Глава 33

– Артем? А почему не позвонил? – отец Петр открыл дверь строительного вагончика и впустил друга.

– Извините, отец Петр… Обстоятельства. Могу объяснить. Затем и приехал.

– Проходи, Артем. Чай будешь?

Отец Петр уже второй год строительства нового храма жил в этом вагончике, выполняя функции заказчика строительства, генерального подрядчика, технического контролера и прораба. Службы совершались им в маленькой временной часовенке, но основное время все же было посвящено чертежам, сметам, ругани со строителями и архитектором, чиновниками всех мастей, имеющими виды на земельный участок, удачно расположенный на перекрестке трех дорог в районе Рязанского проспекта Москвы. Отец Петр отвоевал этот кусок земли у гаражного кооператива, членам которого было абсолютно наплевать, что под их боксами покоились кости солдат, отступавших из города в 1812 году.

– Отец Петр, мне нужно напутствие. Точнее… Я не знаю, я в какой-то… извините… Я не знаю, как это назвать…

– Видимо, какая-то проблема, как ее ни назови, – отец Петр включил чайник в розетку.

Комната, служившая отцу Петру трапезной и приемной, являла собой заваленное чертежами, бумагами и книгами помещение, украшенное посередине сдвинутыми в форме креста столами. В свою очередь столы тоже были завалены бумагами – в основном, касающимися строительства.

– Тут вот какое дело, – Артем задумался. – Вероятно, вам нужно доложить о том, что я расскажу, на самый верх.

Артем поднял указательный палец, намекая на руководство Русской православной церкви в лице Патриарха.

Отец Петр, повернувшись в угол этих четырнадцати квадратных метров, перекрестился на икону Божьей матери.

– Отец Петр, ну перестаньте шутить! Я серьезно! – Артему было явно не до смеха.

– А ты яснее выражайся, сын мой, что такое «самый верх»?! – в глазах святого отца промелькнула озорная искра.

Сели за стол, сдвинули будущую церковь в сторону, свернув в трубку ее нарисованный на бумаге скелет.

– А не предложить ли мне тебе кагора, сын мой? – спросил отец Петр, с тревогой глядя на подрагивающие губы Артема.

– Предложите, святой отец. Если только не как обычно во время причастия. Чуть больше, если можно.

– Можно. Этот мне привезли из святого Афона, этот нужно пить, а не пригублять, – отец Петр ловким движением артиллериста достал из стоящего в углу картонного ящика бутыль, будто снаряд в пушку заряжать собрался, водрузил в центр стола.

Два граненых стаканчика с капсульной надписью IKEA на донце появились следом и гордо встали рядом с главным калибром.

Артем выпил залпом. Отец Петр пригубил и плеснул Артему еще. Тот повторил залп. Приятная сладость во рту сменилась легким звучанием в голове нарисованного на этикетке бутылки церковного колокола. Артема отпустило быстро. Первая пришедшая в голову мысль: «Я в безопасности, это церковь».

Артем озвучил мысль. Отец Петр мнение не поддержал, заявив:

– Церковь – в наше время место не самое безопасное. Дьявольщина ищет, где себя показать. Церковь – это ж для них шоу. Отплясать на амвоне, крикнуть гадости, разбросать листовки, даже подорвать себя… – сразу в топ-новостях. Никому не интересно, если какой-то сумасброд спляшет с воплями против власти на унитазе своего домашнего сортира. А пришел в церковь, нагадил на прихожан своими криками – вот уже и звезда.

– Это да, – согласился Артем и взял кагор якобы рассмотреть этикетку на греческом.

– Вот даже во время войны с фашистами те, хоть и нелюди, но церкви не трогали. В смысле бомбили в последнюю очередь, – отец Петр смутился от сказанного. – А нынешние безбожники делают это в первую очередь!

– Немцы не бомбили церкви по другой причине, нежели чем любовь к православной вере, отец Петр, – уже заплетающимся слегка языком сообщил Артем.

Печень не успевала усвоить резко доставленные к ней 300 граммов 16-процентного освященного материала.

– По какой? – отец Петр не был готов спорить на тему, не имеющую отношения к религии.

– Церковь – самое высокое здание в любом провинциальном городе. Или селе, – спокойно ответил Артем, переворачивая для прочтения надпись IKEA, пытаясь разглядеть еще что-то кроме этих знакомых букв.

