Глава 32

Джим

Мы нашли небольшой бар возле тату-салона и сели в кабинку сзади. Громкая рок-музыка заполнила маленькое темное пространство, гремела из динамиков, спрятанных по углам.

– Я только что отправила Делии фото, что сделал Николас, – сказала Тея. – Не хочу показаться мелочной, но она всегда ненавидела татуировки.

– Слишком поздно, – сказал я, стараясь не выглядеть самодовольно. Я кивнул в сторону бара. – Выпьешь?

– «Белый русский», пожалуйста, – сказала Тея с усмешкой. – Давненько его не пробовала.

Я заказал коктейль для Теи и пиво для себя. Когда вернулся, Тея прижимала свой телефон к уху, затыкая другое пальцем, и выражение ее лица мне не понравилось.

«Будь ты проклята, Делия, – подумал я, забираясь обратно в кабинку. – Оставь ее в покое. Пусть она будет счастлива».

– Что? – кричала Тея. – Я не могу… Я едва тебя слышу. – Она послушала еще несколько секунд, и ее брови нахмурились. Затем глаза расширились, а губы раскрылись. – Ты врешь. Ты… – Она украдкой посмотрела на меня.

– Что такое? – спросил я, и все нервные окончания в моем теле зажглись. – Что она говорит?

Тея вздохнула и закатила глаза.

– Я ничего не слышу. Оставайся на линии. – Она закрыла телефон рукой и сказала мне: – Здесь слишком громко. Я выйду на улицу, чтобы позволить Делии минуту побухтеть мне о татуировках. скоро вернусь.

– Тея…

Но она уже выскочила из кабинки, ее спина была прямой и напряженной.

Я потянул этикетку на бутылке пива, наблюдая за дверью. Я не мог видеть Тею, поэтому запустил мысленный таймер. Пятнадцать минут. Это было наше соглашение.

Тея вернулась, когда я уже хотел отправляться на поиски. Она быстро прошла через бар и тихо села. Ее глаза были яркими и блестящими.

– Моя сестра, я клянусь… – Она долго тянула свой коктейль, едва не осушив его до дна.

– Чего она хотела?

– Ничего. Она разозлилась из-за татуировок. Я знала, что она взбесится.

– И все?

– И все.

– Меня же не арестуют, не так ли?

Она издала короткий, громкий смешок.

– Нет, нет, ничего подобного. Просто Делия в своем репертуаре. – Тея допила коктейль и поставила бокал. – Боже, думаю, у меня тот всплеск эндорфина после татуировки, о котором столько рассказывают. Ты закончил со своим пивом? Пошли отсюда. У нас еще куча дел в Нью-Йорке.

Она уже выскользнула из будки, но я схватил ее за руку.

– Эй. У тебя все нормально? Что Делия сказала тебе?

– Ничего, клянусь. Просто… кое-что о наших родителях. Она пытается заставить меня чувствовать себя виноватой.

Мой телефон зазвонил из внутреннего кармана кожаной куртки. Я выудил его.

– Это она.

– Не отвечай. – В глазах Теи плескалась решимость, взгляд напряженный. Такого я никогда раньше у нее не видел. – Она хочет все испортить. Не позволяй ей. Пожалуйста.

Звон телефона казался громким даже на фоне грохочущей музыки.

Взгляд Теи не отрывался от меня.

– Я хочу быть с тобой, Джимми. Я не готова от этого отказаться.

«Я тоже».

Я выключил телефон и положил его обратно в карман.

– Просто до завтрашнего утра, – сказал я. – Тогда мы успокоимся достаточно, чтобы сообщить ей, что ты в порядке. Как обычно.

Напряженное выражение лица Теи сменилось лучезарной улыбкой.

– Конечно. Я подумала о том, куда хочу пойти дальше, – сказала она, практически подпрыгивая на месте. – В клуб. Танцы. Мне нужно мою техно-электронную музыку.

Я смотрел на нее некоторое время, изучая ее.

«Что-то не так. Она выглядела почти испуганной…»

Мысль всплывала и исчезала. Я увидел новую татуировку Теи.

«Защити меня».

То была моя клятва, и я поклялся беречь и счастье Теи тоже. Защищать ее от попыток Делии все разрушить.

– Хорошо, – сказал я. – Погнали.

Мы поймали такси до корейского барбекю-ресторана на Западной 50-й улице, возле пирса на Гудзоне. Быстро поужинали, затем пересекли улицу в направлении массивного пятиэтажного танцевального клуба под названием FREQ.

