Скоро 24 августа. Первый день занятий. И Майк Вон знает, что больше не может это откладывать. Он не мог вспомнить, когда в последний раз скрывал что-то от отца, не говоря о такой наглой лжи, как эта. Но в эти жаркие дни лета в Висконсине, каждый раз, представляя, что говорит с отцом, он не в силах смириться с разочарованием, которое может появиться на лице, с вполне реальной вероятностью, что отец, который всегда поддерживал его, сейчас не сможет этого сделать. Так что Майк ждал еще несколько дней и еще несколько дней, пока время не истекло.

Как сказать отцу, что переходишь на другую сторону?

Призраки трех поколений Вон в истории профсоюза, в том числе и собственный, все время его останавливают. Майк знает семейную легенду. Это его легенда. Она восходит к временам свинцовых шахт, которые в прежние времена были разбросаны по юго-западной части Висконсина в местах с такими названиями, как Нью-Диггингс и Хребет Суиндлера, а также шахта МакКейб, в которой был убит его прадед. Дед Майка, Том, пытался создать на шахте профсоюз, прежде чем в 1950-х годах приехал в Джейнсвилл, чтобы работать на GM, девизом которой было «Посмотри Америку на своем Chevrolet», удвоив свою зарплату с $1 до $2 в час. Желая быть профсоюзным деятелем, его дедушка обсуждал заработную плату и условия труда с другими членами профсоюза UAW после смены на заправке на Милтон-авеню. Дедушка завоевал доверие, его избрали членом комитета района, представляющим интересы тысячи работников GM. Спустя годы он помог спланировать мемориальный зал имени Уолтера Ф. Ройтера, где до сих пор находятся офисы местных профсоюзов.

Отец Майка, Дэйв, вырос в Джейнсвилле и был еще подростком, когда в 1967 году его взяли на сборочный завод оператором точечной сварки. Он проработал на конвейере всего три года, когда вспыхнули забастовки с требованием повысить зарплаты и пенсии. Его отец все еще работал на заводе General Motors в профсоюзном комитете, так что они вместе бастовали в течение одиннадцати недель. Дейв стал вице-президентом Local 95 через пару лет после того, как Майка взяли на работу в Lear, так что они пересеклись также в местном профсоюзе. Дэйв так сильно любит профсоюз, что теперь, когда сборочный завод закрыт и не осталось сотрудников, которые могли бы руководить местными профсоюзами в нерабочее время, как они всегда это делали, он и его приятель, Майк Маркс, вернулись с пенсии, чтобы снова выступить как вице-президент и президент. На этот раз в качестве волонтеров.

Вон – одна из двух семей в городе, члены которой три поколения подряд работали в местном исполнительном комитете профсоюза Local 95. Период деятельности Майка длился одиннадцать лет, прежде чем все закончилось. Он помогал разрешить обычные разногласия по поводу оплаты труда и более масштабные споры из-за трудового пособия и Закона о медицинском отпуске и отпуске по семейным обстоятельствам. Какое-то время он даже работал в комитете UAW International, оценивая обоснованность претензий, возникавших у других поставщиков запчастей. Профсоюзная гордость проникла в него так же глубоко, как и в предыдущие поколения. Но правда заключается в том, что отец находился на пенсии пять лет, а деда уже год как похоронили к тому времени, как его жена Барб потеряла работу, и Майк тоже скоро лишится своей.

Что делать профсоюзному деятелю, когда не осталось рабочих, чьи интересы представлять? Майк начал переговоры с комитетом International по поводу работы в Детройте. Но реальных предложений из штаб-квартиры пока не пришло, и чем больше Майк раздумывал над этой возможностью, тем хуже мог представить, что покинет Джейнсвилл. Зачем ему выставлять на торги свой просторный двор с огородом, цветами и деревьями, за которым они с Барб любят ухаживать, покидать семью и старых друзей, живущих рядом, чтобы продолжать работать на профсоюз?

