Глава 9. Восьмой круг

1

Вокруг вздымались высоченные горы, которые при пристальном рассмотрении оказались стенками глубокого каньона. На дне каньона дымилось, булькало и полыхало здоровенное огненное озеро. В нем страдали изможденные до крайности грешники, похожие на обуглившиеся скелеты, обтянутые лоскутами пузырящейся кожи.

Души, вереща, горели, пытались выбраться по телам и головам соседей на берег горящего озера, те, в свою очередь, лезли по ним.

Черти, рассредоточившиеся по периметру огненной ямы посреди глубокого ущелья, тоже не скучали. С помощью трезубцев на длинных рукоятях подхватывали самых упорных и швыряли поближе к центру. И так для этих несчастных продолжалось веками. Кстати, и для чертей тоже. Участь адских тварей печальна.

Мы же втроем в жидкое пламя не погрузились. Адское озеро не причиняло нам вреда, вокруг будто сверкали отблески обычных, совершенно не опасных голограмм. Мы стояли посреди полыхающих, воющих душ, сверкающих безумными от боли глазами и… смотрели.

Ярослав плакал. Не от страха. Из жалости. Филя прижимался к моим ногам, рыча на периодически пролетающих мимо нас опаленных израненных грешников, и не понимал куда попал. На меня тоже накатило, но я быстро взял себя в руки.

– Давайте их спасем! – выкрикнул парень. – Они же… страдают! Никто не должен страдать так!

Я покачал головой:

– Нет. Мы просто уйдем.

– Но почему? Ты же ангел! Ты должен…

– Я Ангел-Каратель, не забыл? А они все – виновны! И страдания эти не просто так! Эта боль во искуплении грехов. Когда-то… возможно… они будут прощены. А если хочешь кого-то жалеть, жалей их! – я указал на суетящихся на берегу чертей. – Хотя нет, не жалей. Им прощение не светит. Никогда. В отличие от этих бедолаг, они пошли на сделку с Адом. И теперь обречены. Все, хватит. Пошли отсюда.

И мы пошли по огню, аки посуху. Грешники стенали и выли в огне, выпрастывали вверх обожженные руки, пытаясь ухватить нас, и или затянуть к себе, или на наших плечах выбраться из огня… Но ровно, как и пламя адского озера, их пальцы проходили сквозь наши тела, будто через туман.

Черти сначала наставили на нас свои черные оплавленные вилы, но, разглядев мои крылья, шустро разбежались. Только один, то ли самый тупой, то ли самый храбрый, остался стоять на моем пути, сжимая в дрожащих лапках свое орудие производства. Вернее, переработки.

– Вы не имеете права! – пискнул он, когда я вырвал из его рук поганые черные вилы и переломил пополам о колено. – Вы не…

Договорить он не успел, потому что я схватил его за шкирку, и мощным пинком отправил в полет примерно в центр горящего озера. Едва он туда плюхнулся, страдающие души, все, как одна, устремились к месту плюха. Что они там с ним делали, меня уже не интересовало, хотя, думаю, черту это не понравилось. Его визг заглушил даже многоголосое стенание грешников.

Зато прочие черти еще больше подались в стороны, освободив нам довольно широкий проход.

Несколько наиболее сообразительных грешников попытались пристроиться нам в кильватер, но смыкающаяся за нами орда чертей тут же подняла их на вилы и вернула в озеро.

– Фтооо факооое? – прогремело от дальней стеночки. – Вы фто, уроды хвофтатые! Выпуфтили кого-то? Да я ваф фамих фейчаф!

Из-за угла появился огромный волосатый черт, вооруженный уже не вилами, а длинным багром. Если прочие черти были мне примерно по пояс, то этот на две головы выше. Его рыло очень походило на кабанье, но огромные клыки больше подошли бы матерому слону. Из-за этих бивней кабанья пасть нормально не закрывалась, и обильные потоки слюны стекали черту на жирную волосатую грудь. А еще он жутко шепелявил.

– Ууу, ферти полофатые, на полчафа уже офтавить беф прифмотра нельфя! – начал он, но увидев меня осекся. – Да ну на фер! Нафтоящий фребанный анфел! Ату ефо, ребфяты!

