Глава 10

После купания мы еще долго не могли согреться. Я сидела на стуле, закутавшись в полотенце и обхватив руками колени, стучала зубами и размышляла. Все вспоминала слова Дуги о медузах. Было ли это просто дружеской шуткой или чем-то иным? Флиртом?

А еще я смущалась. Мое лицо горело – это была единственная часть меня, которой стало теплее, когда Дуги рассказал историю Эмме и Даррену. Оба слышали мою истерику, но были слишком далеко и не поняли, что происходит. Они посмеялись надо мной, но по-доброму, а Дуги снова подмигнул мне, дойдя до той части, где я практически бросилась на него.

– Прости, – пробормотала я в ответ, недостаточно храбрая, чтобы сказать что-то игривое, с намеком, как умела Эмма.

– Да брось, я наслаждался процессом. – Дуги поднял бровь. Затем увидел выражение моего лица и засмеялся.

Я застенчиво опустила глаза, слегка злясь на себя, что не смогла придумать остроумный ответ, и разговор свернула на другую тему.

На рыбалку. Именно за этим всегда приезжал сюда отец Дуги. Сам Дуги сомневался, сумел ли родитель хоть раз привезти назад что-нибудь, кроме гриппа, но Даррен жаждал попробовать доказать, какой он мужик. Только у него не было удочки. Или даже лески и крючка. Единственное, что он смог найти, это длинный отрезок шпагата из наполненного барахлом багажника «Вольво» и колбасу, которую Даррен планировал привязать на конце. Он твердо верил, что это сработает, и был глух к критике Дуги. Я не стала высказывать никакого мнения. – Я знала о рыбалке столько же, сколько о щетках генератора, хотя его надежды казались мне немного оптимистичными. Скорее уж он поймает проходящего мимо ирландца. Эмма игнорировала нас, лежа на солнце и пытаясь выровнять загар. Этот план также казался мне ненадежным.

Рыболовный спор все не утихал, но со временем я перестала его слушать. Просто любовалась на искрящееся в море солнце. Затем оно внезапно исчезло.

– Эй! – воскликнула Эмма, поднимая темные очки и глядя на небо.

Я не заметила их приближения, но густые облака теперь закрывали солнце, не пропуская свет. Они казались достаточно безобидными, словно в небе парили пушистые клочья ваты, но позади нас, на холме, потемнели до стального серого цвета. Будет дождь.

– Надо занести вещи внутрь, – предупредила я, с тревогой наблюдая, как тучи неуклонно движутся по небу.

– Дождя не будет, – заявил Даррен, качая головой.

В этот момент из ниоткуда налетел сильный ветер, принесший с собой первые капли.

– Будет, – ответил Дуги, вставая и глядя на приближающуюся грозу. – И довольно сильный. – Он посмотрел на меня. – Ваша палатка непромокаемая?

Я скривилась:

– Теоретически – да.

Палатка была старой и принадлежала моему двоюродному брату. Надеясь на ясную погоду, я не подумала спросить его, как она поведет себя в дождь.

– Посидите у нас, – предложил Дуги. – Наша рассчитана на довольно сильный ливень.

– Спасибо. – Я вскочила, плотно замоталась в полотенце и бросилась к своей палатке. Оказавшись внутри, я как можно быстрее натянула одежду, сунула все остальное в сумку, надеясь, что это обеспечит хоть какую-то защиту, и выскочила назад. Парни таскали еду и другие пожитки через зев своей гораздо большей палатки, разбрасывая все поверх трех разноцветных спальных мешков. Трех. Я нахмурилась.

– Эй, кто-нибудь видел?..

И тут небеса разверзлись.

Не было никакого предупреждения. Никакой мороси или брызг перед бурей. Просто сверху рухнула стена воды. Я промокла в одно мгновение, дождь капал с моего носа, впитывался в волосы, едва высохшие после плавания. Футболка облипала тело, как холодная, неудобная вторая кожа. Словно лета, которым мы наслаждались всего несколько минут назад, вовсе не было.

