Глава 31. Предательство

Хан сидел на корточках на вымощенной булыжниками тропе и глядел на Кэт. Над ее правым глазом расцвел пурпурный синяк. Бровь опухла, отчего лицо девушки выглядело несимметричным. Нанеси он удар чуть ниже – и она лишилась бы глаза.

Хан глянул на Танцующего с Огнем.

– Ты знал, что она меня преследует?

– Тсс. – Горец приложил палец к губам и огляделся. – Я знал, что она что-то замышляет, и отправился следом. Я бы не позволил ей перерезать тебе глотку.

– Как заботливо с твоей стороны. – Хан встал и поднял обрезки своего плаща. – И когда же ты планировал вмешаться?

– Давай занесем ее внутрь, пока нас не заметили караульные, – сказал Танцующий с Огнем.

– Зачем? Пускай кинут ее в темницу. С меня хватит.

Хана предала та, кого он считал другом. Юноша и помыслить не мог, что Кэт могла напасть на него, да еще и с ножом. После случившегося он чувствовал себя невероятно уставшим.

Танцующий с Огнем проигнорировал предложение друга.

– Давай же! У нас не получится затащить ее через крышу в окно, так что я понесу ее, а ты отвлеки Блевинса.

Горец спрятал нож Кэт, просунул руки ей под мышки и приподнял. Девушка испустила слабый стон, но глаза не открыла.

Хан вошел в гостиную первым и огляделся. Блевинс крепко спал в кресле перед камином, очевидно, ожидая появления юных чародеев. Как же он разозлится, если не поймает их за нарушение комендантского часа!

Алистер поманил рукой Танцующего с Огнем, и они на цыпочках прошли мимо смотрителя, а затем принялись взбираться по лестнице, двигаясь по краям ступеней, чтобы те не скрипели.

К счастью, по пути на четвертый этаж юноши никого не встретили. Хан распахнул дверь своей комнаты, а Танцующий с Огнем внес Кэт и положил ее на кровать.

– Я принесу холодной воды, чтобы приложить к ране, – сказал горец, поднял лохань и отправился на третий этаж.

«Что-то он чересчур беспокоится о воровке, которая разрезала мне отличный плащ и угрожала ножом всего несколько минут назад», – подумал Хан, зажигая свечи. До рассвета оставалось еще несколько часов.

Кэт застонала и прижала ладони ко лбу. Бывший главарь банды тщательно обыскал девушку и забрал еще три ножа. Танцующий с Огнем вернулся с лоханью, намочил тканевый лоскут и приложил его к шишке, набухающей на голове раненой. Она потянулась и сбросила повязку, но горец невозмутимо повторил процедуру. Кэт оттолкнула его руку и открыла глаза.

– Отвали от меня, вонючий ди… – Она резко умолкла, будто к ней начала возвращаться память. – Кровь и кости… – прошептала девушка, затем вгляделась в лицо Хана, вздрогнула и снова закрыла глаза.

– Почему ты не прирезал меня? – шепотом спросила она, нервно облизнув губы.

– Еще не поздно это сделать, – ответил бывший вор. – Но Танцующий с Огнем решил, что тебе есть что нам сообщить перед смертью.

– Мне нечего сказать, – прошептала Кэт. – Просто прикончи меня, и дело с концом. – Она запрокинула голову, подставляя шею, словно волк, покорившийся вожаку стаи.

Взволнованный горец присел на кровать рядом с девушкой.

– Нет, ты спасла наши жизни тогда, в Ардене. Ты достойна того, чтобы мы тебя выслушали. Я хочу понять, в чем дело. В последние недели ты сильно изменилась. Словно пришла в отчаяние.

– О чем ты говоришь? – раздраженно перебил Хан. – Ты едва ее знаешь. Как ты мог понять, что?..

– Тебя никогда нет рядом, – оборвал его Танцующий с Огнем. – Ты понятия не имеешь, что происходит с твоими друзьями.

Алистер махнул рукой в сторону напавшей на него девушки.

– Это она – друг?! – закатил глаза он. – Отличный дружеский жест – прирезать в темном переулке.

– Кандальник прав. – Кэт открыла глаза и посмотрела на горца. – Ты плохо меня знаешь. Я – воровка. И предательница. Я заслуживаю смерти. – Слезы скатились по ее вискам и впитались в волосы. – Мне нужны были деньги, чтобы уехать. Здесь мне нечего ловить. В школе мне не место.

– Зачем тебе понадобился мой амулет? – В голову Хана закралось неприятное подозрение. – Если тебе нужны были деньги – взяла бы мой кошель.

– Я не хотела, чтобы ты лез в штаны, – ответила Кэт. – Я знала, что ты прячешь там ножи.

– Ты все это время охотилась за амулетом? Да?

После продолжительной паузы воровка кивнула.

– Я думала, что дорого его продам. Ты всегда так за него трясся и никогда не оставлял, так что пришлось снять его прямо с тела.

