Часть третья
Рыцари королевы Ядвиги
Пробуждение вышло странным – все тело болело, и одновременно в нем ощущалась необычная легкость. Словно некий искусный лекарь удалил кости и внутренности, заменив их газом.
Вильям попытался открыть глаза и обнаружил, что он лежит в собственном кресле на пассажирской палубе «Рима».
– Что произошло? – прошептал уроженец Ливерпуля, пытаясь заполнить темнеющий в памяти провал.
Вроде бы они находились в мертвом Шарендаре… или нет, на какой-то огромной станции… или спутнике?.. Еще там были чужаки с шелушащимися лицами и в белых одеждах…
Но как он тогда очутился на корабле?
Вокруг царила тишина, слышалось неровное дыхание и монотонный храп. В потолке виднелось нечто, похожее на плохо заживший шрам, из него торчали куски разноцветных проводов.
От усилий заболела голова, и Вильям, оставив тщетные попытки разбудить крепко спящую память, попробовал сесть.
– Что, никак ты очухался?
Человек, сидящий в кресле дежурного, что вырастало по необходимости и стояло рядом с командирским, обернулся, и Снарк увидел, что это Соболев.
Половина головы у него была обожжена, вместо волос топорщилась коричневая корка ожога. На лице красовались несколько свежих шрамов, а синяки вокруг глаз давали понять, что русский получил сильный удар в переносицу.
– Да, – сказал Вильям. – А что произошло?
– Не помнишь? Голова не болит? А то, когда тебя от пола отскребли, вместо нее было нечто плоское, окровавленное. – Соболев поморщился. – Вообще нам жутко повезло. Взорвись ракета сотой долей секунды раньше – мы бы отправились прямиком на небо.
– Ракета? Точно… – В голове словно лопнул набитый воспоминаниями шар: бегство со спутника Рогхелма, грандиозный бой в космосе и попытка «Рима» ускользнуть… – А что вышло?
– Наш корабль слегка искорежило. – Соболев дернул себя за ус. – Многим досталось, и тебе в том числе. И самое мерзкое – сбило настройку прыжка. Мы летим непонятно куда и неизвестно где выйдем из гиперпространства…
Вильям огляделся.
Похоже, он очнулся в момент корабельной «ночи», когда почти все соратники улеглись спать.
– Где-нибудь да выйдем, – сказал он. – Только…
В этот момент приборная панель издала негромкую трель, а обзорные экраны ожили. И на всех на них отразилось одно и то же – заполненная крохотными точечками чернота. «Рим» вышел в обычное пространство в грандиозном провале между звездными системами, там, где нет ничего, кроме молекул газа да блуждающих элементарных частиц.
– Координаты точки выхода установить не удается, – доложил Бабник, и над панелью возникла его голограмма: солидный усатый мужчина в комбинезоне.
Искусственный интеллект «Рима» редко принимал зримый облик, и это происходило в самых тревожных случаях.
– Надо будить Ли, – заметил Соболев и потянулся к креслу командира. Осторожно потряс за плечо: – Эй, отец-командир, яви нам свой светлый, в смысле, желтый, лик. А то мы слегка заблудились.
Пока Ли просыпался, Вильям ощупал голову и понял, что она совершенно цела, а также осознал, что самым зверским образом хочет есть, как всегда по завершении регенерации. Пошатываясь, он утвердился на дрожащих ногах и сходил в грузовой отсек, откуда вернулся с двумя упаковками халибрийских «консервов».
– Приятного аппетита, – улыбнулся бывший сержант. – Так-так, сейчас посмотрим, куда это нас занесло. База данных со спектрами звезд уцелела?
– Да. – Голограмма Бабника изобразила поклон.
– Тогда определяем следующие точки и начинаем поиск…
Через пятнадцать минут стало ясно, что «Рим» выбросило из плоскости Галактики и что ближайшей населенной системой является Лорав, где находится небольшая колония ачитра.
– Полетим туда, делать нечего, – вздохнул Ли. – Бабник, рассчитывай параметры прыжка и веди корабль.
Искусственный интеллект вновь кивнул и исчез.
– А если там тоже хаурваки? – спросил Вильям, успевший покончить с «консервами» и слегка приглушить голод.
– Их не должно там быть. – Глаза Ли, и так узкие, стали напоминать щелочки. – Экспансия идет в одном направлении от Апион-Фарит, у нее имеется четкий вектор. И он упирается в Землю.
– Что?! – воскликнул Соболев и, вспомнив, что рядом полно спящих соратников, прикрыл рот рукой.
– Вы первые, кому я об этом говорю. Расчеты, конечно, не окончательные, но вероятность того, что хаурваки собираются уничтожить нашу родину, очень высока.
У Вильяма закружилась голова. Он представил, как Земля превращается в подобие Шарендара – груды трупов, окровавленные развалины, и так повсюду от Исландии до Австралии, от Рима до Мехико…
И на Луне, и на Марсе, и во всех колониях.
Очень сильно захотелось укусить себя за руку, чтобы хотя бы телесной болью заглушить душевную.
– Если это правда… если… – Голос Соболева дрожал. – Тогда мы… я… нужно как-то, хотя бы…
Он растерянно замолчал.
– Расчеты не завершены, – повторил Ли, – их нужно перепроверять. Так что молчите о том, что слышали от меня, а на Лораве разберемся. Я надеюсь, там для этого найдется время…
Вильям в полной прострации откинулся на спинку кресла. Хаурваки двигаются к Земле? Но зачем? Ответ выглядел очевидным: отомстить за взорванную усыпальницу. И это означает, что они каким-то образом узнали, кто именно побывал на Апион-Фарит и привез туда радитовые бомбы.
Правда выплыла наружу, несмотря на все предосторожности раосейцев.
Но если так, то они должны пострадать в первую очередь. Или хаурваки пошли в сторону прародины человечества случайно? Новое безумие овладело древним народом, и он двинулся в космос, неся смерть встречным. Разрушая, уничтожая, убивая, ломая сопротивление…
«Рим» вошел в гиперпространство, а он все сидел и думал, пытаясь найти ответ на вопрос: что делать дальше, как поступить?
И не мог.
Затем усталость взяла свое, и Вильям заснул. Проснулся только в виду Лорава – небольшой серо-белой планеты с единственным спутником.
– Я уж собирался тебя будить, – с доброй улыбкой сказал Арагонес, – выстрелом в лоб. А то храпишь – никаких сил нет…
– Слышал бы ты себя, клянусь четверкой. Что, скоро посадка?
– Скоро. Нас тут не особенно рады видеть, но повода прогнать нет. – Уроженец Сан-Педро подмигнул. – Так что скоро сойдем, как говорится, на сушу, выпьем пару пива и прижмем девчонок.
– Местных девчонок только ладошкой прижимать… – вздохнул Гаррисон. – Ачитра же что? Мелкота…
Похожий на заляпанный серой пылью снежок Лорав приблизился, «Рим» пошел на посадку. Атмосфера, не желавшая впускать в себя звездолет, окутала его огнем, и корабль опустился на ВПП небольшого космодрома.
– Ох-хо… – Выбравшись наружу, Вильям глотнул свежего, очень чистого воздуха и огляделся.
На горизонте поднимались горы, не очень высокие, целиком засыпанные снегом. Ближе виднелся лес, мощные раскидистые деревья держали на ветвях целые сугробы. На ВПП стояли три небольших звездолета, у начала уходящей в сторону гор дороги торчала башня диспетчерского центра.
От нее к «Риму» катил небольшой транспортер с огромными ребристыми колесами.
– Вот и хозяева пожаловали, – проговорил Гаррисон, когда тот остановился и наружу вылезло существо ростом человеку по колено.
Ачитра напоминали гномов из людских сказаний, вот только бород у них не было, как и носов, а лицо представляло собой обрамление для огромного круглого рта. На ушах блестели мелкие слезящиеся глазки, а клубнеобразную фигуру плотно обтягивал меховой комбинезон.
– Привет вам, – проревело существо на базязе-один, недружелюбно разглядывая бывших легионеров. – Что привело вас на Лорав-примак?
– Крайняя необходимость. – Спустившийся по трапу Ли указал на корму, где в корпусе «Рима» виднелась глубокая вмятина. – Корабль нуждается в ремонте, а пассажиры – в отдыхе.
– У вас есть чем заплатить?
– Конечно.
Блеснувшее в лучах небольшого белого солнца яйцо урукхри произвело на ачитра воистину магическое воздействие. Распахнулась воронка огромного рта, лишенного зубов, многочисленные глаза выпучились, а мохнатые уши затряслись, точно у спаниеля при виде любимого хозяина. Задергались короткие ручонки.
– Но одного будет мало… – выдавил из себя обитатель Лорава.
– У нас найдутся еще, – вкрадчиво проговорил Ли. – Звездолет необходимо привести в норму, а нам – предоставить место для отдыха…
– Хорошо. – Ачитра немного пришел в себя. – Меня зовут Ан, я возглавляю службу Лорава по встрече гостей, и я сегодня же займусь вашим кораблем. А сейчас позвольте проводить вас до свободного пристанища.
– Очень хорошо. – Ли повернулся к своим и перешел на английский: – Джимесон, скажи всем, чтобы выбирались с палубы. За «Римом» присмотрит Бабник, а нам нужно хотя бы сутки провести в нормальном жилье.
