Глава 5

Когда бессонная ночь закончилась, я знала, с чего следовало начать. Несмотря на то что я еще была новенькой в городе, я была уверена, что среди хозяев магазинов сплетни распространяются очень быстро. Мне кажется, что основную ставку нужно было сделать на городские слухи. Я мало что знала про Деклана и остальную часть семейства Диамант, кроме того, что рассказывал Барри, но если он и правда был так ужасен, то наверняка про него ходило много сплетен. Первые, о ком я подумала, были Анна и Карл Хансены, владельцы магазина домашнего декора. Мое первоначальное впечатление о них заключалось в том, что их владение бизнесом было чем-то вроде прикрытия, чтобы они всегда могли быть в центре шумихи. Но они располагались в конце улицы и через целый квартал от «Буши», в то время как второе место в моем конкурсе сплетников досталось магазину всего через пару дверей от «Буши». Так что сначала я решила пойти к серебряным медалистам.

Но обо всем по порядку. После бессонной ночи мне нужен был кофеин. Хотя на самом деле это было лишь предлогом. Я могла проспать двенадцать часов, и все равно мне бы потребовался кофеин, чтобы нормально работать. По пути к «Черному медведю» я должна была кое в чем себе признаться. Всю ночь я проворочалась с боку на бок не только из-за того, что переживала за свою подругу. Меня ужасала одна только мысль, что Кэти проводит ночь за решеткой, ужасало, что она оказалась в центре еще одного убийства спустя всего лишь несколько недель после первого. То же самое, конечно, можно было сказать и про меня, да. Мне следовало бы перестать думать об этом как о расследовании убийства. Деклан просто был без сознания, но не мертв. Поэтому мне следовало бы перестать думать об этом как о расследовании. Я не полиция. Я бывшая учительница, ставшая бывшей издательницей, ставшая владелицей книжного магазина, которая также была дочерью детектива полиции. Вот и все.

Но кроме беспокойства за Кэти, была также и другая причина, по которой я не могла спать, – я буквально трепетала от любопытства. Из-за этого я чувствовала себя виновато. Я не должна была чувствовать то, что я тогда чувствовала. И дело не только в Кэти. Мужчину чуть не убили, а где-то в глубине души мне казалось, словно мне вручили рождественский подарок. Это была не милая загадка, которую легко решить. Это было серьезно. Жизнь и смерть. Это даже не было моей работой.

И тем не менее…

Открывая дверь в кофейню, я взглянула на Ватсона, его глаза были чистыми и яркими. По крайней мере, хоть кто-то из нас был полностью спокоен, если его мягкое посапывание во время долгого сна могло о чем-то говорить.

– Наверно, твоей мамочке нужно подлечиться.

Мне показалось, что Ватсон задумался, но затем повел носом на запах и потянул меня внутрь.

Он был прав. Пока надо сосредоточиться на текущих задачах. И если я хочу получить удовольствие от задачи, которую Кэти мне поставила, пусть так и будет. Может, я просто слишком переволновалась.

Прежде чем я успела сама над собой посмеяться, Карла заметила меня из-за прилавка, энергично помахала рукой и поздоровалась со мной. Несмотря на мою зависимость от кофеина, я никогда прежде не встречала ее, но, судя по ее выдающемуся животу, не нужно было быть детективом полиции, чтобы понять, кто она.

– Вы Фред, верно?

Я кивнула:

– Да. А это Ватсон. Вас зовут Карла.

Она слегка улыбнулась, затем, насколько только могла, нагнулась ко мне через прилавок.

– Что вообще происходит? Сегодня утром я получила от Кэти голосовое сообщение. Она сказала, что ее не будет на работе. Мне пришлось встать с кровати ни свет ни заря и притащить сюда свое опухшее тело. Она сказала, что что-то случилось, и обо всем расскажет, когда вернется. – Карла показала на толпу покупателей. – Но все говорят, что ее арестовали за попытку убийства Деклана Диаманта.

