12

Но они не хотели спать. Они сидели каждый на своей кровати и болтали. Неожиданно выяснилось, что им есть о чём поговорить. И хоть они болтали о всякой ерунде, вспоминали милую родную Дубну, происшествия, любимые места, – даже выяснилось, что оба предпочитали для купания одну и ту же уединённую заводь на Волге, где рос старый ясень, но надо же такому случиться, ни разу не встретились, лишь потому, что Ева приходила туда по утрам, а Фёдор высвобождался от многочисленных забот только к вечеру, – слова лились легко и свободно, словно они были знакомы всю жизнь. А Фёдор думал, что никогда даже представить себе не мог, что Ева Щедрина, загадочная девушка из совсем другого, недоступного мира окажется такой… ну, нормальной. Интересной и…

Иногда в оживлённой беседе случались короткие паузы, и тогда их взгляды встречались. И каждый не понимал, что видел в глазах другого. Но они хотели бы, чтоб это продолжалось. Им хотелось вот так сидеть и разговаривать.

– Они нам навставляют, – заявила Ева. – За то, что не спали.

– Я уже привык получать от Хардова, – отозвался Фёдор. И даже вздохнул.

Оба прыснули и болтали дальше. А солнце незаметно двинулось к закату, а они незаметно подошли к тому моменту, когда впервые встретились в лодке.

– А я подумала: что за неотёсанный грубиян, – смеялась Ева.

– Но ты была вся такая важная, – напомнил Фёдор и засмеялся в ответ.

– Да никогда в жизни! – возразила Ева.

– Не, ну я-то про тебя много слышал, – признался Фёдор. – Про вас знает весь канал! Я тебя даже пару раз видел до этого…

– Правда?

– Да, – кивнул Фёдор. И простодушно добавил: – Только ты тогда мне совсем не понравилась.

– А сейчас? – Ева спохватилась слишком поздно и прикусила язык.

– Сейчас совсем другое дело. Я… в смысле… – Фёдор захлопал глазами, глядя на девушку.

– А-а. – Она смотрела на него прямо, но как-то немного испуганно.

– Ну, я хотел сказать… – Фёдор попытался исправить ситуацию, но добился лишь того, что начал краснеть.

Ева тоже засмущалась. И опустила глаза. Она не знала, что будет дальше. Она никогда ещё не была прежде так долго со сверстником один на один. Внезапно в комнатке стало очень тихо.

Они начали говорить почти одновременно.

– Я имел в виду…

– Я тоже имела в виду…

Сбились и смолкли. Уставились друг на друга. Смутились ещё больше. Потом засмеялись. И снова взглянули друг на друга.

В комнатке по-прежнему было очень тихо. И она больше не казалась такой убогой.

* * *

– Ева?

– Да?

– Я хотел сказать… – Фёдору пришлось побороть неожиданную сухость в горле, но он справился. – Мы ведь скоро должны будем уйти… обратно на канал.

– Наверное, – чуть слышно отозвалась Ева.

– Да. Сегодня ночью.

– Да… ночью.

– И вот… Я к тому, что такого спокойного вечера у нас, возможно, больше никогда не будет.

– Я не знаю, Фёдор.

– Чтоб огни, музыка, – с нежной мечтательностью произнёс юноша. – И как будто нет никакого тумана. И что мы… с тобой… Ты знаешь, это ведь первый наш такой вечер. И, наверное, последний.

Дыхание Евы замерло. От этих слов на сердце её стало тяжело и одновременно сердце забилось радостно; она не понимала, как такое возможно и что с этим делать.

– Ева?

– Я здесь…

– Я хотел бы тебя кое о чём попросить.

Ева подумала: «Если он захочет сейчас меня поцеловать, я, наверное, буду не против».

– Только я немножко стесняюсь, – сказал Фёдор.

«И я тоже», – испуганная мысль промелькнула в голове у девушки и тут же растаяла, потому что она услышала своё собственное, тихое, почти шёпотом:

– Ну, что ж…

– Я хочу пригласить тебя на танец, – сказал Фёдор.

– ?..

– Ева Щедрина, я хотел бы с тобой потанцевать, если ты не против.

– Потанцевать? – Она перевела дух. – Ну, да, конечно. Конечно!

– Только… – Фёдор опустил глаза в пол, снова заливаясь краской, и промолвил: – Я не очень-то умею.

