Бремен

Примерно в двухстах километрах от Дудерштадта находится старинный немецкий город Бремен. Тот самый, откуда родом бременские музыканты. Риту и Инну приглашает в гости русская немка Нина. Когда-то давно, еще во времена социализма, Нина и Инна жили в одном дворе в сибирском городе Омске и учились в одной школе. О случившемся с Ритой Нина узнала из Интернета – и в шоке даже выронила из рук ноутбук. С той детской поры женщины не общались, но узнав, что на протезирование Рита и мама едут в Германию, Нина пригласила их в гости на выходные.

Младшая дочь Нины Валерия работает неподалеку от Дудерштадта и в пятницу вечером, сделав небольшой крюк, заезжает за русскими гостями. Уже в Бремене у бывших омичек состоится целый вечер воспоминаний.

На следующий день все вместе осматривают Бремен, фотографируются, в том числе и с прославленными ослом, собакой, котом и петухом, а вечером идут в гости к сестре Нины. Туда приезжает вся многочисленная родня, среди которой тоже много бывших омичей. Каждый из присутствующих говорит Рите добрые слова, просит не сдаваться и дарит подарок, кто-то передает деньги.

Нина отдает Инне и Рите конверт с деньгами, собранными в Дюссельдорфе.

– Что происходит? – Инна растрогана. – Мало того что вы уже довели нас до слез, еще и Дюссельдорф. Я же не знаю там ни одного человека!

– Это и необязательно. Ты, рассказывая про Ритину беду, нигде не упомянула, что ты из Омска…

– Ну, это было как-то не к месту в тот момент, наверное.

Он не отрицает, что совершил преступление, но ведь не по отношению к детям, так что вопрос о содержании детей и отцовстве удобнее решить потом. Понадобится еще девять месяцев, чтобы все-таки добиться лишения отцовских прав.

На заседании Грачев говорит, что любит детей и поэтому считает, что должен сохранить свои отцовские права.

– Может и так, но в Германии очень много эмигрантов именно из Сибири. Русские немцы, осевшие в советское время в Москве и Санкт-Петербурге, неплохо освоились и в России, а вот сибиряков устраивало не все, и как только появилась возможность, они вернулись на свою историческую родину. А сибиряк сибиряка в беде не оставит. Я просто рассказала о вашем случае, и многие люди откликнулись, от них есть несколько записок там, потом посмотришь.

– Очень неожиданно. Спасибо! Этой суммы хватит на покупку электроприбора для левой руки Риты, чтобы разрабатывать кисть, значит, увезем его с собой в Россию.

– Покупайте, лечитесь и держитесь. А мы будем за вас переживать и равняться на вас.

Вторая ночь в гостях у Нины тоже выдается бессонной. Рита почти до утра смотрит непростой олимпийский финал по хоккею. Так уж получилось, что в финале играют немцы и русские.

«Помню из детства в Омске, – вспоминает Нина, – как мой папа в перерыве матча по хоккею вышел на балкон, а сосед, проходивший мимо, спросил:

– Кто играет?

Папа ответил ему:

– Unsere mit unseren.

Мужчина переспросил еще раз:

– Кто?

– Да наши с нашими, что тут непонятного, – растолковал отец».

Протезы для Риты

После того как розовый силиконовый лайнер готов, его примеряют и отдают женщинам домой, чтобы Рита научились надевать и снимать его самостоятельно. Воспоминания о первых примерках незабываемы. Даже обработанный специальной скользящей жидкостью, новый лайнер надевается очень тяжело, он невероятно тугой. С одной стороны к нему прикреплена липучка, которая должна удерживать протез, и это тоже снижает эластичность.

Дома, без помощи медиков, лайнер надеваться не хочет. Инна и Рита предпринимают новые отчаянные попытки, рука ноет от такого натиска, стена, в которую Рита упирается локтем, того и гляди рухнет от давления на нее, но все безрезультатно. В первый раз надеть лайнер так и не удалось.

В клинике его пришлось немного растянуть. Однако делать это нужно было очень аккуратно, ведь чем плотнее он сидит на руке, тем легче управлять протезом. К тому же, как пояснил Штефан, лайнер изготавливается на длительное время и в процессе ежедневных надеваний немного растягивается, поэтому делать его сразу относительно свободным нельзя.