На одно мгновение я задумалась, не стоит ли солгать, но сейчас это никак мне не помогло бы. Я не знала, почему Кэти не сказала ей все как есть.

– Все верно. – Я все же решила капельку исказить истину. Несомненно, Карла разнесет все, что я скажу, так что, возможно, слухи после этого поутихнут. – Вчера мы с ней зашли в магазин игрушек и нашли Деклана на полу. Кто-то пытался задушить его.

– Задушить? – Она выпучила глаза. – Я слышала, что она ударила Деклана по голове, и теперь он в коме.

Боже мой. От одной этой фразы я заскучала по городу, где я могла весь день бродить по улицам и не столкнуться ни с одним знакомым. Кэти задержали всего лишь за несколько часов до рассвета, а уже весь город говорил о том, что она пыталась совершить убийство. И как только люди узнали о том, что Деклана ударили по голове? Даже мы с Кэти не знали об этом. Как только я задумалась об этом, ответ сразу же нашелся. Очевидно, что это Сьюзен Грин с удовольствием рассказала своему городу о Кэти Пиццолато. Я перевела взгляд на Карлу и начала говорить уверенно, но как можно более дружелюбно. Если принять оборонительную позицию, я только все испорчу.

– Я вас уверяю, она не била Деклана по голове. И уж точно она не пыталась задушить его. Все, что Кэти сделала, – попыталась спасти ему жизнь.

– Оу. – Карла слегка вздрогнула и, как мне показалось, обиделась на мои слова, несмотря на все мои попытки сохранить нейтралитет. – Оу, тогда хорошо. С ее стороны это очень… мило. – Карла провела рукой по животу. – Я рада это слышать. Она хорошая девушка, немного странная, но мне кажется, она довольно милая. Хоть и довольно скрытная. Особенно когда кто-то спрашивает у нее про семью.

Что верно, то верно. Она не рассказывала про свою семью даже мне. Но меня это не очень волновало. Не у всех есть что рассказать про свою семью. Несмотря на то что мы очень сблизились, мы знали друг друга всего лишь чуть больше месяца. Этого недостаточно, чтобы доверить мне все свои душевные переживания. Но то, что Кэти была обязана рассказывать Карле как своему боссу все детали своей личной жизни, почти заставило меня развернуть Ватсона и направиться в кофейню на другом конце города. Затем я вспомнила быстрорастущее число магазинов, которые я старалась обходить стороной. Я не могла допустить, чтобы к ним добавился еще один.

– Я ручаюсь, Кэти не убийца. И ее семейные отношения никак не влияют на ее талант баристы и просто хорошего работника. – Это тоже может пойти на пользу; это может выручить Кэти, когда она вернется. – К тому же я могу лично подтвердить, что она одна из лучших пекарей города. Она может увеличить ваш доход втрое.

По тому, как Карла сложила губы, я поняла, что эта битва проиграна.

Перед тем как она еще что-то скажет, я решила сделать заказ. Мне стало понятно, что любая информация, которую я могла бы получить от Карлы, была бы домыслом или слухом. По крайней мере, сплетни от Анны и Карла – и моих дядюшек – выглядели как основанные на реальных фактах.

– Извините, что так резко прерываю, но мне пора идти. Будьте так добры, дайте мне, пожалуйста, большую чашку чая-латте и вашу тыквенную булочку.

Может, с утра она будет мягче. А если нет, я с радостью снова нарушу диету Ватсона.

Спустя несколько минут мы с Ватсоном вышли на улицу. Я думала запрыгнуть в свой «мини-купер» и проехать два квартала до антикварного магазина моих дядюшек, но вместо этого я решила прогуляться пешком. Если я хотела что-то нарыть, попытаться выяснить, кто мог сделать такое с Декланом Диамантом, мне нужно было быть ближе к владельцам магазинов и уж точно не избегать их. Тем не менее, когда мы стали приближаться к «Лапкам», я потащила Ватсона на другую сторону дороги. Я решила, что тот факт, что я не стала изображать побег краба, – уже победа.

