Глава 13
3 октября 2016 года
Институт исследований необъяснимого
г. Санкт-Петербург
Для подготовки повторного путешествия понадобилось некоторое время. Нев и Иван шаманили над каким-то прибором, с помощью которого Войтех сможет поймать призрак и вместе с ним вернуться в этот мир.
Нев попробовал вызвать призрак, правда, использовал для этого другую спиритическую доску, не ту, что взял в доме Эльвиры. На доске Эльвиры все еще работала установленная Егором переадресация, и связаться с нужным призраком не было возможности. При желании Нев мог бы убрать ее, но не стал тратить на это силы, поскольку в его потайной комнате хранилась куда более старая и сильная доска. Теперь, когда они знали его имя, сложностей с этим возникнуть не должно было, но тот не отозвался. Это убедило всех, что призрак сбежал вместе с Димкой. Маленькие дети достаточно восприимчивы к таким вещам, поэтому ему это удалось.
Что именно мастерят коллеги, Войтех не знал, но однажды застал Ваню на рабочем месте, дико гогочущего. Тот что-то смотрел на компьютере, а поскольку на голове у него красовались огромные и явно дорогие наушники, он даже не услышал вошедшего шефа. Войтеху без труда удалось подойти к нему сзади и увидеть, что причина его хохота – фильм «Охотники за привидениями».
– Я смотрю, ты работаешь в поте лица, – хмыкнул Войтех, тронув его за плечо.
Ваня вздрогнул так сильно, что едва не опрокинулся вместе со стулом. Одной рукой стащил наушники и ошалело уставился на Войтеха.
– Совсем с дуба рухнул так подкрадываться?! – почему-то охрипшим голосом завопил он. – А если бы я инфаркт получил?
– Не смотрел бы фильмы на работе, не получил бы, – ничуть не смущаясь, заявил Войтех.
– Ой, – Ваня махнул рукой, снова возвращая наушники на место, – можно подумать, я порнуху смотрю. Не мешай, я вдохновляюсь.
С Сашей и Максимом они решали, как и когда лучше забрать девочку, и приходили к выводу, что без помощи Димки не обойтись. Похитить ребенка вообще дело непростое, а уж новорожденного – тем более. Такие крохотные дети не остаются без присмотра матерей, особенно на улице. Вариант влезть в квартиру через окно Войтех отмел сразу. Даже если бы у него были необходимые навыки скалолазания, Рейхерды жили на десятом этаже, в доме, в который просто невозможно проникнуть незамеченным даже в три часа ночи. И потом, Войтех втайне надеялся, что Антону удастся вернуть его практически в то же время, из которого он заберет девочку, и исчезновение той пройдет незамеченным. Это была очень слабая, почти невыполнимая надежда, но Войтеху не хотелось заставлять ее родителей переживать похищение ребенка.
– Даже не представляю, где и как это сделать, – в очередной раз вздохнула Саша, когда они утром ехали на работу. – Мне сложно представить, где я могла бы оставить без присмотра младенца. Но я в принципе не особенно разбираюсь, как это все происходит. Еще пару недель назад я вообще не подозревала, что в одном из миров у меня могут быть дети. Никогда не видела себя матерью.
– В самом деле? – Войтех скептично приподнял брови. Как всегда, когда они ездили на работу на Сашиной машине, он занимал пассажирское место. – А как же то время, когда ты ушла из нашей группы и вы с Максимом собирались заводить ребенка?
Саша неопределенно пожала плечами.
– Это так давно было. И потом, мне кажется, я тогда просто поддалась на уговоры Максима. Я плохо помню то время, честно говоря. Знаешь, как иногда бывает, ты вроде бы что-то собираешься сделать, потому что от тебя этого хотят, но не думаешь об этом, не представляешь все это. Вот и я тогда примерно так. Знала, что Максим хочет ребенка, согласилась, поскольку с вами все равно рассталась, думала, что тебя в моей жизни больше никогда не будет, ты ведь вернулся к Кристине. И мне надо было как-то продолжать жить. Но дальше этого согласия я никогда не заглядывала, не представляла, каково это. Решила действовать по обстоятельствам. То есть у меня были какие-то мысли, что я буду делать, но без подробностей. Я могла представить, как веду его в детский сад, но не представляла, как этот детский сад выбирать. Думала, что будем ходить в кино, но детский репертуар не изучала. Как-то так, понимаешь?
Войтеху страшно хотелось спросить, не представляла ли она когда-нибудь теперь уже их совместных детей, но он не стал. Наверное, она сказала бы, если бы представляла. Не то чтобы он сам этим занимался, но порой думал. Когда-то, когда был молод и собирался жениться на Кристине, он хотел детей. Потом все его мысли занимала карьера, подготовка к полету, а после него он уж точно и думать забыл про продолжение рода. Вместе с Сашей в его мысли постепенно начали возвращаться и дети, но пока еще не слишком уверенно, ведь сначала ей нельзя было их иметь, а потом все его время начал отнимать Институт. И еще он втайне опасался связывать Сашу узами брака и детьми, переживая, что ей станет скучно с ним, как когда-то стало с Максимом.
