Ошибка 4. Учим язык молча

Мы все вроде бы учим иностранные языки, чтобы на них разговаривать. Устно и вслух. Однако если проанализировать наш учебный процесс, в ходе которого, как нам кажется, мы движемся к этой цели, то легко выясним, что бóльшую часть учебного времени мы проводим в молчании. Мы читаем учебники и самоучители, выписываем из них правила и исключения, выписываем слова в словари и на карточки, делаем письменно упражнения, пишем сочинения и топики… Потом мы (если хватает энтузиазма) перечитываем блокнотики со словами, кто-то, может быть, даже возьмется за прочтение книжки на иностранном языке. А когда же мы производим звучащую речь, содержащую в себе плоды всех наших письменных и зрительных трудов? Да практически никогда! В лучшем случае, в ходе проверки домашнего задания в классе нам выдастся возможность прочитать пару предложений из написанного, а также рассказать написанный топик. Раз или два в неделю. Все!

Все остальное время мы опять будем погружены в молчаливое созерцание и написание слов, упражнений и текстов. Теперь вопрос: Как скоро при таком подходе к изучению языка вы на нем заговорите? Вопрос этот был риторический…

Вот еще одна крайне простая и лежащая на поверхности мысль. Чтобы говорить на языке, надо не молчать. И думаю, не ошибусь, если скажу, что эта идея во всей своей ясности и очевидности никогда не приходила вам в голову. И тем более никогда не была сколь-нибудь полноценно реализована. И практически все ваше обучение проходило в молчании.

С чего начинается устная речь при изучении иностранного языка? Конечно, не со спонтанных разговоров на нем в естественных условиях общения. Свои первые слова и фразы на иностранном языке, если вы, конечно, не малолетний ребенок (но тогда вы бы не читали эту книгу), вы произносите путем чтения этих слов и фраз вслух. Перед этим вы, скорее всего, услышите от преподавателя или диктора, как их нужно произносить. А дальше очередь за вами – вы начинаете произносить слова и фразы сами. И с этого момента начинается формирование ваших речевых навыков. Или не начинается, в зависимости от того, как быстро вы опять переходите в молчащий режим.

Любое слово языка это вещь весьма сложная, многомерная и многогранная. В слове есть внешняя оболочка – то, как оно пишется и звучит, и внутреннее содержание – значение. Внешнюю оболочку мы можем воспринимать либо зрением (читая слово в написанном виде), либо на слух. Чтобы сказать это слово самому, мы задействуем мышечные движения нашего речевого аппарата.

Вся наша речь и ее отдельные элементы имеют слухомоторную природу. То есть они образуются в единстве слухового восприятия речи и мышечных движений (моторики), производимых при говорении. Слух и моторика в процессе говорения – вещи неразрывные и обусловливающие и усиливающие друг друга. Это два взаимопроникающих начала, образующие саму природу человеческой речи. Произнося какое-то слово, мы одновременно слышим его. Слышание слов, своих собственных и чужих, дополнительно закрепляет их в памяти и способствует большей готовности к их новому произнесению.

Так вот, наше преимущественное молчание во время изучения иностранного языка одновременно лишает нас и слуховой, и моторной поддержки. И потом мы снова удивляемся, что нам что-то как-то тяжело дается говорение на иностранном языке. А с чего оно вам должно легко даваться, если вы все время молчите?

Подобная «артикуляционная леность» – явление широко распространенное, и его можно регулярно наблюдать у учеников на занятиях. Заставить ученика произнести лишний раз новое слово – это прямо целая история. Особенно если это слово сложное. Многие предпочтут едва его прошептать, даже не договаривая до конца, и на этом успокоиться. Если же дело доходит до целого предложения, которое ученик произносит неправильно, то чаще всего, не совладав с произнесением предложения с первого раза и прослушав, как оно должно звучать в исполнении преподавателя, ученик просто говорит «угу» и считает, что его ответ на этом завершен. В редких случаях ученик быстро и скомкано, как придется и явно для очистки совести, повторяет за учителем пару последних слов этой фразы. И почти никогда не бывает такого, чтобы кто-то вернулся к началу этого неудавшегося предложения и с чувством, толком, расстановкой попытался произнести его заново, показав результат лучше, чем в предыдущей попытке. Надо ли говорить, что ученики именно такого типа и демонстрируют наибольшие успехи в обучении.