Перед тем как отдать Ватсону половину сухой тыквенной булочки, я дважды проверила, положила ли с собой пакеты для мусора. К счастью для него, положила, и он с жадностью проглотил свой второй завтрак.

Я взглянула на магазин игрушек, когда мы проходили мимо него. Дверь была закрыта, а в окнах было темно, как я и ожидала. Еще одна волна вины прошла сквозь меня. Вне зависимости от того, как я относилась к Деклану, его жена, его беременная жена, страдала от того, что ее муж умирает в канун Рождества. Я даже не подумала о ней в таком ключе, как о жене, будущей матери, как о женщине, которая любила своего мужа и теперь страдает.

Конечно, ничего из этого не было правдой, если все, что я думала о ней до этого, было действительно так. Всю ночь я думала, какие у нее могли бы быть мотивы, чтобы убить мужа. Полагаясь на одну только короткую сцену, свидетельницей которой я стала два дня назад, я могла сделать вывод, что их брак определенно был не без ссор. Но, опять же, многие браки далеки от идеала, но они не заканчиваются убийством. Может быть, виноват брат, который встал между Декланом и Дафной? Отец, которого Деклан лишил свободы и отобрал у него бизнес? А может, сразу все трое?

Переживать за Дафну и о том, как она себя чувствует, – не моя забота. Для этого у нее есть семья. Моей заботой было попытаться выяснить… Я покачала головой от этой мысли и открыла дверь в антикварный магазин моих дядюшек. Нет, не моя забота выяснить, кто пытался убить Деклана. Но я все равно это выясню. Кэти была права. Я помогла Барри вернуть ему его честное имя, и я помогу Кэти тоже.

– Великие небеса, это же Фред и Ватсон! Мой день только что стал лучше.

Гари улыбнулся, сидя на коленях на полу у коробки с инструментами возле разобранной лампы. Он громко закряхтел, когда начал подниматься с коленей на ноги. При росте метр восемьдесят и сильных мускулах бывшего футболиста, даже в свои шестьдесят лет он крепко сжал меня в объятиях.

– Всегда рад видеть тебя, милая.

– И я рада, дядя Гари.

И это правда было так. Даже несмотря на то что Гари был мне не родным дядей, он всегда напоминал мне моего отца: такой же низкий голос, сильное тело и спокойный, непоколебимый характер.

Отпустив меня, он энергично похлопал Ватсона по голове и обратился ко мне:

– Ты здесь либо потому, что решила забрать диван и лампу для своего магазина, либо ты слоняешься по магазинам, пытаясь помочь своей подруге.

Если о том, что случилось с Кэти, знала даже Карла, я была ни капли не удивлена, что Гари тоже об этом знал.

– На самом деле, и то, и другое. Но, конечно, любая информация по поводу Кэти будет лучше твоего антиквариата.

– Моя племянница никогда не должна говорить, что существует хоть что-то более важное, чем антиквариат. – Брат моей матери, Персиваль, вышел из-за угла, похожего на лабиринт антикварного магазина, и погрозил мне пальцем. – Если даже речь об убийстве или, как в этом случае, о попытке убийства.

Хотя оба мужчины были одинакового роста, они были абсолютно разные. Персиваль был на десять лет старше, и его худая фигура была полной противоположностью массивного тела Гари. Он мягко приобнял меня, затем наклонился ко мне лицом к лицу и показал на свою лысеющую голову.

– Поцелуй своего дядюшку, милая. Над нами висит омела.

Я понятия не имела, как смогла это пропустить, но он успел надеть на голову повязку с длинной пружиной в центре и веточкой омелы, которая подпрыгивала прямо над нами. Рассмеявшись, я быстро чмокнула его в губы, а затем он наклонился и потрепал Ватсона.