– А если бы у вас с Максимом уже были дети на момент нашего знакомства, ты бы ушла от него? – зачем-то спросил он. Так пытался отвлечь себя от мыслей об их совместных детях, что задал еще более скверный вопрос.
Саша промолчала. Как раз проезжала опасный перекресток, где почти каждый день они видели зазевавшихся водителей, выставляющих знак аварийной остановки или уже дожидающихся ДПС. Это позволило ей не отвечать, однако еще больше заинтересовало Войтеха.
– Саш, – позвал он.
– Я не знаю, что тебе сказать, – честно призналась она.
– Правду, как ты любишь.
– Правду? Нет, не ушла бы. Потому что это слишком большие обязательства, на которые уже просто так не махнуть рукой. Потому что когда я уходила от Максима, я оправдывала себя еще и тем, что ему нужна другая жена, та, которая даст ему все, что он заслуживает, и детей в том числе. Да, я уходила, потому что люблю тебя, но эти жалкие оправдания все равно мне помогали. А с детьми их у меня не просто не было бы, я бы рушила уже крепкую сложившуюся семью. Не просто союз двух людей, которых связывает штамп в паспорте, а нечто гораздо большее. Не влюбиться в тебя едва ли смогла бы, любовь контролю не поддается, но не ушла бы. Так что это очень хорошо, что ты в моей жизни появился до того, как в ней появились бы дети. И поэтому я думаю, что мы решили правильно: не стоит тебе встречаться с той Сашей. Я по совету Нева просто напишу ей письмо с предупреждением и рассказом о нашей прабабке. Ей лучше не встречаться с тобой.
– Думаешь, она так сразу в меня и влюбится? – улыбнулся Войтех.
– Зачем рисковать? Влюбится вряд ли, ты меня с первой встречи заинтересовал, но влюбилась я не сразу. Но она будет знать нашу историю и, если поверит в нее, не сможет не думать об этом. И, возможно, иногда сожалеть, что у нее все сложилось не так. Как теперь думаю я.
– Ты? – Войтех даже повернулся к ней, хотя во время этого непростого разговора каждый из них предпочитал смотреть в лобовое стекло.
– Я познакомилась с Димкой и теперь не могу о нем не думать.
– А мне показалось, что Димка тебя не особенно впечатлил, – признался Войтех. – По крайней мере, он мне говорил, что Максим постоянно расспрашивал его о чем-то, а ты нет.
– Не расспрашивала, – согласилась Саша. – Хватит того, что я и так знаю о его существовании. Я не хочу потом вспоминать все подробности, думать о нем, о том, чем он занимается, как живет. Представлять, как складывается его судьба дальше. Да, наверное, это эгоистично. И неправильно по отношению к нему, надо было оказать ему большую поддержку, как это сделал Максим. Но ему семь. Возможно, он будет помнить свое необычное путешествие, но едва ли в его памяти останутся такие подробности. Он это переживет и забудет, а я – нет.
На это Войтеху нечего было ответить. До Института они доехали в молчании, а потом разбрелись каждый по своим неотложным делам. Войтеха не отпускала мысль, что они расстались как-то неправильно, и он собирался позвать Сашу на обед и вернуться к этому разговору, но за десять минут до того времени, как они обычно уходили пообедать, к нему заглянул Нев.
– Ты здесь? – формально поинтересовался он, проходя внутрь и закрывая за собой дверь.
Войтех молча кивнул. Нев подошел к его столу, занял место посетителя и положил перед ним небольшую жестяную коробочку, в которой обычно продают печенье. Она была полностью черной, обитой бархатной тканью. Войтех взял ее, покрутил в руках и вопросительно посмотрел на Нева.
– Это ловушка для призрака, – пояснил тот. – Открой.
Войтех немного помедлил, сомневаясь, что можно открывать подобные вещи, но затем послушался. Раз уж разрешил создатель. Внутри коробки лежала еще одна, меньше размером, на этот раз из дерева. В ней – очередная из прозрачного пластика, а потому сразу стало видно, что внутри еще одна. Всего Войтех открыл шесть коробочек, и только в самой последней лежал обыкновенный листок для записей, которые обычно продаются пачками, а на нем был нарисован символ Темных Ангелов: круг, вписанный в пентаграмму. Только вместо линий внутри, которые обычно соединяли необходимые точки, был нарисован еще один такой же знак, но почему-то пунктирными линиями.
– Из такой ловушки никто не выберется, – хмыкнул Войтех.
– На самом деле ловушка – это только листок с пентаграммой, – пояснил Нев. – Ну и одна из коробок, где-то же призрака нужно будет держать. Но какая именно, не знаю.
Войтех нахмурился.
– В смысле?
– В смысле, подойдет любая коробка. Я на всех нарисовал оковы. – Нев указал на едва заметные знаки на крышке каждой коробки. – Но я не знаю, которая из них все еще существует в мире Димки, а потому просто подстраховался. Откроешь их все, но закрыть достаточно будет любую, чтобы призрак оказался заперт внутри.