Сборы не заняли много времени, и через двадцать минут колонна людей двинулась вслед за транспортером Ана.
– Что, так и будем топать пешком до самого города? – недовольно пробурчал Арагонес, когда они свернули на дорогу и башня диспетчерского центра исчезла из виду.
– У них, наверное, просто нет достаточно больших машин, – пожал плечами Вильям. – Но ничего, разомнемся, а то совсем разучились ходить. Неужели не надоело сиднем сидеть в корабле?
Арагонес проворчал что-то еще, на этот раз совсем неразборчивое.
Скрипел под ногами снег, морозец пощипывал лицо, и каждый вдох отдавал горьким ароматом, похожим на запах хвои. Лес по сторонам от дороги стоял мощный, девственный, словно на Лораве никогда и не было разумных существ, что обожают рубить деревья. Под густыми кронами царил полумрак, из него доносились скрипы, шорохи, мелькали стремительные тени.
– И это город? – удивился Гаррисон, когда дорога вывела на открытое пространство и они увидели большой поселок на берегу неширокой реки.
Состоял он в основном из вытянутых, врытых в землю ангаров; виднелись лишь заснеженные крыши. Среди ангаров торчала башня высотой метров двадцать пять, округлая, будто отлитая из металла, и еще был там вполне обычный блочный дом, какие использовали многие расы в Шарендаре.
Ан повел людей прямо к нему.
– Гостиница, – сказал Ли, когда они подошли ближе и увидели вывеску над крыльцом. – Или, как он ее назвал, свободное пристанище…
– А это что такое? – Вильям кивнул в сторону ближайшего ангара, от крыши которого шел серый дымок.
– Жилища ачитра. – Бывший сержант, как обычно, все обо всем знал. – Та башня – нечто вроде административного центра плюс магазин. А вообще этот поселок – что-то похожее на столицу колонии.
– Неужели она такая маленькая? – Соболев завертел головой. – Сколько тут народу наберется…
– Не самая большая, – согласился Ли. – Но ачитра мелкие, им много места не нужно. И, видят духи, десятки таких же селений могут быть разбросаны по всему Лораву, там, где имеются полезные ископаемые или богатые земли. Защищаться им на этой планете не от кого, даже пираты на этой окраине не появляются. Поэтому и живут так привольно…
Транспортер остановился, открылся невидимый до сих пор люк в крыше, и из него высунулась голова Ана.
– Я сообщил о вашем прибытии, – сказал он, отыскав взглядом Ли. – Помещения готовы. Заселяйтесь. Я начну заниматься вашим кораблем прямо сейчас. Завтра утром поговорим об оплате.
– Спасибо.
Кивнув, глава службы по встрече гостей скрылся внутри транспортера и укатил прочь, а бывшие легионеры направились к гостинице. Ли первым взошел на крыльцо, дверь перед ним поднялась. Открылся темный проем, из него пахнуло слегка вонючим теплом.
– Чем это разит? – спросил Вильям, шагая за бывшим сержантом.
– Супом из человечины, – хмыкнул Арагонес.
Когда глаза привыкли, Снарк обнаружил, что они оказались в просторном, лишенном окон зале.
На потолке еле мерцали круглые светящиеся панели, в стенах виднелись узкие двери. Пол скрипел, точно под ногами были старые рассохшиеся половицы. Откуда шел запах, так и оставалось непонятным.
– Добро пожаловать. – Ударивший из потолка луч света образовал фигуру гуманоидных очертаний с белым пятном вместо лица. – Я – управляющий свободным пристанищем искусственный интеллект класса четыре дробь один, можете называть меня Па.
– Очень хорошо, – кивнул Ли. – Покажи жилые помещения, отведенные для нас.
– А еще бар, – добавил Гаррисон.
– Бар? – Па, судя по классу, был куда более примитивным существом, чем Умник или Бабник.
Управлять гостиницей много проще, чем космическим кораблем.
– Да. Помещение, где употребляют содержащие алкоголь напитки, – пояснил Гаррисон.
– Вы можете потреблять их где угодно… – Голограмма Па заколебалась. – Но если хотите, я могу сформировать особое место. Только дайте мне знать, как оно должно выглядеть. И базовая трансформация интерьера займет не более мини-цикла.
– Ладно, с этим разберемся потом, – вмешался Ли. – Для начала отведи нас в жилые помещения.
Па заколыхался и неспешно поплыл к одной из дверей в правой стене.
* * *
Судя по виду «бара», создавал его Па, советуясь с Соболевым. Стены топорщились чем-то, похожим на бревна, столы и стулья были массивны, как мамонты. Вместо стойки имелся круглый столик с множеством торчащих из него трубок и краников, на вытянутой полке блестели стеклянные сосуды всех форм и размеров.
Сквозь аромат браги пробивался вездесущий гнусный запах, царивший в свободном пристанище.
– И тут разит, – сморщил нос едва переступивший порога Арагонес. – Неужели укрыться от этой вони негде?
– Ачитра она, клянусь четверкой, нравится, – заметил Вильям. – А меня сейчас больше заботит другой вопрос: что мы будем пить и как это добыть?
– Сейчас все объясню. – Из потолка выплыла голограмма Па, из уважения к постояльцам обзаведшаяся человеческими чертами.
В свободном пристанище бывшие легионеры провели полтора часа. За это время успели немного обжиться в просторных комнатах без окон, разобраться с санитарными блоками и получить вызов от Ли, который пригласил всех в бар на «важное совещание».
Вильям и Арагонес явились первыми.
Искусственный интеллект подплыл к столику и принялся рассказывать, тыча рукой в трубочки и краники:
– Каждый канал подачи напитков подает алкоголесодержащую жидкость особой крепости, плотности и вкусовой гаммы. Чтобы получить порцию, нужно взять емкость и нажать на этот сенсор. Дозировка производится благодаря…
Арагонес вскинул руку:
– Дальше можешь не объяснять, сами разберемся. Видит Святая Дева, у нас в этом деле большой опыт. А что у тебя насчет закуски? Ну, еды всяческой…
– Только стандартные питательные наборы, – ответил Па, указывая на стоящий в углу металлический шкаф.
– Ладно, обойдемся и этим, – вздохнул Вильям. – Вперед, на дегустацию!
Взяли по кружке и принялись экспериментировать со столиком. Из трубки, что выбрал Арагонес, полилось нечто темно-вишневое, с резким запахом, из доставшейся уроженцу Ливерпуля – светло-золотистая пенящаяся жидкость.
– О, пиво! – обрадовался Снарк. – Хотя пахнет немного странно…
– А у меня нечто вроде шерри. – Арагонес осторожно пригубил: – А, пойдет… Где там эти пищевые наборы?
К тому времени, когда в бар начали приходить другие легионеры, приятели успели распотрошить две деревянные коробки с цветастыми наклейками на боках и распробовать их содержимое. На вкус оно оказалось получше раосейских «консервов», но хуже «сухих пайков» с Халибрии.
– Все в сборе? – поинтересовался Ли, последним входя в двери бара.
– Некоторые уже в разборе… – пропыхтел Соболев, успевший попробовать жидкости из всех трубочек и слегка окосевший.
– Тогда начнем. – Бывший сержант его, к счастью, не услышал. – Сдвигайте столы. Сейчас нам предстоит решать, что делать дальше.
Разговоры мгновенно стихли, лица стали серьезными. Из столов составили один большой, явившийся узнать «не надо ли чего?». Па был отправлен восвояси, и Ли занял председательское место.
– Слушайте меня, парни. Шарендар погиб, все наши сбережения, находившиеся в тамошних банках, – тоже. Нужно решить, куда следовать дальше и что делать.
– Искать новый дом, чего тут думать? – проворчал невысокий чернокожий легионер по кличке Шакал.
– Точно, – поддержал его Арагонес. – Без работы мы в любом случае не останемся. Война идет, войне дорогу.
И он захихикал.
– Это верно, – кивнул Ли. – Но есть один фактор, который необходимо учесть. Хаурваки угрожают Земле.
– Что? – спросил Гаррисон, а через мгновение поднялся удивленный гвалт.
Молчали только Вильям и Соболев, знавшие о догадках бывшего сержанта.
– Ты серьезно? – выделился из гомона чей-то пронзительный голос. – Или это неудачная шутка?
– Я серьезен как никогда. – Ли выложил на столешницу мини-проектор, похожий на бобовое зернышко. – Смотрите сами. Это схема развертывания экспансии хаурваков. Данные неполные, но основную тенденцию уловить можно.
Мини-проектор выплюнул темное облако, в нем возникли сотни разноцветных огоньков – звезд. Одна из них на мгновение засияла ярче остальных, точно подмигнула.
– Апион-Фарит, – прокомментировал Ли. – Смотрим дальше…
От планеты хаурваков двинулась красная стрелочка, превратилась в конус. В него попала и вспыхнула еще одна звезда, за ней другая:
– Системы Приан, Ро-Химба и Тариус, – продолжал маленький китаец. – Они пали еще до атаки на Шарендар. Вот очередь дошла и до свободного порта, затем до Рогхелма. Пока они остановились на этом рубеже, но непременно двинутся дальше… А там, видите?
– Арстрим, Таугрос, Земля… – прошептал Вильям, читая названия планет.
– Если экспансия будет идти такими темпами, то первые столкновения с хаурваками начнутся через полгода, а Земля падет еще через год. У человечества нет сил, чтобы противостоять этому натиску.