Тем не менее, он не мог отмахнуться от своей преданности. В течение нескольких месяцев он шарил по сайту unionjobs.com, просматривая каждый список в Висконсине, Миннесоте и Иллинойсе. Проблема была в том, что он не видел ни одной должности, которая позволила бы продолжить заниматься любимым делом – представлять интересы работников. Все вакансии были для организаторов. Майк участвовал в двух организационных поездках UAW, и этого было достаточно, чтобы понять, он не подходит, чтобы стучаться в двери к незнакомцам, многие из которых вели себя явно враждебно, когда узнавали, зачем он пришел. Майк достаточно наслушался рассказов об организаторах, которым угрожали оружием и спускали собак. И помимо собак и оружия, он не мог представить, что три недели в месяц будет находиться в дороге. Такая жизнь была не для него.

Это открытие, которое Майк сделал для себя, – поразившее до глубины души – пришло постепенно, но было таково: желание остаться на стороне профсоюза так же глубоко, как его наследие UAW.

Ничто из прошлого семьи не подготовило его к выбору, с которым Майк столкнулся. Правда жизни состояла в том, что они с Барб были без работы, два дохода исчезли – пуф! – и он не знал, как это исправить. Пока Майка одолевал вопрос, что делать, он с удивлением наблюдал за Барб, полностью погруженной в свою учебу в школе, превратившей кризис в возможность.

Чем больше он думал, как справиться с этим, не имея прецедента в прошлом, тем больше в нем укреплялась идея, сначала слабая, а затем выросшая в твердое убеждение. Его опыт работы в профсоюзе может стать основой. Основой для работы с персоналом. Так случилось, что Технический колледж Блэкхок запускал HR-программу, в конце которой составлялся прогноз рабочих мест. Это казалось правильным, шанс у него в руках: федеральные деньги за обучение, за которые он боролся, все еще находятся у Lear, перспектива работы, которая, как он чувствовал, ему подходит, возможность остаться в городе. Надо быть сумасшедшим, чтобы не записаться.

Но должности были не профсоюзными. Он будет менеджером.

Когда Майк определился с этой идеей, на душе стало легче. Майк не чувствует себя плохим человеком. Но все же, что подумает отец?

Неизбежный момент наступает в начале августа днем, когда его мачеха Джуди приглашает всю семью на шестьдесят первый день рождения отца. Как и предполагал Майк, они с отцом в конечном итоге отправились на закрытую сеткой веранду покурить, он с самокруткой, отец – с сигаретой Marlboro. Прежде чем начать, он делает затяжку. Затем, пока вечеринка продолжается без них, поворачивается к отцу и говорит: «Я решил, что буду делать».

Майк начинает с малого. Говорит о возвращении в школу через двадцать дней, о новой программе колледжа Блэкхок и о государственных денежных средствах на профессиональную подготовку. О том, как за прошедшие месяцы боль от его четвертого последнего дня в Lear поутихла, оставив внутри, несмотря на беспокойство, небольшую крупицу оптимизма по поводу будущего.

Затем он переходит к трудной части. К тому, как пришел к выводу, что управление кадровыми ресурсами – тоже способ обучения работников. Если делал это, работая в профсоюзе, почему бы не делать это, работая в компании?

Пока он говорит, внимательно следит за выражением лица отца. Промелькнула ли на нем грусть? Да. Но если длинное, заостренное лицо отца передает определенные чувства, на словах он не произносит того, чего Майк боялся больше всего: что Майк перешел на темную сторону. Нет, старый профсоюзный лидер гордится, что молодой профсоюзный лидер воспользовался возможностью для самосовершенствования. Затем отец заключает младшего из поколения Вон-работников профсоюза в объятия.

В объятиях отца, слыша слова, призывающие его сделать все возможное, Майк понимает, что чувство вины исчезнет, и как бы ни страшил его колледж, он должен принять то, что ждет его впереди. Его страсть к труду, особое место профсоюзов в истории семьи – этого никто не отнимет.

Но Майк должен дать себе совет, который давал мужчинам и женщинам, интересы которых представлял в дни, когда бродил по проходам Lear, чтобы попрощаться: каждый из них должен разработать собственный план. Тот же совет, который он, помнится, давал работникам Lear много лет назад, когда завод перешел на линейную сборку, и они больше не производили сидения в виде модулей. Майк помнит, как говорил тогда своим братьям и сестрам: «Осознайте истинное положение дел, и примите его».

Отец все еще обнимает Майка, и он снова слышит слова: если не меняешься вместе со временем, остаешься позади.