Глава 10

Есть ли другие миры, подобно кругам и линиям, начерченным на столе? Пыль, покрывалом ложащаяся на столе из черного дерева, так похожа на звезды. Звездное небо с другими мирами, неведомо кем начертанными.

Дверь бесцеремонно распахнулась, зачитавшийся стражник пошатнулся, уступая дорогу легату.

– Легат, – едва заметно поклонился советник. Роуз учтиво кивнул. – Что вас привело?

– Время отправки изменилось. – Роуз чихнул, пыль и до него добралась. – Выдвигаемся сегодня вечером. По моим подсчетам…

– Подсчетами займусь я, – перебил его Гилмор. – Это вам ни к чему. По моим подсчетам, до башни мы доберемся по истечении трех суток.

– Это если погода будет, – заметил Роуз.

– Да, неблагоприятных условий никто не отменял. Тем лучше, что мы отправляемся раньше. – Гилмор убрал карту за пояс. Вооружившись ею, словно мечом, он вновь отошел к окну. – А теперь, господа, мне нужно время, чтобы собрать все необходимое. Путь обещает быть долгим.

– Сбор по истечении часа, – передразнил Роуз ученого. – Экипаж ждет во дворе.

– Чудно, – никак не отреагировав на неучтивость легата, ответил старик.

Резко хлопнув дверью, легат ушел. Правда, через мгновение он вновь вернулся, держа в руках новенькие сапоги.

– Твоя обновка, – буркнул он, бросая мне пару.

Я растерянно кивнул. И откуда он их достал?

– Я ведь говорил, – Гилмор усмехнулся, – он честный человек.

Я неопределенно покачал головой, примеряя сапоги.

– Как родные, – подытожил я.

Успевшие пострадать и замерзнуть ноги вновь почувствовали себя в своей стихии.

Когда я пришел, во дворе уже толпились люди.

– Как раз вовремя, – хмыкнул Роуз. – Мы успели подготовить экипаж, но ты, как следопыт, должен отлично видеть дорогу – потому пойдешь пешком. – Он пристально посмотрел мне в лицо. – Шутка. Гилмор уговорил выделить тебе лошадь. Вот этот конь, который мордой похож на тебя, – он мой. Тебе достанется вон та кляча.

– Вылитый ты, – оскалился я.

– Остро, – усмехнулся легат. Я заметил, как его руки сжались в кулаки. – Подбавлю жару, если будешь острить.

– Да, добавь лучше специй, – посоветовал я. – Слишком пресно.

– Легат! Пора выдвигаться! – крикнул солдат.

– Выдвигаемся, – ответил Роуз, не сводя с меня глаз.

«Небольшой отряд солдат во главе с легатом», – отметил я, подходя к лошади. Седло сползло, пришлось заново закреплять ремни. Лошадь серого цвета в яблоках, вид у нее неважный. Надеюсь, скачет она быстрей неповоротливого экипажа.

Экипаж советника. С ним несколько его людей. Еще один экипаж выглядит загадочно: на дверях висит замок, окна занавешены, по сторонам от экипажа – четверо пеших латников. Остальных разбросало по всей процессии – конные люди Роуза. На крыше экипажа примостился чудной белокурый парень, одежда пестрая, как у шута, в руках лютня. Должно быть, бард. Конечно, какая же княжеская свита без трубадура. Еще один незнакомец, весь в черном, на руках перчатки, голова покрыта капюшоном. Где-то я его, кажется, видел. Курит трубку, внимательно наблюдает – так же, как и я. На воина не похож, на следопыта тоже, на ученого – еще меньше. Кто же ты?

Наконец мы двинулись в путь. Смеркалось. В это время года темнеет незаметно. Факелы освещают дорогу, слабый свет едва ли светит дальше носа. Надеюсь, мы не увязнем в болоте – собственно, с этой целью я и нанят. Едем молча. Гилмор наверняка треплется о своих картах, сферах и пыли, сидя в теплом экипаже и попивая вино. Роуз внимательно следит за обстановкой, хоть дорога пока знакомая.

Едем вдоль леса. Полагаю, скоро придется свернуть. Бард тренькает на своей лютне – звучит так, будто кота тянут за хвост. Главное, чтобы не начал петь. Неподалеку околачивается человек в черном, словно что-то выискивает. Мрачный тип. Подъезжаю к барду, латники сторонятся, плотнее прижимаются к загадочному экипажу.

– Удобно тебе там? – интересуюсь я.

– Вполне, – отвлекается от лютни трубадур. Безусое лицо кажется приветливым, он продолжает разговор: – А тебе, следопыт? Видишь что-нибудь подозрительное? Опасное? – Он поднимает руки и растопыривает пальцы, изображая когти.

– Вполне, – отвечаю я. – Вот вижу таинственного господина, одетого во все черное и ведущего себя так, будто его никто не замечает.

– Тоже его вижу, – озадаченно почесав затылок, заметил бард. – Это убийца.

– То есть? – не понял я.

– Убийца, говорю. Охотник за головами. Мне от него не по себе.

Я взглянул на человека в черном – он, кажется, оставался глух к нашим разговорам.

– Зачем это князю нанимать убийцу? – задумчиво спросил я.

– А это только князю и вот ему известно, – бард махнул рукой в сторону всадника. – Ты много не думай. В конце концов, он такой же наемник, как и мы.

– Ага, за исключением того, что мы не убиваем людей, – буркнул я.