– Боров, это же ангел! – пискнул самый трусливый… или, наоборот, самый смелый черт.

– Я кому фказал! Я – Загребало Клыкафтый Бороф прикафываю! Фзять анфела! И этиф, фто ф ним! Быфтро!

Черти нехотя стали окружать нашу троицу плотной, но неоднородной толпой. Сам же Загребало предусмотрительно не лез в драку, предпочитая руководить со стороны.

Вздохнув, я потянул с плеча калаш.

2

Преимущества огнестрельного автоматического оружия, да еще и с «бесконечными патронами» перед сельхозинвентарем очевидны. Для всех. Кроме, пожалуй, Загребалы Клыкастого Борова, который пинками и ударами багра отправлял на нас все новые и новые волны, подчиненных ему, визжащих от страха чертей.

Звуки очередей и вспышки выстрелов добавили изюминку в царящую вокруг вакханалию спецэффектов. Пули калибра 7,62 отбрасывали мелкогабаритных вилоносцев на несколько шагов, но по телам павших карабкались все новые и новые. Вокруг озера собралось несколько сотен подчиненных Загребалы… Я их не считал, но готов уверенно угадать точное количество – шестьсот шестьдесят пять штук. И плюс сам Клыкастый Боров. Когорта, одна десятая легиона.

Помниться, Загребал насчитывается двенадцать, и служат они… в Пятом, что ли, рву Восьмого адского круга. Значит, провалились мы достаточно глубоко. У этого огненного озера тоже есть название, Флагетон, кажется, но я не уверен. Адская география штука довольно изменчивая и неоднозначная. Когда-то мне выдали по ней пособие, я прилежно изучил, а потом оказалось, что эта версия устарела еще до того, как ее напечатали.

Когда Клыкастый Боров уже не мог прятаться за спины подчиненных, ввиду малого их количества, он пошел в бой лично. Утробно ревя, Загребала бросился на меня, занеся над головой свой багор. Пара очередей прочертила рваные дорожки на его груди, но, видимо, убойной силы не хватало. Пули застревали в толстенных слоях сала, не доставая до жизненно важных органов.

Полоснув еще пару раз, я вынес оставшуюся мелочевку и вдавил не предусмотренную конструкцией АК-47 кнопочку. В тот же миг в моих руках оказался… а вот и незаказанный огненный меч. И даже вовсе не меч, хоть и очень горячий. Больше всего это походило на… древний утюг, с зубами и яростно полыхающим внутри огнем. Хотя конструктивно штуковина явно задумывалось в качестве кастета.

Легко уклонившись от просвистевшего рядом с моей головой багра, я поймал Загребалу на встречном движении и двинул раскаленным, рассыпающим искры древним утюгом ему в пятак. Раздался тошнотворный хруст, во все стороны полетели выбитые зубы и сверкающие угли, а длиннющие бивни переломились. Итак, рядом посаженные маленькие глазки собрались в кучку, жирное тело обмякло и стало заваливаться прямо на меня. За весь бой это был самый опасный момент, я еле успел отпрыгнуть.

Думаю, не все валяющиеся вокруг черти, получили пулю. Многие из тех, кто поумнее, просто притворялись. Но производить шесть сотен контрольных выстрелов было некогда, да и нечем. Утюгокастет наотрез отказался снова симулировать калаш. Ну и хорошо. А то мне еще демонов с огнестрелом на пути не хватало.

Стараясь не наступать на растерзанных пулями чертей, мы вышли из ущелья с огненным озером. Впереди радостно бежал Филя, указывая дорогу к любимой хозяйке, за ним шел Ярослав, а я прикрывал тылы, по ходу дела экспериментируя с СССРом.

Позади раздавались радостные крики грешных душ, покинувших ненавистное озеро и добравшихся до своих мучителей. Что интересно, ущелье никто из них так и не оставил. То ли не смогли, то ли побоялись, то ли не захотели.

