Пациенты клиники

С одним из пациентов Рита может общаться на русском языке. Это красивый мужчина из Киева, чуть старше нее. Он приехал в клинику уже не в первый раз. Вместо ног у Богдана протезы. Так уж случилось, что когда он проверял что-то в своей машине, на него сзади наехал другой автомобиль и раздробил обе ноги.

Молодой врач, проводивший тогда ампутацию Богдану, даже не старался сделать все аккуратно. Гораздо позже, уже после первых проблем с протезами, мужчина спросит у хирурга, почему культи сформированы так небрежно. И доктор чистосердечно признается: «Да я думал тогда, что ты уже не жилец, а ты молодец, выкарабкался. Да и не учили тогда этому в медицинских институтах».

У Богдана есть семья, двое маленьких детей, ему никак нельзя было сдаваться. И он выжил благодаря своей силе воли и помощи супруги. Протезы ног стоят еще дороже, чем протезы кистей, но трудность не только в том, чтобы их изготовить, надо научиться на них ходить. У искусственной ноги нет чувствительности. Здоровая стопа моментально чувствует при ходьбе бугорки и выбоины и амортизирует, ставит ногу в правильное положение, чтобы человек сохранил равновесие, не упал. У протеза такой возможности нет.

Когда в Германии Рите в первый раз дадут домой протез, чтобы попробовала пользоваться им самостоятельно, она сразу же сломает стекло на планшете, потому что контролировать силу сжатия искусственной рукой без опыта и сноровки невозможно.

Те, кто начинает ходить на искусственных ногах, довольно часто падают. Это страшно и с точки зрения травматизма, и с точки зрения поломки протеза.

Первым шагам своих пациентов ортопеды и близкие радуются буквально как первым шагам в жизни ребенка.

– Был случай, – рассказывает переводчик Светлана, – когда мужчине всем миром собрали на протез ноги. Здесь, в клинике, его сделали, а он не справился, не смог освоить протез, не научился ходить и через полгода забросил его. Бывает и так.

– Ну разве так можно? Ведь ему выпал такой шанс!

– Да, согласна, – лицо Светланы становится серьезным. – А вы знаете, что срок эксплуатации протеза три года?

– Да, это мы слышали.

– Хорошо, что вы уже проинформированы. Здесь много историй перед глазами проходит. Вспомнились два брата из Грузии, младшему на протез ноги собирали много лет всем селением и при поддержке всех родственников. К совершеннолетию необходимую сумму набрали. Мужчины приехали в Германию счастливыми, сбылась их многолетняя мечта. И я помню лицо старшего брата, когда он услышал, что протезы изготавливаются всего на три года. Это не те эмоции, которые захочется увидеть еще раз. Извините…

– Да, об этом даже не хочется думать, становится страшно за будущее дочери, – отвечает Инна.

– Надо надеяться на лучшее. Я поражаюсь мужеству людей, которые потеряли руки или ноги, но стараются жить полноценной жизнью. Однажды в Харькове, где была по программе гуманитарной помощи в интернате для слепых, я познакомилась с десятилетней незрячей девочкой, она сорвалась в метро с платформы, упала под поезд и потеряла ногу. Казалось бы, куда на долю одного ребенка столько страданий. Но девочка совсем не озлобилась, а еще и старалась подбадривать нас, взрослых. И маму. Удивительно сильный ребенок…

97 % уголовных дел, связанных с домашним насилием, не доходят до суда.

Рита тоже старается быть сильной, и у нее получается. Лишь иногда прорываются нотки горечи.

– Мама, помнишь Богдана и его историю, как он из всего этого выкарабкался? Но он был не один, ведь так важно, что рядом любимый человек! И надо просто пересилить беду.

– Рита, ведь ты тоже не одна, сколько людей тебе помогает, и я рядом.

– Я знаю и очень вам благодарна. Но получается, самого близкого человека, которого я таким не один год считала, рядом со мной нет. И даже не просто нет, именно он и создал всю эту ситуацию. Я по-хорошему завидую Богдану, они преодолевали трудности вместе.

А Грачев… Он все говорил о предательстве, а мне кажется, что предали меня. Ведь я верила ему. И развестись хотела вовсе не потому, что у меня появился другой. Мне стало трудно рядом с ним радоваться жизни. Разве можно за это рубить руки?

– Я понимаю, но это какой-то нечеловеческий поступок, который, как это ни страшно звучит, принес облегчение твоему бывшему мужу.

«Он все говорил о предательстве, а мне кажется, что предали меня. Ведь я верила ему. И развестись хотела вовсе не потому, что у меня появился другой».