Ватсон зарычал и отступил, он смотрел широко раскрытыми испуганными глазами на колыхающуюся омелу.

Персиваль обиженно ахнул и выпрямился:

– Ах вот как. Ну посмотрим, получишь ли ты теперь от меня какую-нибудь вкусняшку.

И тут я заметила, что Ватсон вот-вот разожжет войну. Убить пришельца над головой Персиваля или получить вкусняшку. К моему глубочайшему удивлению, убийство победило. Ватсон снова зарычал, на этот раз оскалившись.

Я показала на омелу:

– Может, ты снимешь это? Кажется, Ватсону не очень понравилась твоя повязка.

Персиваль с пониманием посмотрел на меня, но задрал подбородок.

– Ну что ж, ему придется с этим смириться. Все ради моды. – Он с порицанием посмотрел на мою гофрированную юбку лососевого цвета, но, что нехарактерно для него, продержал рот на замке. – К счастью, он корги, и я знаю, что наполовину он, как и его мамочка, суперсыщик, но даже ему не добраться до этого места.

– А жаль. – Гари выпучил на меня глаза. – Двадцать лет я жду, когда же эта дурацкая повязка порвется. Я уверен, что она еще нас всех переживет.

Персиваль хлопнул Гари по руке и обратился ко мне:

– Так что же это такое, что может быть важнее антиквариата? Не поверю, что диван и лампа не будут идеально смотреться в твоем уютном книжном магазине.

– Да, ты прав, они идеально подошли бы к моему книжному. Я как раз говорила Гари, что хотела бы забрать их. Я хочу поставить их в свою комнату с детективами, в ту, в которой камин из речного камня. Как ты и советовал.

– О, ну конечно, моя драгоценная. Ты просто не могла поступить иначе. – Персиваль удовлетворенно улыбнулся. – А если ты еще услышишь меня насчет твоего гардероба…

Я рассмеялась и хлопнула его по руке:

– Я знала, что ты не сможешь удержаться, чтобы не высказать своего мнения.

– Абсолютно уверен, что мужчина с омелой на голове не вправе указывать тебе, как одеваться, Фред. – Гари искоса посмотрел на Персиваля, а затем добродушно улыбнулся мне. – Ты в любом наряде прекрасна. Мне кажется, у тебя отросли волосы. Тебе идет горная жизнь.

Обычно я стригла волосы чуть ниже плеч, но теперь они отросли, это было заметно особенно сильно, потому что от местного воздуха они перестали быть кучерявыми и стали умеренно волнистыми. А со здешней низкой влажностью это происходило чаще, чем в Канзас-Сити.

– Да, наверно. Мне и правда очень нравится здесь. Кроме уровня преступности.

Персиваль расхохотался:

– Дорогая, боюсь, что в этом виновата ты. Как только ты приехала в город, у нас впервые за много лет произошло убийство, а теперь еще и попытка убийства. – Он наклонил голову. – Но я думаю, что на самом деле все не так. Нам просто не говорят про другие убийства.

– Кстати говоря, ты сказала, что пришла к нам не только по поводу дивана и лампы. Выкладывай.

Гари показал на диван, который скоро окажется в моем магазине. Мы с Персивалем сели на него, а Гари устроился в богато украшенное кресло сбоку.

Я отстегнула с ошейника Ватсона поводок, чтобы он смог все обнюхать и отстать от омелы Персиваля.

– На самом деле это я хотела обратиться к вам с этой просьбой. Это вы выкладывайте. Я встречалась с Декланом и его семьей лишь раз, два дня назад. На первый взгляд мне показалось, что он довольно милый. Но затем я поменяла свою точку зрения. А исходя из того, что рассказал Барри, мое второе впечатление оказалось верным.

– Если твое первое впечатление было таким, что этот мужчина великолепный, потрясающий, восхитительно красивый, то, моя милая племянница, ты была права. – Персиваль обмахнул свое лицо ладонью.

