Глава 19

Паутина

«Рэй Лэмфер запутался в паутине». Под таким заголовком пятничный выпуск «Чикаго трибюн» опубликовал заявление прокурора Смита. Паутина в том номере упоминалась в переносном значении. Карикатура на первой странице изображала стаю крылатых мужчин – у каждого в руке по чемодану, – летящих в объятия толстой паучихи. У нее на спине красовалась надпись: «Брачное агентство»¹.

По заслуживающей доверия оценке, в первом десятилетии двадцатого века в Чикаго действовали не меньше 125 брачных агентств. Большинство было создано с преступной целью – выманить как можно больше наличных у тех, кто тяготился одиночеством и хотел найти себе пару. Многие попались на удочку некой Э. Л. Глинн. От имени успешных предпринимателей или богатых вдов она давала в газетах фальшивые объявления о поиске партнера. Откликнувшимся простакам предлагали отправить по почте «первоначальный взнос» – пять долларов, который давал доступ в клуб знакомств миссис Глинн. За эти деньги обещали выслать более подробную информацию о несуществующем женихе или мифической невесте, а также список с данными других (тоже фиктивных) кандидатур. До разоблачения, ареста и суда Глинн успела одурачить более шестисот доверчивых мужчин и женщин. Конечно, не нужно объяснять, что ни один из них не нашел свою половину².

Чикагские власти, преследуя Глинн и ей подобных, объявили брачные агентства «угрозой идеалам американцев», сводящей любовь и таинство брака к «банальной коммерции»³. Сержант Клифтон Р. Вулдридж – этакий американский Шерлок Холмс – вел против подобных контор жестокую войну и за двадцать лет карьеры арестовал около двадцати тысяч человек. Он рассматривал их мелкое жульничество как «одну из самых коварных форм преступности», сравнивал с «вулканом, извергающим мошенничество и двоеженство». В своих весьма популярных воспоминаниях под названием «Двадцать лет расследований в самом порочном городе мира» сержант пишет, что разоблачил и пресек больше сотни схем «быстрого обогащения», уничтожил «сорок вагонов» завлекательных проспектов и соблазнительных объявлений разных брачных агентств⁴.

После находок на ферме Ганнесс борьба со «сводниками» превратилась в настоящий крестовый поход. Местный прокурор, полностью игнорируя тот факт, что Белль никогда не давала объявления через брачную контору, немедленно распорядился арестовать «на территории Чикаго всех брачных агентов».

Помощник прокурора Сьюард Ширер сообщил репортерам: «Находки в Ла-Порте убедили нас, что разные сомнительные “клубы знакомств” посылали людей туда, где, как на ферме Ганнесс, их ждала верная смерть. Лишив простаков нескольких монет, их можно было убить, не опасаясь разоблачений». Допуская, что не все агентства были вовлечены в «торговлю смертью», Ширер настаивал: невозможно предсказать, как далеко может зайти сводник, чтобы обобрать попавшего в его сети бедняка»⁵.

Похожими размышлениями делился в своих мемуарах и сержант Вулдридж, переключаясь с геологической метафоры – извержение вулкана – на ботаническую, и сравнивал брачное агентство с «адским растением», а «ферму смерти» миссис Ганнесс – с его самым отвратительным «цветком».

Вопреки фактам, Вулдридж провозгласил, что «эта убийца завлекала жертв соблазнительными объявлениями в листках знакомств или через какое-нибудь брачное агентство». С помощью таких преступных контор, утверждал детектив, она «умертвила больше людей, чем любой другой убийца на свете». На иллюстрации к этому тексту была изображена Белль. Ночь. Вооруженная косой миссис Ганнесс стоит посреди двора, а вокруг вьются растения, усыпанные черепами вместо плодов. Подпись под карикатурой гласила: «Урожай смерти».

В заключение Вулдридж написал: «Деятельность этого “брачного агентства” обернулась жутким кладбищем расчлененных тел и ужасным склепом в выгребной яме. В Библии сказано: “По плодам их узнаете их”. Вот какие плоды принесла эта контора!»⁶

Глава 20

Урожай

Пятничным утром 8 мая не утихавший тридцать шесть часов ливень перешел в моросящий дождь, и к середине дня дорогу на «ферму ужаса» заполонила вереница экипажей, повозок, телег и прочих средств передвижения. К 8:00 там собралось множество мужчин, женщин, детей. Торговцы, фермеры, служащие и прочие жители окрестных городов – всем не терпелось увидеть, что еще обнаружат в ямах на скотном дворе¹.