Мини-проектор закончил работать, и темное облако исчезло.
– Ну и нам что с того? – раздался гнусавый голос Джимесона, высокого и вечно сонного типа. – Мы для Земли и людей отрезанный ломоть, проклятые преступники. Почему мы должны думать о них?
– Ты забываешься, – очень медленно проговорил Гаррисон. – Мы преступники только для властей, а они и люди – не одно и то же…
– Возможно. – Джимесон улыбнулся. – Ну и что с того? Что это меняет? Да, Земле угрожает опасность. Но пусть те власти, что нас выгнали, сами с ней и борются.
– И тебе плевать на то, что погибнут миллионы наших сородичей? – спросил Вильям. – Что планета, где ты появился на свет, станет кладбищем?
– Тихо! – Ли постучал кулаком по столу, негромко, но внушительно. – Еще не хватало нам передраться между собой. У нас есть выбор: либо попробовать устроиться в одном из миров, где позволяют селиться чужакам, либо вернуться и встать плечом к плечу с теми, кто будет отражать нашествие…
– Слушай, сержант, ты не потерял способности связно мыслить? – фыркнул Шакал. – Нас всего четыре десятка. Что сорок бойцов, пусть даже умелых, опытных, умеющих оживать, решат там, где сойдутся в битве громадные флоты?
Ли покачал головой:
– Мы знаем о хаурваках больше, чем все человечество, вместе взятое. И, помимо того, именно мы виноваты в том, что хаурваки проснулись и проявили агрессию. Мы взорвали гробницу их королев, пусть даже по наущению патроната Рао-Се.
– Это не доказано, – проворчал сидящий рядом с Джимесоном парень. – После – не значит вследствие.
– Глупо спорить. – Арагонес бросил на него презрительный взгляд. – Вы как хотите, а я отправлюсь на Землю, чтобы хоть как-то попытаться искупить свою вину. Возможно, я сдохну, но не ради денег и прихотей богатых властолюбцев, а защищая собственную родину.
– И я, – сказал Вильям.
Гаррисон и Соболев просто кивнули.
– Никто никого не будет принуждать, – проговорил Ли. – Каждый волен выбирать, что ему делать дальше. Кто еще с нами?
Желающих вернуться на Землю и встать на ее защиту нашлось предостаточно – почти тридцать человек. Девять захотели последовать за Джимесоном и Шакалом.
– Видят духи, мне жаль с вами расставаться, – сказал Ли, – но вы выбрали сами.
– И вы оставите нас на этой занюханной планетке? – Лицо Джимесона кривилось, точно он не мог решить, рассмеяться ему или заплакать. – Бросите на произвол судьбы здесь, среди мелких уродцев, вы, сраные спасители человечества?
Гаррисон сжал кулачищи, Вильям испытал сильное желание встать и хорошенько заехать кое-кому в морду. Глаза Арагонеса опасно сузились, и только Ли остался каменно спокоен.
– Нет, не бросим просто так, – сказал он. – У нас осталось сто семьдесят яиц урукхри. Какое-то количество пойдет на оплату ремонта, и половину я готов отдать вам. А мы заберем «Рим» и все его содержимое.
– Восемьдесят пять яиц? – Глаза Шакала алчно загорелись. – Но этого…
– Хватит, чтобы добраться в любой конец Галактики, – не дал ему договорить Ли. – Лорав, конечно, не самая оживленная колония, но корабли тут время от времени появляются. Так что вы не застрянете здесь надолго.
– Хорошо, мы согласны, – торопливо кивнул Джимесон. – Когда вы отдадите нам эти яйца?
– Завтра. А теперь убирайтесь. Дальнейший разговор только для тех, кто летит на Землю.
Шакал приоткрыл рот, но заметил кулаки Гаррисона и счел за лучшее сделать вид, что зевнул. Под презрительными взглядами соратников одиннадцать бывших легионеров поднялись и покинули бар.
– Нас все меньше и меньше… – проговорил Соболев, оказавшийся совершенно трезвым. – И о чем ты хотел с нами говорить, Ли?
– Видят духи, ни о чем, – пожал плечами маленький китаец. – Самое время надраться. Но не в компании же предателей это делать?
– И то верно. – Гаррисон встал и решительно направился в сторону круглой «стойки». – Ну, как говорят на просторах дикой и лесистой родины Соболева, – наливай!
То, что происходило потом, Вильям запомнил плохо, да и помнить-то там было особенно нечего.
Все солдатские пьянки одинаковы.
* * *
«Рим» выглядел как новый, черная «шкура» его маслянисто блестела, торчала к небесам фазотронная пушка. На изящных крыльях виднелись белесые потеки, и трое ачитра в комбинезонах торопливо оттирали их простыми тряпками.
– Устранение последствий теста изометрии поверхности, – сообщил Ан, показав в их сторону. – Довольны ли заказчики?
– Довольны, – кивнул Ли, успевший зайти внутрь звездолета и пообщаться с Бабником.
– Мы ждем оплаты, – пробасил глава службы по встрече гостей, и глаза на его ушах нервно заморгали.
– Конечно. – Бывший сержант повел рукой. – Гаррисон, давай.
Чернокожий легионер выступил вперед и наклонился, чтобы отдать крохотному ачитра деревянный пенал размером с ладонь. Его купили на Халибрии, когда изображали беззаботных туристов, и внутри прекрасно уместились десять яиц урукхри, золотых, синих и белоснежных.
Вильям наблюдал за разговором со стороны, его все еще немного мутило, а в голове пульсировала боль. Давали знать о себе последствия от употребленных вчера спиртосодержащих жидкостей. Напиток, что он принял за пиво, был намного более крепким и ужасно коварным.
Небо затягивали серые плотные облака, и мелкий снег падал из них без остановки, точно кто-то наверху сыпал манную крупу. Прикосновения снежинок к пылавшему лбу приносило небольшое облегчение.
– Да, хорошо… – сказал Ан, приоткрыв крышку и заглянув внутрь. – Вы покидаете нас сегодня?
– Прямо сейчас. Но кое-кто из наших сородичей остается, – и Ли показал на стоящих отдельной группой Джимесона и его приятелей.
– Они хотят поселиться у нас? – В голосе ачитра прозвучало беспокойство.
– Нет, только дождаться попутного звездолета. Не беспокойся, они отдельно заплатят за проживание.
– Хорошо.
Ан проверещал что-то в сторону работавших на крыле соплеменников, и те начали прыгать вниз.
Высота для них была приличная, но ачитра шлепались на землю, будто мячики, разве что не подскакивали.
– Удачи вам. – Глава службы по встрече гостей дождался, пока работники залезут к нему в транспортер, а потом исчез в люке. Смешная машинка с большими ребристыми колесами развернулась и покатила по ВПП.
– Ну что, будем прощаться? – Ли посмотрел на Джимесона, и тот опустил взгляд. – Вы, парни, еще пожалеете об этом дне. Счастливо оставаться.
И бывший сержант зашагал к трапу.
– Надеюсь, что не раз… – Гаррисон сплюнул.
– Зря надеешься, – прохрипел Шакал. – Они все заслужили смерть, все, кто издевался над нами, кто погнал нас на войну, колол всякую дрянь, кто сделал нас демонами Вальхаллы! – Изо рта у него полетели слюни, лицо перекосилось. – И я, сидя в тепле и покое, попивая пиво, буду радоваться, узнав, что они сдохли!!
– Не тебе решать, кто достоин смерти, а кто нет, – сказал Вильям, – и не мне. Удачи вам.
Снег усилился, налетел порыв ветра, и снежинки закружились, сбиваясь в толстые столбы.
– Пошли, нечего тут мерзнуть. – Джимесон поежился. – И, чуваки, может быть, кто-то передумал? Если хотите, оставайтесь. Зачем вам идти за этим безумным китайцем? Он ведет вас на верную гибель.
– Я не передумал. – Вильям повернулся и пошел к кораблю.
На душе было погано, и не только оттого, что вчера напился в стельку. Тревожили мысли о том, как их встретят на родине. Смущали воспоминания о последних встречах с сородичами, если сказать мягко, не самых дружелюбных: бунт в Вальхалле, побег, захват корабля и мытарства на Таугросе…
– Валите-валите, – сердито буркнул Арагонес. – Нечего тут провокационные речи разводить…
Внутри «Рима» было тепло и уютно, обзорные экраны показывали панораму ВПП, Ли о чем-то беседовал с Бабником.
– Поторопи остальных, – сказал бывший сержант, поворачиваясь к Снарку. – А, вы уже тут…
Вильям прошел к своему креслу, отремонтированному и закрепленному на прежнем месте.
– Как новое, – сказал он и глянул на потолок. Чудовищный «шрам» исчез без следа. – Здорово ачитра потрудились.
– Работоспособность всех систем восстановлена на сто процентов, – подтвердил Бабник. – Начинать процедуру взлета?
– Начинай, – кивнул Ли.
Прошло двадцать минут, и «Рим» мягко оторвался от поверхности ВПП. Пробил слой облаков, оставил метель внизу и пошел вверх, туда, где мирно сверкали на черном бархате неба звезды. Лорав из плоскости превратился чашу, потом в огромный шар и понемногу стал удаляться.
– Видят духи, нас и вправду стало меньше, – проговорил Ли. – Жаль тех, кто погиб. Ван Хьена, Лири, Серое Облако, других… Но о тех, кто остался на этой планете, больше не вспоминаем. Хорошо?