– Ночные клубы на самом деле тебе не по душе? – спросила Тея.

– Не особо. Но я выживу.

– Ты так добр ко мне, – сказала она, а в ее глазах внезапно заблестели слезы. Весь ужин Тея сидела как на иголках, подпрыгивая при каждом шуме. Она то казалась на грани слез, то разражалась смехом.

– Что случилось? – спросил я.

Она вытерла глаза.

– Ничего, я просто так… счастлива с тобой. И это путешествие было таким удивительным. Как плохо, что оно заканчивается. Мне нужно отпраздновать все сегодня вечером. Мне нужно танцевать. И пить. А потом снова танцевать.

– Подожди, – сказал я, взяв ее за руку. – Можно ли тебе мешать алкоголь с лекарством? Я не подумал спросить в баре, но есть ли побочные эффекты?

– О, точно нет. Об этом говорится прямо на этикетке.

Непонятный зуд охватил меня от ее дикой энергии вместе с внезапным желанием вернуть Тею в отель и…

«И что? Смотреть телевизор? Она хочет быть в мире, хорошо проводить время. Оживать».

Это было начертано прямо на моей коже – ее обещание мне. Чтобы прекратить недомолвки и догадки.

– Ты уверена? Поклянись, что на этикетке нет никаких предупреждений об алкоголе.

Тея повернулась, чтобы встретиться со мной взглядом.

– Клянусь, на этом ярлыке нет предупреждений об алкоголе. Какого черта я рискнула бы поставить под угрозу свою память? – Внезапная улыбка дернулась в уголках ее рта. – Не волнуйся, когда мы вернемся сегодня вечером в отель, я покажу тебе.

– Тогда будет слишком поздно, – сказал я.

– Тогда ты просто должен доверять мне, Джимми.

Она улыбалась, но в ее глазах сиял вызов. «Ты веришь, что я знаю, чего хочу, когда годами никто не верил?»

– Я тебе доверяю, – сказал я.

Ее плечи расслабились, а взгляд смягчился.

– Спасибо, – сказала она, выдохнув. – Теперь давай немного повеселимся.

Мы присоединились к очереди, змеящейся за углом клуба. Так как было относительно рано, двигалась она быстро. Оказавшись внутри, Тея подошла прямо к бару и заняла нам два табурета на углу.

– Нам нужны шоты, – заявила она. – Текила.

– Ты не пила больше двух лет, – напомнил я ей. – Потом будет плохо.

– Вот почему мне нужен только один шот, – сказала она с усмешкой. – Или два. Или три.

– Два, максимум, – сказал я.

Ее глаза вспыхнули.

– Ты тоже говоришь мне, что делать?

– Детка, ты весишь около ста фунтов. Я не хочу, чтобы ты отравилась алкоголем.

Она ухмыльнулась.

– Я вешу намного больше, чем сто фунтов. – И подавила мой протест поцелуем. – Спасибо за беспокойство, но я тоже могу позаботиться о себе. Я выпью много воды. – Тея позвала бармена. – Текилу, сэр.

– Так и надо, дорогая, – сказала женщина из компании, стоящей рядом с нами.

– Верно? – подхватила Тея. – Если собрался на вечеринку, то гуляй.

Вскоре Тея сама была вечеринкой. Бармен выстроил шоты не только для нас, но и для наших соседей по бару. Я колебался, прежде чем взять свой.

– Я оживляю тебя, Джимми, – сказала Тея. – Не сдавайся.

Ее выбор слов меня озадачил, но, в конце концов, Тея хотела эту ночь, и я хотел дать ей это. Мы выпили одновременно. Текила гладко пошла в горло, и мне вдруг стало жарко. Танцевальная музыка звучала так громко, что я чувствовал ее пульс.

Второй шот последовал за первым, и я попытался следить, чтобы Тея не переусердствовала. Черт, мне нужно было не переусердствовать. Но она взяла стакан с водой и потянула меня за руку.

– Давай танцевать.

Я покачал головой.

– Я не танцую. Это просто не в моей ДНК.

Она надулась, затем отскочила со своими новыми друзьями. Тея самозабвенно танцевала, ее глаза горели, на коже блестел тонкий бисер пота.

Затем последовало больше напитков, и алкоголь сделал то, что обычно делает алкоголь – создал иллюзию, что все дерьмо осталось за миллион миль отсюда, а последствия еще дальше. Я потерял счет того, сколько в меня влили, пытаясь отследить Тею. Но, как и было обещано, стакан воды оказывался у нее в руке чаще, чем коктейль, и я расслабился. Огромное пространство было пульсирующей коробкой света и звука. Разговоры, танцующие тела, мигающие огни и грохот одной песни за другой.