3

– Восьмой круг, – пробормотал я припоминая. – Восьмой круг… Лжецы… Почему же мы оказались именно здесь?

Но додумать я не успел.

– Гарпии! – закричал Ярослав.

Действительно, со стен утесов стали срываться уродливые птицечеловеки. С истошными воплями, стая крылатых уродов бросилась в атаку.

– Ко мне! – гаркнул я, и создал из собственных крыльев нечто вроде куполообразного укрытия, под которым уместились и Ярик с Филей.

Падающие с высоты камни и нечистоты бессильно отскакивали или скользили по моим гладким перьям, обладающим прочностью лонсдейлита. Сидели мы довольно долго, даже успели два раза поиграть в города и соскучиться. А обстрел все не заканчивался.

– Мы уже почти у выхода из круга, – сказал я. – Эти летуны стерегут вход – следовательно – выход. Радует, что мы не в Девятый круг идем, а, напротив, в Седьмой.

– А куда нам надо? – спросил Ярослав.

– Не знаю, – признался я. – Ведет-то нас Филя. Это его часть работы. Моя – вас защитить. Твоя – открыть двери. Сюда и назад.

Парнишка перепугался.

– Как назад? Я не знаю! Я не умею! В прошлый раз меня просто потащило и…

– Там на месте разберемся, – утешил я его. Хотя и сам не испытывал подобной уверенности. С другой стороны, смог же я выбраться тогда… когда сбежал от Баала. Вот и сейчас смогу. Даже если у Ярика ничего не получится.

– Чем бы их шугануть? – спросил я себя. Как оказалось, вслух.

– Пугало? – предложил Ярик.

– Ну, они же не совсем птицы. Это просто летающие черти. Очень вонючие и зловредные. Они это пугало просто обгадят.

– Ну, тогда я не знаю… Ну, вы же ангел. Они, по идее, должны вас бояться.

– Они и боятся. Но не атаковать не могут, пусть и издали. Видишь же, не приближаются, просто забрасывают всякой гадостью.

– Тогда… может, так посидим? Пока им не надоест?

– Хм… Нет. Они только этого и хотят. Скорее всего, сюда уже идет Герион. А они просто артподготовку производят. И внимание отвлекают.

– А Герион, это кто?

– Шестиногий-шестирукий-трехголовый демон. Смотритель этого круга. Когда-то это были три разных падших ангела, но не смогли поделить власть. Друг друга ненавидели до дрожи. Вот Предатель и пошутил так. Слепил из трех злейших врагов одно целое.

– Ужас…

– Да ты его не бойся. Он ужасно неповоротлив. Каждое движение головы по полчаса между собой согласовывают. Но если вот так продолжим сидеть – как-нибудь договорятся и раздавят. Так что нужно выбираться.

– А как?

– Хм… в том-то и дело. Ничего на ум не приходит. Ко мне-то их грязь не прилипнет, ангелы всегда чисты, а вот вы с Филей…

– Может, зонтик?

– Хм… Нет. Камни зонтик не остановит. Еще варианты?

– Я читал одну фантастическую книжку, там такой силовой щит был…

– Навряд ли в аду уже додумались до подобной концепции. Ну, давай попробуем.

СССР загудел, задрожал и превратился… вернее, симулировал… железный мешок. Вернее, рюкзак с прочными лямками. Точь-в-точь такой, как описывал Ярик. Он поморщился, но промолчал. Я заглянул внутрь. Там было два примерно одинаковых по размерам отделения.

– Ну, вот и нашелся выход, слава Господу, – сказал я. – Залезайте. Выйду из ущелья – выпущу.

Нести рюкзак перед собой, прикрываясь сомкнутыми крыльями, не очень удобно. Однако все получилось. Буквально через два поворота гарпии отстали и, матюгаясь, улетели, забрасывать друг друга какашками к месту постоянной прописки. Странно, гарпии вроде в Шестом круге живут? Или я что путаю? С другой стороны, они вполне могли и переехать. В Аду интриги кипят, все всех предают, кидают, обманывают.

Я так задумался, что чуть было не выскочил прямо на неспешно шагающего мне на встречу Гериона, который был выше меня раза в четыре, но Бог миловал.