Ответом стали двадцать восемь кивков.
– Вот и отлично. – Бывший сержант в совершенно нехарактерной для себя манере потер руки. – Прыжок отсюда до Арстрима, границы земных владений, займет не одни сутки, поэтому у нас достаточно времени, чтобы пустить в ход кое-какой резерв…
Упоминание о планете, где располагалась Вальхалла, вызвало у Вильяма лавину эмоций – гнев, печаль, горечь. Сердце забилось чаще, навалились воспоминания о тех днях, когда они бродили по громадному лабиринту, убивая друг друга, умирая и сходя с ума.
Он даже не сразу уловил смысл того, что произнес Ли.
– Какой резерв? – осведомился Арагонес.
– То, что мы нашли на борту звездолета хаурваков, – улыбнулся бывший сержант. – У нас в грузовом отсеке пять десятков универсальных биологически активных имплантантов. И некоторые из них – боевые.
– А, вот в чем дело.
– Именно в этом, видят духи. А мы сейчас изучим наши запасы и посмотрим, что там есть.
Несколько часов потратили на то, чтобы перенести на пассажирскую палубу ящики из полупрозрачного пластика. «Рим» за это время успел уйти в подпространство, и белое солнце Лорава исчезло из виду.
– Придется разбираться с маркировкой, – задумчиво проговорил Ли, разглядывая один из ящиков, внутри которого размещался крохотный изогнутый сосуд с двумя горлышками. – Бабник, обеспечь доступ к базе данных по хаурвакам…
– Доступ открыт.
– Что обозначает Хау-Же-Зер-Пять-Три?
Судя по тому, что искусственному интеллекту понадобилось несколько секунд на поиски ответа, он перелопатил огромное количество данных.
– Боевой имплантант. Встраивается в зрительную систему и обеспечивает расширение диапазона воспринимаемых волн.
– Интересная штука, – оживился Арагонес. – Я готов попробовать это на себе, если никто не возра…
– Осади, – мягко посоветовал Ли. – Ты один имплантант уже заполучил, оставь что-то и другим.
– А вы уверены, что это безопасно? – вступил в разговор Вильям. – Кто знает, насколько глаза хаурваков отличны от наших?
– Гаррисон и Арагонес живы, – сказал Ли. – Имплантанты ничем им не повредили, зато подарили весьма полезные свойства. Так что бояться у нас нет никаких оснований. Кто готов рискнуть?
Соболев огладил усы и молодецки крякнул:
– Давай я! Двум смертям не бывать, а одной не миновать.
Крохотный сосуд извлекли из ящика. Русский повертел его в руках, решительно отломал оба горлышка и приставил их к глазам. Прозрачная жидкость забурлила, мелко затряслась и поползла вверх по стенкам.
– Жжется, – проговорил Соболев, когда она добралась до глаз. – Ой, матушки, больно-то как…
Руки его задрожали, на лбу выступили капли пота.
– Может быть… – начал Вильям.
– Поздно. Процесс не остановить, – покачал головой Гаррисон.
Сосуд упал на пол и разбился, а Соболев остался стоять со вскинутыми к лицу руками. Имплантант образовал два радужно переливающихся бугорка на месте глаз, и бугорки эти начали ритмично вспучиваться и опадать.
– Выпить хочется, сил нет… – сказал русский, слегка покачиваясь. – И спать… где там мое место?
Гаррисон взял его за руку и отвел к креслу. Соболев забрался в него и мгновенно уснул.
– Один есть. – Ли потянулся к следующему ящику. – Посмотрим, что тут. Хау-Же-Изе-Один-Три… Бабник?
– Адаптационный имплантант. Встраивается в кожу. Позволяет усваивать световую энергию и питательные вещества из воздуха. Снижает потребность в воде и пище.
– Короче говоря, сделает из тебя большое растение, – рассмеялся Арагонес.
– Ну, про корни тут ничего не написано. – Ли отложил ящик в сторону. – Если не возражаете, то я оставлю это для себя. Мне всегда жалко было тратить время на еду. Следующий…
В двух ящиках подряд оказались кожные боевые имплантанты вроде того, что носил Гаррисон. Хозяева для них нашлись быстро. Дальше попались несколько штук с такими необычными свойствами, перевести описание которых на базяз-один не сумел даже Бабник.
– Это отложим, – решил Ли. – Похоже, у нас просто нет органов, куда эти штуки могут встраиваться…
Через час ковыряния в ящиках Вильяму предложили имплантант-фильтр для легких, позволяющий дышать в грязной и задымленной атмосфере, и он неожиданно согласился.
– Держи, – сказал Ли, протягивая другу упаковку из черного пластика. – Сегодня я в роли Санта-Клауса, хотя даже не знаю, когда было последнее Рождество…
– Какой ты Санта-Клаус, – фыркнул Арагонес. – У тебя бороды нормальной нет, да и саней.
– Зато есть подарки, а это главное.
Полупрозрачный пластик треснул под пальцами, и Вильям вытащил из ящика круглый сосуд размером с кулак, внутри которого покачивалась густая лиловая слизь. Осмотрел длинное горлышко.
– Это надо совать в рот, – посоветовал добрый Гаррисон. – Берешь вот тут, отламываешь.
– Уж как-нибудь сам справлюсь…
Он отломил заостренный кончик у горлышка и вставил конец получившейся трубки между губ. Почувствовал горький, противный вкус, затем что-то холодное, словно змея, скользнуло в горло. Снарк отогнал приступ страха и скосил глаза, чтобы понять, сколько слизи осталось в сосуде.
И, к собственному удивлению, обнаружил, что тот практически пуст.
Он попытался что-то сказать, но не сумел. Легкие оказались забиты, возникло мучительное желание кашлянуть, выхаркать из себя чужеродное тело, неприятный зуд пронзил грудь, перешел в боль.
– Эй, все в порядке? – Голос Арагонеса донесся через усиливающийся гул в ушах, а лицо друга, появившееся перед глазами, оказалось заслоненным множеством черных ползающих точек.
Вильям хотел спросить, что это такое, а затем обнаружил, что лежит на полу, упираясь в него носом.
– Эй, ты цел?
Сильные руки ухватили его за плечи, помогли встать. Он увидел полные тревоги лица соратников.
– Да.
Снарк кашлянул и обнаружил, что может дышать так же, как и раньше.
В груди при каждом вдохе и выдохе что-то смещалось, в бронхах сипело, но все это было вполне терпимо. Понятно, что фильтру нужно какое-то время, чтобы врасти в организм.
– А то мы слегка напугались, видит Святая Дева, – сообщил Арагонес.
– И зря… Как… там… Санта-Клаус? – Говорить Вильяму по-прежнему было трудно, на длинные слова пока не хватало воздуха.
– Нормально. Продолжает раздавать подарки.
Минут через двадцать, когда еще трое бывших легионеров обзавелись новыми органами, Вильям смог нормально дышать и разговаривать. А еще через час с кресла поднялся Соболев. Радужные бугорки исчезли с его глаз, зато в них появилась очень тонкая, почти незаметная пленка.
– Ну как? – осторожно спросил Ли.
– Я вижу… Это так странно… – Русский завертел головой. – У тебя в груди что-то другое… – Он показал на Вильяма. – А у тебя – в голове… – Новый взгляд достался Арагонесу. – Оно… светящееся. А вы все словно прозрачные…
– Ну вот, дожили, – проговорил Гаррисон с плутовской улыбкой. – Теперь ты всех нас насквозь видишь. И никакого крокодила в шкафу от тебя не спрячешь. Даже мелкого.
Пассажирскую палубу огласил дружный смех, а Вильям совершенно машинально поправил:
– Ты хотел сказать: скелета в шкафу.
– А разница?
Еще примерно час понадобился Ли, чтобы разобраться со всеми имплантантами. Все бывшие легионеры стали обладателями того или иного искусственного органа, кое-кто получил сразу два. На полу остался настоящий слой из обрывков черного полупрозрачного пластика.
Рядом с креслом бывшего сержанта выросла небольшая куча ящиков.
– Эти убрать в грузовой отсек, – сказал он с сожалением, ткнув в ее сторону. – Все равно применить их некуда, пока мы не обзавелись жабрами, ложноножками или панцирем из хитина. А я пока займусь своим имплантантом…
Ли достался большой угловатый сосуд, внутри которого плескалась густая лимонная жидкость с темными крапинками. Он отбил горлышко, и жидкость забурлила и покрылась белесой пеной.
– Ничего не чувствую, – сообщил маленький китаец, когда пена начала обволакивать его тело. – Даже прикосновения. Словно этой штуковины вообще нет, а все происходящее мне снится.
– Не самый жуткий сон, – хмыкнул кто-то из таскавших ящики легионеров.
– Но и не самый приятный.
Через полчаса пена начала растворяться, словно впитываться в кожу, и тут Ли неожиданно потерял сознание.
– Ой, – сказал Гаррисон. – И что теперь делать?
– Ждать, пока он не очнется, – ответил Вильям. – А если не очнется, то выбирать нового командира.
К всеобщей радости, Ли вскоре открыл глаза.
– Ну как? – с тревожным придыханием поинтересовался Арагонес.
– Солнца тут нет, да и воздух бедный… – Голос бывшего сержанта звучал немного слабо, но, в общем, уверенно, как всегда. – А поэтому я был бы не прочь поесть. Кто у нас нынче дежурный?
