Глава 27

Егор разлил по бокалам шампанское, которое успел достать из буфета.

– Охлаждать его некогда, будем пить теплое, – заявил он. – За вас, Генрих Александрович, и за вас, Екатерина Павловна. Завтра вам уже ничто не помешает стать мужем и женой.

– Уже сегодня, – поправил его Генрих, отпивая игристый напиток из бокала. – Поженимся сегодня днем.

– Да, сегодня, – согласилась с ним девушка.

– Ну, теперь расскажете, как вы оба все это провернули? – фон Берг перевел дыхание и поставил бокал на стол. – И ничего мне не сказали… Коварные у меня друзья!

Генрих устроился на диване и усадил девушку на колени. Теперь он может себе это позволить. Уже через несколько часов он назовет Катрин своей женой. Девушка обняла его за плечи и взлохматила светлые волосы барона:

– Я рассуждала так. Раз Полина наслала на меня именно забвение, значит, ей надо, чтобы я забыла не только свое прошлое, но и вас в первую очередь. Вряд ли она захотела бы после этого банально меня убить. Да и сделать это непросто. К тому же ей нужны были вы, ваши страдания. Похитить меня тоже не так легко. Хотя, возможно, Полина в крайнем случае могла пойти и на это. Но логичнее подсунуть мне молодого красавца и наблюдать, как вы, мой милый Генрих, ревнуете. Возможно, вы захотите убить соперника, или совершите еще какую-то глупость в этом роде. Может даже, попадете в тюрьму. Не знаю, как должна была произойти наша встреча с молодым красавцем, но уверена, Полина и это продумала до мелочей. Я облегчила ей задачу – убежала с виллы. То, что за виллой наблюдают по приказу Полины, очевидно. И отследить этих людей практически невозможно – кто только не шляется здесь в течение дня. Я старалась передвигаться не очень быстро, чтобы за мной можно было более-менее спокойно следовать и наблюдать. В Трастевере передо мной возник роскошный красавец. Этого афериста я раскусила сразу. И поняла, что он работает на Полину. Уж очень эффектно он спас меня. Дюпре немедленно начал плести любовную паутину. Надо заметить, довольно умело. Весь такой скромный, нерешительный, благородный. Я начала с ним кокетничать, как провинциальная дурочка. Красавец заглотил наживку. Было очевидно, что ему что-то от меня надо. И однозначно, не взаимности прямо тут, на месте. Слишком он хотел, чтобы я вернулась на виллу. И все было хорошо, я начала ему доверять. Еще немного, и согласилась бы стать его любовницей, или женой. Это бы вас сильно ранило. Ведь так?

– Не то слово. Тогда бы я точно умом тронулся! – барон крепче обнял девушку.

– На это Полина, судя по всему, и рассчитывала. Ваша невеста ничего не помнит и влюбляется в благородного красавца у вас на глазах. Этот мерзавец сделал бы мне предложение. Или просто совратил. Но это уже детали. А вы бы на это смотрели и ничего не могли поделать – ведь я Жан-Пьера полюбила.

– Да, мне пришлось бы принять ваше решение, – кивнул барон. – Я бы не причинил вреда тому, кого вы любите.

– Вот видите. А потом, насладившись вашими страданиями, Полина бы меня прикончила. Но тут вышла неувязка в ее плане. Мы поторопили события и направили их в нужное русло. Я сказала Жан-Пьеру, что согласна стать вашей женой, хотя вы мне совершенно безразличны. Но я не могу смотреть на ваши страдания и мне вас жалко. К тому же вы богаты и благородны. Так что возможно, я бы к вам привыкла со временем. Дюпре надо было быстрее признаться мне в своих чувствах. Иначе его интрига потеряла бы всякий смысл.

– Вам и правда было меня жалко? – барон нежно провел рукой по ее волосам.

– Нет, жалость унижает человека, как мудро заметил месье Дюпре. Но я вам очень сочувствовала, – усмехнулась девушка. – Итак, пора было форсировать события. И тогда мы с Егором решили отправить вас во Флоренцию на несколько дней. Чтобы не мешали. А то ваша ревность могла все испортить.