– Держу пари, это идея Ивана.
– Ну а кого же? С меня – только листок с пентаграммой, способной призвать призрак, и оковы на коробках. – Нев закрыл поочередно все коробки и подвинул Войтеху.
Тот еще раз покрутил ее в руках и положил на край стола, где на подставке уже лежал маленький стеклянный шарик, внутри которого переливались и сверкали крохотные электрические заряды. Нев задержал взгляд на шарике и вздохнул.
– Уверен, что хочешь рискнуть с ним? – спросил он. – Учитывая описанное мною… побочное действие?
– Мы уже проходили это, Нев, – хмыкнул Войтех. – Ждать, когда в том мире гроза начнется сама, – плохая идея. С похищенным младенцем у меня не будет на это времени. А подгадать похищение во время грозы едва ли получится.
– Да, – согласился Нев. – Так могут и все четыре года пройти.
– Боюсь, я не готов провести там четыре года, – усмехнулся Войтех.
– А к возможным последствиям, значит, готов?
– А какие варианты? Ничего не делать? Оставить все как есть? Даже если бы я мог опустить руки по поводу дочери Саши, не я виноват в ее рождении, не мне и отвечать, то призрак-убийца попал туда пусть и косвенно, но по нашей вине. По крайней мере, из нашего мира. И мы должны с этим что-то сделать.
– С призраком ты можешь спокойно ждать следующей грозы, он не требует срочного возвращения, – заметил Нев, а затем вздохнул: он понимал, что вовсе не ради призрака Войтех туда идет, что бы ни говорил. – Я попытался минимизировать риски. Надеюсь, сработает.
Он коротко описал Войтеху суть, после чего уже собрался уходить и поднялся со стула, когда Войтех остановил его вопросом:
– А ты не хочешь написать письмо?
Нев обернулся к нему, глядя удивленно и вопросительно.
– Какое письмо?
Войтех помедлил, давая себе возможность передумать, но потом все-таки продолжил, глядя Неву в глаза:
– Письмо тому себе, как написала Саша. Там ты не поехал с нами в Хакасию, но насколько я понимаю, Книга у тебя появилась раньше, от моего существования это не зависело. А еще Перстень может по-прежнему быть в пещере. Ты можешь забрать его и получить ту силу, что есть у тебя в нашем мире.
– Ты думаешь, это хорошая идея? Вмешиваться в дела того мира дальше? Мы и так многое собираемся изменить.
Войтех пожал плечами.
– Мы ведь пытаемся сделать лучше: защитить Сашину дочь. Но мы можем дать тому миру больше: защиту от таких, как Егор.
Нев, как показалось Войтеху, вздрогнул при упоминании этого имени. Он пару секунд стоял неподвижно, взгляд его прятался за бликующими стеклами очков, а потому мысли и чувства Нева оставались для Войтеха загадкой. И как ему каждый раз в подобных ситуациях удается так удачно встать?
Пока Войтех задавался этим вопросом, Нев опять опустился в кресло, и он снова увидел сквозь прозрачные стекла серые глаза друга. В них отражались тревога и напряженность.
– Ты что-то узнал про того Егора?
Войтех отрицательно качнул головой.
– У меня было мало возможностей искать информацию. Его страницы в соцсетях я не нашел, о приложении «Чудовищ. net» интернет в том мире ничего не знает. Но это не значит, что однажды он там не решит подчинить себе силу Ангелов.
Нев задумался ненадолго и возразил:
– Может быть, и значит. Не исключено, что именно наша встреча спровоцировала его. Константин еще в феврале сказал, что Егор своими поступками прежде всего пытается впечатлить меня. Возможно, он прав. И если это так, то мне лучше держаться подальше от Красного Яра. И от силы Ангелов тоже.
– Почему? – искренне удивился Войтех. – Ты ведь вполне успешно ее контролируешь. Ты делаешь такие потрясающие вещи, создаешь столь полезные артефакты, – он кивнул на коробочку, – и еще никому ни разу не причинил вреда… Самооборона не в счет, – торопливо добавил он, когда взгляд Нева стал протестующим.
– Это не отменяет того, что я сам в некотором роде являюсь угрозой миру, – возразил Нев серьезно. – И это здесь я справляюсь с силой Ангелов, но здесь я другой. Я менялся все эти годы на наших совместных расследованиях. Войтех, ты изменил не только жизнь Саши и Максима, но и мою тоже. Ты изменил меня. Здесь я стал практически другим человеком, но там я остался прежним. Лишь еще немного состарился, – добавил он с грустной улыбкой. – Полагаю, я все еще преподаю?
– Да, в том же университете, – кивнул Войтех. – Уже дослужился до завкафедрой.
– И полагаю, я по-прежнему один, ведь с Лилей моя встреча тоже едва ли состоялась.
– Да, с Лилей вы не встретились, – подтвердил Войтех. – Но на твой счет я не уверен. Как я уже сказал, времени и возможностей у меня было мало, а ты не большой любитель соцсетей.