Вероятно, за те девятьсот лет, что мы не виделись, три его личности пришли к какому-то консенсусу, поскольку ступал великан довольно уверенно. Топот шести ног, обутых в черные сапоги из кожи грешников-негров, казалось, раздавался громким эхом во всех десяти щелях Восьмого круга. В трех руках он нес копья величиной с мачту, а еще три держали круглые бронзовые щиты.

– Тыыы? – хором взвыли головы, едва увидели меня. Наверное, каждая подумала, что контролировать тело будет другая, ноги чудовища запутались, и он с грохотом и звоном растянулся на камнях. – Опяяять?

– А ты еще подрос, – заметил я. – На полголовы точно.

– Где? – головы заозирались, будто выискиваю новую, свежеотпочковывающуюся башку. – Аааа… ты в этом смысле… ну да. Вырос. Лжи на Земле становится все больше. Поток грешников не иссякает.

Последние слова он произнес смущенно, будто извиняясь.

Кто другой, может, и поверил бы этим честным глазам и проникся раскаянием Гериона. Но только не я. Не зря он Первый советник Отца Лжи по вопросам Вранья и Предательства.

– Слушай, безымянный, давай так… Я тебя не видел, ты меня не видел. Иди куда шел. Главное, подальше и побыстрее.

Надо же. Помнит, как я девятьсот лет назад ему ноги повыдергивал. Все.

– Я бы ушел, – задумчиво сказал я. – Но ведь предашь.

– Предам, – легко согласился Герион. – Так что же делать?

– Ну, есть вариант тебя грохнуть, – предложил я.

– Не надо, – быстро сказала средняя голова, левая закивала, вероятно, соглашаясь с ней, правая замотала собой, вероятно, не соглашаясь со мной. – Давай я лучше тебя провожу, а? Тебе куда нужно, к Девятому? Люцифера бить?

В голосе великана слышался явная, даже не затаенная надежда. Вот и поди угадай, кого именно он сейчас предает, своего шефа или наивного ангела-карателя?

– Извини, я тебе не скажу. Предатель тебя быстро поднимет, и ты все ему расска…

– А так, значит, не вниииз? – разочарованно протянул Герион. – Нет? Вот ведь. Вряд ли тебе что-то в моих владениях понадобилось, нет у меня здесь ничего, кроме придурошных чертей и грешных душ. А, ну и камни еще есть. Но таких кругом навалом. Значит, идешь к Седьмому. Так?

– Разговор пора заканчивать, – решил я, ставя мешок на огромный валун.

– Эй-эй! Подожди! Не надо! Я думаю, я знаю, куда ты идешь! – затараторил великан тремя головами попеременно.

– Хм?

– И вообще, у меня для тебя плохая новость. Тебя предали! Да не я, подожди! Мы же ведь только встретились, я бы еще не успел! Тебя предали, еще когда ты сюда попал! Вернее, до того! Недаром же именно в мой Круг тебя зашвырнуло, подумай сам!

Думать над словами профессионального лжеца я не собирался. Герион мог так исказить истину, что сам начинал в нее верить. А вслед за ним и окружающие.

– Хорошие копья, – сказал я. – Длинные. Интересно, а если я тебя ими к камням твоим любимым вот прямо здесь пришпилю, тебя скоро найдут?

– Не надо меня шпилить! Я же говорил, знаю, зачем ты здесь! Ты за чистой душой явился!

– Продолжай, – буркнул я.

– Да что продолжать? Весь Ад гудит! Семьсот лет такого уже не было! В Преисподнюю затащили чистую душу! Причем не детскую, а уже вполне сформировавшуюся! И если… вернее, когда ты ее найдешь, возвращаться будешь не через мой Круг, я буду тебе крайне признателен. Настолько признателен, что даже прямо сейчас, так сказать авансом, покажу ближайший выход из Злых Щелей. В обход опасных мест, скоплений чертей и видеокамер! Ну же! Соглашайся! Выгодная сделка!

