Глава 14

Работа не клеилась. Может, виной были задеревеневшие от холода и страха пальцы, может, мысли постоянно разбегались шустрыми ящерицами, и попытка поймать их за хвост ни к чему хорошему не приводила? Или требовало отдыха отвыкшее от физического труда тело? Во всяком случае, работа над полочкой жилетки продвигалась мизерными шагами.

«Прекрати рефлексировать! – пыталась настроиться на рабочий лад Инга. – Сейчас самое главное – это работа. Работа – это деньги. Деньги – новая дверь. Новая дверь – безопасность. Безопасность – возможность работать и получать от этого удовольствие».

Но уговоры оказались бесполезными. Коклюшки норовили выпасть из рук. После двух часов сражения с собственным организмом Инга сдалась, легла на кровать и постаралась полностью отключить мысли. И в тот самый момент, когда пальцы потихоньку начали расслабляться, раздался телефонный звонок. Мобильник лежал на подоконнике, чтобы ответить, необходимо было встать. Но как же не хотелось!

Инга закрыла уши ладонями, но телефон все звонил и звонил. А вдруг это кто-нибудь из магазина? Петр Васильевич, Александра или Антон? Если не ответить, они будут волноваться. Антон или Александра прибегут проверять, все ли в порядке, и увидят… Может, и не увидят ничего, но лучше ответить.

– Привет! Спишь, что ли? – раздался насмешливый голос Антона. Ответа он дожидаться не стал, сразу приступил к делу. – Тут тебя женщина спрашивала.

Сердце вдруг пропустило удар.

– Какая женщина? – растерянно пробормотала Инга. А сердце уже заколотилось в груди, наверстывая упущенное.

– Не знаю. Она с мужиком каким-то пришла к шефу. Но он как раз общался с клиентом, и она, пока ждала, рассматривала твои поделки. Может, заказать что хотела…

– Ася? – догадалась Инга. – Ее звали Ася?

– Ну как-то похоже. Мужик, что с ней, кажется, именно так ее назвал.

– Я сейчас! – сказала она и заметалась по комнате в поисках одежды.

– Да не спеши ты так, они сейчас у Бородина в кабинете. Если что – я ее задержу. Только тогда ты пообещаешь сходить со мной в бургерную. Да?

Инга решительно нажала на кнопку. Ну как можно говорить о бургерах, когда… А что, собственно, когда? Не слишком ли сильно она привязалась к совершенно незнакомой женщине? Не придется ли потом об этом пожалеть?

Вопреки этим мыслям Инга молниеносно натянула теплые брюки, застегнула молнии на сапогах, нырнула в рукава пальто, кое-как застегнула пуговицы. Шарф можно намотать на лестнице. Не забыть самое главное – коробочку с перчатками.

Выйдя на лестничную клетку, Инга внимательно осмотрела стену. С помощью проволочной мочалки для посуды удалось почти убрать злобную надпись. От нее на стене осталось пятно в виде серо-лиловой грозовой тучи. Сложнее было очистить площадку перед дверью от известковой пыли, образовавшейся в процессе этого превращения. Сколько Инга ни мыла тряпку, на полу все равно оставались белесые разводы. Но сейчас, когда пол высох, выглядел он довольно сносно. Значит, не зря старалась.

В магазин Инга прибежала вовремя. Ася с Иваном вышли из кабинета Петра Васильевича и теперь разговаривали с Антоном.

– Здравствуйте! – Инга старалась не смотреть на Асиного спутника, но успела заметить, что он явно чем-то огорчен. Да и Асино настроение тоже нельзя было назвать безоблачным, впрочем, только до того момента, когда она увидела Ингу.

– Здравствуйте, Инга! – сказала она и улыбнулась. И сразу куда-то улетучилась усталость, страх и даже надпись про паучиху.

Наверное, нужно спросить, как продвигаются поиски? Но тогда Ася подумает, что Инга пытается ее контролировать. Лучше не спрашивать, пусть сама расскажет, если есть что. А о чем тогда разговаривать? Мысль пришла сама собой.

– Это вам. – Инга протянула Асе коробочку.

– Мне? – искренне удивилась та.

– Да, подарок, – подтвердила Инга.

Ася откинула крышку, осторожно двумя пальцами вытащила одну перчатку и чуть слышно произнесла:

– Вот это красота. Ваня, подержи, пожалуйста.

Она вручила своему спутнику сумку и коробочку, надела перчатки на руки. Глазомер не подвел Ингу – сидели как влитые.

