В тот день

– Сегодня умерла мама. А может быть, вчера – не знаю.

Калле перестал цитировать, когда в класс вошла Аннабель.

– Ты опоздала, – сказал он.

Аннабель кивнула.

– Вчера ты тоже опоздала, а на предыдущем уроке тебя вообще не было.

– Я болела.

– Поговорим потом. Я только что начал читать вслух роман, – сказал Калле, и обратился к классу:

– Кто-нибудь может сказать Аннабель, какую книгу я вам сейчас читаю?

Никто не проронил ни звука. Калле вздохнул. Просто невероятно, что никто не запомнил. Ведь он сказал это всего несколько минут назад.

– «Посторонний», – сказала Аннабель. – «Посторонний» Альбера Камю.

Калле кивнул – все верно. Известное вступление и известная книга. Знать ее – часть общей эрудиции. Поэтому особенно печально, добавил он, что никто другой не запомнил названия.

Аннабель села на место. Калле откашлялся и начал с начала: «Сегодня умерла мама. А может быть, вчера – не знаю. Я получил из богадельни телеграмму: „Мать скончалась. Похороны завтра“».

Аннабель подумала о своей маме. Если бы та умерла, вполне возможно, что сама она перепутала бы дату. Ощущение времени у нее всегда хромало. Но расстроилась бы она? Чувство вины охватило ее, когда она поняла, что не может сказать этого наверняка. Возможно, она даже испытала бы облегчение. «Может быть, я психопатка? – подумала она. – Или такая же равнодушная, как этот Мерсо». Она попыталась утешить себя тем, что это совсем не так уж и странно – учитывая, как мама испортила ей жизнь. В последнее время все стало еще хуже, чем обычно, поскольку она не желала точно говорить, куда идет. Встречаясь с Ним, она менее всего хотела, чтобы появилась мама и стала вести себя как последняя истеричка.

Монотонный голос Калле, объяснявший, как они должны будут письменно проанализировать произведение, звучал фоном. Аннабель смотрела в окно, вспоминая первое свидание с Ним. Это было весной, в пабе как раз устроили танцы. Она перебрала и спустилась к озеру, чтобы немного протрезветь. В этот момент он подошел к ней и предложил подвезти ее домой.

Сперва она подумала, что он делает это просто по доброте, и ей не удастся его соблазнить. Поэтому она удивилась, что он не убрал ее руку, которую она положила ему на колено. Она попросила его где-нибудь остановиться – он так и сделал.

Урок закончился, но Аннабель не заметила этого, пока Ребекка не пощелкала пальцами у ее лица. Когда они вышли в коридор, позвонила мама.

Первое желание, возникшее у Аннабель, – не отвечать, но потом она подумала, что лучше ответить, иначе та будет продолжать обрывать телефон. Случалось даже, что мама, не дождавшись ответа, являлась в школу и устраивала сцену.

– Да, – ответила Аннабель в трубку.

– Мне пришло сообщение, что ты прогуляла урок литературы.

Аннабель вздохнула. Значит, Калле успел поставить ей пропуск.

– Я немного опоздала.

– Почему?

– Потому что… просто немного задержалась. Не могу говорить, у меня урок.

Она вздохнула и отключилась, не попрощавшись.

Ребекка подошла к ней.

– Мамуля? – спросила она, склонив голову набок. – Опять мамуля звонила?

– Смешно.

– Просто не понимаю, как у нее сил хватает. Как не лень целый день названивать?

– Не знаю, – проговорила Аннабель. – Сама знаешь, она…

Девушка замолчала, задумавшись, как лучше выразиться. Что, собственно, с мамой? Нервная? Сумасшедшая?

– Тебя не отпустят сегодня вечером.

– Наплевать. Не могу сидеть дома.

– Теперь-то скажешь? – спросила Ребекка, открывая свой шкафчик, и выругалась, когда из него вывалился учебник.

– Скажу – что?

– Кто он. Теперь, когда все равно все кончилось.

– Давай до вечера, – сказала Аннабель. – Вечером все расскажу, обещаю.

– Хорошо. Но я тоже должна тебе кое-что рассказать. Обещай не сердиться.

Аннабель кивнула и подумала, что наверняка рассердится, – так всегда бывает, когда обещаешь не сердиться.

– Речь идет о Вильяме, – сказала Ребекке. – О Вильяме Старке, – уточнила она, видя, что Аннабель молча уставилась на нее.

– Я знаю, кто это такой.

– Догадываюсь, но тогда почему ты ничего не говоришь?

– Продолжай, – сказала Аннабель.

– Мы с ним… он позвонил, такой расстроенный, когда ты… мы с ним встретились и… подожди, не уходи! Черт подери, Белла, нельзя же так просто развернуться и уйти!