Нев задумчиво кивнул и повторил:
– Вот я и говорю: я там совсем другой человек. Я не стану рисковать и брать на себя такую ответственность, вручая тому себе ключ к силе. Прекрасно понимаю, ради чего ты затеял разговор, но, прости, даже ради безопасности Саши я не стану это делать.
Его последнее замечание заставило Войтеха на мгновение опустить глаза. Конечно, сколько ни делай каменное лицо, Нев все равно видит его насквозь. Войтех действительно затеял разговор в надежде, что со временем и в том мире появится маг, способный освободить Сашу и весь ее род по женской линии от преследования Ангелом.
– А ради Лили? – ляпнул он, ненавидя себя.
Ведь не хотел говорить! Даже один раз уже успешно ушел от ответа. Но других козырей на его руках не осталось, и он обязан разыграть этот. Ради той Саши.
– А что с Лилей? – тут же напрягся Нев. – Ты что-то узнал о ней?
– Да. Как бы иначе я выяснил, что она не с тобой?
Нев привычным жестом снял очки, как будто собирался снова их протереть, но удержался. Лишь потер переносицу и снова поднял на Войтеха теперь уже расфокусированный взгляд.
– Полагаю, она с кем-то другим?
– Да. И ты не поверишь: она с Долговым. Два года назад вышла за него замуж.
По лицу друга пробежала тень, но он удивился меньше, чем Войтех ожидал.
– Полагаю, – тихо заметил Нев, – раз в том мире ЗАО не стало сотрудничать с тобой, Общество каким-то образом вышло на него. И подослало Лилю с тем же заданием, что и к тебе.
– Возможно, она до сих пор его выполняет, – предположил Войтех. – Она не встретила тебя, и ничто не пошатнуло ее веру в привитые с детства идеалы.
Нев снова задумался, глядя в пол и нервно крутя в руках очки. Наконец мотнул головой.
– Нет, не думаю. Слишком много времени прошло. Она не смогла бы притворяться так долго. Она… другая. Логичнее предположить, что Общество с ее помощью завербовало Долгова, и он помог им уничтожить ЗАО изнутри, как помог нам. Просто потом они… остались вместе. Она счастлива?
– Откуда я могу знать?
– Ты же нашел ее страницу в соцсети?
Войтеху не нравилось, куда свернул их разговор, поэтому он только раздраженно отмахнулся:
– Ты прекрасно понимаешь, что в соцсетях все показывают жизнь с лучшей стороны, создают идеальную картинку…
– Войтех, – мягко перебил Нев, все еще глядя на него без очков, отчего казался уязвимее, чем был на самом деле.
– Выглядит счастливой, – признал Войтех сдержанно.
Нев удовлетворенно кивнул, вернул очки на место и резюмировал, поднимаясь:
– Так пусть будет счастлива.
И не давая возможности продолжить разговор, вышел из кабинета, а Войтех так и остался сидеть, глядя в то место, где только что было лицо старшего друга и коллеги. Зря он ему все сказал. Но раз уж сегодня он вытащил карту серьезных разговоров, стоило сделать еще один. И, вместо того чтобы позвать Сашу на обед, он заглянул к Ивану. Тот увлеченно стучал по клавишам, глядя то на клавиатуру, то в монитор. На Войтеха он взглянул лишь мельком.
– Считай, извинения приняты, не мельтеши перед глазами, – нетерпеливо махнул рукой он.
– Какие извинения? – опешил Войтех.
– За то, что наорал на меня за просмотр фильмов на рабочем месте. Теперь же понял, что я реально вдохновлялся ловушкой?
– Ну, во-первых, я на тебя не орал, – педантично поправил Войтех, закрывая за собой дверь и проходя к столу. – А во-вторых, я пришел не за этим.
Иван тяжело вздохнул, отодвинул от себя клавиатуру и уставился на Войтеха.
– А за чем?
– Хочу попросить тебя кое о чем.
Ваня театрально округлил глаза.
– Ты? Меня? Попросить? Выходной дашь? На охоту поеду.
– На какую охоту?
– Искать, что сдохло в лесу.
Войтех окончательно потерял нить разговора, а потому решил, что Иван снова дразнит его какими-то исконно русскими шутками, которые он до сих пор не всегда понимал, и поспешил перевести разговор:
– Иван, я серьезно.
Тот снова вздохнул и на этот раз действительно перестал паясничать.
– Выкладывай.
– Сможешь сделать так, чтобы Саши не было здесь, когда я принесу девочку?
– Смогу, конечно, но у меня несколько вопросов.
– Каких?
– Первый: разве ей не нужно будет участвовать в ритуале? Нев же сказал, что спрячет девчонку как бы за ней.
– Нет. – Войтех отрицательно качнул головой. – Неву будут нужны только ее кровь и прядь волос. Присутствие самой Саши как раз нежелательно.
– Второй: почему ты сам не можешь? Отправь ее в командировку и всего делов.
– Нет, ты не понял. Я не хочу ее куда-то отправлять. Я хочу, чтобы ты уговорил ее уехать.