– Егор, так ты просто меня спровадил подальше от грядущих событий под благовидным предлогом? Вероломный негодяй!

– Я же говорил, мне выбора не оставили, – Изварин с удовольствием продолжал потягивать игристое вино.

– Ладно, ладно, верю… А я ничего не заподозрил!

– Конечно. Мы действовали аккуратно. Вот только ревновать меня к Егору было не обязательно! Вы же друзья! И определились бы уже, к кому ревновать.

– Я ревновал вас ко всем мужчинам, которые появлялись рядом с вами.

– Это я заметила, – рассмеялась девушка и запустила пальцы в шевелюру Генриха. – Вот уж кого мне было искренне жаль, так это офицера. Ему-то за что от вас досталось?

– С ним глупо получилось, – виновато улыбнулся барон. – Но он такой красавец!

– А Егор? – она шутливо нахмурилась, глядя в серые глаза своего избранника. – Как вы только до этого додумались?

– Ну, сердцу не прикажешь. Я подумал, что вам он симпатичен. Меня вы не помнили…

– Очень благородно, – девушка легонько хлопнула ладонью по лбу фон Берга. – Можно было бы за меня и побороться.

– Насильно мил не будешь, я был уверен, что совсем вам не нравлюсь. Особенно после того, как рассказал о своей бурной жизни и любовных похождениях.

– О, это было очень забавно! Даже не представляете, насколько.

– Вы потешались надо мной в душе?

– Нет, не потешалась. Я же вас люблю. Так почему вы были таким робким со мной?

– Не хотел досаждать и навязываться. И вы меня держали на расстоянии. Даже колье застегнуть не позволили.

– Ах, так вы и на это обратили внимание? А знаете, как для меня это было сложно? – девушка тонкими пальцами коснулась губ барона.

Он поцеловал их, легонько прикусил и счастливо улыбнулся. Она засмеялась и чмокнула Генриха в щеку:

– Мой хулиган! Да, мне было очень сложно притворяться.

– Приятно это слышать. Но продолжайте, мы отвлеклись, – попросил фон Берг.

– Ну, и этот болван Жан-Пьер повел меня сегодня ночью смотреть фейерверк в беседку, – продолжила девушка. – Туда должна была заявиться Полина и убить меня. Больше со мной ей возиться не имело смысла, ведь я могла стать вашей женой. Дальше все просто. Егор, расскажи ты, а то я могу сболтнуть лишнего. Ты сегодня был просто неподражаем!

Екатерина лукаво улыбнулась. Егор вздохнул и продолжил рассказ:

– Да уж, я точно был неподражаем! Итак, сегодня утром месье Дюпре или Полина, уж не знаю, кто из них, да это и неважно, состряпали телеграмму от вашего имени, и я срочно уехал выручать вашу милость из беды. Нам стало очевидно, что они не заподозрили ловушку. И осталась Екатерина Павловна на вилле одна-одинешенька. И некому ее защитить. Я, естественно, вернулся через четверть часа, но соглядатаи Полины уже доложили о том, что я уехал. А потом начала действовать Екатерина Павловна.

– Вечером красавец начала меня обхаживать со страшной силой. Источал обаяние и любовь, – подхватила девушка. – Попутно усыпил мою телохранительницу с помощью пирожных. Мне тоже подсыпал какой-то дряни, чтобы я совсем лишилась воли. В общем, все шло по плану и пошли мы с ним к беседке. Только я завела месье Дюпре в кусты и приставила к его горлу нож, – весело рассмеялась девушка, вспомнив лицо неудачливого ловеласа. – И он, очевидно, вспомнил, как я легко обезоружила его ряженого сообщника.

– Какого сообщника? – насторожился барон. – Вы все-таки рисковали собой, признайтесь?

