Жизнеописания писателей нечасто бывают интересны по-настоящему, вероятно, потому, что писатель - профессия преимущественно внутренняя, одинокая, а потому не слишком красочная и эффектная, редко сопряженная с головокружительными приключениями и похождениями. Биография великого французского драматурга XVII века Жана Расина при поверхностном взгляде тоже не изобилует событиями, а потому не кажется хорошей сюжетной основой для романа. Сирота из буржуазной семьи, вырос в монастыре еретиков-янсенистов в окрестностях Версаля, позднее порвал все связи со своими суровыми наставниками, уехал в Париж, начал писать трагедии, добился головокружительного успеха при дворе, влюблялся в актрис, после ушел из театра, стал королевским историографом, женился, нарожал детей, состарился, умер. Однако Натали Азуле ухитряется рассказать эту заурядную, в общем, историю так, что небольшой роман превращается в настоящую сокровищницу мыслей и цитат, в почти бесконечный лабиринт сюжетов, лиц, голосов и бритвенно-точных наблюдений.

Для того, чтобы достичь этого эффекта, Азуле использует всего два приема.

Во-первых, она окружает биографию драматурга изящной рамкой -рассказом о безымянной современной героине, которая, болезненно переживая разрыв с любовником, ищет утешения сначала в трагедиях Расина, а после в его биографии. Этот тонкой лирический контрапункт сообщает книге о давно умершем и, прямо скажем, не самом актуальном для российского читателя авторе необходимую ноту персональности, оттенок неформального и начисто лишенного почтительной отстраненности интереса.

А во-вторых (и это; конечно, гораздо важнее), Азуле рассказывает историю жизни Расина тем единственным способом, который делает ее осмысленной -как историю отношений писателя со словом, с литературой, с драмой и ее героями.

Сказанное вовсе не означает что «Тит Беренику не любил» -филологический роман, предназначенный исключительно для (зевок) читателя-интеллектуала. Совсем нет: при таком - литературоцентричном - ракурсе вся жизнь Расина предстает одним мучительным, волнующим приключением, многолетним экспериментом над собой и попыткой вместить в себя и выразить словами одновременно и женскую, и мужскую природу (драматурга много ругали за то, что в центре его трагедий всегда находится охваченная «нездоровой», по мнению современников, страстью женщина). И каждый -даже самый незначительный - факт расиновской биографии оказывается тесно переплетен с его творчеством, из него вырастает и его же подпитывает, и тем самым обретает смысл, вес и объем.

Слово как страсть, слово как порок и предательство, слово как наслаждение, а отказ от слова как высшая мера смирения и благочестивого самоотречения (в конце жизни Расин возвращается к суровым аскетическим идеалам своей юности), - в исполнении Азуле рассказ о темных и мистических связях, соединяющих автора и его текст, превращается в настоящий авантюрный роман самого высокого и изысканного сорта.