– Я?
– С моей стороны это будет выглядеть, словно я ревную, ведь это не мой ребенок.
– А ты не ревнуешь на самом деле? – прищурился Иван.
– В данном случае это не имеет никакого значения, – холодно заметил Войтех. – Я забочусь исключительно о ее чувствах. Она уже познакомилась с Димкой, и ей теперь с этим жить. Я не хочу, чтобы она повесила на себя еще один груз.
– Понимаю, – на удивление серьезно кивнул Иван.
– Вы с ней друзья, я знаю. Тебя она послушает. А даже если разозлится, то не сможет злиться долго. К твоим доводам прислушается.
Иван откинулся на спинку кресла и скрестил руки на груди, теперь глядя на Войтеха более привычным взглядом: с легкой ехидцей и явным желанием поиздеваться. Войтех даже ждал чего-то подобного, но Иван внезапно сказал все тем же серьезным тоном:
– А знаешь, я даже спрашивать не буду, почему ты просишь об этом меня, а не Максима, хотя это было бы логичней, ведь это и его ребенок тоже. Я бы на твоем месте тоже к нему не пошел. Где гарантии, что он не решит сделать наоборот, если до сих пор об этом не думал? Ведь это прекрасный шанс вбить между вами клин.
Войтех даже пожалел, что Иван сказал это так серьезно. Возможно, если бы его слова звучали очередной жестокой издевкой, он смог бы проигнорировать их, как делал это всегда, но такой серьезный тон заставлял задумываться, что Иван прав. И поэтому к Максиму он точно не пойдет.
* * *
Димка нашелся на детской площадке внутри закрытого жилого комплекса, где жили Рейхерды. Войтех бывал у них в гостях, тогда они еще были женаты, даже жил у них, когда разбирались с Сашиным проклятием, а потому знал, что родители часто отправляют детей играть самих, надеясь на закрытую территорию, видеонаблюдение и охрану, периодически совершающую обходы периметра. Кроме того, в каждом парадном сидела бдительная консьержка, а ворота во двор открывал и вовсе цербер. За четыре года ничего не изменилось, порядки остались прежними, но Максим снабдил его ключом-чипом, открывающим калитку, и тот подошел идеально. Саша постоянно теряла эти чипы, видимо, в том мире ничего не изменилось. Чтобы избежать недоразумений, Войтех надел ту же одежду, что была на нем и в прошлый раз, и, надо заметить, сейчас был одет гораздо более подходяще, чем жарким июлем.
Увидев Войтеха, Димка удивленно приподнял брови, мимикой став похож на Сашу, что-то сказал друзьям и поторопился к нему. В его мире прошло уже полтора месяца, заканчивался август, но мальчик все равно легко его узнал.
– Войта? – спросил он, подойдя ближе. – У тебя не получилось уйти?
– Получилось, – улыбнулся Войтех. – Но мне пришлось вернуться.
– Зачем?
– Речь пойдет о твоей сестре. Она ведь уже родилась?
– Вчера ей уже месяц исполнился, – с гордостью старшего брата ответил Димка. – А что с ней?
Войтех вздохнул и огляделся, прикидывая, где бы лучше поговорить. В закрытом дворе, где все не просто знают друг друга, а приглядывают за детьми соседей, это было не так просто. Димка правильно расценил его взгляд.
– Пойдем к нам домой, – предложил он. – Мама и папа повезли Алису в клинику на какие-то там обследования, а я кашляю, мне нельзя к маленьким детям. Думаю, их не будет еще часа полтора, успеем поговорить.
– Они оставили тебя одного?
– Я уже взрослый! – оскорбился Дима, а затем добавил: – За мной присматривает соседка из второго парадного, но сейчас она отошла домой переодеть ребенка, у нее маленький мальчик. Если позвонит мне, я скажу, что пошел пообедать, мама мне все оставила на столе.
Войтеху показалось несколько странным, что Саша – а тем более Максим – оставили семилетнего ребенка одного, но он не стал акцентировать на этом внимание. В конце концов, в данный момент ему это было выгодно.
– Нам повезло, что сегодня смена Клавдии Никитичны, – рассказывал Димка по дороге. – Она тебя пропустит, даже не спросит ничего. А если бы ты пришел вчера, когда работала Любовь Геннадьевна, не пропустила бы. Она всех жильцов в лицо знает и обязательно спросила бы, что за незнакомый дяденька со мной. Она знаешь какая бдительная? Мышь не проскочит!
Войтех улыбнулся. Димка казался весьма развитым парнем для своих лет, но когда пытался копировать взрослых, выглядел до умиления забавным.
– Но ты ведь знаешь, что с чужими дяденьками действительно никуда нельзя уходить? – уточнил Войтех. – И домой в отсутствие родителей тоже нельзя приводить?
– Ну конечно знаю, я же не маленький! Но ведь ты – особый случай.
Войтех вынужден был согласиться. Он действительно особый случай. Если только каждый ребенок, уходящий куда-то с малознакомым или вовсе не знакомым взрослым, не считает его особым случаем.
