Глава 28

– Говоришь, это странно? – полковник затянулся сигаретным дымом. На этом этаже только ему разрешалось курить на рабочем месте. Остальные сотрудники управления бегали вниз или разбредались по кабинетам, где начальство курить разрешало.

– Это странно, брат, точно тебе говорю. Он, конечно, пропадал пару раз, но хоть кто-то был в курсе, куда он двинул. А тут ни на работе, ни среди друзей никакой информации, – Павел Кременецкий сидел напротив полковника Олега Петрушко и нервно барабанил пальцами по столу.

Все трое – Артем, Павел и Олег – были одноклассниками. Затем жизнь их разбросала: Артем после университета нырнул в юриспруденцию, Павел, получив экономическое образование, подался в бизнес, а Олег заработал орден Мужества, две пули в мягкие ткани и легкую контузию, отстаивая рубежи родины на невидимом фронте борьбы с организованной преступностью.

– А чем он, говоришь, отравился? – Олег, пользуясь служебной привилегией, подкурил от умирающей сигареты новую. Павел укоризненно покачал головой.

– Олег, ты много куришь. Даже для твоей работы – много.

– Я в курсе. Это плохо. Мне жена это тоже говорит. Так чем?

– Этой дрянью отравиться нельзя самому, Олег. Артем был отравлен. Я сегодня был у него в офисе, сидел, его ждал, Рыжик его мне байки травила… Его нет и нет. Думаю, Бог с ним, найдется. А тут ему в офис позвонили из больницы. Они там ему промывание делали, анализы крови брали и т. п., откачали, подержали три дня, патогенных микроорганизмов не нашли и выписали, но на более глубокое исследование материал направили все-таки. Пришел вот результат из лаборатории сегодня. Артем наглотался солей бария. Как сказал врач, это такая штука как бы отложенного действия. Симптомы отравления, но смерть могла наступить чуть позже, когда уже определить, чем был отравлен человек, невозможно. Причем смерть могла наступить от сердечной недостаточности или паралича центральной нервной системы, пока лечили бы дизентерию. Вот так, брат… Я, как узнал, сразу к тебе. Неспроста он пропал, чую, неспроста!

– Н-да, – Олег склонил голову и почесал лысый затылок. – Барий – это что-то экзотическое. Вообще Артем, насколько я помню, питается или в ресторанах, или в офисе чаи гоняет. Может, на тусовке какой был или в гостях. Хотя какое это имеет значение сейчас! Найдем его – узнаем, где отравился.

– Отравили! – поправил друга Павел.

– Ок, отравили. Я даю тебе двух зубастых оперов. С ними ты на квартиру и в офис. Переройте все, особенно обратите внимание на переписку. Ребятам из БСТМ я сейчас поручу искать по симке и «железу».

– У него с собой может быть ручка. По ней тоже пусть поищут, – сообщил Кременецкий.

– Ручка? Что за ручка? – с профессиональным интересом спросил Олег.

– Та самая, китайская… Ты ж вроде подарил ее на день рождения, нет? – Павел приложил палец к губам, изображая секретность сказанного.

– Ах, эта? – Олег довольно улыбнулся. – Если так, то найти его будет проще. Если он сможет ее включить, или даже не он, то мы ее быстро вычислим. Люблю шпионские штучки.

– Она ж китайская… – Павел с сомнением покачал головой.

– И что? – спросил Олег. – Вот, кстати, смотри.

Он повернул экран своего настольного компьютера к Павлу. С монитора на Павла смотрело его собственное лицо, немного под углом. Павел покрутил головой. Такое же движение совершило изображение.

– Ну и? Ты мне решил продемонстрировать возможности китайского монитора со встроенной камерой? – Павел пожал плечами. – Удивительная вещь, конечно. Лет двадцать назад я бы в обморок упал от такого.

Олег вместо ответа встал, обошел рабочий стол и стал чуть позади монитора, лицом к Павлу. На экране появился его задний карман брюк, подмигивая Павлу петелькой без пуговицы. Очевидно было, что камера смотрела Олегу в спину, и это была не встроенная камера монитора.

Павел тоже встал, обошел стол и начал выискивать взглядом место расположения другой камеры. Он наклонился, предположив, что глазок объектива должен быть где-то в районе подоконника.

– Да ладно, у вас тут напичкано всякого. У меня в офисе тоже полно встроенных камер, – Павел плюхнулся обратно в кресло.

– Ну да, чего удивительного? – Олег повернулся к столу, стоящему напротив рабочего, за этим столом обычно он проводил совещания своего отдела. Взял граненый стакан, плеснул туда воды из графина и подошел к Павлу.

Изображение на экране изменилось, теперь камера смотрела немного сверху и сзади Кременецкого, захватывая его затылок и рабочий стол с монитором, глядя как бы в одну сторону с Павлом. Павел повернулся к полковнику и ощупал взглядом его одежду.

– Ты переключил камеры, да? – Павел пощупал полы пиджака Олега. – Где она? А?

– На! Подержи! – Олег протянул Павлу стакан с водой.

Павел автоматически взял стакан в руку. Олег сделал шаг назад.