На самом деле такие старательные ученики идут единственно правильным путем, которому следуют и профессиональные полиглоты при освоении нового для себя языка. В книге «Как найти свой путь к иностранным языкам» Д.Б. Никуличева описывает один интересный эксперимент. Его сутью было наблюдение за поведением полиглота в процессе усвоения им нового языка. В ходе эксперимента известный отечественный полиглот Сергей Григорьевич Халипов должен был за сеанс обучения совершенно незнакомому для него языку продемонстрировать максимально эффективный результат. В качестве информантов на семинар были приглашены два африканских студента, чьим родным языком был зулу. В описании этого эксперимента есть некоторые важные для нас моменты:

«С самого начала усвоения нового языка Халипов шел не от слова, а от фразы. «Как спросить «Кто ты?» – задавал по-русски Халипов вопрос информантам.

И услышав фразу на языке, тут же повторял ее вслух. После первого повторения каждой новой фразы дальнейшие действия Сергея Халипова могли различаться. Он либо просил повторить эту фразу и исправить его произношение, либо переходил к следующему шагу.

Что побуждало Халипова просить информантов исправить его? Как он понимал, что допустил ошибку в произношении на иностранном языке, который он слышал впервые в жизни?

Сам он отвечал так: «Я чувствую дискомфорт в произношении»…

Когда же, повторяя фразу вновь и вновь и внося необходимые артикуляционные изменения, Халипов достигал искомого состояния «артикуляционного комфорта», то это в буквальном смысле было «написано у него на лице». «Посмотрите, какое вкусное выражение лица у него возникает, когда он доволен, как произнес фразу!» – воскликнула одна девушка при вечернем просмотре видеозаписей текущего дня.

И вот Халипов уверен в произношении фразы. Только после этого он переходит к следующему шагу – непременно начинает произносить эту фразу с ускорением, доводя ее почти до состояния скороговорки. Затем Халипов возвращался к обычному темпу, но качество говорения при этом существенно изменялось. Теперь он звучал настолько естественно и непринужденно, что нам казалось, что его звучание ничем не отличалось от произношения носителей языка!»

Думаю, вы уже понимаете, для чего я процитировал здесь информацию об этом эксперименте. В отличие от учебной стратегии большинства обычных учеников полиглоты любую языковую информацию сразу переводят в речь. С каждым новым словом и фразой проводится экспресс-тренировка, в ходе которой она быстро превращается в достаточно устойчивый динамический стереотип и слухомоторный навык, вызывающий ощущение «артикуляционного комфорта», когда тебе становится действительно удобно произносить слово, когда оно в твоем исполнении звучит органично и не вызывает ощущения инородного тела во рту.

Не случайно здесь опять прозвучало слово «скороговорка». Я ранее уже говорил о том, что скороговорки представляют собой один из наиболее ярких примеров хорошо сформированного речевого навыка. Именно по принципу работы со скороговоркой и нужно работать со всем, что ты изучаешь в иностранном языке. Не просто прочитать и записать в тетрадку, а сразу произнести новое слово или фразу вслух, громко (произнесение шепотом или вполголоса не дает почти никакого эффекта), четко, несколько раз и с постепенным увеличением темпа при сохранении качества произнесения. Нужно добиваться максимально естественного и непринужденного произнесения отрабатываемого материала. В этом случае он станет элементом вашего языкового центра и продвинет вперед вашу способность к речи на изучаемом языке.

В случае с С.Г. Халиповым подобная организация работы привела к тому, что через 40 минут изучения он уже был способен вести довольно продолжительный диалог на языке зулу (!), на котором в начале занятия не знал ни слова, спрашивать и отвечать на вопросы носителей. То есть за такое ничтожно короткое время он смог обеспечить привыкание и адаптацию своей психики к новой языковой информации и сформировать у себя в мозге «стартовый» языковой центр, позволяющий ему осуществлять реальное общение.

Конечно, после сорока минут работы этот центр весьма примитивен, нейронные связи слабые и без повторения и закрепления они быстро разрушатся. Но если на этой базе продолжать изучение языка, то можно будет в короткие сроки добиться вполне убедительных результатов.

Вывод из сказанного, думаю, всем понятен. Не молчите, когда изучаете иностранный язык. Озвучивайте любой текст и любое слово на изучаемом языке, которое попадается вам на глаза. Читайте вслух, не шепчите и не зажимайтесь, повторяйте по несколько раз, добивайтесь того, чтобы все, что видят глаза, переходило за счет произнесения и повторения в мышечную память речевого аппарата. И тогда вы поймете и почувствуете, может быть, в первый раз в жизни, что значит осваивать язык, а не просто его учить.