Невдалеке от места, где в среду был обнаружен и раскопан участок «рыхлой земли», шериф Смутцер, Джо Максон и Дэниел Хатсон снова принялись за работу. Лопаты легко входили в мокрую почву, и через полчаса Дэниел наткнулся на полусгнивший деревянный ящик. От удара он сразу развалился на части.

Как писал репортер, «когда подняли прикрывавшую содержимое ящика мешковину, под ней оказались комья гашеной извести. На дне ямы лежали кости, причем на некоторых еще сохранились желеобразные остатки мягких тканей». Там же обнаружили череп с прядями темных волос².

Коронер Мак принялся осматривать кости. Как и все ранее найденные на ферме Ганнесс, этот скелет был расчленен: ноги отпилены на два дюйма ниже колен, руки отделены в районе плечевых суставов. Хотя в яме лежала пара женских туфель, по размеру костей и черепа Мак заключил, что принадлежали они мужчине.

Как только весть о находке достигла толпы, люди бросились к разрытой могиле. Один корреспондент оставил описание ужасной сцены. Бородатый пожилой мужчина пришел на ферму с тачкой. В ней он привез двух детей, очевидно, внуков. Около загона тачка перевернулась, дети выпали прямо в грязь. Как раз в это время кто-то крикнул, что «нашли еще одно тело», и старик, бросив плачущих внуков, побежал к яме³.

Вскоре разрешилась и тайна женской обуви. Хатсон откопал еще одно захоронение. Вначале обнаружили только череп, поэтому Смутцер предположил, что все кости принадлежат одной жертве. Но коронер довольно быстро разубедил шерифа, объяснив, что такой человек был бы ростом в десять или двенадцать футов, то есть выше трех метров⁴. На опытный взгляд Мака, часть костей когда-то принадлежала женщине.

Останки сложили в два ведра и перенесли в каретный сарай, к другим жертвам Белль Ганнесс. Вместе с ними число тел, отрытых в «саду смерти», достигло одиннадцати.

Из газет о последних событиях стало известно за пределами штата, и полицию Ла-Порта захлестнул поток запросов. Писали те, у кого были основания опасаться, что их давно пропавший родственник окончил свои дни в загоне для свиней. Миссис Канари из Индианы справлялась о девятнадцатилетнем сыне Эдварде. Этот слабоумный батрак ради интереса поджег пустое строение и, видимо, убегая от преследования, в июле 1906 года неожиданно исчез. С тех пор его больше никто не видел⁵.

Уильям Стерн, хозяин трактира из Филадельфии, спрашивал про бывшего работника – двадцативосьмилетнего шведского иммигранта Чарльза Нейбурга. Он «рассчитывал взять в жены богачку» и все свободное время «отвечал на брачные объявления», а в июне 1906-го, сообщив хозяину, что вскоре женится на «вдове с большой фермой», уехал в Индиану. Оставив сундук с одеждой и велосипед, Нейбург думал забрать свое добро, как только узаконит отношения с фермершей, но Стерн с тех пор ничего о бывшем работнике не слышал⁶.

Еще в одном письме – из Иллинойса – интересовались Джорджем Брэдли. «В прошлом октябре, – писал его работодатель мистер Берк, – сорокачетырехлетний Джордж объявил о намерении вступить в брак с «вдовой и владелицей хорошей фермы в окрестностях Ла-Порта», выручил за проданное имущество 1500 долларов и отбыл в Индиану». Вещи он оставил у Берка, обещая забрать их позже, но так и не вернулся⁷.

Жена агента страховой компании из Чикаго пыталась выяснить хоть что-нибудь о судьбе пропавшего мужа, Бенджамина Карлинга. Год назад он уехал в Ла-Порт, «сказав, что одна богатая вдова поможет удачно вложить деньги. Уверенный в успехе, Бенджамин заинтересовал своим планом нескольких жителей Чикаго и взял у них взаймы значительную сумму. Кроме того, у него была 1000 долларов, принадлежавших страховой компании». Больше мистера Карлинга никто не видел⁸.

Миссис Калерс из Пенсильвании искала пропавшего отца – Джона Хантера. В ноябре 1907 года, как написала она шерифу Смутцеру, отец с большой суммой денег покинул свой дом на севере Индианы, в Дюкене. Семье он сказал, что женится на богатой вдове и не знает, когда вернется⁹.

О Густаве Танзе – еще одном жителе Пенсильвании – спрашивал в письме его работодатель Пэт Шиммак. Танз рассказывал родным и друзьям, что переписывается с «богатой вдовой из Ла-Порта, куда и отправился прошлым летом, взяв с собой 1000 долларов наличными»¹⁰.