– Ну? – спросил Павел. – Где она?

– В монитор смотри!

Павел повернулся к монитору. Изображение перемещалось в такт его движениям. Павел покрутил стаканом в разные стороны. Картинка запрыгала.

– Ух ты! – Павел поднес стакан к лицу и скосил глаза на экран. С экрана на него таращился собственный глаз.

– Она что, в стакане? – Павел вращал сосуд, вглядываясь в прозрачность стекла в поисках черной точки.

– Нет, в воде! – язвительно сообщил Олег. – Китайцы скоро сделают нанокамеры, которые будут всплывать в твоем унитазе и кричать «Нехао!» А ты говоришь – китайцы!

– Фигассе… – Павел продолжал безуспешно вращать стакан.

– Хорош уже, верни оборудование! – Олег выхватил шпионский гаджет из рук друга и поставил на стол. – Пора Артема искать. Я тебе потом еще кое-что покажу. Только швейцарское. На хлеб намажешь.

* * *

– В общем, такова история. Надеюсь, ваше любопытство я удовлетворил. – Анатолий поправил очки своим фирменным движением.

– Анатолий Александрович, – Артем, казалось, принял какое-то решение. – Я могу воспользоваться бумагой? Ручка у меня, кажется, есть…

Артем достал из внутреннего кармана пиджака пишущий прибор и щелкнул кнопкой, выдавливая стержень.

– Зачем вам бумага? Собираетесь писать завещание? – Глыба улыбнулся.

– Мне так думается лучше. Что вам, жалко, что ли?

Анатолий вздохнул, встал и подошел к двери.

– Никуда не уходите! – предупредил он шутливым тоном.

– Мне тут начинает нравиться, – вернул шутку Артем.

Глыба вернулся через минуту, положил перед Артемом тоненькую стопку листов А4.

Артем взял один лист, написал в левом нижнем углу – 1907, в правом верхнем – 2015. Провел черту, соединяя цифры, разрезав белое поле листа по диагонали. Глыба внимательно наблюдал.

– Анатолий, вы, может, и не поверите, но даже под уговоры «сыворотки правды» я повторю то же самое, уверяю.

Глыба пожал плечами, мол, посмотрим.

Артем продолжил:

– Я эту вашу кадильницу увидел в коматозном бреду в 1907 году в руках у вашего тезки – Анатолия Кони. Он сказал, что хранит ее до 1914 года. Держал он ее в сейфе, встроенном в стену, за картиной с пейзажем. На даче под Питером. Вот, собственно, что я знаю о месте нахождения кадильницы. Внутри моего сознания тогда находились еще адвокат Сергей Андреевский и профессор Петр Успенский.

Называя имена, Артем фиксировал их на бумаге в районе цифры 1907.

– Пусть так, – резко оборвал его Глыба. – Мой вопрос – связались ли с вами в 2015-м и передали ли вам искомый артефакт?

Палец Глыбы дважды звучно стукнул по цифре 2015.

Артем отрицательно покачал головой.

– Нет, клянусь вам, даю честное слово и готов пройти проверку на детекторе лжи: со мной, кроме вышеперечисленных исторических персонажей, на эту тему никто не общался. Кони, Андреевский, Успенский. Больше никого!

Палец Артема повторил двойной стук Глыбы на каждой из написанных фамилий.

Анатолий приложил руку к уху, будто поправляя что-то.

«Там наушник! – догадался Артем. – Указания получает».

Глыба встал. Снова подошел к двери, открыл ее, но в этот раз ничего говорить не стал. Просто вышел, оставив Артема одного.

Артем не успел осмыслить возможного развития событий, как дверь снова отворилась, и в нее вплыла мрачная туча Глыбы. Анатолий сел напротив Артема, сдерживая молнии в глазах стеклами поправляемых ежесекундно очков.

– Позвольте воспользоваться вашей ручкой? – сухо спросил Глыба.

Артем положил просимую вещь в протянутую руку Анатолия. Глыба взял ручку, поднес ее к глазам, внимательно рассматривая, затем резким щелчком разломил пополам. Из раздвоенного корпуса вывалился гибкий пишущий стержень и беспомощно скрючился на столе. Продемонстрировав обе половинки бесполезного теперь куска пластика, держа их в руках на уровне глаз, Анатолий спокойно сказал:

– За такие фокусы мы ведь можем ваши глазницы освободить от ненужных им смотровых приборов. Вам это понятно?

Артем молчал. Его сковал страх. Он понимал, что кореяне уловили сигнал, посылаемый подаренной ему когда-то шпионской ручкой. Прибор этот не только записывал изображение и звук, но и мог передавать сигнал о своем месте нахождения как обычный автомобильный навигатор. Успокаивало Артема только то, что глаза ему пока оставили, хотя угроза лишить зрения прозвучала в исполнении Глыбы очень доходчиво.

Глыба достал из кармана пиджака зажигалку Zippo. Фирменным звуком лязгнула открываемая крышка, палец Глыбы, несмотря на габариты, как-то изловчился крутануть маленькое кремниевое колесико. Язычок пламени лизнул обломки ручки, закапал на стол расплавленный пластик, источая смрадный запах.