– И что? – спросил отец Петр, не успевший догнать Артема в восприятии колокольного звона от этикетки кагора.

– А то, что это основно-о-о-ой ориентир. Для стрельбы-ы-ы. Идет вр-р-р-раг в атаку, например. Командиры ставят задачу и ф-ф-фсехда назначают ориентиры, чтоб огонь корректировать. Особенно для артиллерии. Например, «ориентир первый – церковь»!

Артем последние слова прокричал, будто в чистом поле, громко. Отец Петр молча смотрел на него.

– Справа двести, огонь!!!

Налил еще полстакана, оценил взглядом рубиновую поверхность.

– Ориентир первый, слева 100, огонь!

Залпом выпил. Церковь на этикетке закачалась.

– Вот так церковь ориентировала врага на точную стрельбу, – заплетающимся языком сказал Артем. – Просто своим присутствием…

* * *

– Нет, вот тут дверной проем. Вы как хотите, чтобы – открыл дверь и уткнулся в другую?

Сквозь сон Артем узнал голос отца Петра.

Открыл глаза, осмотрелся. Опочивальня шесть квадратных метров, кровать, на которой в одежде лежал Артем, небольшой шкаф, тумбочка, икона в углу, подвесная книжная полка IKEA с церковными книжками.

Вероятно, утро; в опочивальне нет окна, свет льется из отсутствующей двери в гостиную-офис, где отец Петр читает заутреннюю архитектору стройки.

– А вот это тогда куда, святой отец? – раздраженно отвечает трескучий мужской голос.

– Придумайте, вы же у нас архитектор. Я – заказчик. А вы думайте. С Божьей помощью придумаете.

Артем постарался стряхнуть с себя сон. Отрывочные мысли, скапливаясь мелкими каплями кагора в багровую лужицу, медленно наполняли граненый стакан сознания.

Артем поднял голову с подушки, посмотрел на часы. Почти десять утра субботы.

Нашел силы подняться, голова кружилась. Вышел из опочивальни – и сразу плюхнулся на стул, рядом с беседующими.

– Доброе утро, Артем! – порадовался пробуждению друга отец Петр. – Познакомьтесь, Сергей Иванович, это – Артем, наш благодетель и друг. Сергей Иванович – архитектор строящегося храма.

Артем пожал протянутую ему руку.

– Артем вчера немного устал, ибо пятница, и я уступил ему место в своей опочивальне, – объяснил отец Петр явление Артема народу.

– А вы где спали, отец Петр? – спросил Артем, протирая глаза.

– Да тут рядом, мы же снимаем квартиру. Вагончик для меня – рабочее место, чаще я тут, конечно, и сплю, приходится задерживаться допоздна. Чаю?

– Спасибо! Не откажусь. А мой водитель где? Он бы мог меня отвезти ночью-то, не впервой! – Артем принял кружку с кипятком из рук отца Петра, утопил в ней чайный пакетик.

– Так мы пытались тебя растолкать и отвезти домой. Но ты тут что-то говорил, что домой тебе нельзя, там тебя убьют. Натурально так говорил, хоть и спал, видимо. Решили не трогать. Водителя я отпустил, но он, похоже, так в машине и уснул. Вон она стоит.

Отец Петр сделал жест рукой в сторону окна, сквозь которое ему был виден Артемов автомобиль, изрезанный оконными жалюзи.

– Я вам что-то вчера успел рассказать, отец Петр? – Артем покосился на архитектора.

– Сергей Иванович, давайте мы продолжим через полчасика. Вы пока на объект сходите.

Я потом подойду, – обратился отец Петр к архитектору.

Тот взял со стола два бумажных тубуса, сунул подмышку, прошуршал к выходу.

– Ты, Артем, вчера только командный голос отрабатывал. А уснул резко. Я только вторую бутылку попытался по твоей просьбе откупорить, смотрю, ты уже ручки сложил на столе и лбом уткнулся. Устал, видать?

– Были причины для усталости, отец Петр… Сейчас расскажу.

Артем довольно подробно поведал святому отцу о приключениях последних дней, поминутно делая оговорки, что, скорее всего, он свихнулся, и ему дорога в дурдом.