Вот это последнее слово меня и добило. Я уже чуть было не решился воспользоваться его предложением… Но! Первое и главное правило, которое усваивает каждый ангел – никаких сделок с Адом! Коготок увязнет – всей птичке пропасть.

Бой с Герионом даже описывать нет смысла. Он никогда не был приличным бойцом, а в последнее время вообще разжирел и обленился. Да ему чаще всего и не нужно драться, за него всю работу делают три лживых языка. Разве что вид грозный. Охмурить и окрутить – вот его девиз. И со многими срабатывает. Только вот с ангелом-карателем вышла заминка. Второй раз.

В общем, я без труда отобрал у него копья и сделал то, что и обещал. Прибил прямо к скале, пронзив три его горла. Так он не мог орать, созывая на помощь местную мелочь, да и есть шанс, что не так быстро расскажет заинтересованным лицам, кто это сделал.

Расспрашивать Гериона о местонахождении Юли я не стал. Во-первых, все равно соврет. А во-вторых, и без него найду. То есть найдем.

Я вышел из зоны видимости великана и только там открыл мешок, выпуская наружу Ярика и Филю. Пес обрадованно закрутился вокруг меня, но после короткого внушения быстро успокоился и взял след.

4

Шли мы не прямо к Вратам Круга, а странно петляли. По дороге пришлось дважды пробиваться сквозь плотные скопления чертей и одолеть еще трех Загребал. Причем нарочно мы их не искали, просто так само получалось.

Один раз потерялся Ярик, упав в глубокую расщелину. Слава Господу, она оказалась необитаемой, он только обе ноги переломал. Но, поскольку мы все-таки были в Аду, а реальность в нем очень пластична, я залечил его травмы буквально за пару минут.

Не хочу описывать страдания и муки грешников, которые мы видели по пути. Быть может, они это и заслужили. Однако все эти терзания как-то слабо вяжутся со всепрощением и объявленной политикой непротивления злу насилием. Мне кажется, во времена Ветхие все было… как-то честнее. Совершил кто-то мелкий грех, получил по щам, проникся, в следующий раз подумает, а стоит ли рисковать? Именно в этом тогда и заключалась моя работа. Находить нагрешивших и карать. Причем до смерти карали редко. Бывало, конечно, но это было, скорее, исключением для совсем уж отъявленных гадов. Вроде тех же вампиров. А что я вижу теперь? Грехи человеческие множатся будто снежный ком. Налипают на каждую отдельную человеческую душу слой за слоем, погребая под собой искру Творца. И чтобы ее освободить, Господь не придумал ничего лучше, чем отдавать эти обледеневшие многослойные луковицы на потеху местным садистам. Спору нет, после тысячелетий мучений души очистятся. Демоны слой за слоем сдерут с них наслоения грехов, но… Что в результате останется от первоначальной души? Не знаю. Не понимаю. Даже я не понимаю, ангел, которому вроде как по статусу положено. А что говорить о человеках? Я-то, хоть не понимаю, но повинуюсь… а они… Эх… Бедные они, бедные. Жалко их. Даже этих вот, хотя я и знаю, что все они – колдуны. Но не продавшие души дьяволу, а старавшиеся подчинить себе Зло. Но с какой целью? Нацелить его на большее зло? Стать во главе Зла? Познать врага рода человеческого и истребить? Неизвестно. Да и неважно. Наверное, у каждого была своя цель, а теперь они искореженные, со свернутыми шеями и перебитыми костями копошатся будто бледные черви в огромной зловонной яме… Грызут друг друга, лезут в верхний слой, отпихивают тех, кто тащит их вниз. Это бурление человеческой массы смотрится жутко.

На краю вонючего обрыва показались два младших демона. Один тащил большой шевелящийся мешок из колючей проволоки, а другой нес тяжелые обитые бронзой дубинки. Демон бросил мешок на камни и взял у второго одну из палиц. Они перебросились парой фраз и стали методично избивать зашитое в мешке тело. Тело геройствовать и крепиться даже не пыталось, громко орало и материлось. Среди перлов площадной брани время от времени проскакивали слова на латыни, арамейском и древнегреческом.