Гари закатил глаза:

– А если твое второе впечатление – это что он самовлюбленный, эгоистичный нарцисс, то ты также права.

– Ну, идеальных нет. – Персиваль пожал плечами и кивнул с мудрым видом. – Все это можно сказать про бесконечное число некрасивых людей. Можно быть невероятно красивым воплощением зла.

– Воплощением зла? Ты правда думаешь, что он такой?

К моему удивлению, Гари кивнул, хотя я обращалась не к нему. И в то время, как Персиваль был склонен преувеличивать, Гари был не таким.

– Почему? Из-за того, что он сделал со своим отцом?

– О, так ты знаешь. Точно, ты же сказала, что разговаривала с Барри. – У Персиваля пропал шутливый тон, а его глаза потемнели. – Дункан никогда не был самым светлым человеком. Даже когда он был ребенком, все говорили, что у него душа старика. Но он был добрым, хоть и немного резковатым. И он лучший мастер по дереву, которого я знаю. А когда он потерял свою Деллу, а его никчемный сын украл у него из-под носа его бизнес, он стал еще и самым несчастным человеком, которого я знаю.

– Достаточно несчастным, чтобы убить собственного сына?

Гари и Персиваль вздрогнули, и Гари ответил:

– Ты и впрямь дочка своего отца, да? Не ходишь вокруг да около, а сразу к делу.

Персиваль не дал мне ответить.

– Нет. Может, в этом и проблема. Что бы ни сделал Деклан, Дункан никогда бы не смог причинить ему вред, а тем более задушить. Эти два мальчика – его самая большая слабость. Даже Делла так говорила. Он испортил их обоих. Я знаю, что Долан – слегка странная пташка, но из него вышел хороший человек. А вот из Деклана не вышел.

Я решила поднажать еще немного. Персиваль был прав. Я пользовалась методом своего отца – прямо и честно. Я знала, что это сработает не со всеми в городе, но своими дядюшками я не собиралась манипулировать.

– Тогда что по поводу Долана и Дафны? Если Деклан – такое воплощение зла, то у них есть все основания, чтобы желать ему смерти.

Мужчины кивнули. Персиваль был все так же серьезен.

– Абсолютно исключено, чтобы Долан мог так поступить. Я с детства его знаю. Пусть он не блещет красотой, как свой братец, и не унаследовал талантов своего отца, но у него такое же доброе сердце, как у его матери. Более доброго человека не найти. А Дафна? – Он пожал плечами. – Я не очень хорошо ее знаю, но по моему небольшому опыту общения с ней думаю, что в ней есть и то и другое. Так же потрясающе красива, как Деклан, и так же добра, как Долан. Ее единственная слабость – муж.

Может, она решила избавиться от своей единственной слабости. Этого я не сказала. Несмотря на то что Гари и Персиваль заслуживали доверия, мне показалось, что у них сложилось искаженное представление о семье Диамант. А учитывая, что их отношения длятся почти семьдесят лет, по крайней мере для Персиваля, это о чем-то говорило.

– А что вы можете сказать про других людей? Может, Деклан был воплощением зла только для своей семьи?

Гари поднял указательный палец и указал на меня:

– Я тоже думал об этом. Фред, ты точно выйдешь на след. Не знаю, смог ли Деклан так же по-королевски обмануть кого-то, как и его собственного отца, но всем хорошо известно, что этому человеку нельзя доверять в бизнесе. Он беспощаден с конкурентами. Что, конечно же, очень помогло его магазину. Когда парень, у которого сейчас зоомагазин, приехал в город, он хотел открыть свой магазин игрушек. Деклан обрушил на него все пламя ада.

Персиваль шмыгнул носом:

– Ну, довольно. С этим парнем и правда что-то не так. Ему лучше быть в компании животных, а не детей.

Несмотря на то что они могли говорить только про одного человека, мне нужно было убедиться. Я хотела избежать похода в зоомагазин до последнего.

– Поли Мерц? Парень, который работает в «Лапках»?