Музей и город велосипедов

Жизнь в Германии очень спокойная и размеренная. После 18:00 Дудерштадт затихает. Не лают собаки, не слышно людей, не играет музыка. Правда, утром и вечером красиво звонят колокола – рядом с домом, где живут Рита и Инна, стоит старинная римско-католическая церковь.

В супермаркетах Дудерштадта много недорогих живых цветов и изобилие разных сортов шоколада – это как раз то, что любит Рита. А Инну больше привлекают кондитерские, которые здесь расположены на каждом углу.

Соседний университетский город Геттинген, куда мама с дочкой отправляются в один из выходных дней, поразил огромным количеством велосипедов рядом с железнодорожным вокзалом. Велосипедная столица мира, решили женщины. Немцы пересаживаются здесь на электрички, а двухколесные друзья, большие и маленькие, верно ждут их на огромной велосипедной площади.

На следующие выходные переводчик Светлана обещает свозить женщин в приграничный музей Айхсфельд. Ехать до него недалеко. Светлана сама покупает три входных билета (брать деньги отказывается) и ведет русских гостей к сохранившимся строениям КПП. Таких контрольных пунктов на территории Германии в годы холодной войны было немало. Рядом с Дудерштадтом вплоть до 1989 года проходила граница двух Германий, двух общественно-политических систем. Восточным немцам нельзя было без специального разрешения въезжать на территорию Западной Германии. Власть ГДР пыталась таким образом предотвратить утечку специалистов в ФРГ и доказать преимущества социалистического строя. Уровень жизни в ФРГ был выше, свободы больше, неудивительно, что многие предпочитали жить и работать именно там. Но не всем тогда удалось переехать из Демократической Республики в Федеративную. С 1968 года нелегальный переход границы был официально объявлен в ГДР уголовным преступлением. Многим пришлось заплатить за инакомыслие и желание выбирать свободой, а кому-то и жизнью.

Контрольно-пропускной пункт Дудерштадт – Ворбис в те годы был хорошо охраняемым. Сохранились казармы, КПП, наблюдательные вышки на полях. С 1995 года на месте бывшего контрольно-пропускного пункта работает пограничный музей Айхсфельд.

– Когда сюда приходят школьники, многие уже не понимают, что это был за объект, что за вещи здесь собраны, – рассказывает Светлана. – Ребятам и стационарный телефон с диском кажется диковиной, они не знают, как им пользоваться. Безусловно, хорошо, что есть такой музей. Детям рассказывают о границе, о том непростом времени. Смотрите, вот в этой комнате шинель советского солдата – призывники из СССР, служившие в ГДР, тоже охраняли границу. Говорят, одних и тех же ребят никогда не ставили повторно вместе в наряд, наверное, чтобы не вступали в сговор. А вот фотография Дудерштадта в 1989 году, в первый день после открытия границы.

– Ничего себе, в магазинах очереди, улицы заполнены людьми. Как будто это какое-то массовое шествие или карнавал.

– Да, так оно и было. Через открытые границы хлынула толпа людей, которую невозможно было сдержать.

– А что за проигрыватели в следующей комнате?

– Вы можете поднести к уху и послушать, это голоса реальных людей, судьбы которых изменила эта граница. Были случаи, когда она делила как на два противоположных полюса одно поселение. Представьте, каково было родственникам, оказавшимся по разные стороны границы. Здесь есть фотография, на которой жених с невестой на одной стороне колючей проволоки машут рукой родственникам на другой стороне – это было возможно только в самом начале раздела, потом пограничная полоса стала шире и подходить к ней никто просто так не мог. И людям нужно было смириться, что им нельзя быть вместе. Даже с близкими родственниками из разных Германий встречаться было очень сложно, что уж говорить о влюбленных. Для кого-то за границей оказалась любимая работа, родительский дом.

– Наверняка многие предпринимали попытки перехода границы?

– Да, конечно. Кто-то брался провезти человека в багажнике, были и попытки пересечь границу на воздушном шаре, тракторе. И подкопы – это не миф. Была даже чуть не закончившаяся трагедий попытка двух парней уплыть из ГДР на серфе (один из них – мой двоюродный брат, который никого не предупредил). У них получилось. Кому-то, конечно, не повезло. Пограничники ГДР имели полномочия открывать огонь на поражение при попытке пересечения границы. Оставшихся родственников беглеца на территории ГДР автоматически вносили в список неблагонадежных – примерно как в СССР в годы репрессий.

– Как все обошлось у ваших родных?

– К счастью, спустя недолгое время после побега их сына границу открыли, а через год произошло объединение ФРГ и ГДР. Спасло именно это обстоятельство.

Музей заставил о многом задуматься и чуть-чуть отвлек от собственных непростых мыслей.