Ну, все понятно. Это бывший чернокнижник, призыватель демонов и адепт тайных наук. А эти двое – те, кого он пытался призвать… Ну или просто достал неточным произношением или неверным начертанием печатей. Сильно на колдуна демоны обиделись, раз занимаются им лично. Обычно они до физических расправ над грешниками не опускаются, оставляя эту грязную и тяжелую работу на долю чертей.

Как следует отмутузив грешника, демоны вытряхнули из мешка то, что от него осталось. Наверное, во всем его теле уже не было ни одной целой косточки. Он и сам теперь напоминал неплотно заполненный мешок. Впрочем, демоны его ставить на ноги и не собирались. Один схватил безвольное тело за ноги, второй – за руки, и ну крутить. Примерно так хозяйки выжимают мокрое белье. Из тела и правда протекло, но не вода, а… Хм… Ну практически все, что может течь из тела. Всласть поизголявшись, они постучали перекрученными останками по острым камням, и, раскачав, швырнули в зловонную яму, в компанию к таким же, как он, бывшим колдунам-неудачникам.

Почему неудачникам? Так ведь если бы этот недотепа демона таки бы вызвал, он бы сюда не попал. Продал бы душу, или проспорил, или еще как в вечное рабство к демону загремел. А это уже совсем иной уровень пыток, с индивидуальным подходом практически со статусом «все включено».

Я демонам не мешал, а они старательно делали вид, будто меня тут нет. А потом постарались быстренько свалить. Но не удалось. Мало ли куда пойдут и кому что скажут? Еще подумает кто, что ангел-каратель хватку потерял и от него так вот просто сбежать можно. Стыда не оберешься. Репутацию терять охоты нет. Потом восстанавливать замучаюсь.

Короче, я их поймал, повозил немного мордами по скалам, а потом швырнул в яму с перекрученными грешниками. Выберутся, конечно, но если умные, то не сразу. Подождут, пока я из этого круга выйду. А мне только этого и нужно.

Подойдя к яме, я заглянул в нее, пытаясь рассмотреть, далеко ли улетели демоны. И тут мой взгляд наткнулся на знакомое лицо.

5

Это был тот самый изрисованный татуировками тип, тело которого я осматривал в медицинском центре. Никаких сомнений. В глаза бросилось два непонятных мне факта. Первый – татуировки и силовые линии сохранились на его астральном теле. И даже слегка светились в полумраке смрадной ямы. И второе. В отличие от всех прочих обитателей ямы, он не был избит и перекручен. Спокойненько так сидел на каком-то выступе в позе мыслителя, изредка отпихивая ногой подползающих к нему коллег.

Колдун, а вернее, экзорцист, если судить по знакам, покрывающим его тело, поднял голову и без всякого удивления или интереса посмотрел на меня. Кивнул, как старому знакомому, и снова уставился в пустоту.

Ну что же, каждый сходит с ума по-своему. И Ад для каждого тоже свой.

– Кто это? – сдавленным от невыносимой вони голосом просипел Ярослав.

Я пожал плечами.

– Не знаю.

– Но он здесь не должен быть! Посмотрите!

– Вижу. Но мы пришли сюда не за ним. Нам нужна Юля. Помнишь? – Ад частенько оказывает на человеческие души такое влияние. Они теряют себя, многое забывают, иногда и вовсе лишаются памяти.

– Юля… Да. Да-да! Точно! Но может…

– Нет, не может! Если он попал сюда – значит, заслужил.

– Но ведь Юля тоже… Да и я…

– Хм…

Слова парнишки заставили меня призадуматься. Действительно, некоторые души демоны затаскивают в Преисподнюю совершенно незаконно. Что, однако, не отменяет того факта, что данный конкретный человек – колдун. Ну, пусть экзорцист. А это значит, сейчас он находится как раз на своем месте.

Но почему в таком виде? Бесы и демоны терпеть не могут экзорцистов, и приберегают для них особо изощренные мучения. А этого даже не избили. Действительно, странно.

– Может мы с ним хоть поговорим? – настаивал Ярик.