Ночь начала распадаться на части, и время стало туманным, растягивалось и сжималось как резина. Я чувствовал, будто я под водой. Тея подплыла, точно русалка с распущенными длинными волосами.

– Эй, детка! – Она обняла меня за шею и влажно поцеловала. Явно выпила какой-то сладкий коктейль, и я не помнил, чтобы заказывал его ей.

«Может быть, тот самый, что в твоей руке».

Я посмотрел вниз. «Май Тай»? На хрен. Я не пил «Май Тай».

– Мне надо отлить, – сказал я невнятно. – Присмотришь за вещами?

– Для тебя – что угодно, – заверила она и тяжело плюхнулась на один из табуретов.

Я выскользнул из куртки – какого черта я все еще в ней? Здесь было чертовски жарко. Протолкался через кучу людей в уборную и слил мочу, в основном поразив цель. Я вымыл руки и вяло посмотрел на отражение в зеркале. Меня было двое, и мне пришлось прищуриться, чтобы сосредоточиться.

«Пора сваливать».

Каким-то образом я нашел путь назад через толпу к Тее.

– Я пьян, – заявил я.

– Я тоже, – сказала она, но ее глаза выглядели ясными. Или, может быть, это были огни.

– Пошли, – позвал я.

Тень, казалось, пересекла ее лицо, прежде чем Тея улыбнулась мне.

– Еще один танец, – крикнула она мне на ухо. – Пожалуйста, Джимми, – просила она. Умоляла. – Я не хочу, чтобы эта ночь закончилась.

– Тея… – Но она уже ушла, танцуя под песню, которую я скачал для нее в санатории, миллион лет и целую жизнь назад, – «BOOM» группы «The Ambassadors». Я усмехнулся, затем посмотрел на Тею.

Она была миражом сине-золотого цвета на танцполе, полном темных извивающихся тел. Демоны движутся вокруг нее, намереваясь проглотить ее. Я был пьян в хлам, но страх все равно нашел меня.

«Что-то не так, и ты слишком нажрался, чтобы понять это, осел».

Что случилось? Я не мог понять, мои мысли тонули в алкоголе. Я натянул куртку и пошарил по карманам, чтобы убедиться, что мой кошелек и телефон все еще там.

Кошелек, да. Телефон пропал.

– Дерьмо. – Я пьяно осмотрел бар и пол, чуть не упав с чертова табурета.

Тея вернулась.

– У меня пропал телефон, – сказал я.

– Что? – крикнула она. – Я тебя не слышу.

– Мой телефон…

Она крепко поцеловала меня. Неряшливо.

– Я хочу уйти. Быть наедине с тобой.

– Но мой телефон…

Она прижала свое тело ко мне, ее грудь выглядывала из майки. Губы коснулись моего уха.

– Мне нужно, чтобы ты трахнул меня, Джимми. Отвези меня обратно в отель и трахни.

– Отличная мысль, – пробормотал я. – Давай.

Мы с трудом вышли на улицу и залезли в такси. На заднем сиденье Тея буквально на меня накинулась. Мокрые поцелуи и жадные руки, которые поглаживали мой член через джинсы. В ушах звенело после громыхания клуба. Я пытался поцеловать ее в ответ, но мои руки все соскальзывали. У отеля я передал водителю деньги, и мы нашли в себе силы пройти мимо стойки регистрации. В лифте Тея снова потянулась ко мне, почти отчаянно. Я едва мог стоять.

«Господи, сколько я выпил?»

В нашей комнате я добрался до кровати и упал на спину. Комната кружилась.

– Ты мне нужен, Джимми, – прошептала Тея, вытянувшись рядом со мной, умоляя. – Ты мне так нужен.

– Подожди… – сказал я, поднося руку к глазам. – Мне просто нужна минутка. Черт, я так нажрался.

– Я тоже, – сказала Тея, но ее голос донесся издалека. – Я принесу тебе воды.

– Да… – промямлил я, а потом кровать погрузила меня в забвение.

Когда я снова открыл глаза, в комнате было темно. Никаких огней. Мои уши были наполнены хлопком, а тело весило тысячу фунтов. Я протянул руку и нащупал пустую кровать. Тихий звук у окна, словно плач…

«Я слишком напился. Я все еще слишком пьян».

Я провалился обратно в сон.