* * *
Желтое светило висело в черной пустоте, разбрасывая в стороны косматые толстые щупальца-протуберанцы. Планета сбоку от него выглядела невинно – светло-серый шар с белыми пятнами облачных полей. Сверкали ледяные шапки на полюсах, темнели океаны и моря.
И за этим фасадом прятался жестокий, переменчивый климат.
– Арстрим, – сказал Вильям, чувствуя, как сердце колотится часто-часто. – Интересно, Вальхалла все еще там?
– Колония сохранилась, – ответил Ли. – Даже выросла. Сканер обнаружил пару довольно больших городов, сотни поселков, десятки спутников и орбитальных станций. Так что и Вальхалла могла уцелеть…
– Меньше всего на свете мне хотелось бы увидеть ее еще раз… – От отвращения лицо Гаррисона перекосилось. – Почему мы отправились именно к этой проклятой всеми богами планете?
– До нее от Лорава ближе всего. Кроме того, разумнее сначала узнать, как обстоят дела в метрополии, и только потом соваться туда. А для разведки лучше всего годится не самая оживленная колония.
Смысл в словах Ли был, и все же вид системы Арстрима вызывал у Вильяма неприязнь, мощное, почти инстинктивное отвращение. Слишком свежи, несмотря на прошедшее время, были воспоминания, и слишком сильны негативные эмоции, которые породило это место.
– Обнаружены потенциально опасные объекты, – доложил Бабник, и на одном из боковых обзорных экранов вспыхнула тактическая схема. – Один стационарный, второй – корабль, класс энерговооруженности шестнадцать.
– Военная база «Георгий Жуков» и что-то вроде тяжелого крейсера на космодроме около нее, – сказал Ли, вглядываясь в картинку. – А где тогда звездолеты прикрытия? Или он один тут оказался? В любом случае пора выходить с ними на связь. Бабник, отключи маскировку и попытайся войти в контакт с планетой.
– Приказ принят.
Маскировочное поле, окутывавшее «Рим» подобно невидимому, но плотному одеялу, исчезло.
– Нас заметили, – сказал Вильям, когда искусственный интеллект корабля доложил, что установлен контакт с диспетчерской службой.
– Вот сюрприз будет… – хихикнул Ли, и на большом экране появилось лицо молодого человека, обритого наголо, с татуировкой во всю лысую голову – паутиной из сотен тонких синих линий.
Увидев сородичей, он выпучил черные глаза и открыл рот.
– На связи капитан свободного торгового судна «Рим» Ли Юй, – сказал Ли совершенно спокойно. – Место приписки – свободный порт Шарендар. Просим разрешения сесть и произвести коммерческие операции.
– Э… ну… о… Шарендар? Но вы же люди…
– Вне всякого сомнения, – подтвердил маленький китаец. – Но при этом подданные патроната Рао-Се. Надеюсь, ты слышал о таком?
– Да, конечно… но я… я должен проконсультироваться с начальством. – В глазах молодого человека возникла подозрительность. – Это слишком странно, да и корабль ваш, я вижу, вооружен…
И диспетчер исчез с экрана.
– Вот черт, – нахмурился Арагонес. – А если эти поганцы испугаются? И не пустят нас? Что будем делать?
– Ну, не настолько уж мы грозно смотримся. Всего одна пушка… – заметил Вильям.
Экран мигнул, и диспетчер вновь появился в поле зрения, и на этот раз он выглядел много более уверенно.
– Ну что? – спросил Ли.
– Разрешение на посадку вам дано. Но приземлиться вы должны на космодроме военной базы «Георгий Жуков».
– И как мы будем совершать там коммерческие операции? – осведомился бывший сержант.
– Не могу знать, – пожал плечами диспетчер, и татуировка на его голове неожиданно засветилась. По линиям забегали крохотные огоньки, и стало понятно, что это тонкая проволока, вживленная в кожу. – Приказ исходит от самого губернатора. У нас мир с патронатом, но его корабли выглядят иначе, и прилетают на них вовсе не люди. У нас возникли некоторые подозрения.
– Хорошо. Передавайте координаты траектории спуска. – Экран погас, и Ли отвернулся от приборной панели. – Соплеменники встречают нас недружелюбно, но иного я не ожидал.
– Обнаружен захват системами наведения, – подал голос Бабник. – Вероятность атаки – тридцать восемь процентов.
– Какое там недружелюбно, просто враждебно, – сказал Вильям. – А что ты наплел ему о коммерческих операциях? Чем торговать будем?
– Нельзя же было сразу брякнуть, что мы прилетели, чтобы воевать против хаурваков, – влез в беседу Арагонес. – А то бы тот парень решил, что из глубин космоса объявился межзвездный сумасшедший дом.
«Рим» вошел в атмосферу планеты и начал снижаться. На обзорном экране появилось изображение базы «Георгий Жуков» и космодрома рядом с ней. За прошедшее время база почти не изменилась, разве что обзавелась новым защитным периметром. За его пределами выросли несколько пирамидальных строений непонятного назначения.
На ВПП стояли три корабля, два обычных транспортника, а один большой, весь обвешанный гроздьями оружейных панелей, исчерканный гребнями генераторов защитного поля.
– «Донецк», – прочитал Вильям, когда стало возможным разобрать большие буквы на блестящем борту. – Что это?
– Крупный город, – ответил Соболев.
– В России?
– На Украине.
– А я думал, что это одно и то же. – Гаррисон потер лоб.
– И я тоже. Но не все с этим согласны.
Как всегда при посадке, обзорные экраны отключились, и «Рим» мягко опустился на ВПП. Главный экран осветился вновь, и на нем появилось еще одно лицо – красное, усатое и мрачно-властное. Сверкнули из-под фуражки с огромной золоченой кокардой сердитые глаза.
– Говорит корвет-капитан Федор Березин, Военно-Космические Силы Земной Федерации, – изрекло лицо, явно наслаждаясь собственным высоким званием. – Экипажу звездолета «Рим» приказываю немедленно обеспечить доступ на борт досмотровой команды. Любое сопротивление будет расценено как агрессия против человечества и породит адекватный ответ!
– А на каком основании мы будем подвергнуты досмотру? – холодно спросил Ли. – «Рим» – территория патроната Рао-Се…
– Патронат может высказать претензии нашим дипломатам! – перебил его Березин. – А здесь командую я! И никто не помешает мне досмотреть звездолет, который я посчитал подозрительным! Вам ясно?
– Так точно. – В Ли на мгновение взяла верх армейская выучка. – В смысле, высылайте свою команду…
– Интересно, а если я в рожу кому плюну, это тоже будет агрессией против человечества? – Арагонеса, как обычно, интересовали сугубо практические вопросы. – И какой будет адекватный ответ, а? Березин утопит патронат в слюне?
– Отставить, – поморщился Ли. – Они идут сюда. И лучше вести себя поспокойнее, а то знаю я самодуров вроде этого капитана…
Люк открылся, через него полезли облаченные в боевые комбинезоны и шлемы люди с винтовками. Последним на борт поднялся упитанный молодой офицер с румяными щеками и наивными голубыми глазами.
– Лейтенант Мак-Дугал, ВКС Земли, военная база «Георгий Жуков», – представился он. – Прошу всех следовать за мной.
– Зачем? – спросил Ли, а Вильям ощутил необычайно сильное желание пристрелить этого молокососа, который, судя по всему, никогда не видел настоящей войны.
Гаррисон издал сдавленный рык.
Лейтенант не обратил на это внимания.
– Для личного досмотра, – сказал он, хлопая белесыми ресницами. – А корабль в ваше отсутствие будет обыскан на предмет наличия… э-э… незаконных образцов вооружения.
– Клянусь четверкой, он сам не знает, что это такое, – пробормотал Вильям.
– А мы попали как кур во щи, – добавил Соболев. – Эх, где же мой верный дезинтегратор?
Но винтовки в руках солдат не дрожали, и попытка сопротивления обернулась бы бессмысленной бойней.
Ли первым встал из своего кресла:
– Мы подчиняемся грубой силе.
Мак-Дугал просто улыбнулся.
Бывших легионеров вывели из звездолета, и тут Вильяма продрало морозцем, несмотря на то что светило Арстрима жарило как ненормальное. Вид базы «Георгий Жуков» слишком явственно напомнил о дне, когда беглецы из Вальхаллы взяли ее штурмом.
– Прошу за мной. – И лейтенант направился прямиком к базе.
Снарк с горечью подумал, что в этот раз войдет в нее через вход, а не через устье вентиляционной шахты. И что никого сегодня не убьет и не ранит, если только ситуация не станет совсем уж хреновой…
В сопровождении конвоиров они прошли внутрь базы, на один из нижних уровней, где размещался командный пункт – сердце и мозг «Георгия Жукова». В коридорах и на лестницах несколько раз столкнулись с людьми из гражданского и военного персонала, и Вильям подумал, насколько странно видеть незнакомые человеческие лица.
В последние годы уроженец Ливерпуля не имел такой возможности.
Он привык к тому, что вокруг чужаки, уродливые или странные. Приспособился к тому, что собеседник может быть много больше или меньше, чем он сам, научился сдерживать отвращение, не реагировать на мерзкий запах или чудное поведение.
Но забыл, что такое чужие люди.
– Прошу сюда. – Лейтенант Мак-Дугал открыл одну из дверей.