– Да нет, ничего серьезного. Я же говорила, на меня вроде как напали в Трастевере. Жан-Пьер нанял трех очень неумелых головорезов ограбить меня. Месье Дюпре, похоже, пришлось импровизировать. Нанял он этих «разбойников», судя по всему, в ближайшем трактире, на скорую руку объяснив их задачу. Жан-Пьер должен был эффектно появиться и спасти несчастную девушку. Только я сама с ними справилась и возникла неловкая ситуация. Я же не знала, что это его хитрый план. Но все обошлось, я прикинулась растерянной и беззащитной овечкой, которая от неожиданности начала размахивать ножом, и он поверил. Слишком самоуверенный молодой человек. Егор, я опять влезла, продолжай, – девушку уткнулась головой в плечо барона. – Я страшная болтушка.

– Дальше все просто и печально. Я изображал Екатерину Павловну, – вздохнул Егор. – Сидел в юбке, парике и ее шали в беседке, смотрел на Рим и чувствовал себя круглым дураком. Только магистру об этом знать не обязательно. И остальным нашим товарищам тоже. Ладно?

– Ладно, – рассмеялся Генрих, представив себе Егора в юбке и парике.

По комплекции он совсем не похож на изящную Екатерину. Но пока сидел в темноте в беседке, да еще закутавшись в кашемировую шаль, спутать их было вполне возможно.

– Вообще-то я предлагала сама пойти в беседку, но ты мне запретил, – напомнила Изварину девушка. – Егор согласился на мой план только при условии, что с Полиной я контактировать не буду, – пожаловалась Екатерина фон Бергу. – Поэтому пока я держала нож у горла Жан-Пьера, Егор изображал меня. На него Полина и налетела.

– Она, видимо, так спешила убить Екатерину Павловну, что не особо присматривалась. Так или иначе, подмену она не заметила. Когда Полина поняла свою ошибку, было уже поздно, и мой нож вошел ей аккурат под сердце. Все.

– А потом мы запугали этого мелкого жулика до полусмерти и отвезли его в город. Ну, и поскольку ожидали вас только через пару дней, пошли отпраздновать нашу победу в таверну. И погуляли по ночному Риму. Он, кстати сказать, прекрасен!

– А я дни и ночи напролет работал во Флоренции как проклятый. Не хотел надолго оставлять вас одну. Все закончил и вернулся ночным поездом. И тут мне доложили, что вы с Егором уехали в город ночью. Романтичная поездка, не иначе. И что я должен был подумать об этом?

– Неужели вы думали, что я смогу закрутить роман с вашей невестой? – возмутился Егор. – Хорошего же вы обо мне мнения, ничего не скажешь!

– Прости. Чего я только не думал, – рассмеялся Генрих. – Такую ерунду себе насочинял, вам обоим лучше и не знать.

– Мне вы все расскажете, – заявила ему девушка. – Не отвертитесь!

– Вам расскажу. Когда-нибудь… Потом, может быть… – Генрих задумчиво провел кончиками пальцев по подбородку девушки. – Расскажу, какой я был идиот.

– Нет, сейчас, немедленно, – тихо приказала Екатерина.

– Сейчас надо помочь Егору убрать тушу чудовища, – Генриху не хотелось оставлять девушку, но не может же Изварин все делать за них.

– Я вполне могу справиться один, – заверил его Егор.

– Нет, я и так злоупотребил твоим терпением. И пока будем заметать следы, поговорим о том, что тебе предстоит сделать завтра. Дел много. Наша свадьба состоится во что бы то ни стало!

– Мы можем отложить ее на пару дней, – улыбнулась девушка. – Теперь, когда Полины нет, ничто и никто нам не помешает. И можно не спешить.

– Нет, ни за что, – Генрих вернулся к ней и обнял. – Больше мы ее откладывать не будем.

– Как скажете, – кивнула девушка, рассмеявшись. – Тем более это и мое заветное желание.

– А что вы написали в письме, которое оставили в банке? Просто любопытно. Или там вообще ничего не было? – барон не забыл и об этом.

Екатерина загадочно улыбнулась, взяла со стола сумочку и вынула из нее сложенный пополам конверт.

– Прочтите, – протянула она его Генриху. – Это должно было обезопасить вас на непредвиденный случай. Если бы я в чем-то ошиблась на счет Дюпре. Возможно, вас захотели бы обвинить в моем похищении. Это мое признание в любви к вам.