Когда я снова пришел в себя, солнце било мне в глаза, проникая прямо в мозг. Я лежал на кровати в том же положении, что и упал прошлой ночью. Полностью одетый, даже не снял ботинки и куртку.

Я пробормотал клятву каждого человека с похмелья.

– Чтоб я еще хоть раз так нажрался.

В комнате было тихо. Пусто. Теи нигде не было видно. Я сел – слишком быстро – и меня чуть не вырвало. Боль сжала мою голову в тисках.

– Тея?

Дверь в ванную была широко открыта, как будто хвасталась тем, что в ней нет Теи.

– Твою мать.

Сердце стукнуло о грудь, и меня вырвало. Я едва успел добрался до ванной, моя голова колотилась от напряжения, но мне нужно было протрезветь и найти Тею.

«Боже, что случилось прошлой ночью?»

Моя память воспроизвела мешанину клубных сцен: танцы Теи, крики разговоров, шум и свет и слишком много алкоголя.

«Как долго я валялся в отключке на проклятой кровати? Как долго она там, одна? Бог знает, что с ней случилось…»

От возможных вариантов затошнило снова и снова.

«Ты нарушил свое обещание. Ты обещал сохранить ее в безопасности. Это написано на ее чертовой коже, и для чего?»

– Н-н-ничего.

Мой безумный взгляд метнулся к часам: чуть больше семи. За ними стояла сложенная пополам записка с моим именем. Я схватил ее дрожащими руками и впился глазами в каждую строчку.

Джимми,

Ушла за утренним кофе (думаю, он тебе пригодится). Вернусь через пятнадцать минут.

xoxo

Тея

– Т-т-твою мать. – Я опустился на кровать, облегчение омывало меня, как приливная волна. Я глубоко вздохнул, а затем снова втянул воздух, чтобы выругаться. Мне повезло. Второй шанс. Она попросила меня довериться ей. Я должен был ей доверять.

Я поежился от кондиционера. Я вонял потом, перегаром и страхом. Я снял с себя одежду, чтобы быстро принять душ, полагая, что Тея вернется к тому времени, когда я выйду.

Она не вернулась.

Я стоял в тишине комнаты, с полотенцем на талии. Теперь часы показывали 7:22 утра. Страх начал ползти обратно под мою кожу, и я напомнил себе, что Тея не беспомощная девушка, которой была в «Голубом хребте».

«Позвони ей. И все».

Я порылся в куртке, ища телефон. Ничего. В джинсах тоже. Обрывок памяти из прошлой ночи. Телефон пропал в баре.

Рюкзак Теи стоял у подножия кровати.

«Оставь это. Она скоро вернется. Доверься ей».

Больше воспоминаний о прошлой ночи. Глаза Теи полны эйфории, граничащей со страхом. Странный телефонный звонок Делии. Плач посреди ночи.

Я схватил полотенце и встал на колени, чтобы покопаться в ее сумке. Я нашел свой телефон на дне, полностью отключенный. Сел на кровать и снова включил его. Десятки текстовых сообщений выскакивали вместе с уведомлениями еще о десятке пропущенных звонков. Большинство от Делии, а также от Риты, Алонзо и доктора Чен.

– Какого хрена?..

Мое сердце перестало биться, а затем понеслось галопом. Трясущимися руками я открыл строку текстовых сообщений от Делии и прочитал их одно за другим.

– Н-н-нет…

Я не мог поверить своим глазам. Делия врала мне. Пыталась все испортить…

Ты врешь, сказала Тея во время разговора в баре. Потому что знала. Делия сказала ей, а затем Тея солгала мне.

– Нет, – рявкнул я. – Это ч-ч-чушь собачья.

Ярость, подогреваемая ужасом, горела ярко и быстро. Делия точно лгала. Она лгунья и воровка, пытается украсть у меня Тею.

«И как-то подговорила весь персонал «Голубого хребта»?»

Моя рука дрожала, когда я нажал кнопку в первом голосовом сообщении из двадцати и с опаской, будто это ядовитая змея, поднес телефон к уху.

Я прослушал все сообщения Делии: слезная мольба чередовалась со злым страхом. Затем голосовые сообщения от доктора Чен, строгие и профессиональные, но пронизанные срочностью. От Алонзо: его голос был тяжелым от боли. И Рита. Черт, Рита прокричала свое сообщение, и я едва не закричал сам.

Телефон выпал из моей руки. Кровь отхлынула от моего лица; гнев истощился, оставляя только ужас.

И тихую пустую комнату.