– О чем? – спросил я. – Историю его жизни хочешь выяснить? О здешней вони поболтать, и ее тонких оттенках в разное время суток?

– Просто, может он, поговорит и… ну… вспомнит что-то. То, о чем думает сейчас. И пойдет с нами.

– Ярослав, очнись! Мы сейчас в самых глубинах Ада! Даже одну душу вытянуть отсюда дело и так почти невозможное! Хорошо еще, что тело Литы… о, Господи прости… Тело Юли живо! А не то…

Я запнулся. А ведь тело этого экзорциста тоже не мертво. А значит, ему есть куда возвращаться.

Пути Господни неисповедимы. И быть может, он послал меня сюда не только ради спасения души моей подопечной, но и с какой-то иной целью. А то и не одной. Я немного подумал и решился.

– Эй! Эй ты! Да-да, ты! Экзорцист!

Человек медленно повернулся и вопросительно посмотрел на меня.

– Ты что тут делаешь?

– Жду.

– Чего? Чего ждешь? Или кого? И вообще, насколько я знаю, ты еще не мертв. Как тебя угораздило попасть в Ад? Да еще и в яму колдунов?

– Ангелам в Аду тоже не место, – криво ухмыльнулся экзорцист. Это была первая выраженная им эмоция. – Если, конечно, они не падшие. Но по тебе не похоже. Хотя и выглядишь ты… хм… странно.

– Странно? Кто бы говорил о странностях!

– Ну мои странности оправданы необходимостью. А вот что здесь делает собака?

Филя зарычал, показывая длинные крепкие клыки. Он не любил, когда его обзывали собакой.

– Пес, – поправил я.

– Ой, простите, пес. Конечно, пес. Как же я сразу не заметил… Итак, в чем причина присутствия вас в этом мрачном, покинутом Богом месте?

Вообще примерно это самое я хотел спросить у экзорциста. Но он как-то очень технично меня опередил. Врать я не умею по определению, а потому пришлось выкручиваться.

– Я должен вывести из Ада душу, попавшую сюда незаконно. А вот как сюда попал ты, это еще вопрос.

– А меня выводить не нужно, если ты к этому. Сам справлюсь.

Я был поражен, насколько просто, без бравады, но в то же время уверенно, прозвучали эти слова. Будто экзорцист не сидит в самых глубинах Ада, а лишь заплутал в одном из московских парков.

– Ты вообще, понимаешь, где находишься? – на всякий случай уточнил я.

Экзорцист кивнул.

– Так ты не ответил. Чего именно ты здесь ждешь? – эта личность меня крайне заинтересовала. Уйти просто так было совершенно невозможно. Может, Господь, в великой мудрости Своей как раз и направил меня…

– Извини, не твоего ума дела, – прервал мои размышления странный человек. – Да и к Небесам мое ожидание никакого отношения не имеет. Так что, если у тебя все, счастливого пути. Иди, спасай своего подопечного.

– Подопечную.

– Да хоть подопечное. Наши дорожки пересеклись случайно, и я крайне надеюсь, что больше мы не увидимся.

Вот и как реагировать на подобное заявление? Зла в этой душе немного, карать вроде не за что, но все равно хамло! Надо же такое заявить ангелу Господню при исполнении! Я уже собрался дать ему в глаз, но на защиту татуированного быдла неожиданно встал Ярослав.

– Может, пошли, а? Ну не хочет общаться, пусть сидит. Мало ли, вдруг у него тут дела, а мы отвлекаем.

– Да какие могут быть дела в Аду? Разве что страдать!

Экзорцист негромко хмыкнул, отвернулся и снова уселся на свою кочку.

Рассудив, что человеку на то и дана свобода воли, чтобы самостоятельно решать, хочет ли он попасть в Пекло, я отвернулся. С природными колдунами-хаоситами всегда тяжело. Они вроде и Падшему не служат, и в то же время Божьих законов не чтят. Сами по себе. Третья сила. Стихийное добро. Слава Господу, такие очень редко встречаются. С ума сними можно сойти. Не знаешь, то ли врезать, то ли, вопреки их желаниям, помочь.