Внезапно мозаика сложилась.

– Это ты заходила в мою комнату? Искала амулет?

– Не заходила я в твою лачугу! – вспылила Кэт. Хан недоверчиво вскинул бровь, и девушка пробормотала: – Как ты узнал? Я же все оставила как было.

– Это случилось во время ужина декана, и ты знала, что дома никого не будет, – добавил Танцующий с Огнем, и они с Кэт пристально уставились друг на друга. Неожиданно Хан почувствовал себя лишним, всего лишь наблюдателем.

– Я… я залезла сюда, потому что хотела помочь. – Воровка как зачарованная не сводила глаз с горца. – Я чувствовала себя виноватой. Думала… смогу загладить то, что случилось в Феллсмарче. – Девушка тяжело сглотнула. – Мне не следовало вмешиваться.

– О чем ты? Что случилось в Феллсмарче? – Голос Танцующего с Огнем звучал тихо и успокаивающе.

– То, что произошло с Кандальником. С его мамой и сестрой. С… «тряпичниками», – прошептала Кэт.

Горец снял компресс с ее головы, снова намочил и вернул на место.

– Почему ты решила, что должна что-то исправить?

Воровка сорвала тканевый лоскут и отшвырнула его.

– Потому что это – моя вина!

Хан пораженно уставился на Кэт. Девушку можно было обвинить во многом, но только не в этом.

– Нет. Если вина на ком и лежит, так это на мне. – Он вспомнил, насколько убитой горем казалась подруга в тот вечер, когда случился пожар, как она и остальные «тряпичники» не давали юноше войти в конюшню.

В тот вечер Кэт уберегла Хана от смерти.

– Ты бы не смогла спасти их. – Его голос чуть смягчился. – Ты не должна винить себя.

Она покачала головой.

– Ничего ты не знаешь, Кандальник.

Девушка села, пошатываясь, и чуть не упала обратно на кровать, но Танцующий с Огнем приобнял ее, чтобы удержать, и она в кои-то веки не отстранилась.

– А кому ты собиралась продать мой амулет? – спросил Хан.

Кэт закатила глаза, словно Хан был тупицей.

– Пару недель назад ко мне с угрозами заявился проклинатель Байяру. Сказал, что настучит на меня тебе, если я не стащу колдовскую фигню. Он заявил, якобы эта вещица принадлежала ему первей, а ты ее спер.

«И это после того, как Мику и его кузенов выселили из Хэмптона? После предупреждения Абеляр?»

Что-то в этой истории не сходилось. Кэт чего-то недоговаривала.

– Как Байяр собирался настучать на тебя? Он хотел рассказать мне что-то, чего я не знал?

«Тряпичница» тяжело вздохнула, и слова полились из ее уст, словно она уже давно только и мечтала сознаться.

– Это все я. Это я сдала младшему Байяру, где ты живешь. Они схватили Велвита. Угрожали его убить. Мне ничего не оставалось делать. Пришлось выбирать. Велвита я любила, а тебя – нет. Я надеялась, они обыщут твою лачугу, заберут, что ты стащил, и покончат на этом. Я никак не ожидала, что… – Голос Кэт оборвался, и из ее глаз полились слезы.

– Ты никак не ожидала, что они сожгут мою маму и сестренку, – договорил Хан и попятился от предавшей его подруги, пока не прижался спиной к стене. Ему хотелось испариться, разлететься пеплом по ветру, лишь бы ничего больше не слышать.

В глазах юноши застыли слезы.

– Ты не представляла, с кем имеешь дело…

– Позже узнала, – с горечью в голосе ответила девушка. – Они все равно порешили Велвита. А затем и всех остальных. Устроили кровавую резню. Искали тебя. Пытали всех. И меня бы прирезали, окажись я там. – Кэт прерывисто вздохнула. – Лучше бы оно так и случилось.

Хану следовало бы догадаться сразу. Он думал, что его сдал Тац Макни, но это было не так. Следовало заподозрить кого-то из бывших друзей – тех, кто мог провести гвардейцев по лабиринтам Тряпичного рынка, тех, кто мог отыскать конюшню среди непронумерованных лачуг.

– Мне захотелось убить их, – сказала Кэт. – Убить их всех. – Девушка печально улыбнулась. – Я хорошо владею ножом, однако по сравнению с ними я новичок, а не головорез. Мне хотелось прыгнуть в огонь. Я бы так и сделала, если бы выпал шанс прихватить с собой парочку убийц. Потому-то я и приняла предложение Джемсона. Я не могла больше оставаться на Тряпичном рынке. Вот я и добралась до Делфи и застряла там.

Дальше идти было стремно, и назад дороги не было. Когда я встретила тебя… когда узнала, что ты не погиб, то подумала: вдруг вместе с тобой на юге будет не так уж и плохо? Ведь ты всегда умел выживать и был лучшим главарем из всех, что я видела. Но я понимала: если бы ты узнал, что это я проболталась, ты бы вырвал мне сердце. – Она взглянула на приятеля с мольбой. – Так сделай же это! Убей меня! Имеешь полное право. Избавь меня от мучительных мыслей, что мне следовало поступить иначе!