Они поднялись на десятый этаж, и когда двери лифта распахнулись, Войтех испытал странные чувства. Как будто со старых воспоминаний кто-то смахнул пыль, а петля времени замкнулась, заставляя его бегать по кругу. Он уже и не помнил, когда последний раз выходил из этого лифта, а сейчас вдруг вспомнил: в тот вечер, когда они снимали с Саши проклятие. Он поднимался на этот этаж, еще не зная, получится ли у них, растерянный, уставший и напуганный. Понимал, что, если Саши не станет, он без нее не выживет, но чем ей помочь, еще не знал. После, когда все закрутилось, он все время оставался с ней, из квартиры не выходил.
Все эти мысли отвлекли его, и Димка вышел из лифта первым, Войтех шагнул за ним секунды три спустя, однако девушка, ожидавшая лифт на этаже, вероятно, подумала, что мальчик приехал один, раз за ним никто не выходит, и уже вошла сама. Войтех заметил ее в последний момент, успел увернуться почти полностью, они столкнулись лишь плечами. Но и этого хватило, чтобы огромная волна видений утопила его в своих водах.
Сначала он услышал страшный крик. Кричала женщина, и вопль этот заполнил уши, заставил покачнуться, ухватившись за дверь лифта. Затем он увидел ее искаженное страхом лицо. Она смотрела на что-то сквозь него, и смертельный ужас он испытывал собственной кожей. А затем увидел и занесенный над ней нож.
– Глаза разуй, придурок!
Гневный оклик привел его в чувство. Войтех машинально шагнул вперед, моргнул и резко развернулся к женщине, стремительно скрывающейся за дверями лифта. Он узнал ее: это была Анастасия, соседка Саши, погибшая в ту ночь, когда Ангел нашел ее. Анастасию убил муж в пылу семейной ссоры, но и Саша, и Войтех подозревали, что ничего бы не случилось, если бы не Ангел.
– Вот стерва! – не сдержался Димка, когда двери закрылись и соседка поехала вниз. – Она нас не любит, вот и на тебя наорала.
– Не любит? – все еще не до конца отойдя от видения, переспросил Войтех.
– Ага! – Димка активно закивал головой. – Они с дядей Виталием вечно ссорятся, кричат по ночам. Папа несколько раз ходил к ним, сначала успокаивал, потом полицией угрожал, вот они нас и недолюбливают.
Войтех еще раз взглянул на двери лифта. В этом мире соседка жива. Интересно, потому что Сашу не нашел Ангел или потому что здесь Максим счел своим долгом вмешаться в соседские скандалы? Видение давало понять, что вскоре с ней что-то случится, но Войтех решил подумать об этом позже, когда будет время. Димка уже распахнул дверь в квартиру, а потому ему следовало побыстрее в нее войти, чтобы не привлечь чье-нибудь внимание.
Здесь все изменилось. Не только обои были другими, но и мебель. Кухня, куда привел его мальчик, стала светлее и как будто просторнее. Возможно, из-за того, что обеденный стол теперь стоял не посередине, а возле стены. И на подоконнике больше не валялись Сашины пледы, книжки, чашки и сигареты. Здесь теперь лежали детские книги, Димкины игрушки и какие-то младенческие принадлежности, названий которых Войтех не знал.
– Если ты хочешь чая, то сделай его сам, – «гостеприимно» предложил маленький хозяин. – Мне нельзя трогать чайник, потому что там кипяток. Но я могу сделать тебе кофе, кофеваркой я пользоваться умею.
Войтех отказался и от чая и от кофе, заверив, что не голоден, а вот с разговором им следует поторопиться, пока не вернулись родители. Меньше всего Войтеху хотелось объяснять не знающим его Саше и Максиму, кто он и что здесь делает.
Димка выслушал весь рассказ спокойно. Наверное, в этом заключается прелесть детства: даже семилетние мальчишки, которые уже кое-что понимают, все равно еще не до конца способны оценить степень опасности, а потому не впадают в панику. Это не так уж хорошо, если задуматься, ведь они запросто могут недооценить опасность, когда сделать это стоило бы, но в данный момент Войтех был этому рад.
– Значит, в своем мире вы с мамы проклятие сняли, а в моем – нет? – уточнил он, когда Войтех замолчал.
– Именно так. К сожалению, здесь Нев не так силен, как у нас.
– Почему?
– Потому что здесь мы не занимались тем, чем занимались у себя. Там мы изучаем случаи, которым нельзя найти объяснения. Я уже говорил тебе, вырастая, люди теряют способность верить во все, что с ними происходит, если не могут это объяснить. Здесь, у вас, Нев не развивал свои способности, не учился.
– А он может научиться?
– Не знаю, – честно ответил Войтех. – Но в любом случае на это могут уйти годы. Мы не можем так рисковать, правда?
– Правда, – важно кивнул Димка. – Но почему ты хочешь забрать Алису туда? Почему ваш Нев не может прийти сюда и снять с мамы и с Алисы проклятие?