Письма и телеграммы свидетельствовали о нескольких десятках исчезнувших мужчин. Среди них был Герман Коницер из Чикаго, Август Гундерсон из Висконсина, Линднер Никкельсон из Южной Дакоты, Эндрю Андерсон из Канзаса, мистер Плато из Огайо, Стривер из Небраски, Эмиль Телль из Миссури, Берт Чейз из Индианы, Джордж Уильямс из Пенсильвании и множество других¹¹.

Подробные описания внешнего вида и физических данных этих людей почти не могли помочь в идентификации. По отделенным черепам и раздробленным полусгнившим костям никого опознать было нельзя. Однако собранные доказательства не оставляли сомнений: по крайней мере, часть пропавших нашли последнее пристанище на ферме Ганнесс.

Из показаний свидетелей власти заключили: самыми первыми жертвами Белль оказались ее наемные работники Олаф Линдбой и Генри Гурхольт¹². Еще один Олаф – Олаф Йенсен из Индианы – сообщал норвежским родственникам о переезде «из Кэррола в Ла-Порт», где он женится на богатой вдове. Соседи видели, как этот приезжий помогал Ганнесс по хозяйству. Но вскоре, успев обналичить в Первом национальном банке чек на крупную сумму, Йенсен исчез. На вопрос соседей, куда он пропал, Белль заявила, что «Ла-Порт Олафу не понравился, и он уехал на Запад»¹³.

С помощью кассира Артура Пеглоу удалось установить имя еще одной жертвы Белль Ганнесс. Он по фотографии опознал посетителя банка, Джона Моу. Это подписчик «Скандинавен», сорокалетний холостяк из Миннесоты тоже сказал родственникам, что переезжает в Ла-Порт. В декабре 1906 года Джон предъявил в ла-портовском банке два чека и получил 1000 долларов. Больше его никто не видел¹⁴.

В начале 1906 года, неожиданно продав за 2000 долларов ферму, покинул свой дом пятидесятипятилетний Кристиан Хильквен из Висконсина. Его судьбу прояснил Йоханес Вист, редактор газеты «Декора-постен», выходившей на норвежском языке. Прочитав о зверствах Белль, Вист сообщил властям, что весной 1906 года получил письмо от постоянного подписчика Хильквена, в котором тот переадресовал доставку газеты «на ферму миссис Ганнесс в Ла-Порте»¹⁵.

Как это обычно бывает, если выясняется, что где-то по соседству жил убийца, появляются истории о тех, кто чудом избежал смерти. Некоторые рассказы порождает растревоженное воображение. Например, восемнадцатилетняя Гарриет Дэниельсон из Остина сообщила, что в прошлом сентябре Дженни Олсон – подруга детства – позвала Гарриет погостить на ферме в Ла-Порте. Дженни написала, что у них прекрасный дом и они чудесно проведут вместе время. Еще она добавила, что мама просит Гарриет принять ее приглашение. К счастью, поездка не состоялась. По утверждению мисс Дэниельсон, друг не хотел ее отпускать. Выдумав предлог, она написала Дженни, что приехать не сможет, но та не ответила. «Миссис Ганнесс точно убила бы меня, окажись я в ее доме, – уверяла Гарриет. – Она замышляла убить и меня, и Дженни. Только представлю, как мне отрубают голову и отпиливают руки, – делается дурно»¹⁶.

А Мэлвин Канага из Индианы прославился, выдавая за истинное происшествие совершенно невероятную историю. Он рассказывал, что в прошлом августе они с другом ехали с работы. На остановке в трамвай вошла «странная женщина». Она подсела к его приятелю Делберту Ландерсу и стала жаловаться на одиночество. Потом, всем видом показывая, что Ландерс ей очень понравился, сообщила, что не замужем и владеет фермой недалеко от Ла-Порта. В конце концов, слово за слово, женщина позвала Делберта в гости, обещала, что на ее «богатой ферме» ему очень понравится. «Когда же он спросил, нельзя ли взять с собой друга, – рассказывал Канага, – она повернулась ко мне и тоже пригласила».

Женщина вышла в Ла-Порте, и Мэлвин о ней больше не вспоминал, пока не узнал о событиях на ферме. «Если бы он принял приглашение, – писали газеты, – то мог бы разделить участь других жертв. Нет сомнений: то была Белль. Она хотела заманить его, заставить оформить страховку, а потом убить»¹⁷.

Вряд ли Белль Ганнесс действительно жаждала крови Гарриет Дэниельсон или делала столь соблазнительные предложения Мэлвину и его другу. Однако некоторые в это верили, и газеты писали, что все трое «чудом выскользнули из лап злодейки».