Я нырнула в палатку ребят.

– Дверь застегнуть? – спросила я, стараясь ни на что не наступить мокрой, перепачканной в песке обувью.

– Только экран опусти, – велел Дуги. – Он удержит воду.

Мы сидели в ряд, глядя из-за экрана в форме полумесяца на то, как льет дождь. Настоящий поток: большие толстые капли барабанили по песчаному пляжу и волнам. Мы потеряли счет времени; завораживающее зрелище. Облака были такими тяжелыми, что казалось, досрочно спустились сумерки. Как будто смотришь на мир через черно-белый фильтр.

– У кого есть фонарик? – спросил Даррен.

По обе стороны от меня зашуршали, но палатка так и осталась полутемной.

– Где он лежал в последний раз? – вслух задумался Дуги.

– Я клал его у входа на случай, если нам приспичит в туалет посреди ночи, – сказал Даррен практически у моего уха и зашарил вокруг меня. – Хезер, я думаю, ты на нем сидишь.

– Разве? – Я ничего не чувствовала, но послушно сдвинулась, чтобы он мог проверить пространство подо мной. Там ничего не было.

– Ой, а что вы ищете? – раздался мечтательный голос Эммы, словно она где-то витала. – Вот, давайте помогу.

Раздался щелчок, и свет залил палатку.

– Его и ищем, – рассмеялся Дуги.

– Эмма, иногда мне кажется, что ты не с этой планеты, – проворчал Даррен, но снисходительно забрал у нее фонарик.

– А что такое? – моргнула она и огляделась.

– Не бери в голову, ангелок. По крайней мере, ты хорошенькая.

Я закатила глаза и вернулась в исходное положение. Каждый раз, стоило мне подумать, что Даррен не так уж и плох, он выдавал что-то покровительственным тоном, без единого намека на юмор, и я возвращалась к своей первоначальной оценке: он был ослом.

– Ой! – Что-то больно вонзилось в мое бедро, когда я позволила себе расслабиться. Тут что, два фонарика?

То, что причинило мне боль, лежало у меня в кармане. Я порылась в джинсах, достала вещь и удивленно на нее посмотрела.

Брошь. Я почти забыла про нее. Спор между Дарреном и Мартином полностью выбил мысли о ней у меня из головы. Украшение сияло в свете фонарика, изогнутый край отбрасывал блики. Не хватало яркости рассмотреть резные фигурки, но, водя пальцем по поверхности, я чувствовала их очертания.

– Ты ее отчистила! – удивленно сказал Дуги.

Я обернулась и увидела, что он нетерпеливо заглядывает мне через плечо.

– Да, – ответила я. – Да, все очень хорошо получилось.

– Можно взглянуть? – Я вложила брошь в его ладонь. Он поднес вещицу к лицу, наклоняя фонарик, чтобы как следует ее рассмотреть. – Ух ты. Как странно. Думаю, она не такая уж и старая.

Фигурки, похоже, тоже его заворожили.

– Как думаешь, что здесь изображено? – спросила я, указывая на одну завитушку.

– Не знаю. – Дуги пожал плечами. – Интересно, как она туда попала?

Мы снова замолчали. Дуги все еще изучал брошь, цепляя иглу на обороте. Я наблюдала за ним, пытаясь представить, как ювелирное изделие оказалось похороненным глубоко в сердцевине обрушенного дольмена. Холм стоял в глуши. Вероятно, какой-то путешественник положил, но казалось маловероятным, чтобы тот, кто оставил там брошь, случайно наткнулся на это место. Мой желудок беспокойно повернулся, когда в голову пришла другая версия. А вдруг это был знак любви? Что, если его оставил обезумевший от горя влюбленный, как подарок тому, кого больше нет в этом мире? У меня снова возникло чувство, что нам не стоило брать украшение. Может, предложить Дуги его вернуть?