– И вот теперь я не понимаю совсем, что мне делать? Искать эту кадильницу, везти ее тому фээсбэшнику в «Бриони», бросить все и уехать подальше или пойти сдаться куда-нибудь, пусть разбираются? А куда сдаться? Анатолий этот сам оттуда, куда сдаваться? Не в полицию же?

Отец Петр задумчиво смотрел в окно и барабанил пальцами по столу.

– Отец Петр, как думаете, я двинутый? Приснилось мне это все? – Артем чувствовал себя подростком, которому нужна помощь мудрого отца.

– Я верю тебе, Артем, как это ни странно, – голос отца Петра звучал серьезно. – Я слышал краем уха о существовании предметов, о которых ты говоришь, но думал, это так… Легенды. Тем более, как ты понимаешь, уровень тут такой, что я не вхож туда, чтобы проверить. Пока не вхож…

– Что делать-то? Тема для вас ведь более знакомая в любом случае…

– Артем, я думаю, тебе нужно до понедельника где-то отсидеться. В понедельник решишь. И я пока подумаю. Честно, кроме того, чтобы начать молиться, мне в голову ничего не приходит.

– Кстати, дельный совет! Молиться – оно всегда помогает. Здравствуйте, отец Петр! – в вагончик вошел Олег Петрушко. – И тебе привет, Артем Валерьич!

Артем меньше всего ожидал увидеть здесь Олега. «Хотя, – подумал он после первого мгновения удивления, – ничего неожиданного не произошло. Олег – наш общий друг, это – Москва, телефоны работают. И это 2015 год, а не 1907-й. Чему удивляться?»

– Здорово, товарищ, – Артем произнес слова приветствия, будто уже заждался Олега.

– А ты, я смотрю, не удивлен, брат? Чего не спросишь, как я тебя нашел?

– Ой, правда, как ты меня нашел? Неужели отец Петр позвонил? – съязвил Артем.

– Я не звонил, – обиделся отец Петр.

– Твой костюм, брат! Ручку ты уже мою потерял, так что пришлось принять меры на случай твоей очередной пропажи! – Олег многозначительно потрепал Артема за ворот пиджака, где, вероятно, он спрятал поисковый маячок.

Артем снял пиджак и стал внимательно изучать состояние ворота на предмет шпионских штучек Олега.

– Еще в штанах, – Олег улыбнулся. – И в левой туфле.

Артем потянулся к обуви. Его руку остановил отец Петр.

– Артем, ты весь на нервах. Не помогает тебе кагор. Даже мне понятно, как Олег тебя вычислил.

Отец Петр вновь направил руку в окно, где у машины красовался с сигаретой Артемов водитель.

– Тебе Евгений сказал, где я? – догадался Артем.

– Нет, я буду тебе микрочип вшивать в одно место! – захохотал Олег. – Я позвонил, спросил, где ты, водила сказал – тут. Я и приехал. На вот, что просил!

Олег протянул несколько листов бумаги, явно распечатанных из интернета.

– Что это? – Артем взглянул. – «Одноклассники»? «Личка» Николая?

– Смотри-смотри! – Олег присел на освобожденный архитектором хлипкий стул. – Вон оно как бывает!

Артем побежал взглядом по строкам:

«Коля, привет!

Помнишь, я тебе говорила про девочку одну, что со мной тут? Так вот, ее реально накрыло. Она все что-то хочет доказать своему мужу. Любовь у нее. Прям завидно, что за любовь. Короче, она вбила себе в голову, чтобы очиститься от любви, она должна запятнать себя мокрухой. Прикинь? То есть она довела себя до состояния, когда ей начали слышаться голоса.

И вот, голос ей и посоветовал – убить мужа, чтобы получить срок и больше не мучиться этим чувством никогда. В общем, очень хочет сесть. Как можно надольше. Вбила себе в голову, что присяжные ей могут вломить двадцатку, если она их на суде разозлит. В смысле ее виновной признают без снисхождения, а судья ей как раз двадцатку и оформит, без сожаления. Может, пятнадцать. Мешает ей только адвокат. Чувствует она, что он или присяжных разжалобит, или ее выставит психичкой, тогда она, мол, «не очистится».