Когда свершилось маленькое чудо и удалось надеть лайнер без посторонней помощи, обнаружилась другая проблема. Он настолько плотно сидел на руке и сжимал культю, что его хотелось немедленно снять. Стараясь привыкнуть к лайнеру, Рита оставила его на руке, но через полчаса начала чувствовать тошноту и легкое головокружение, пришлось срочно стянуть силикон. Привыкание проходило непросто.

Чуть позже начинаются примерки готовых протезов и их корректировка. Первая попытка Риты взять новой рукой стакан воды увенчалась успехом, это вселяет во всех оптимизм. В центре протезирования есть специальная комната, которая обустроена как кухня в квартире. Здесь можно попробовать открывать шкафчики и кран с водой, включать плиту, выдвигать полки, открывать холодильник и доставать из него разные предметы. Все то, что может понадобиться в жизни. На это тоже отводится время. Так как Рите делают два протеза, нужно учиться управлять обоими. Принцип похож, но хваты у протезов разные. Путем упражнений отрабатываются навыки движений кисти. Почти все получается. Правая рука Риты еще два с половиной месяца назад была здорова и могла выполнять любые действия. Мышечная память жива, это важно.

Наступает момент, когда и протез отдают домой на выходные. Надеть его так, чтобы все заработало, – уже успех. Легкость обращения придет с опытом.

Рита учится самостоятельно есть, причесывать волосы, одеваться. Ей предстоит освоить много-много навыков, которые обычному человеку даются легко, он выполняет их даже не задумываясь. Когда у тебя одна искусственная рука, а вторая мало что может, почти любое действие выполняется с затратой усилий. Не зря же люди придумали выражение «как без рук».

Когда на суде по лишению родительских прав Грачева у Инны спросят, как же дочь справляется с детьми, она задумается на секунду и ответит: «Справляется, она уже научилась выполнять основные действия. Вот только то, что раньше делалось легко и с настроением, сейчас занимает гораздо больше времени и для Риты большой труд. Что-то она, конечно, не может, например мастерить поделки, собирать конструкторы. Но это пока, она обязательно что-нибудь придумает».

В Германии в гости приезжает подруга Александра, с которой Рита жила в одной комнате в общежитии в Москве во время учебы. Саша живет в Питере, а в Германию приехала к своему молодому человеку (в настоящий момент уже мужу), который учится здесь в аспирантуре. Девушки шутят: «Вот где бы нам еще встретиться, как не в Дудерштадте!» Общение с русской подругой поднимает настроение. Рита еще не может обслуживать себя сама, причесывать и выпрямлять утюжком волосы, надевать красивую одежду – а не ту, которую проще натянуть. Короткие, но яркие встречи стали для нее маленькой отдушиной.

Через месяц с небольшим Рита и Инна улетают из Германии домой. И вновь подвезти в аэропорт вызывается русский эмигрант, тоже знакомый по совместному отдыху в Турции. Заодно Григорий показывает Маргарите и Инне Ганновер, они объезжают много красивых мест. В аэропорту он помогает женщинам выполнить все необходимые формальности по провозу багажа и протезов. К размерам сумок и их количеству на одного человека требования здесь жесткие.

Но вот самолет взмывает в небо. В России сразу по прилете Рите предстоит отправиться в Санкт-Петербург, на курс реабилитации левой руки. Дороги, больницы, ортопедические центры, обследования, операции…

Всем специалистам немецкого центра протезирования, изготовившим протезы для руки, Рита и Инна очень благодарны. Как и тем, кто принимал их у себя в гостях в Германии, помогал с передвижениями по чужой стране, собирал деньги для Риты, переводил немецкую речь, поддерживал морально. Отдельная благодарность хозяйке квартиры, в который жили женщины, она испекла им в подарок вкусный пирог. Огромное спасибо добру!

«Отсутствие самостоятельности жутко раздражает, и самое страшное, что в отличие от маленьких детей, которые помощи рады, ты все время задаешь себе вопрос: «Смогу ли я снова научиться тому, что умела делать раньше?»