Но тут Ася погрустнела:

– Это слишком дорогой подарок. Я, право, даже не знаю…

Ася протянула руку вперед, любуясь узором на ладони.

– Не обижайте меня, Ася! Я сплела их именно для вас. И совсем они не дорогие. Это шелковые, с настоящим жемчугом – те да. А эти… Я назвала их «Миранда». Это у Шекспира так звали героиню.

– Знаю, – кивнула Ася, – «Буря», Фердинанд и Миранда.

– Точно, – растерянно подтвердила Инга.

– Я филолог по образованию, Шекспира знаю и очень люблю. И название мне очень нравится. – Ася задумалась, а потом аккуратно сложила перчатки в коробочку и забрала у Ивана сумку. – А у меня тоже есть для вас подарок. Знаю, как вы мечтаете поскорее найти свою маму. Дело оказалось не таким простым. Но у нас уже есть ее портрет. Вот.

Ася извлекла из сумки книжечку с фотографиями Галины и протянула ее Инге.

– Вот, видите, это портрет со школьной фотографии, а это наш программист попытался спрогнозировать, как может она выглядеть сегодня.

Инга долго всматривалась в фотографии, потом медленно перевела взгляд на Асю:

– Это какая-то ошибка.

– Что? – Глаза у Аси удивленно расширились.

Инге отчего-то стало тяжело дышать. Еще одно слово – и она расплачется, разрыдается в голос, как последняя истеричка.

– Моя мама, – из всех сил сохраняя спокойствие, сказала она, – я плохо ее помню. Но в доме, где мы жили, в шкафу, за стеклом стояла фотография – я, мама и какой-то мужчина. Наверное, мой отец. Фотографию эту я почему-то помню очень хорошо. Иногда мама приходит ко мне во сне, садится на кровать, гладит по голове. Она совсем не изменилась, такая же, как на той фотографии. И она похожа на венценосного журавля. Золотистые волосы, короткая стрижка, укладка перышками. А эта ваша женщина скорее напоминает курицу-хохлатку. Извините, я… – Слезы подступили уже совсем близко. Заплакать сейчас – огорчить Асю. А ведь они с Иваном так старались… – Мне нужно идти. Извините!

Инга бросилась к двери.

– Извините! – вторую половину слова она произнесла уже на улице. Быстро пронеслась вдоль дома, свернула во двор, взлетела по лестнице, вбежала в квартиру, упала на кровать и разрыдалась.

– Инга, – оторвав лицо от подушки, она обнаружила Антона, неуверенно переминавшегося с ноги на ногу в прихожей. – Ты чего дверь не закрываешь? Я еды принес.

– Спасибо, – прошептала Инга, хотя не была уверена, что сможет проглотить хотя бы кусочек пищи. – Поставь на стол в кухне, я разберусь. Ушли гости?

– Да, и шеф с ними. Поехали в свое агентство, будут решать, что дальше делать.

«Господи, стыдно-то как». – Инга зарылась лицом в подушку, но тут же опомнилась:

– Подожди, а кто же в магазине остался?

– Да какая разница? Шурочка. И Леонид Федорович вроде как должен подгрести. Устроит очередной концерт по заявкам. Так что заканчивай с этим мокрым делом и присоединяйся к коллективу. О’кей?

– Я подумаю.

– Только не долго. Давай, ждем.

– Мне нужно работать, ты же знаешь – заказ… – предприняла Инга очередную попытку вежливо отказаться.

– Работа не волк! И вообще, создается впечатление, что ты живешь исключительно для того, чтобы работать.

– Это плохо?

– Сама подумай.

– Нет, наверное… – Инга задумалась. – А ты? Ты для чего живешь?

– Ну, например, чтобы съесть на пару с девушкой бургер. Чем плохо? Завтра еще что-нибудь придумаю. Так легче.

Антон убежал. А Инга закрыла за ним дверь, прошла в ванную, умылась, тщательно вымыла руки. То ли показалось, то ли внизу, в магазине, Леонид Федорович, по обыкновению устроившись за роялем, наигрывал что-то тягуче-печальное. Действуя на автомате, Инга вернулась в комнату, села на свое рабочее место. Привычно взяла в руки коклюшки. Перевить-сплести, перевить-сплести… Жить, чтобы работать, – работать, чтобы жить… А может, правда пожертвовать парой часов и узнать, каков на вкус этот самый бургер?