– Потому что мы выяснили, что между мирами могут ходить только те, кого нет в другом мире. В этом мире Нев есть, а значит, наш прийти не может. Вот тебя, например, в нашем мире нет, поэтому ты прошел.
Димка нахмурился. Молчал некоторое время, а потом спросил:
– А почему ты можешь? Тебя нет в нашем мире?
– Уже нет. – Войтех сказал это гораздо спокойнее, чем сам от себя ожидал. – Именно поэтому ваш Нев не такой сильный маг, как у нас.
– И поэтому мама еще живет с папой и у них есть мы с Алисой?
Войтех с трудом выдержал открытый детский взгляд. Димка оказался на редкость смышленым ребенком.
– Да, – честно ответил он, решив, что с таким ребенком лучше вести себя как со взрослым: не лгать там, где лгать бессмысленно. Тем более если это ребенок патологически честной Саши. – Но именно благодаря этому мы имеем возможность помочь твоей сестре.
Дима понимающе кивнул.
– Что мне надо делать?
Войтех едва заметно выдохнул.
– Нужно помочь мне придумать, где и как я смогу забрать Алису.
– Ты не сможешь, – не задумываясь, ответил мальчик. – Мама всегда с ней, она же еще очень маленькая. Разве что… – Он замолчал, но Войтех не торопил его, и спустя минуту раздумий Димка продолжил: – Когда мы ездим на дачу к бабушке и дедушке, мама иногда оставляет Алису спать на улице в коляске. Я могу сказать, что присмотрю за ней, я обычно играю во дворе, и вывезти ее тебе.
Настала очередь Войтеха молчать. Он помнил дачу Сашиных родителей. Забраться во двор незамеченным и выйти с ребенком задача не сказать чтобы невыполнимая, но провалиться может запросто. А попасть в тюрьму в чужом мире за похищение ребенка та еще перспектива. И все же принимать помощь от семилетнего ребенка в таком деле было как минимум недостойно. Впрочем, похищать детей тоже не так чтобы достойно, даже в благих целях.
– Ты понимаешь, что мама и папа расстроятся, если узнают, что ты к этому причастен? – уточнил он. – Мы постараемся сделать все быстро и вернуть Алису уже через несколько минут, но у нас может не получиться, и Алисы не будет несколько часов, а то и дней.
– Мама и папа и так расстроятся, если она пропадет на несколько дней, – серьезно заметил Дима. – И я ведь делаю это ради нее.
– Но твои родители этого не знают.
– Зато знаю я.
Войтех кивнул, понимая, что это самый реальный шанс. Со своей стороны он приложит все усилия к тому, чтобы ни Саша, ни Максим не узнали, насколько серьезный и ответственный у них растет парень. Пусть они узнают об этом в другой ситуации.
* * *
Войтех решил остановиться в том же отеле, что и первый раз, когда приезжал в Питер на расследование со своей командой любителей. Отель этот находился на Васильевском острове, не так уж далеко от дома Рейхердов, что было немаловажно, если учесть, что денег у него снова не оказалось. Он положил себе в карман несколько купюр, но ни одна из них не прошла через границу миров. Очевидно, все еще находились в обороте в этом мире. То, что ни одна из его пластиковых карт здесь не проходит идентификацию, он тоже успел выяснить, решив в качестве эксперимента купить кофе в том же «Макдоналдсе». Что, в общем-то, было логично.
Кроме того, в отеле этом был бесплатный вайфай, завтрак, доступ к кухне с чаем, кофе и печеньем круглые сутки, а оплату просили при выселении. Платить ему было нечем, но он и не собирался этого делать.
Улыбчивая администратор, что странно, была все та же, что и в его мире восемь лет назад. Она почти не изменилась, поэтому Войтех узнал ее. Она его, конечно же, нет. Мило улыбнулась, вручая ключ, поинтересовалась, первый ли раз он в Санкт-Петербурге, не нужно ли ему чего-нибудь, и вернулась к телефону, в котором как раз что-то кому-то писала, когда он вошел.
Войтех поднялся в комнату, бросил рюкзак на единственный стул возле стола и направился на общую кухню, чтобы сделать себе чашку кофе. Пусть растворимого, но это был спасительный напиток после нескольких тяжелых часов. Войтех не ощущал перемещения, но, сделав это в третий раз, уже выяснил, что оно отнимает много физических сил, даже если и не чувствуется. Хотелось лечь, закрыть глаза и немного подремать, а не насиловать организм бодрящей бурдой, но он не мог себе этого позволить.
Кроме похищения маленькой Алисы, что уже само по себе было делом сложным и противозаконным, нужно еще и озаботиться поиском и поимкой призрака. Видение, которое посетило его в лифте, когда он столкнулся с Анастасией, давало понять, что призрак не ушел далеко от Димки, и соседка станет его новой жертвой. Это подтверждало слова Нева о том, что какими бы разными ни были миры, в какой бы точке они ни расходились, все равно стремятся вернуться на одну линию. В его мире Анастасию убил муж в пылу ссоры, в этом она пока жива, но, если Войтеху не удастся ее спасти, она погибнет от рук призрака-убийцы. До старости не доживет в любом случае.