Размышляя об этом, я оглянулась, и мой взгляд упал на Даррена. Тот задумчиво смотрел на холодильник для пива, наполовину утопленный в песке. Да, так и поступлю. Но сначала подожду, пока мы с Дуги останемся одни. Даррен не поймет, он посмеется надо мной. Я надеялась, что Дуги так не поступит.

Решение словно сняло груз с моих плеч. Я снова уставилась на дождь.

– Боюсь, наши вещи уже плавают в воде, Эмма, – сказала я с сожалением. Сумка, в которую я все сложила, тоже не была водонепроницаемой, и я не подумала захватить с собой наши спальные мешки. Как глупо.

– Не буду спать в мокром мешке! – взвыла Эмма.

– Всегда остается «Вольво», – ответила я, с надеждой глядя на Даррена.

Он улыбнулся:

– Не волнуйтесь, дамы, мы предоставим вам место здесь.

– Где? – Эмма оглянулась. Парни занимали почти все пространство палатки.

– Хотите верьте, хотите нет, но она рассчитана на шестерых, – объяснил Дуги.

– Ха! – Эмма насмешливо фыркнула. – Хезер говорит, что у нас на четверых. Четверых кого, карликов?

Разговор о числах заставил меня задуматься.

– Эй! – воскликнула я. – А где Мартин? Он до сих пор не вернулся.

Даррен рассмеялся:

– Очкарик промок!

Я раздраженно нахмурилась:

– Не смей его так называть!

– Ох, какие мы обидчивые! – Он улыбнулся мне. – Ничего не хочешь рассказать нам о вас двоих?

– Даррен, заткнись. – В кои-то веки Даррен послушался. Дуги неуверенно посмотрел на меня. – Как думаешь, мы должны ему позвонить?

Я посмотрела на дождь, темнеющее небо.

– Да. Да, мы должны. Подожди, у меня есть его телефон.

Я вытащила из кармана мобильный и пролистала контакты. Найдя имя Мартина, стукнула по нему пальцем. Два гудка – и звонок сорвался.

– Что? – Я недоуменно уставилась на телефон. Потом вспомнила слова нашей спасительницы из мастерской. – Ой. Нет сигнала.

Дуги вытащил свой мобильный, проверил его и вздохнул.

– У меня тоже. Когда пойдем его искать?

Я посмотрела на время. Мартина не было уже несколько часов. Дуги верно прочел мое выражение лица.

– Сейчас?

Я поколебалась, но затем кивнула.

– Мы с Эммой останемся здесь, – громко сказал Даррен. – На случай, если он вернется.

Согласный возглас Эммы потерялся за шорохом, с которым Дуги поднялся на ноги.

– Мы все идем. Даррен, надень куртку.

Хотя Эмма смиренно приняла приказ Дуги, Даррен бормотал и стонал добрые десять минут, пока мы готовились к выходу в ливень. По закону подлости, в тот момент, когда мы упаковались в непромокаемую одежду и ботинки, а я и Эмма вооружились зонтиками, дождь прекратился. Мы бросили зонты и сменили куртки на толстовки – ветер не стих, и воздух ощутимо посвежел, – прежде чем направиться через пляж в том направлении, куда ушел Мартин.

– А никто не подумал, что он может сделать круг? – спросил Даррен. – То, что он ушел в ту сторону, не означает, что он так же и вернется. Скорее всего, Мартин заявится в лагерь, пока мы тут бродим в потемках.

– Тогда он будет ждать там, и мы найдем его, когда вернемся, – твердо сказал Дуги. – Ты никуда не уйдешь, Даррен.

После этого Даррен больше не жаловался, лишь мрачно зыркал на Дуги и бормотал себе под нос. После спасительной операции дела между ним и Мартином лучше точно не станут.

В этом конце пляжа была только одна тропинка. Она вилась вдоль скалистой береговой линии, а затем круто уходила в гору. Наверху тропа упиралась в ту же дорогу, по которой мы сюда приехали. Казалось, что Мартин мог выбрать только одно разумное направление: обратно к парковке. Пешком у нас получилось еще дольше, чем в раскаленной от зноя машине. К тому времени, когда мы спустились вниз по склону к пляжу, наступила ночь.