Хан сполз по стене на пол, подтянул колени к животу и обхватил их руками. Юноша оцепенел. Он так долго лелеял свою вину, что не желал делиться с Кэт и толикой.

– Я не стану убивать тебя, Кэт. Извини, но нет. Ты просто случайно попалась Байярам, но искали они меня. Понимаешь? Ты и все остальные… Этот крест я буду нести всю жизнь.

Какое-то время никто не осмеливался заговорить.

– И что теперь? – спросил Танцующий с Огнем, ни к кому конкретно не обращаясь.

Горец взял Кэт за руку, и она не стала сопротивляться.

– Я уеду, если хочешь, – сказала девушка, потупив взгляд. – Ты будешь дураком, если еще раз мне поверишь. А ты далеко не дурак. – Она подняла голову. – И все же мне хочется остаться и помочь. Я знаю, кто твои враги. Обещаю, что впредь буду делать, как прикажешь.

– Нет, – отрезал Танцующий с Огнем. – Это наша битва, и нам от нее не уклониться. Но ты здесь ни при чем.

– Я тоже по уши в этом дерьме! – прорычала Кэт. – Я мечтаю отомстить за Велвита, Джонаса, Сари… за всех! Мари была совсем ребенком! А они ее…

– Замолчи! – Хан выставил перед собой ладонь, жестом призывая к тишине. – Просто… замолчи! – Он дождался, когда сможет говорить спокойно. – Совсем скоро я вступлю в войну против Байяров и многих других заклинателей. Это будет совсем не тем, к чему ты привыкла, а придется участвовать в дележке власти, шпионаже и подковерных интригах. Сражение будет вестись по всему Феллу – и в горах, и на Тряпичном рынке, и на Южном мосту, и в окрестностях замка.

– Тебе понадобится помощь, – сказала Кэт. – Один ты не справишься.

– Ты должна остаться здесь, – ответил Хан. – Поразительно, чего ты сумела добиться за такое короткое время. Джемсон был прав. Ты запросто можешь стать горничной или гувернанткой. Ты можешь обучать музыке. Это твой шанс забыть о том, что было на Тряпичном рынке.

– Думаешь, я буду спокойно спать на чистеньких простынях в каком-нибудь особняке, зная, что ты сражаешься за нас на войне? Я снова хочу принести тебе клятву верности. Я хочу помочь. Сама я с Байярами не справлюсь, но, может быть, мы вместе?..

Хан задумчиво вгляделся в лицо девушки. В ее глазах вспыхнул огонек надежды.

– Это подвергнет Кэт риску, – вмешался Танцующий с Огнем. – Против чародеев она беззащитна.

– Кого эт-ты назвал беззащитной? – огрызнулась Кэт, извлекая нож непонятно откуда.

Горец отдернул голову назад, спасая нос от лезвия.

Хан потер подбородок.

– Мне нужны те, кто будет мне подчиняться. Учиться в школе, когда надо. Когда надо – лазать по карманам. Когда надо – следить за кем-нибудь. Ни с кем пререкаться я не намерен. Будешь делать то, что нужно, а не носом крутить.

Кэт кивнула, не сводя с главаря глаз.

– Обещаю, буду беспрекословно подчиняться тебе.

– Сейчас ты должна продолжать учиться, – сказал Хан. – Изучать музыку, языки… Ты должна уметь общаться с высокородными вельможами на их уровне. Раз у меня получается, то и у тебя выйдет.

– Тебя уже от аристократишки не отличить, – пробормотала Кэт.

– Не будет никаких дележек выручки, ничего такого, – продолжал он. – Деньги у меня есть, но они могут закончиться. И ты не должна подрабатывать на стороне, если принимаешь решение подчиняться мне. Можешь уйти в любое время, только скажи мне сразу и честно.

– Усекла, – ответила Кэт. – Никаких подработок.

– По крайней мере, ты осознаешь риски, – сказал Хан скорее для себя. – И я не чувствую себя паршиво, прося тебя об этом, поскольку ты знаешь, на что идешь.

– Одинокий Охотник! – вклинился в разговор Танцующий с Огнем. – Не отправляй ее на верную смерть!

Кэт смерила горца пронзительным взглядом, а затем сползла с кровати на пол и встала на колени.

– Я, Кэт Тайберн, клянусь в верности Кандальнику Алистеру. Клянусь использовать клинки и лезвия лишь в его интересах и провозглашаю его своим покровителем. Обещаю подчиняться ему беспрекословно. Отныне его враг – мой враг. Обещаю не иметь никакой работы на стороне. Обещаю отдавать ему всю выручку и благодарно принимать то, чем он решит меня наградить.

И лицо Кэт Тайберн озарила широкая зловещая улыбка.