Войтех намеревался попробовать ее спасти, но все же главной его задачей была поимка призрака, поэтому если станет вопрос: спасти или поймать, он отдаст предпочтение второму. Уже заливая горку растворимого кофе кипятком, Войтех непроизвольно посмотрел на один из столиков, за которым восемь лет назад Саша устроила ему настоящую отповедь за подобные мысли. Столики теперь были другими, но стояли в том же порядке. И в том же порядке остались приоритеты Войтеха.
Он захватил несколько печений, чашку с дымящимся напитком и вернулся в номер. Теперь нужно было хорошенько придумать, как поймать призрака. Войтех поставил рюкзак на пол, сел на стул и прикрыл глаза, стараясь вспомнить мельчайшие детали видения. Искаженное страхом лицо Анастасии, нож, занесенный над ней. Рукоятки не видно, как и руки, которая ее держит. Инициалы появлялись на рукоятке, поэтому не видно и их. Стена за Анастасией поклеена светло-серыми обоями, Войтеху незнакомыми. В прошлый раз – он точно помнил – они были другими. Но ведь в этом мире с тех пор прошло много лет, их наверняка переклеивали.
Или же призрак убьет Анастасию не дома?
Войтех распахнул глаза и устало потер переносицу двумя пальцами. Голову начинали сдавливать стальные тиски, но он надеялся, что это просто усталость, а не подбирающаяся мигрень. На всякий случай вытащил из рюкзака таблетку обезболивающего и положил ее рядом с чашкой остывающего кофе. Выпьет, если только почувствует признаки мигрени. Саша наверняка убила бы за такие превентивные методы, но Войтех был рад, что таблетки имеют сильно ограниченный срок годности, а потому не исчезли во время перехода.
Ему необходимо узнать, где и когда призрак собирается убить Анастасию. Иначе его не поймать. Но как это сделать?
Войтех стащил с правой руки перчатку и аккуратно положил ее на стол рядом с пустой чашкой. Нужно спровоцировать еще одно видение. Возможно, оно окажется более информативным. Очень плохая идея, если учесть общее физическое истощение и приближающуюся головную боль, но других вариантов у него не было. Даже слежка не подойдет: у него банально нет денег, чтобы взять машину напрокат. Нет, конечно, можно ограбить Рейхердов, раз уж он все равно собирается воровать у них ребенка, но он отмел эту мысль как совершенно невероятную. Да и поздно уже. Что, если преступление состоится этой ночью? Войтех взглянул на настенные часы: почти шесть вечера.
Он поднялся на ноги и прошелся по тесной комнате, то и дело упираясь в стену и поглаживая пальцы правой руки. Спровоцировать видение он решил окончательно, оставалось только придумать, чего именно коснуться.
Идея родилась внезапно. Войтех знал, что сильно пожалеет об этом, но не дал себе времени долго задумываться. Стянул вторую перчатку и положил раскрытую ладонь к плечу, с которым столкнулась Анастасия. Видение настигло его быстро, и последней мыслью перед тем, как оно полностью поглотило его, было сожаление, что он хотя бы не сел, а еще лучше – не лег на кровать.
Он снова увидел лицо Анастасии, искаженное ужасом, нож, занесенный над ней. Это было то же самое видение, которое накрыло его, когда он вышел из лифта, но сейчас все происходило медленнее, как будто кто-то давал возможность рассмотреть детали. Войтех словно был внутри видения, стоял рядом с Анастасией, имел возможность видеть все, что ее окружает.
Это была точно ее квартира, та самая гостиная, в которой Виталий Фролов в его мире убил свою жену. Войтех узнал мебель, узнал большой комод, на котором стояли разные безделушки. Стена, возле которой стояла Анастасия, соседствовала со спальней Рейхердов. Войтех повернул голову, ища взглядом часы, которые в его мире стояли на стеллаже возле телевизора. Это были интересные часы: выполнены в виде старинного корабля, они показывали не только время, но и дату. И он понял, что торопился с видением не зря: убийство произойдет уже сегодняшней ночью.
Осмотреться дальше он не успел: что-то сильно толкнуло его в спину, швырнуло вперед, и он впечатался лицом в стену, в последний момент успев повернуть голову, и ударился щекой, а не носом. Непроизвольно закрыл глаза, а когда открыл их, увидел совсем рядом лицо Анастасии, и внезапно понял: если он умрет здесь, в этом отеле, в этом мире, его друзья, Саша, даже не узнают, что с ним случилось, не то что не смогут помочь.
Видение оборвалось резко, швырнув Войтеха в реальность, и в реальности этой он стремительно падал на пол на подкосившихся ногах, а голову рвали на части сотни бешеных тигров. В угасающем сознании мелькнула мысль, что делать так не стоило: он не просто спровоцировал видение, он сам в него окунулся, управлял им изнутри. И это, по всей видимости, очень плохо заканчивалось.
