Глава 6

Фиалка

 

…и ломали меня должностные

продажные твари,

и спасало не раз благородство

законных ВОРОВ.

 

Александр Звинцов

Вернувшись в Москву, партнеры стали думать, с чего начать. Олег похвастал, что его матушка, заведующая магазином на «Преображенке», общается со старым уркаганом Юрием Васильевичем К. Гриша вспомнил: год назад видел какого-то седого деда с плутоватыми глазками, когда забирал продукты у матери Бубля для поездки в лагерь. Выяснилось, что этот дед и являлся тем самым Уркой…

– Давай к нему подъедем, – загорелся Олег.

– Почему бы и нет? – согласился Гриша.

Ю.В.К. назначил Олегу встречу в ресторане «Фиалка».

Друзья приехали туда вечерком и с трудом нашли в тенистых аллеях парка Сокольники скромное деревянное строение сталинских времен. Внутри располагался общий зал с небольшой эстрадой и две вместительные веранды по бокам. В одной из веранд постоянно собирались блатные. Ю.В.К. заниматься парнями было недосуг, он познакомил их с Борей Жидом, старым карманником, человеком энергичным и общительным. Это был седой, пожилой уже человек с явно семитской внешностью в турецком свитере и слаксах.

– Для того чтобы начать двигаться в Москве, нужно общаться с достойными Людьми, – сказал старый бродяга. – Вы можете общаться с нами.

Ну, значит, так тому и быть. Уральский начал регулярно ездить в «Фиалку». С Борей Жидом он легко нашел общий язык. Возле Гриши уже крутилась шпана с района, и ему нравилось привозить их в Сокольники, чтобы они посмотрели на нэповских ворюг. Не дурак выпить и приударить за слабым полом, Боря отлично ладил с молодежью и всегда находил для них верные слова. Глыбе и Амбалу, будущим костоломам Уральского, Жид однажды проникновенно молвил:

– Будьте осторожны, ребята. Берегите себя. Если что случится, Гришке будет очень тяжело вас потерять.

Ну, красавец! И о пацанах, типа, позаботился. И дал понять, что лидер за них переживает. Изящно! Ничего не скажешь!

Уральский гордился своей дружбой с Жидом. Общение со старым уркаганом Гриша считал необходимым для воспитательной работы со своей молодежью. По два – три человека Григорий регулярно привозил бригадников в ресторан и накрывал скромную «полянку».

Как-то раз в «Фиалке» Борис в очередной раз причесал парням Уральского какие-то лагерные байки и пошел себе дальше. Авторитет почувствовал, что Дима Амбал хочет его о чем-то спросить. Каторжанин с готовностью собрался разъяснить ему непонятые из рассказа Жида моменты. Ведь арестанта хлебом не корми, а дай рассказать, что правильно, что нет…Но Амбал лишь посмотрел на пустую тарелку телячьими глазами и сказал:

– Гриш, я не наелся.

Каторжанин чуть со стула не рухнул. Что же бывало и так, не в коня, как говорится, корм. Но, в общем, Боря Жид здорово поддержал Уральского.

Ему было уже под шестьдесят, но девиц старше тридцати Гриша возле него не видел. Тем более, что свой неприглядный прикид он скоро поменял на добротные джинсы и кожаный пиджак.

В «Фиалке» собирался весь цвет старого преступного мира Москвы – Савося, Ростик, Горбатый, Курица, Жид, Шорин, Шакро Старый, Пигалица (прошляк). В укромном уголке парка решались самые серьезные вопросы. Уральский не раз видел, как к этим пожилым, неброско одетым людям, приезжали за советом накаченные верзилы и почтительно выслушивали их мнение. Довольно скоро «фиалковские» старики сменили китайский ширпотреб и простенькие куртенки на цивильные, дорогие костюмы. Раньше неизменно импозантным, похожим на дипломата, выглядел только Шакро Старый.

Большую часть своей жизни эти люди провели в тюремных казематах и северных лагерях. Вряд ли среди них были графы Монте Кристо. Нет, они воровали, скитались, отдыхали на блатных малинах или в Ялте, в лучшем случае. И мало что видели в жизни, кроме колючей проволоки, автоматчиков и караульных псов. И вдруг в одночасье – перестройка! Горбачев открывает клапан. Наступило время, когда Воры вышли из подполья и заняли место, подобающее их уму и порядочности. Старые карманники с трамваев и электричек в раз пересели на мерседесы, получили возможность выезжать за границу на лучшие мировые курорты. С Савосей Григорий сам сталкивался в Шереметьево – братва отправила его подлечиться в Карловы Вары. Наверняка, что еще несколько лет назад, закуривая одну «Приму» на троих в сыром изоляторе где-нибудь на Княжпогосте, Воры и не мечтали о таком вираже Фортуны, полагая, что всю жизнь им суждено скитаться по этапам да централам.

Почему Воры и их идеология оказались востребованы? Да потому, что другой не было. Никакой вменяемой идеи, кроме лозунга «Обогащайтесь!», глашатаи перестройки предложить людям не сподобились. В эпоху перемен разом рухнуло все: промышленность, спорт, идеалы людей. Коммунистическое начальство и комсомольцы, побросав партбилеты, ломанулись в бизнес. Менты стали «получать» с проституток. Чекисты – «крышевать» мебельные салоны. Воры оказались одними из немногих, кто сохранили свои принципы. В переломное, шальное время оказалось, что только у них можно получить ответы на наболевшее. Порядочная, дерзкая молодежь потянулась к Ворам. Старики и женщины – в Церковь.