Нас не было два часа, а может, и больше. На автостоянке рядом с лагерем нас ждал ржавый «Вольво» Даррена вместе с запахом гниющей рыбы, который дождь так и не смог заглушить. В любом случае я едва обратила на это внимание. Я пристально смотрела на пляж, ища луч фонарика или вспышку огня от костра – любой знак, что Мартин вернулся. Ничего. Лишь молочно-белая полоска лунного света плясала на воде теперь, когда облака наконец протащило дальше.

– Мартин? – позвала я, спотыкаясь на узкой тропинке. Ответа не было. – Мартин, ты там?

Тишина. Мои кроссовки тонули в мягком песке, твердые крупицы забивались в обувь, натирали ноги. Я ничего не замечала. Дуги посветил фонарем влево и вправо, осматривая местность. Там никого не было.

Я все равно снова крикнула:

– Мартин? – И услышала панику в собственном голосе. Мне следовало пойти с ним. Он же меня звал. Что случилось? Живот скрутило, и я поспешила вперед.

Я остановилась посреди лагеря; теперь, когда большая часть снаряжения лежала в палатке, он казался практически пустым. Ветер донес до меня тихое бормотание трех голосов. Я повернулась к спутникам.

– Его здесь нет, – бессмысленно констатировала я очевидное.

Их лица отражали то же беспокойство, что буквально разъедало мне желудок. Даже Даррен выглядел встревоженным.

– Куда еще он мог подеваться? – протянул Дуги, задумчиво нахмурившись.

– А вдруг где-то упал, – предположила я. – Сломал лодыжку или еще что и не может идти?

Перед глазами мелькнула ужасная картина: Мартин в канаве, промокший и замерзший. Даррен покачал головой, прогоняя мое видение.

– Нет, мы все обошли. Увидели бы его или он бы нас услышал и закричал.

– Может, он без сознания, – начала я.

– Не спеши с выводами, – перебил меня Даррен.

– Ну а где он тогда? – рявкнула я. Даррен поморщился.

– Я не знаю, – сказал он, скрестив руки на груди. Его мышцы угрожающе надулись. – Может… может, он уехал на попутке?

– Не сказав никому из нас? – Дуги отнесся к версии скептически. Я тоже. Мартин не стал бы так делать.

– Он был расстроен, – продолжил Даррен, развивая свою идею. – Злился на меня… – «И не без причины», – подумала я. – И никто из вас не пошел с ним гулять. Может быть, он просто решил исчезнуть. Пятеро – уже толпа и все такое.

– Все было не так, – слабо запротестовала я.

Но, возможно, было именно так, по крайней мере, для Мартина. Слова Даррена лишь подстегнули мою тревогу. Да, вдруг именно так Мартин и видел картину? Он не слишком хорошо проводил время, каждые пять секунд сцеплялся с Дарреном. А потом мы с Дуги, предположительно, его друзья, позволили ему уйти в одиночку, чтобы поплавать вместе. Может быть, он чувствовал себя брошенным, обделенным и решил убраться с дороги.

С этого угла версия Даррена не казалась такой уж дикой. Я закусила губу, не желая в этом признаваться, стыдясь себя.

Меня спас Дуги.

– Даже если бы он так думал, все равно вряд ли просто ушел бы. Мартин не сел бы в машину к совершенно незнакомым людям. К тому же мы шли по дороге, и нам никто не попался.

– Нам – никто, – подчеркнул Даррен. – Но это не значит, что Мартину не повезло с попуткой.

– И эта единственная машина случайно решила остановиться и подобрать незнакомца? – возразил Дуги в ответ.

Даррен пожал плечами:

– Ну мало ли. Или, может быть, он пошел другим путем, до поворота. Там движение больше.