– Вопросы есть по правилам поведения? – спросил Глыба, оставив останки китайского чудо-прибора корчиться в языках пламени прямо на столе.

– Нет! – онемевшими губами ответил Артем.

– Славно! – Глыба достал еще один бумажный платок и тщательно вытер руки от копоти. – У нас к вам, Артем Валерьевич, предложение. Вы производите впечатление разумного человека. Так вот, имеющиеся в нашем распоряжении технологии позволяют сделать вывод, что, отвечая на вопрос о кадильнице, вы не соврали. Вы просто что-то недоговариваете, как нам кажется. Но в любом случае артефакта у вас нет. Соответственно, будучи умным человеком, а по статусу вам положено быть еще и практичным, вы согласитесь сотрудничать с нами. Полагаю, идейных соображений у вас быть не может. Вам стало известно о вашем предназначении лишь недавно, не успели ощутить, так сказать… Так что на чьей стороне вам быть – за Красную армию или Белую гвардию, вам, по идее, все равно.

– А вы красные или белые? – осторожно спросил Артем.

– Я ж говорю, вам должно быть все равно, лишь бы остаться жить и желательно хорошо, ведь верно? Наше предложение заключается вот в чем: вы не просто отдаете нам кадильницу, как только она окажется у вас, но и сохраняете этот факт в тайне, то есть не подаете вида, что у вас ее больше нет. До особого распоряжения. За это вы будете удостоены награды. Старость ваша будет обеспечена, да и на следующие поколения хватит. Как вам такое гонорарное предложение? Из клиентов никто такого не предлагал, а?

– И вряд ли предложит, – поддержал мысль Анатолия Артем.

– Я полагаю, мы договорились. Вот вам моя визитка, – Глыба протянул Артему белый бумажный прямоугольник.

Артем взял, надеясь получить оттуда чуть больше информации, чем имя-отчество Глыбы. Однако белизну бумаги украшало лишь название сайта: www.zakonia.ru.

Артем вопросительно посмотрел на Анатолия.

– А вы что там надеялись увидеть? Адрес и телефон? На сайте это все есть. Там баннер будет с телефончиком адвоката. Просто рекламный баннер – «услуги адвоката». Позвоните, скажете, что вы Артем и вам нужен адвокат по вопросам вывоза культурных ценностей за рубеж. Вам скажут, куда прийти и с кем встретиться.

– Это что, телефон настоящей адвокатской конторы? Вашей? – спросил Артем.

– Нет, конечно. Хотя, если кому надо, там хорошего адвоката обязательно порекомендуют. Звоните просто так, если что. Только тогда не говорите, что вы Артем по поводу культурных ценностей.

– А если кто-то посторонний позвонит по поводу вывоза культурных ценностей, которому нужен адвокат? То-то удивится, когда вы кадило начнете требовать.

Глыба нахмурился.

– Мне просто любопытно, – Артем улыбнулся.

– Вряд ли кто-то станет искать адвоката для вывоза культурных ценностей. Тот, кто что-то ценное вывозит, скорее всего, уже имеет адвоката. Мы проверяли, таких поисковых запросов мало в интернете. И совсем уж мало шансов, что позвонит человек и сходу представится Артемом. «Я – Артем по поводу вывоза культурных ценностей» – это ж ключевая фраза.

Артем вздрогнул. Глыба уловил волнение, традиционно поправил очки.

– Что-то беспокоит, коллега? – спросил он.

– Вы никогда не думали, что такое ключевая фраза? – вопросом на вопрос ответил Артем.

– Я знаю, что такое ключевая фраза. В данном случае это пароль. Как в шпионском кино: «У вас продается славянский шкаф?»

– «Шкаф продан, но могу предложить никелированную кровать с тумбочкой», – продолжил цитировать известное черно-белое кино Артем. – Это отзыв. Понимаю. Отзывом на пароль в моем случае будет приглашение прийти.

– Да, приходите только. Предмет с собой брать не обязательно. Придете, получите инструкции. А сейчас я вынужден откланяться.

Рослый Анатолий из Глыбы превратился для сидящего Артема в Эверест, поднявшись.

– Так, а мне куда сейчас? Так и сидеть здесь? Мы же договорились… – Артем забеспокоился.

– Посидите пока, подумайте. Минут пятнадцать. Потом можете выходить. Двери будут открыты. Явку вы уже засветили своей дурацкой ручкой, поэтому мы ее вынуждены сменить. Расходы вычтем из вашего будущего гонорара, об этом не беспокойтесь. Раньше, чем через пятнадцать минут, выходить не рекомендую. В принципе, если хотите, можете дождаться полиции тут. Пусть они думают, что вас спасли. Вам все равно, а им приятно. Не стоит вам напоминать, что о происшедшем лучше помалкивать. Придумайте что-нибудь сами, вы же адвокат.

Глыба, не пожав Артему руку на прощанье, вышел и закрыл дверь.

«Как будто в мои библейские сказания кто-то поверит…» – подумал Артем, взял исписанный листок со стола, сложил его в несколько раз и вместе с визиткой Анатолия сунул в карман.