жизнь и, если того достойны, отправляются на перерождение. Попадание к Хиссу или Райне не зависит от цвета стихии, только от принадлежности дара, светлого или темного. Короче, Драконы изрядно наэкспериментировали, Мендели хвостатые.

По неофициальной версии, упадок магии в мире происходит потому, что Двуединые все дольше задерживают шеров у себя и многим вовсе не позволяют переродиться. На самом деле… короче, на самом деле все сложно, но совсем не так, как кажется. И причина раздрая кроется по традиции в чьей-то дури, она же излишняя доверчивость. Дети, они всегда дети, хоть и боги.

Около полутора тысяч лет назад в мире появилось третье божество, Карум, впоследствии названный богом-демоном и Мертвым. Все это описано в Катренах Двуединства. Бог-демон попросился поиграть в чужую песочницу, и как водится, попытался подгрести весь песочек под себя. Какой в этом смысл, если песку на берегах Океана Вечности – бесконечность, никто не знает. Но логика, как следует из его дальнейшего поведения, не его сильная сторона.

Начал Карум со свободы, равенства и братства, то есть затребовал себе равные права с создателями мира. Ему дали, ну а что, жалко, что ли? Затем ему захотелось любви, секса и шубу, то есть своих детей. А то что это, у Хисса и Райны есть Драконы, а ему – шиш? Нацменьшинства протестуют! Так что Райна родила ему парочку зургов и на этом посчитала материнский долг исполненным. Но зургов Каруму показалось мало, и он принялся вербовать себе сторонников среди людей. Секта – страшная сила! Особенно когда во главе тот еще Мавроди. Короче, Карум захотел себе не только прав равнее прочих, но и захапать всю творческую силу Двуединых. Они ж влили ее в мир вместе со своей кровью – и теперь животворящая сила в крови шеров. Вот ее Карум и принялся собирать, как голоса электората. Разумеется, Двуединые намекнули, что так товарищи коммунисты не поступают, на что Карум сделал большие глаза: а я что, а я ничего, они сами, все сами! И продолжил грести магию под себя.

Где-то под тысячу лет Двуединые и Карум бодались без вооруженных конфликтов. Но когда Карум поднакопил силенок и наглости (а магии в мире стало намного меньше, из-за чего Драконам пришлось резко сократить визиты в тварный мир), Хисс и Райна поняли, что добрым словом ни хрена они этого мальчиша-плохиша не перевоспитают. Пора браться за пистолет. Для начала – ввести новый закон о перерождении.

Изначально шеры уходили на перерождение сразу, с заходом в Светлые Сады или Бездну строго на добровольных началах. Хочется пообщаться с Двуедиными, отдохнуть на курорте – милости просим, а нет – так развлекайтесь, детки, дальше. Чем и воспользовался Мертвый. Сектанты, завербованные Мертвым, после смерти отдавали душу ему, а вместе с душой – творящую силу магии. Никакого перерождения они, само собой, не получали. И за тысячу лет Мертвому накапало очень изрядно.

Теперь же Двуединые объявили новое правило: после смерти все шеры, независимо от вероисповедания, стройными рядами идут к прародителям. Во избежание утечки кадров шису под хвост! Ясен пень, Мертвому это не понравилось. Его маленький бизнес накрылся медным тазом. И он, как истинно свободный предприниматель, провел пиар-акцию: а, кошмар, притеснение, бедненькие шеры обречены на адские мучения после смерти! Злые боги выдадут им по первое число за всю бяку, сотворенную при жизни!

Как и завещал Макиавелли, в эту наглую ложь поверили тем охотнее, чем более она была неправдоподобной. Но поверили же! Особенно темные шеры. Светлым-то что, светлые попадут к доброй Сестре на курорт, а вот темным-то придется вечно мучиться в Бездне Ургаш, где наверняка уже завелись шисы треххвостые со сковородками и прочими неприятными девайсами.

Так что зерно конфликта проросло, а что из него выросло – это уже не в Катренах Двуединства, а в истории Ману, местного Че Гевары, его Школы Одноглазой Рыбы и Черного Бунта.

Но до того как проросло зерно, случилась Мертвая война. Где-то за полсотни лет до Черного Бунта. Поток магии иссяк, Карум не стерпел такой несправедливости (хотя по всем законам физики и совести уже давно должен был лопнуть, как Робин Бобин Барабек) и призвал своих последователей к священной войне. Раз нам не дают добровольно, возьмем силой! Он одарил своих последователей новейшими артефактами, способными вытянуть из шера, да что там, из самого мира, творящую силу. Но так как шеры почуяли запах керосина и перестали идти в секту, за свежей кровью сектанты пошли сами. Мировая война, что может быть лучше для всеобщего благоденствия под сенью самого доброго и справедливого из богов?

Короче говоря, Двуединые выиграли битву, но проиграли войну. Карума убили – поэтому он стал называться Мертвым. Его последователей разгромили, острова, где они жили, уничтожил лично Красный Дракон, воплотившийся в изначальную ипостась в последний раз. Остатки карумитов переселились на дикие острова архипелага Акулий Плавник, а кто не смотался, теряя тапки, – тех повыловили и обезвредили во имя Добра и Света. Но вернуть проглоченное тараканищем солнышко, то бишь магию, так и не вышло. Свое добро Карум унес с собой в могилу, но обещал вернуться и всем показать Шварценеггерову мать.

Собственно, после Мертвой войны и началась новая эпоха в мире Райхи. Эпоха упадка магии и взросления мира, которому приходится учиться жить самому, без постоянной помощи родителей. Правда, родители пока не ушли далеко, присматривают и немного вмешиваются… совсем немного и очень аккуратно… но так даже интереснее!