Трупик мыши был полностью выпотрошен и обескровлен. Кей Ти задвинула лоток с крохотным тельцем в муфельную печь для сжигания отходов. Согласно доктору Хартингу, это и означало держаться «на острие», на передовом крае науки. А где легче всего держаться на передовом крае науки, как не в секретных военных лабораториях? Уж в этих стенах слова «этика» не услышишь!

– Прости, дружок, – сказала она, включая печь.

Все, могущее пригодиться, из животного было извлечено. В печи сгорит только плоть, пустая оболочка. Возможно, то было суждено судьбой.

Печь тихо загудела. Не слишком-то пышные проводы…

И отчего только они до сих пор ставят опыты на животных? На ум приходили слова «бессмысленная жестокость», однако Кей Ти тут же вспомнила о предстоящей работе. Возможно, возможно, она и не «бессмысленна», но уж жестока – наверняка.

Сзади с шипением отворилась дверь, но Кей Ти даже не обернулась.

– Готовы? – с порога спросил доктор.

«Нет», – подумала Кей Ти, нащупав монетку в кармане.

– Готова, – ответила она вслух.