Генрих нетерпеливо распечатал конверт и начал читать. У него перехватило дыхание, и ком встал в горле.

«Мой дорогой Генрих!

Я ни на минуту не преставала любить вас. Вы самое дорогое, что есть у меня в жизни. Хочу, чтобы вы знали, я ничего не забывала…»

Барон дочитал письмо, написанное на двух страницах бисерным почерком. Признание в любви чистой и невинной девушки. Не выпуская письма из руки, фон Берг обнял девушку и положил ее голову себе на плечо. Как он мог ревновать ее? Почему не догадался, что Катрин притворяется? Слепой глупец. Ревность застлала его глаза. Генрих судорожно сглотнул и перевел дыхание.

– Я очень люблю вас, – прошептал он.

– Знаю, – охрипшим голосом ответила Екатерина.

Она закрыла глаза и склонила голову, подставляя шею его поцелую. Губы барона коснулись прохладной кожи. Тихо скрипнула дверь на веранду. Егор деликатно вышел из комнаты.

Девушка виновато улыбнулась и неуверенно отстранилась. Завтра их свадьба. Барон словно прочитал ее мысли и тоже улыбнулся:

– Вы правы.

Екатерина потупилась и покраснела.

– Подожди, Егор, через пару минут я тебя догоню, – крикнул вслед Изварину барон.

– Можете не спешить, – ответил тот из-за двери. – Поищу пока лопаты.

– Идите, – ласково оттолкнула Генриха девушка. – Идите.

– Да, иду. И вам надо немного поспать. Уже светает. А днем мы поженимся, даже если для этого мне придется сделать пожертвования на восстановление всех руин Рима, вместе взятых.

* * *

Тушу чудовища они отвезли за город и закопали в лесу, под раскидистой пинией. С этим справились быстро. Вот теперь все закончилось окончательно.

По дороге домой Генрих давал указания Егору на предстоящий день. Тот молча слушал и согласно кивал.

– Все будет как положено, не беспокойтесь, – заверил фон Берга Изварин.

– А теперь главное, – усмехнулся фон Берг и протянул Изварину внушительную пачку ассигнаций. – Перед тем, как везти Катрин в муниципалитет, раздай деньги прислуге. Пусть все кроме повара и горничной уедут с виллы куда подальше на неделю. Не меньше. И ты вместе с ними. Денег для вашего отдыха тут более чем достаточно. А на воротах виллы нарисуешь белый крест, вывесишь черный флаг, или что там положено, и напишешь: «Бубонная чума. Карантин. Не входить». Не хочу, чтобы кто-то из местного Ордена притащился с визитом. Даже если магистр захочет немедленно назначить меня своим преемником и пришлет курьера, или решит отправить на Остров – меня это не волнует. Никто не должен мешать нам. Никто!

Егор рассмеялся:

– Не стоит сеять панику в Европе, распуская слухи о возвращении чумы. Сделаем все проще. Я доложу в Ордене, что вы уехали в свадебное путешествие, а куда, не сказали. Они это поймут, это же Италия. И о том, что Полину мы ликвидировали, отчитаемся перед магистром недели через две. Мы все заслужили отдых. Лично я вечером уеду в Венецию.

– Неужто к синьоре Лионелле? – коварно усмехнулся фон Берг. – Похоже, прекрасная львица запала тебе в сердце.

– К ней, – кивнул довольный Егор. – Она мне очень нравится – умная, красивая, ну и… Сами понимаете… Я сделаю все, чтобы никто не побеспокоил вас с Екатериной Павловной в ближайшую неделю, обещаю.

– Ты настоящий друг, – Генрих надавил на газ, и автомобиль помчался по дороге, ведущей к вилле как стрела, пущенная из лука.

Рассвет наступал стремительно. Солнце поднималось над горизонтом и слепило глаза. Утренняя прохлада потихоньку уступала место зною. Начинался необыкновенный день. Самый главный день в жизни барона Генриха фон Берга.