– Может быть. – Голос Дуги был твердым. – Но ты правда думаешь, что он просто ушел и бросил все свои вещи?

– А кто сказал, что бросил? – спросил Даррен.

Мы все посмотрели на палатку ребят. Затем друг на друга.

– Я проверю. – Даррен исчез из освещенного круга.

Я услышала хлопок экрана, а затем шелест. Огонек вспыхнул внутри палатки, белее фонаря, как блики от мобильного телефона. Он танцевал и мерцал, пока Даррен обыскивал вещи. Мы тоже могли бы присоединиться, но по какой-то причине никто из нас не двинулся с места. Мы просто стояли там, сгрудившись вокруг вчерашнего костра, и ждали.

Свет в палатке погас, и я вздрогнула, хотя было не очень холодно. Я сунула руку в карман и нервно потеребила брошку. Наконец Даррен появился, но задержался застегнуть дверь и поправить навес.

– Ну? – поторопил Дуги, устав ждать, и направил на него луч фонарика.

Даррен пожал плечами:

– Должно быть, он ушел. Его сумка пропала и вся его одежда. Единственное, что осталось, – его спальный мешок и насос для надувного матраса.

Дуги нахмурился:

– И когда он успел прийти и все забрать?

– Пока мы искали его по окрестностям, – ответил Даррен. – Я же сказал, нам с Эммой следовало остаться. Мы могли бы остановить его, переубедить.

Дуги фыркнул, и я поняла, о чем он думает. Даррен скорее уж помог бы Мартину собрать вещи и проводил до дороги. Разочарованный, Дуги провел рукой по волосам, и те встали дыбом.

– Черт возьми, – пробормотал он. – Я не могу в это поверить.

Я тоже не могла. Мы прогнали Мартина. Да, начал все Даррен с его выпивкой и мерзким характером, но именно мы с Дуги стали последней каплей. Я с трудом сглотнула, чувствуя себя больной.

– Что будем делать? – спросила я.

– Пойдем за ним, – тут же ответил Дуги.

Я моргнула, затем кивнула. Конечно, так мы и поступим. Только…

– Как? – Голос Даррена был резким, как удар хлыста.

– Что? – Дуги выглядел скорее раздраженным, чем смущенным.

– Как мы его найдем? Мы не знаем, где Мартин; да он небось на полпути домой. Телефоны не работают. Предлагаешь пешком прочесать весь чертов Дамфришир?

– Поедем на «Вольво», – выплюнул Дуги, как будто это было очевидно.

– Ты за руль сядешь? Мне уже нельзя.

Дуги нахмурился, как и я. У Даррена не было возможности выпить в течение нескольких часов. Сколько он успел влить в себя раньше? Или это было просто удобное оправдание?

Очень удобное. Если Даррен не может вести машину, поиски Мартина завершены, по крайней мере, на сегодня.

– Слушайте. – Тон Даррена изменился, стал более заискивающим. – Мы ничего не можем сделать сегодня вечером. Давайте просто останемся здесь, а утром подъедем туда, где получится поймать сигнал, и вы позвоните ему и все выясните. Наверняка он будет дома, в безопасности, со своей мамочкой. Я обещаю отвезти вас завтра.

Дуги обдумал предложение.

– Первым делом? – спросил он.

– Первым делом.

Мне не понравилась идея ждать всю ночь. Несмотря на план Даррена, свинец в моем животе отказывался исчезать. Может, все дело в темноте? На пляже было хоть глаз выколи, кроме тусклого света фонаря, остро нуждающегося в смене батареек, и водянистого сияния луны. Я с готовностью согласилась, когда Даррен предложил попытаться разжечь огонь. Даже не пожаловалась, когда он вытащил виски. Мне нужно было что-то, чтобы согреть внутренности.

Я пыталась отогнать засевшую в глубине души мысль, которая шептала, что Мартин не на полпути в Глазго, весело болтает на заднем сиденье чьей-то машины, а там, где намного темнее, намного холоднее. Где он один.