Воры стали своеобразными арбитрами в спорах расплодившихся бандитов, не давая пролиться ненужной крови. Очень часто в ситуациях, где самолюбие не давало одной из сторон уступить, признать свою неправоту, решение Воров помогало сохранить лицо.

– Я бы ни в жизнь заднюю не включил, да Воры решили не в мою сторону, – с деланной досадой объяснял товарищам проигравший.

«Фиалка» стала местом, куда вскоре поехали ходоки со всей России. За советом, за помощью, за справедливостью. Помогали добрым словом старые Урки и Грише Уральскому.

Как-то раз к Бублю обратился друг детства. Его сестра пошла устраиваться на работу в мебельный салон. Владелец за разговором пригласил за стол, угостил шампанским, а потом пошел в атаку. Не добившись желаемого, сластолюбец до утра запер неприступную девицу в магазине. На утро, протрезвев, отпустил, и та пожаловалась брату, брату Бублю. Приятели приехали в салон, пару раз дали коммерсу в бубен. Заставили открыть сейф и забрали пятерку грина. Еще на десятку подгрузили.

На следующий день Олегу позвонили «ореховские». Мебельный салон оказался под ними. Гриша, естественно, не мог оставить своего лагерного воспитанника одного. Он никогда не сталкивался с такой ситуацией и поехал в «Фиалку» – держать совет с Урками.

– Вы здесь не правы, бродяга, – пожал плечами Боря Жид, разливая по чашкам душистый купчик.

– Почему? – удивился Григорий.

– Ну, прикинь сам. Сколько в жизни у нее еще будет таких ситуаций? Так и будет твой Бубль ездить разбираться за эту бигсу? Он же не сутенер. Брат мог за сестру спросить, но Олег-то куда полез? Да еще деньгами подгрузил.

– И как же нам не попасть в прожарку?

– Скажите, погорячились. Съездили к Людям. Они нам пояснили, что не правы, – напутствовал Уральского старый карманник.

Стрелку «ореховские» забили на полянке возле метро «Кантемировская». С собой Олег и Григорий взяли двух здоровенных, но совсем молодых ребят с «Речного», тех самых Глыбу и Амбала, чтобы хоть вид какой-то создавали. Речь о них пойдет немного позже.

Приехали на метро. Навстречу рецидивистам вышли несколько рослых парней. Среди них оказались серьезные лидеры Ореховских – Хохол и Макс Бешенный. Но настроены они были достаточно мирно и компромиссно.

– Мы съездили в «Фиалку» и Люди пояснили нам, что мы не правы, – начал Олег.

– Погорячились, – добавил Уральский. – Сами понимаете, сестра товарища…

Парни вкратце пояснили суть происшедшего.

– Да ладно, проехали – не стали усугублять ситуацию ореховские гангстеры. – То, что вы забрали – оставьте себе, а про десятку забудьте.

Парни пожали руки друг другу и расстались на добром слове. Гриша был несказанно рад такому исходу. Незадачливый Бубль тем более выдохнул с явным облегчением.

Через несколько лет оба ореховских бандита были убиты. Хохла вальнули во время случайного кипеша в казино. Макса расстреляли из автоматов возле собственного дома.

«Фиалка» оставила неизгладимый след в душе сентиментального гангстера. По просьбе Уральского, шансонье Ильдар Южный написал песню «Сокольники» об этом легендарном месте:

 

Ах, Сокольники, Сокольники, Сокольники…

Прижала жизнь – зайди в «Фиалку» за советом

Здесь в ресторане стаей разносились стольники,

А за окном хмельно гуляло бабье лето…

 

Григорий и клип хотел снять на эту песню, но Воры запретили.

К сожалению, Боре Жиду судьба отвела совсем немного времени пожить в новую эпоху. Он тяжело заболел. Гриша с молодым бандитом Глыбой навестили его, высохшего и обритого, в Военном госпитале.

– Ты-то, бродяга, как к воякам попал? – поинтересовался Уральский.

– А я летчик-налетчик! – не унывал Жид.

Борис Михайлович в считанные недели сгорел от рака и умер в начале 1993 года. Один за другим упокоились на кладбищах старые Воры. От тяжелых болезней вызванных многолетними лагерными лишениями, умерли Горбатый, Савося, Саша Шорин, убиты негодяями Шакро Старый и Ростик. Из воровских стариков остались живы только Сеня Берлинский, да Юрий Васильевич К., которому сейчас под восемьдесят. Нужно отдать должное его прозорливости. Юрий Васильевич всегда относился к Уральскому достаточно иронично и, увидев того как-то по телевизору, сощурил свои хитрые глазки: «Может еще книгу напишешь, писатель?..». Как в воду глядел, старый Уркаган! Ведь сам Григорий тогда о литературной ниве и думать не думал.

Помимо Воров в «Фиалке» базировалась сокольническая ОПГ. Бригадой рулил С.Каленый, коренастый могучий мужчина сорока пяти лет с необъятными плечами и волевым, словно вырубленным из гранита лицом. Не сказать, чтобы он на «ура» принял появление уральских сидельцев, но процесс, как говаривал Михаил Сергеевич, пошел. Григорий стал все чаще бывать в парке, попутно наводя движу ху на «Речном».