* * *

– Нет, эту руку на талию, а этой ведёшь, – через несколько минут поучала Ева.

– За талию?.. Прямо вот здесь… взять?! – сконфуженно лепетал Фёдор.

– Не укусит! Ладно, хорошо, давай наоборот. Вести пока буду я.

– А?.. Ой, прости. Я наступил тебе на ногу.

– Ничего, сбился просто. Слушай ритм. И снова считай. Про себя… М-м, нужна музыка.

– Конечно, нужна! А?.. Прости.

– Ничего.

* * *

Думал ли в этот момент Фёдор о Веронике, неизвестно. Скорее всего, нет. Скорее всего, он позволил себе на короткое время высвободиться из плена навязчивых надуманных обязательств. И может, он был привязан к ним ещё сильней лишь потому, что форма, в которой его отвергли, оказалась настолько незатейливо прямой, почти грубой, что Фёдор не позволял себе воспринимать её ничем, кроме глупого недоразумения. И он по-прежнему хранил на шнурке ключ, не снимая его с груди.

Так или иначе, но экипаж велорикши, который подвозил Веронику с её кавалером, уже подкатил к парадному подъезду «Лас-Вегаса». Кавалер был обучен манерам, хоть и выглядел несколько долговязым, и с определённой долей галантности помог девушке покинуть повозку. Был объявлен бал-маскарад, но Вероника настояла на том, чтобы они не прятали лиц. Пусть все видят, с кем она сегодня. Да, пересуды подтвердились, её кавалер – один из самых завидных женихов Дмитрова, старший сын и наследник купеческой фамилии Бузиных.

Честно говоря, о Фёдоре за истекший срок она почти не вспоминала. Его замочек, давно уже забытый, пылился на полке в далёкой Дубне. И только из суеверия девушка всё ещё не избавилась от него. Вероника крепко держала за хвост свою удачу. Точнее, в данный момент, широко всем улыбаясь, она держала её под руку.

И вот на лужайке перед «Лас-Вегасом» заиграла музыка. Начался съезд гостей. Управляющий стоял в тени открытых парадных дверей и с благосклонной улыбкой наблюдал за публикой. Вот холл за его спиной пересекла Рыжая Анна. Управляющий видел это – несравненная Анна Петровна, скорее всего, покинула террасу, откуда любовалась закатом, и направилась в свои комнаты переодеться к вечеру. До открытия главного бала-маскарада, посвящённого летнему солнцестоянию, оставалось чуть больше получаса.

В нескольких метрах от управляющего, в крохотной каморке двое молодых людей разучивали первый в их жизни совместный танец.

– Музыку заказывали? – великодушно поинтересовался Фёдор. И хихикнул. – Прошу вас…

– О, вы очень любезны! Спасибо вам большое…

– Красиво играют.

– Да… Постой, здесь счёт другой. Слушай. Давай я тебе покажу. И движения… Это танго.

* * *

– У тебя получается, – смеялась Ева, – всё лучше и лучше! Ты что, издевался надо мной?

– В смысле?

– Да ты просто великолепный танцор! Ты посмеялся надо мной? Да?!

– Нет, мне просто повезло с учителем. Очень повезло.

– Постой… И ещё раз. Во-о-от так!

– Получается!

– Неплохо.

– И-и, прошу вас…

– О-о…

– А вот так?!

– Ой, у меня сейчас закружится голова! Что ты делаешь?! Да, и… Вот.

Музыка смолкла. Они остановились, разгорячённые, напротив друг друга, держась за руки. Улыбнулись. И внезапно поцеловались.

– Ты… зачем это? – Ева тут же отстранилась от Фёдора.

– Прости.

Сердце девушки бешено колотилось, но она смотрела в пол, чувствуя, что её щёки пылают.

– Ты… ты… – Ева выдохнула. – Просто поблагодарил меня за танец, да? Так же?!

– Да, – тут же согласился Фёдор. – Так.

– Хорошо, – Ева кивнула, всё ещё не поднимая головы. – Но… больше никогда такого не делай.

«Господи, какая я дура! – подумала она. – Я ведь хотела сказать совсем другое».

– Хорошо… Прости. Не буду.

Ева подняла глаза, слегка покусывая губу. И пристально посмотрела на Фёдора.

– Не делай без спроса, – сказала она.