Короче, Коль, у нее такое предложение. Предлагает тебе работу. Адвоката нужно изолировать. Только не бить по башке, как вы там со своими исполняли обычно, а конкретно так, красиво. Порошочком. Я тебе передам через К. Ну, помнишь ее.

Мы ей говорим, мол, уйдет этот юрист, тебе другого дадут, в суде присяжных без лоера нельзя по закону. Она твердит, пусть так, я и следующего травану, и еще, если надо, пока тихо сидеть не будут в процессе. Не хочет она себе мягкого приговора, дура, в общем. И стерва. Мужа травить. А адвоката – тем более последнее дело! Но неважно, акция же не благотворительная. У нее деньги имеются. Пятеру тебе передаст та же К. Еще двушник я себе оставила, извини, мне тоже тут надо печенье покупать.

Адвокат хитрый, к нему так не подступишься. Она говорит, предложи ему ее переписку с мужем. Должен клюнуть. В кафе вытащи. Разыграй картину, мол, пароль поменял, скажешь, мол, за лавэ. Тебе адвокат еще денег подкинет, он не из бедных, этим делом для практики занимается, по приколу. Так вот уже тебе и не пятерка, а больше. В общем, чистая тема. Адвокат сразу не гикнется, только через пару дней почувствует, что молоко кислое. А может, и вообще уцелеет, если клизму успеют сделать. Ты не парься, главное, нормально все будет, уже такое проделывали. Если ок, жду фидбэка. Светке привет и обнимашки. Про тему лучше ей не знать. Мало ли.

Кисс ю. Я.»

– Вот как оно, брат! – с сочувствием сказал Олег. – Ты к ней со всей душой, а она… Но это не самая плохая новость.

– А какая хуже? – Артем уже устал от фейерверка неожиданностей последних недель.

– Сам не догадываешься? У тебя – мотив на убийство Николая. Он хотел грохнуть тебя, ты в ответ – его.

– Да, движимый чувством мести… – обреченно согласился с формулировкой Артем.

– Артем! – Олег наклонился над столом, исподлобья глядя на друга. – Расскажи мне всю правду.

Артем взглянул на отца Петра, ища поддержки. Тот кивнул и сказал:

– Олег, мне Артем все рассказал. Его словам я верю. Они звучат очень странно, фантастично, но не фантастичнее библейских сказаний о сотворении мира. Так что имей в виду, меня можно допросить, и я подтвержу, что Артем мне всю историю рассказал до того, как ему стало известно о роли Николая в его отравлении.

– Я внимательно слушаю, – Олег откинулся на стуле, скрестив руки на груди.

Артем повторил историю, рассказанную полчаса назад отцу Петру. Рассказывая о Глыбе, Артем дважды был вынужден делать паузы, так как Олег вскакивал, нервно ходил по комнате, судорожно хватался за чашку с чаем.

– Лучше бы ты промолчал, сославшись на 51-ю, – грустно сказал Олег, когда Артем закончил.

– Ну, извини, – Артему стало легче оттого, что он не один владеет тайной, из-за которой можно лишиться жизни. В компании умирать всегда веселее.

– Так… – в голосе Олега появилась решимость. – Сделаем так. Мы едем ко мне, и я тебя допрашиваю. Поручение от следака сделаю, мы ведь дело сопровождаем. По поводу Николая. Ты не колешься, никаких кадил не упоминай.

– Я что, идиот? В твоем кабинете под запись? – Артем удивленно поднял брови.

– Да… В смысле нет… Короче, мы у меня в кабинете. Я ищу выходы на руководство ФСБ. Вряд ли они там все завязаны. Скорее, Глыба один такой в конторе. Или еще пара человек, но не сверху. Иначе ты бы уже сидел в Лефортово.

Артем согласно кивнул.

– Отец Петр по своим каналам наводит справки. Может, что всплывет. Глыбе я доложусь, что ты у меня. Не тронут. В понедельник он сам приедет точно. Дам вам пообщаться. Пообещай поискать свою эту чашку, попроси тебя вытащить из наших лап. Он поможет. Такой план. Дальше по обстановке. Принимается?

– Нельзя сказать, что я в восторге от плана. Но другого у меня нет, – Артем пожал плечами и посмотрел на отца Петра.

Тот вместо ответа повернулся к иконе в углу и перекрестился.