За ней обнаружилась просторная комната, похожая на учебный класс – небольшие черные парты с электронными планшетами, матовое зеркало голографического проектора на стене.
И около него, точно строгий учитель у доски, стоял капитан Березин. Руки его были заложены за спину, выбритый до блеска подбородок гордо вздернут, а на лице написана суровая решимость. Китель сверкал, словно витрина ювелирного магазина, за всяческими цацками не было видно белой ткани.
– Садитесь, – сказал капитан, и прозвучало это как приказ.
Вильям вспомнил те времена, когда он был зеленым новобранцем, а сержант Фрезер – его самым жутким кошмаром. Он опустился за одну из парт, сиденье негромко скрипнуло.
– Корабль ваш досмотрели и ничего интересного не нашли, – сообщил корвет-капитан, когда все бывшие легионеры уселись. – За исключением странного груза, но он меня не волнует, как и личное оружие. Зато меня волнует другое: кто вы такие? Отвечайте!
– Люди, – сказал Ли.
– Не надо считать меня дураком! – Березин побагровел еще сильнее. – Я понимаю, к какому биологическому виду вы относитесь. Но патронат Рао-Се – не человеческое государство. А вы его граждане – об этом свидетельствуют штуковины в запястьях. Отвечайте!
Корвет-капитан признавал один-единственный способ общения с теми, кого считал ниже себя, – тупое давление. Но дураком этот офицер, выглядевший фанфароном, вправду не был.
– Если вы знаете об устройстве патроната, то должны слышать и о свободных сегментах, – сказал Ли.
– Да, конечно, – кивнул Березин. – Вы ими и являетесь. Но вот в чем штука: на данный момент не зафиксировано ни одного случая перехода людей в подданство патроната. И что это значит? Либо вы искусные подделки, непонятно с какой целью засланные в пределы Земной Фе…
Соболев громко засмеялся, запрокинув лицо к потолку и вытирая льющиеся из глаз слезы.
– Я сказал что-то смешное?! – рявкнул капитан.
– Уж кем-кем, а подделкой меня никто не считал… – выдавил из себя Соболев. – Ой, не могу…
– Ну, а вторая версия? – Ли был вежлив, как британский лорд на приеме у королевы.
– Что? Ах да. Либо вы – пираты, заполучившие гражданство Рао-Се обманным путем. Но где вы тогда взяли этот корабль? Он не земной постройки и не раосейской. Так что сейчас я набит вопросами, точно улей – пчелами, и это мне не нравится.
– Хорошо, похоже, нам стоит рассказать правду. – Бывший сержант говорил медленно, с явной неохотой. – На Арстриме имеется объект под названием Вальхалла. Что вы о нем знаете?
– Хм… – нахмурился Березин. – Это здоровенный лабиринт? Честно говоря, мне не до него… Я командую базой временно, в силу трагической гибели майора Заки, обычно только «Донецком». Вроде бы построили давно, и содержится он на военном балансе…
– А о Звездном Легионе?
– Э… – Корвет-капитан, похоже, совсем растерялся. – Было такое подразделение… но его распустили более века назад… за мятеж, по-моему. После войны с корхвеги… или еще до нее?
– Более века назад… – словно эхо, повторил Соболев. – Какой сейчас год?
Березин неловко заерзал, выпростал из-за спины кулак и со всей силы саданул им по ближайшей парте.
– Хватит мне мозги пудрить! – прорычал он. – Что значит – какой год?
– А то, что мы покинули пределы Земной Федерации в две тысячи сто восемьдесят восьмом, – мягко проговорил Ли, – и с тех пор совершили не один гиперпространственный прыжок, даже не один десяток.
– В восемьдесят восьмом? – Усы капитана встали дыбом, как у рассерженного кота. – Но я тогда еще не родился… Сейчас две тысячи двести семьдесят второй… и вы выглядите не стариками.
– Мы провели там больше восьмидесяти лет, – сказал Вильям, ощущая, что падает в глубокую пропасть, а воздух свистит у него в ушах. – Это же… это целая жизнь…
– Верно, – кивнул Ли. – Позвольте представиться, капитан, я – сержант Юй Ли, Первый Ударный Полк Звездного Легиона.
Гаррисон поднялся тяжело, словно решившая полетать гора:
– Рядовой Мрувари Гаррисон, Первый Ударный Полк Звездного Легиона.
– Рядовой Хосе Арагонес, Первый…
Они вставали один за другим и называли себя, а глаза Федора Березина округлялись все больше и больше.
– Ладно, черт меня возьми, – пробормотал он, когда представился последний из бывших легионеров, – если я понимаю, как такое возможно. Но на такой случай у военного есть начальство, и я доложу куда следует. А теперь объясните мне: зачем вы вернулись?
– Человечеству грозит страшная опасность, – сказал Ли. – Не знаю, говорит ли вам о чем-нибудь слово «хаурваки», но их агрессивная цивилизация начала новую экспансию, которая неизбежно докатится до Земли. Мы прибыли сюда, чтобы предупредить и сражаться против захватчиков.
– Ха, встречали мы не одну такую цивилизацию и всем дали по шеям! – Капитан гордо выпятил грудь. – Ладно, доложу и об этом. Да, при взгляде на вас мне вспоминаются рыцари королевы Ядвиги.
– В смысле? – Гаррисон, судя по свирепой мине, решил, что его пытаются оскорбить.
– Есть такая польская легенда. Воины могущественной королевы Ядвиги после славной победы уснули крепким сном то ли под каким озером, то ли прямо под Краковским замком, но когда стране через века будет грозить страшная опасность, они проснутся и выйдут на поверхность.
– Разве мы спали, клянусь Святой Девой? – делано удивился Арагонес.
– А это не важно. – Оттаявший на мгновение Березин вновь посуровел, принял донельзя официальный вид. – Так, о вас и ваших бреднях я сегодня доложу командованию, а вам придется побыть моими гостями.
– Может быть, честнее сказать – пленниками? – спросил Ли.
– И зачем? Лейтенант Мак-Дугал проводит вас до одной из пустующих казарм и решит организационные вопросы. Да, и ответьте мне на последний вопрос: что за штуки у вас на лбу?
Вильям лишь в этот момент вспомнил, что над переносицей у него и прочих бывших легионеров торчит имплантант-переводчик. Он настолько привык к нему, что забыл о его существовании и перестал замечать как у себя, так и у других.
Все посмотрели на Ли.
Тот вздохнул и начал рассказывать.
* * *
В громадной чаше Вальхаллы клубился туман. Из него выступали фрагменты стен, проходы, заваленные обломками и остовами машин. Поблескивали видеокамеры, похожие на капли из стекла, темнели отверстия гротов. На перекрестках виднелись пустые чаши небольших фонтанчиков.
Темница для бессмертных воинов была пуста и мертва, но аура боли и безумия, появившаяся тут почти сто лет назад, никуда не исчезла. Она поблекла, ослабела, но не спешила умирать.
– Все такое же, как раньше… – У Арагонеса перехватило дыхание.
– Ага, – кивнул Вильям, понимая, что ищет глазами место, где некогда пылали огромные костры и горели на них люди, сохранившие человеческий облик, но не сумевшие сберечь рассудок.
Сумасшедшие во главе с Максом фон Штернберком, сержантом Третьего ударного полка и основателем религии Бессмертия.
– Можно и дыру найти, через которую мы бежали, – прогудел Гаррисон.
На Арстриме они провели трое суток, большую часть времени – в одной из казарм базы «Георгий Жуков». Ну а вчера Ли уговорил корвет-капитана Березина устроить для бывших легионеров экскурсию к Вальхалле. Тот помялся немного, скорее для порядка, а потом согласился.
Сегодня после завтрака их под конвоем вывели наружу, погрузили в два транспортера и отвезли сюда.
– Ну что, вы довольны? – осведомился подошедший лейтенант Мак-Дугал.
– Да, конечно… – ответил Ли. – Только мы должны еще немного посмотреть… мы провели тут не один год…
– Здесь? В этой штуковине? – Молодой офицер, похоже, не поверил. – Но зачем?
– Зачем убийц сажают в тюрьму? – спросил Вильям. – Чтобы они не причинили никому вреда…
Рассказывать о том, что именно привело бывших легионеров, героев войны с чужаками, в Вальхаллу, не хотелось. Как и о том, что происходило здесь, в мрачном лабиринте…
– А, ну да, ну да… – Мак-Дугал бросил взгляд в сторону конвоиров с винтовками и решил, что они слишком далеко. Улыбнулся нервной улыбкой человека, едва не наступившего на спящего медведя, и принялся медленно пятиться.
Никто даже не посмотрел в его сторону.
– Дыру можно найти, – сказал Вильям. – Только делать мы этого не будем. А Черного Дьявола и его дружков-людоедов, значит, обратно не посадили. Что с ними сотворили, если даже нынешний командир базы ничего не знает?
– Уничтожили. Сожгли, – сказал Ли. – Поняли, что бешеный хищник даже в клетке слишком опасен. И наложили такой гриф секретности, что правду об остатках Звездного Легиона может не помнить никто.
– Э, прошу прощения… – Мак-Дугал вновь приблизился к «гостям» базы, но на этот раз в компании пары солдат. – Но мы вынуждены поехать обратно. Господин корвет-капитан Березин…
– Может засунуть свои приказы себе в задницу! – рявкнул Гаррисон.