– Я – нет, а вот ты – может быть. Выглядишь как настоящий головорез. Вот у тебя и меч при себе имеется. – Бард хихикнул.

– Я следопыт, – обиделся я. – Охотник, но не на людей.

– Будь по-твоему, – пожал плечами бард.

– Составить компанию? – вмешался легат. – Интересно разговариваете.

– Люблю поговорить, – съязвил я. – Ночные поездки верхом располагают и создают дружественную атмосферу в отряде.

– Довольно болтовни, – фыркнул легат. – Мы въезжаем в лес.

– Очень умно ночью ездить по лесам, – заметил я.

– Ты же любишь ночные поездки. – Роуз указал на высокие ели. Они возвышались плотной стеной и казались синими в ночном воздухе. Вдалеке я услышал вой. – А напади на нас какой зверь, ты у нас охотник.

– Ты и сам его напугаешь, – ответил я и ускорил лошадь.

– Ловко он тебя, – хихикнул бард. Роуз только хмыкнул.

Дорога стала петлять змеей, и чем дальше мы уходили в лес, тем хуже ее становилось видно. Здесь проросла трава, а на камнях и кочках экипаж трясся и иногда начинал опасно крениться.

– А может, устроим привал? – показался из окна экипажа Гилмор.

– Старые кости разнылись? – насмешливо пробормотал Роуз.

– Едем всего несколько часов, а я бы тоже не отказался от привала, – заметил бард.

– Будет тебе привал, – откликнулся Роуз. – В ближайшем городе продадим тебя в театр, а на вырученные деньги пойду напьюсь. Проклятье, холодно как.

Становилось и впрямь холодно. Ночь – время холодное, в лесу особенно.

– А знаешь, я бы тебя даже поддержал, – впервые заговорил человек в черном. Голос у него оказался тихим, почти бархатным. – Этот бард доконает нас своей игрой.

– Я пью один, – отозвался Роуз.

– Тем хуже, – вторил убийца.

– Только ближайшего города не предвидится, – встрял я.

– Ну, деревня… Оставлю трубадура в трактире – глядишь, он заработает на выпивку. – Роуз покачал головой, словно его клонило в сон. Проклятый холод.

– Я в трактирах не пою и не играю, – обиженно бросил трубадур.

– А я за выпивку сейчас бы и сыграл, и спел. – Роуз рассмеялся. – Согреться бы.

Человек в черном подъехал поближе. Дым из его трубки ударил в лицо. Резкий табачный запах. Скинув капюшон, он посмотрел на меня. У убийцы оказалась не слишком мрачная внешность: черные, как вороново крыло, волосы, зализанные назад; бледное, почти аристократичное лицо; выразительные серые глаза; прямой нос с ссадиной на переносице. Тонкая полоска губ изредка подрагивала; зубы, несмотря на постоянное курение, были белыми.

– Он всегда такой, этот легат? – уточнил убийца.

– Да нет, – заметил я, – на него не похоже.

– На кого не похоже? – как-то вяло спросил Роуз. – На меня?

– Приди в себя, – резко произнес я. – Не доставляй нам проблем.

– Проблемы? – так же вяло, почти безжизненно произнес легат. – От меня?

– Господа, что-то не так! – выкрикнул Гилмор. Голос его странно дрожал.

– Все под контролем, старик, – махнул рукой легат. – Верно, братцы?

Роуз едва не упал с коня. Солдаты странно зашатались, но ничего не ответили.

– Эй, Айгнар, – протянул Роуз, – Айгнар… Любишь выпивку, а, Айгнар?

Синий дым от елей сгущался – казалась, он стал почти осязаем.

– Айгнар, – не унимался легат, – с гор…

Тут меня охватила страшная ярость – непривычная, то такая сладкая – как дым, в котором утонули ели. Я выхватил меч и замахнулся на открытую шею легата. Роуз опешил и едва снова не выпал из седла. Крепкая рука в перчатке ухватила меня за плечо и не отпускала до тех пор, пока я медленно не опустил руку, а меч не скрылся в ножнах.

Выразительные серые глаза серьезно смотрели на меня. В них я видел укор.

– Осторожнее, – одними губами произнес убийца.

– Эй-эй, не убейтесь там! – прогорланил бард. – Тут вам не трактир.

– Господа… – Гилмор закашлял, с трудом проговаривая слова. – Закройте лица все, живо. Карта… – Он принялся тыкать в карту. – Это дымный лес. Отрава, – прохрипел он, скрываясь в экипаже.

Убийца повязал на лицо шейный платок, я закутался в плащ. Ничего не соображавший Роуз едва держался в седле. Некоторое время нам пришлось поддерживать тяжелого легата с двух сторон.

– Закрой лицо рукой, – зло прошипел я.

Роуз уставился на меня мутнеющими, ничего не выражающими глазами.

– Живо, не то я тебе помогу, – не сдавался я.

То ли угроза сработала, то ли легат начинал приходить в себя, но, изредка покашливая, он закрыл лицо. Осмотрев солдат, мы добрались до экипажей. Бард, прикрывшийся пестрой шляпой, кивнул в сторону окна Гилмора.

– Вы как? – прокашлял я.

– Нормально, дым почти не проникает в экипаж, – резко ответил советник. – Закрой, наконец, окно, и будет отлично.

Синие сосны прорастали сквозь синий дым. Скоро они и дымный лес останутся позади, словно прожженное пятно на карте.