Кроме тридцатишестилетнего Карла Петерсона из Висконсина, отвергнутого Ганнесс, так как у него не нашлось 1000 долларов, был еще Алонзо Таунсенд – зажиточный фермер из Канзаса, собиравшийся приехать к ней в начале мая. К счастью, из-за «дождливой весны» ему не удалось вовремя закончить сев, и поездку пришлось отложить. А когда Таунсенд собрался – дом Белль уже сгорел.

«Если бы пожар случился на несколько дней позже, – писал обозреватель «Аргус-бюллетень», – Таунсенд, скорее всего, тоже оказался бы среди ее жертв. Сейчас же он на утреннем поезде едет в Канзас-Сити, чтобы вместе с невестой отпраздновать свое чудесное спасение»¹⁸.

Таунсенду помогла избежать смерти плохая погода, а другой фермер – Олаф Катчоузен из Иллинойса – уцелел благодаря «семейным обстоятельствам». Подчинившись настойчивым и все более страстным призывам Белль, фермер снял в банке 2000 долларов и собрался было в Ла-Порт. Но неожиданно родители вызвали Олафа в Бишоп. Если бы не это обстоятельство, «лежать ему разрубленным на части в свином загоне»¹⁹.

Тридцатидевятилетний Джордж Андерсон из Миссури тоже был на волосок от смерти. В 1906 году он ответил на объявление Белль. Финансовое положение Андерсона вдову вполне устроило. Она согласилась выйти за него замуж, как только он продаст свое имущество и получит за него наличные.

Вечером в день приезда на ферму Андерсон прилег отдохнуть на втором этаже и уснул. Около полуночи он проснулся от «какой-то неясной угрозы». Открыв глаза, Джордж «увидел около кровати миссис Ганнесс. Она что-то сказала и вышла из комнаты». Напуганный, он до утра не сомкнул глаз и на рассвете уехал. Как писала одна газета, узнав о находках на ферме Ганнесс, Андерсон пришел к убеждению, что в ту ночь Белль замыслила его убить. И, не проснись он тогда, ему пришлось бы заплатить страшную цену. Но вмешалось провидение. Без его помощи, обезглавленный и разрубленный на куски, лежал бы Джордж в земле «ужасного некрополя».

И еще кое в чем Андерсон совершенно не сомневался. «Я уверен, что эта женщина жива, – сказал он репортерам. – И она сама подожгла дом»²⁰.

Тем временем продолжали поступать сообщения, что Белль видели в Чикаго: она разъезжала в трамваях, ходила по улицам, ела в ресторанах. Мэй Вагнер – официантка из кафе на улице Ван Бюрен, заявила полиции, что женщина, «как две капли воды похожая на Ганнесс», заходила к ним утром 8 мая. За несколько минут до этого она вместе со спутником сошла с поезда, прибывшего из Рок-Айленда. Мужчина попросил приготовить два бифштекса, и мисс Вагнер, приняв заказ, принесла посетителям свежую газету с последними новостями о трагедии в Ла-Порте и фотографией миссис Ганнесс на развороте. Взглянув на газету, мужчина бросил ее на пол, и пара, «не выпив ни глотка и не съев ни кусочка», поспешила удалиться. «Может быть, – пыталась выяснить официантка, – вам не понравилась наша кухня?» В ответ Мэй услышала, что дело не в еде, просто посетитель плохо себя чувствует. Через час ту же пару видели в ресторане на пересечении Вест-Джексон и Холстед-стрит. Мужчина и женщина явно торопились поскорее покончить с завтраком и привлекли внимание хозяина ресторана своим «скрытным поведением»²¹.

По утверждениям «Чикаго трибюн», все эти свидетельства почти не оставляли сомнений, что убийца находится в городе. «Терзаемая муками совести, скрываясь от двух десятков детективов и страшась попасть в руки закона, Белль Ганнесс нигде не задерживается», – сообщало издание своим читателям²². Конкурирующая газета – «Чикаго интер оушен» – опубликовала еще более сенсационный материал. Ее корреспондент в Ла-Порте как-то пробрался в морг похоронного бюро Остина Катлера, куда свезли обугленные останки из подвала сгоревшего дома. Катлер, прежде чем укрыть саваном изуродованное тело женщины, в присутствии газетчика взвесил и измерил ее останки. Гробовщик рассчитал, что с учетом отсутствующей головы и ступней рост умершей составлял 5 футов и 2 дюйма, а вес – 130 фунтов. Белль Ганнесс же, по свидетельству соседей, весила 280 фунтов при росте 5 футов и 7 дюймов. «Отсюда следует поразительный вывод, – провозглашала газета. – Миссис Ганнесс, эта сирена, соблазнившая и погубившая два десятка мужчин, осталась в живых»²³.