Глаза лейтенанта округлились, его солдаты издали гогочущий звук, похожий на подавленный смех.
– Конечно, может. – Ли изобразил самую вежливую из улыбок. – Но тем не менее мы отправляемся обратно. Что-то случилось?
– Похоже, пришел ответ из штаба сектора.
Вильям бросил на Вальхаллу последний взгляд и вслед за товарищами зашагал в сторону транспортеров. Забрался в кузов машины, похожей на большого зеленого жука. Она плавно, без шума и рева, повернулась и двинулась по дороге. Побежали назад заросли густого кустарника.
У транспортеров не было колес, под гладким днищем не имелось вообще ничего, и, как они ездят, не мог понять никто из бывших легионеров.
Чересчур много времени провели они вдали от дома.
Слишком сильно за эти десятилетия изменилось человечество.
Хотя люди по отдельности остались почти прежними.
– И куда нас везут? – пробурчал Гаррисон, глядя на возникший на горизонте силуэт военной базы. – Или тот крокодил в фуражке решил нас отпустить? Эх, отправимся в город, снимем девчонок…
– И не мечтай, – скривился Арагонес.
Среди персонала «Георгия Жукова» особ женского пола не было, и это помогало переносить воздержание. Но все без исключения бывшие легионеры мечтали о том дне, когда удастся вспомнить, что такое нормальный секс с партнершей того же вида, что и твой.
Загромыхали, раздвигаясь в стороны, ворота военной базы, и транспортеры въехали на ее территорию. Остановились у одного из входов, и стоявшие у заднего борта конвоиры начали спрыгивать на землю. За ними последовали «гости». При приземлении Вильям слегка подвернул лодыжку и зашипел от боли.
Повели их, к всеобщему удивлению, не внутрь «Георгия Жукова», а на ВПП, где по соседству с громадой «Донецка» стоял «Рим».
– Лейтенант, что происходит? – громко осведомился Ли.
– Корвет-капитан приказал доставить вас на корабль, – отозвался Мак-Дугал. – Насколько мне известно, получен приказ на вылет.
– Клянусь четверкой… – пробормотал Вильям. – А как же наш звездолет?
– Для него готовят место в трюме. Внутри «Донецка» хватит места, чтобы пристроить несколько таких судов, как ваше.
Только тут Снарк обратил внимание, что около «Рима» стоят два погрузчика, снабженных мощными антигравитационными манипуляторами. Блестели округлые кабины, над решетками теплоотводов подрагивал теплый воздух.
– Значит, с Арстрима улетим вместе, – проговорил Арагонес. – Вот только куда?
– Я думаю, что корвет-капитан вам все объяснит. – И лейтенант Мак-Дугал ободряюще улыбнулся.
Березин встретил бывших легионеров прямо за люком, стоя в центре просторной лифтовой площадки.
– Явились, – без особой благожелательности сказал он. – Два дня назад я отправил рапорт о вашем появлении. Доложил о том, кем вы себя считаете, и о потенциальной опасности со стороны хаурваков. Сегодня пришел ответ.
– И что в нем? – спросил Ли.
– Раздери меня черти, ничего толкового. – Корвет-капитан снял фуражку и почесал лысину, неумело замаскированную прядями черных волос. – Приказано оставить базу на старшего офицера, а вас вместе со звездолетом доставить на Таугрос, в штаб сектора.
– Могло быть и хуже, – хмыкнул бывший сержант. – Могли приказать расстрелять нас без суда и следствия как беглых уголовников. Или подумать, что вы, капитан, просто съехали с катушек от неумеренного пьянства. А так они даже в чем-то вам поверили…
– Вот именно, что в чем-то. – Березин вновь нацепил фуражку. – Судно ваше сейчас в трюм погрузим, не беспокойтесь. Лейтенант покажет вам жилой блок. Ну а заставить штабных крыс поверить вам никто не в силах.
– Великий Сунь Цзы сказал, что просвещенный государь очень осторожен по отношению к войне, а хороший полководец остерегается ее. Поэтому генералы на Таугросе поступили благоразумно.
– А кто такой Сунь Цзы? – повернулся собравшийся уходить капитан. На лице его отразился интерес. – Твой родственник?
Ли только головой покачал.
Вслед за Мак-Дугалом и конвойными они забрались в один из лифтов, достаточно просторный, чтобы вместить флайер, и поехали вверх. И оказались на жилой палубе, а спустя десять минут – в жилом блоке, мало похожем на те, в каких возили солдат во времена войн с тритонианцами и корхвеги.
– Это же просто хоромы… – сказал Соболев, разглядывая мягкий, словно устланный ковром пол, стереовизоры у одноярусных кроватей, удобные столики и даже кресла.
Лейтенант заулыбался.
– Располагайтесь, – сказал он. – Рад, что вам понравилось… А правда, что вы, ну, помните самые первые войны?
Вильям и Арагонес переглянулись, и уроженец Ливерпуля без особой охоты ответил:
– Да.
– У меня дед, ну… – в голубых глазах блеснуло смущение, – воевал с корхвеги. Штурмовой монитор «Зевс», пятый ракетный дивизион… И погиб там же, при блокировании Заритона, в одном из последних боев…
– Бывали мы на этом мониторе. – Голос Ли потеплел. – Наверняка твой дед, парень, был достойным человеком. Ну а ты уж постарайся не опозорить его память.
– Да, конечно.
Мак-Дугал ушел, дверь за ним и конвойными закрылась, а бывшие легионеры продолжали смотреть на нее.
– Вот как бывает, – нарушил тишину Гаррисон. – Встречаешь того, с чьим дедом воевал рука об руку. А правнуки тех, с кем я вместе охотился, сейчас взрослые мужики. Судьба играет человеком…
– А ты уверен, что ты человек? – с грустной улыбкой спросил Вильям.
– А кто?
– Посмотри на себя. – Снарк указал на висящее у двери большое зеркало. – Мы сильнее отличаемся от этого розовощекого парня, чем от ниа-хо-сай или видахиран. Ты выживешь после того, как тебе оторвут голову, пуля отскочит от твоей кожи. Я могу дышать чем угодно, лишь бы в нем был кислород, Ли усваивает солнечный свет, а Арагонес общается с квазиживыми системами напрямую. Кто из людей способен на такое?
– Ну, не знаю. – Чернокожий легионер задумчиво почесал затылок. – Может быть, кто-то и способен…
– Вряд ли, – покачал головой Арагонес. – На базе я сумел влезть в их информационную сеть. Там куча данных о всяческих системах вооружения, в том числе новейших и даже персональных. Но никакого упоминания об имплантантах.
– Это не значит, что их не существует, – возразил Ли. – Ладно, чего зря трепаться. Места занимайте…
Через полчаса прозвучала сирена, а еще через пять минут огромный корабль пошел вверх. Навалилась перегрузка, не очень сильная, но ощутимая, а экраны включившихся стереовизоров показали, как уходит вниз поверхность Арстрима. Осталась в стороне база, мелькнула неровная заплатка Вальхаллы.
– Искренне надеюсь, что мы ее больше не увидим, – сказал Арагонес с отвращением. – Ну что, кто готов сыграть?
И он вытащил из кармана колоду чудовищно древних засаленных карт, которые прошли через сотни рук и стали липкими, словно их намазали медом. Карты пережили парочку войн и все передряги странствий через космос…
– Почему бы и нет? – пожал плечами Вильям, а Гаррисон демонстративно зевнул и отвернулся к стене.
* * *
Комната была маленькой и на удивление пустой. Крохотный стол, два стула по разные стороны от него и вентиляционное отверстие под потолком – вот и все. От света ламп резало глаза.
– Прошу вас, проходите и садитесь, – сидящий за столом офицер повел рукой, и на рукаве его светло-серого кителя сверкнула нашивка – глаз в треугольнике.
Символ Комитета Внутренней Безопасности вооруженных сил, самой закрытой и могущественной спецслужбы Земной Федерации.
– Прохожу, сажусь, – ответил Вильям, изо всех сил пытаясь напомнить себе, что он больше не солдат и что КВБ не имеет над ним власти.
Получалось не очень.
На Таугрос они прибыли вчера. Крейсер «Донецк» опустился на одном из военных космодромов. Бывших легионеров под конвоем вывели наружу, в теплую влажную ночь, и куда-то повезли в транспортере без окон. Поместили в тщательно охраняемую казарму, но выспаться не дали. Разбудили через несколько часов и после скудного завтрака принялись вызывать на допросы.
Вильям попал в первую партию.
– Очень хорошо. – Офицер улыбнулся мягко, почти ласково. – Я – лейтенант Харрингтон, и моя задача – уточнить некоторые детали вашей биографии. Вы имеете право не отвечать на вопросы, но ваш отказ сотрудничать вряд ли приведет к благоприятным последствиям. Патронат Рао-Се не станет портить отношения с Землей ради беглых сегментов.
Вежливое обхождение и добрый вид являлись в данной ситуации инструментом. И комитетчик этого не скрывал, как и того, что участь бывших легионеров может оказаться крайне незавидной…
В этот момент Вильям подумал, что Шакал и Джимесон были не так уж и не правы, решив держаться подальше от сородичей.
– Я понимаю, – сказал он, ощущая, как сонливость отступает, исчезает без следа.
– Отлично. Вы утверждаете, что вы – Вильям Снарк, бывший рядовой Первого Ударного Полка Звездного Легиона?