Неправильно истолковав мой тон, Персиваль поднял указательный палец:

– Так, только не обижайся. Я знаю, что у него две корги, и все вы, владельцы корги, держитесь вместе, но в нем есть что-то очень странное, но вот что, я даже не могу понять.

– На самом деле я согласна с тобой. Но я также не могу представить, чтобы он пошел против Деклана. Не то чтобы я хорошо знаю обоих мужчин.

– Не-а, я бы сказал, ты правильно их оценила. Парень из зоомагазина сдался моментально. – Гари пожал плечами. – Но я не обвиняю его. Деклан – сильный противник. Он как змея. Но конечно, это зависит от того, у кого спросить мнения о нем. Он очаровал практически всех женщин в городе. Или, по крайней мере, тех, кто делает выводы, полагаясь только на внешность.

Мне потребовалось несколько секунд, чтобы понять смысл слов Гари, но, когда до меня дошло, огромная часть горожан стали возможными подозреваемыми.

– То есть ты хочешь сказать, что он немного бабник?

– Немного? – фыркнул Персиваль с вернувшейся к нему ясностью во взгляде. – У этого мужчины было столько любовных романов, что он мог бы выдвигаться на пост политика!

И это снова указало мне на Дафну. Указало на мужа-изменщика. Но как это могло произойти чисто физически, я не понимала. Деклан крупный, сильный и здоровый. А Дафна маленькая, женственная и беременная. Если его смогли так сильно ударить по голове, что он впал в кому, слабо себе представляю, как она могла умудриться это провернуть. Но, может…

– А эти романы случались с замужними женщинами?

Они оба кивнули.

У мужа-рогоносца определенно мог бы быть мотив. И сила. Даже если мне не удастся определить, кто это, может быть, я смогу найти что-то, что могло бы подтвердить этот мотив. Достаточно, что вернуть Кэти ее доброе имя.

Это подвело меня к еще одной причине, почему я пришла к своим дядюшкам.

– Пока мы говорим об этом, хочу спросить у вас совета. Как вы знаете, Кэти задержали по подозрению в попытке убийства Деклана, хотя на самом деле она спасла ему жизнь.

– Это возмутительно. Семейка Грин всегда была скопищем идиотов. – Персиваль с отвращением покачал головой, а Гари не стал ему перечить.

Я не знала остальных членов семьи Грин, и хоть Сьюзан мне не нравилась, но она не казалась мне идиоткой. Если бы это действительно было так, то я бы за нее не переживала.

– Пусть так, но ей удалось доставить Кэти большие неприятности. Если бы мы были в Канзас-Сити, я бы знала, кому позвонить, но здесь я никого не знаю. В городе есть хороший адвокат? Или даже в Денвере? Кто-то, кому бы я могла доверить дело Кэти.

Впервые Персиваль посмотрел на меня в полном смятении:

– Зачем? Сегодня утром я разговаривал с Джеральдом. Он все мне рассказал. Он на стороне Кэти.

Я взглянула на Гари, который прикусил верхнюю губу и слегка покачал головой.

Персиваль заговорил немного оборонительно:

– Я знаю, что он придерживается левоцентристских взглядов, но и я тоже. Он хороший адвокат. Он обязательно поможет Кэти.

Я вздохнула, поняв, что спор никуда не приведет:

– Ну что ж, тогда хорошо.

Для меня это было необъяснимым чудом. Я наблюдала эффект клуба старых приятелей миллион раз. Я еще могла понять лояльность к Джеральду свободолюбивого и либерального Барри, но от Персиваля я ждала иной реакции. Эти трое мужчин и моя мать выросли вместе; вместе с Дунканом Диамантом, если подумать. Несмотря на то что обычно она не отзывается плохо о людях, мама единственная усомнилась в способностях Джеральда Джексона. Но каким-то образом даже эти обожаемые мною мужчины завязли в клубе старых приятелей и, по-видимому, ослепли от уважения друг к другу.