– Да.
– Вы родились в две тысячи девяносто восьмом году на Земле, в городе Ливерпуль на Британских островах?
– Да.
– Занятно, занятно. – Харрингтон хихикнул. – Вам никак не дашь ста семидесяти четырех лет.
Вильям пожал плечами.
– Положите руку вот сюда. – На столешнице обозначился прямоугольник неяркого желтого света.
Стол оказался не таким простым, как казалось на первый взгляд.
Вильям выполнил просьбу. Руку начало еле заметно покалывать, желтый свет стал белым.
– Очень интересно… – Серые глаза Харрингтона блеснули. – Образец ДНК, вызванный нами из архивов Федерального Министерства Обороны, из раздела Звездного Легиона, совпадает с вашим.
– Вы думали, я врал?
– Ну, такая возможность не исключалась. Итак, вы и в самом деле Вильям Снарк. Демобилизован в две тысячи сто пятьдесят третьем по первому разряду, затем…
Вильям затаил дыхание.
Его дальнейшая судьба зависит от того, что сохранилось в архивах от проекта «Вальхалла». Если его инициаторы решили уничтожить следы, то все не так плохо, а если они не позаботились об этом, то КВБ может припомнить бывшим легионерам и сопровождавшееся жертвами бегство с Арстрима, и бойню на самом Таугросе, устроенную прямо в космопорте.
– …затем данные исчезают. – Лейтенант чуть прищурился. – Причем не только у вас, а у всех ваших товарищей. Пропадают отовсюду, словно вы испарились из обычного мира.
– Примерно так оно и было.
– Что, прямо тогда отправились в патронат Рао-Се? Но первый контакт с ним состоялся лишь в две тысячи сто семидесятом.
– Нет, в иное место, и не по своей воле. – Вильям поморщился, подумал, что кто-нибудь из парней может и рассказать комитетчикам про то, как поступили с бывшими солдатами легиона тогдашние власти Земли. – Честно говоря, говорить про это мне совершенно не хочется.
– Хорошо, – неожиданно легко согласился лейтенант. – Побеседуем о другом. О хаурваках, нашествие которых нам якобы грозит.
– Якобы? – Вильям покачал головой. – Вы что, не знаете, что происходит за границами Федерации? Что многие планеты разрушены, а огромный флот движется от системы к системе?
– У нас не такие хорошие информационные источники, – неохотно признал Харрингтон. – Поэтому нам известно лишь, что стабильность существования галактического сообщества в нашем секторе нарушена. Подробности неизвестны. Поэтому мне и правда интересно послушать вас. Все, что вы знаете о хаурваках, об их действиях…
– Ну ладно, клянусь четверкой. Если вы настаиваете… – Вильям немного поколебался и начал рассказ.
Понятное дело, умолчал о том, откуда узнал о хаурваках и какую роль сыграл в том, что эту расу охватили агрессивные настроения. Упомянул лишь о том, что какое-то время прожил в свободном порту Шарендар, и о том, что видел его погибшим, наблюдал атаку на систему Рогхелма.
Лейтенант слушал внимательно, похрустывая длинными пальцами, в глазах его был интерес.
– Занятно, занятно… – сказал он, когда Вильям закончил. – И вы считаете, что теперь они атакуют нас?
– Само собой. Если только не остановятся раньше, но на это шансов мало.
– И желаете принять участие в войне?
– Так уж вышло, что я умею только сражаться, убивать и выживать при этом, – Снарк хмуро улыбнулся. – И мой… наш уникальный опыт может помочь в борьбе с настолько могучим противником.
– Хорошо, спасибо за откровенность, – кивнул Харрингтон. – Пока никаких конфликтов нет, но ваша просьба зафиксирована. Полученные от вас сведения будут отправлены на Землю, руководству Федерации.
Вильям помрачнел:
– А что будет со мной и остальными? Пока нас держат взаперти, словно преступников.
– Ну что вы, преступников содержат гораздо хуже.
Лейтенант снял фуражку, и стало видно, что на выбритой голове у него точно такое же украшение, как у диспетчера с Арстрима. Вживленная в кожу тончайшая проволока образовывала сложный узор, и по ней бегали разноцветные огоньки.
– Но я полагаю, мы найдем возможность обеспечить вам более достойные условия. – Комитетчик встал. – Или хотя бы организовать выезд в город. Ну, в развлекательных целях.
– Это было бы неплохо. – Вильям тоже поднялся.
– А теперь идите. Благодарю за сотрудничество.
Снарк кивнул и вышел в коридор, где его ожидали двое конвойных в форме военной полиции.
– Пошли, чудила, – сказал один из них, длинный и веснушчатый. – Быстро с тобой управились.
– Почему чудила? – спросил Вильям, шагая по длинному коридору.
Когда его вели на допрос, конвойные были куда менее говорливыми.
– А потому, что разговариваешь ты странно, – заметил второй, маленький и полный, с выкрашенным в черный цвет носом. – И рег-инфа у тебя нет, а такое лишь в дичайших колониях бывает. Откуда ты взялся такой?
Они вышли из здания, под ласковые лучи светила Таугроса.
– Если скажу – не поверите, – хмыкнул Снарк. – А что такое рег-инф? И чего это вы вдруг разболтались?
– А лейтенант сменил твой статус, – пояснил маленький, – с «потенциально опасен» на «нуждается в сопровождении». А это совсем другое дело. Рег-инф вживляется любому гражданину Федерации при рождении. Эдакий орган для доступа в Сеть и в то же время основной документ…
– И он не знает, что это такое? – Длинный задумчиво хмыкнул. – Прямо гость из прошлого какой-то…
Они шагали по базе, мимо плаца, не изменившегося, наверное, со времен короля Пруссии Фридриха Второго. Лавировали между зданий, построенных не из досок или кирпичей, а из каркасных силовых полей, но оформленных так, чтобы стены выглядели деревянными или кирпичными.
Армия – чудовищно консервативная структура, и поэтому многое здесь казалось таким же, как и в те времена, когда Вильям сам служил. Но все же буквально во всем чувствовался налет чужеродности, будто базу возводили не люди, а некие близкие им разумные существа.
В воздухе висели светящиеся виртуальные указатели, летали камеры наблюдения, вместо забора имелось еще одно силовое поле.
– Вот и пришли, – сказал длинный полицейский, когда показался крайний барак и двое часовых у входа в него. – Если дело пойдет дальше такими темпами, скоро вас вообще выпустят…
– Неплохо бы.
Вильям прошел между часовыми, толкнул дверь и оказался в знакомой обстановке армейской казармы. Узкие окна с небьющимися стеклами, кислый запах дезинфектора, легкий шорох климатического центра под потолком.
– Долго же с тобой разговаривали, – валяющийся на одной из коек Арагонес зевнул. – Меня куда быстрее отпустили. О чем спрашивали?
– О том же, наверное, о чем и тебя. – Только в этот момент Вильям почувствовал, что его оставляет страшное напряжение, охватившее тело в самом начале беседы с комитетчиком. Мускулы расслабились, с новой силой накатила сонливость. – А где Гаррисон и Ли? Еще не пришли?
Из двадцати девяти бывших легионеров в казарме находилось чуть более двух десятков.
– Как видишь. – Арагонес снова зевнул. – Представляешь, когда шли по коридору, я видел женщину. Страшную, немолодую, но самую настоящую человеческую женщину. И у меня сразу хозяйство зашевелилось, ожило. Как говорит наш русский друг: «Есть еще порох в пороховницах»…
– Да уж. – Уроженец Ливерпуля покачал головой и подумал о том, до какого же состояния нужно довести мужчину, чтобы вид женщины казался ему настоящим чудом. Из недр памяти всплыли эпизоды из тех времен, когда женщин вокруг имелось много, а сам он был гораздо моложе…
Дверь казармы открылась, и через порог шагнул Ли.
Лицо его оставалось безмятежным, но в глубине черных глаз таилось еле заметное беспокойство.
– Ну, как? – поинтересовался Арагонес.
– Это было непросто, видят духи, – ответил бывший сержант усталым голосом, – но очень полезно.
– В смысле? – Вильям уселся на свою кровать, а потом и вовсе улегся, заложив руки за голову.
– Удалось много чего узнать. – Ли улыбнулся. – Например, что у них нет информации о том, что произошло в Вальхалле, вообще никакой. Ничего в архивах не сохранилось. И об У-прививке тоже.
– Может быть, скрывают, – без особой уверенности предположил Арагонес.
– Думаю, что нет. Если бы знали, то обходились бы с нами по-другому. Пока я не вижу враждебности, только интерес и еще… растерянность. Похоже, армейские и ребята из Комитета не знают, что с нами делать.
– Это верно, – сказал Вильям. – Ну и отпустили бы нас тогда, а еще лучше – отвезли на Землю…
Со всех сторон донеслось прочувственное сопение.
Все без исключения бывшие легионеры рвались на родину, мечтали увидеть те места, где выросли.
– Но это малореально… – Ли почесал щеку. – Пока мы выглядим слишком необычным и непонятным явлением, чтобы выпускать нас из-под присмотра. И боюсь, нам полностью поверят только в одной ситуации.
– Это в какой? – спросил Арагонес.
– Если хаурваки и вправду нападут.
– Ну, в таком случае я готов выпить за то, чтобы они шевелились побыстрее. – И Вильям криво улыбнулся.
